Призраки прошлого

Темно. Вокруг не было ничего, кроме темноты и тишины. Ни проблеска света, ни звука - ничего. Словно кругом пустота. Она не пугала, не радовала - вообще не вызывала никаких эмоций. Пустота словно проникала в душу, заполняя ее беспросветной тьмой, выжигая все чувства, все эмоции, на которые только был способен человек. Она словно поглощала. Густыми и темными клубами тумана обволакивала и отделяла от остального мира. Адриан чувствовал себя ее частью. Таким же безжизненным и безразличным к происходящему. Пустым. В голове путались мысли. Несмотря на свой высокий уровень интеллекта, даже такой эрудированный человек, как Адриан, испытывал проблему с формулировкой своих идей в одно внятное предложение. Он не знал, где находится, как он сюда попал, и что ему делать. Он даже не был уверен в том, а надо ли ему что-то делать. Странное чувство. Он словно впадал в беспамятство. Медленно переставал чувствовать себя человеком. Он растворялся в беспросветной мгле, что поглотила его целиком. Он даже с трудом помнил свое имя. Воспоминания перемешались. Попытка воспроизвести в своем сознании какой-то момент из жизни вызывала лишь головную боль. Все его воспоминания, что ворохом проносились перед глазами, были несвязными, неполными и расплывчатыми. Адриан коснулся своего лица. Холодно. Кончики пальцев были ледяными. Дотронувшись до висков, он попытался унять головную боль, стабилизировать воспоминания, вспомнить то, что было перед тем, как он погрузился во тьму. Дождь. Шум дождя. Капли разбиваются о лобовое стекло легкового автомобиля. Дворники включены, чтобы стабилизировать видимость. Темно. Свет фонарных столбов проносится мимо машины, оставаясь позади. Пятна желтоватого света, которые видит Адриан сквозь пелену воды, что застилает боковое стекло, расплываются. Накатывает усталость. Хочется спать. Волосы завились от влажности. Это нервирует. Дождь усиливается. Дороги размыты. Фары машины освещают дорогу впереди. Адриан переводит взгляд на панорамный вид, что открывается через лобовое стекло. Впереди пусто, темно. Никого нет. Взгляд усталых зеленых глаз возвращается к боковому стеклу и вновь созерцает проносящиеся фонарные столбы и пятна света, которые они излучают, оставаясь позади. Он куда-то ехал. Тогда это казалось таким важным… Адриан вновь попытался вспомнить. И вновь попытка отозвалась пульсирующей болью в висках, которая принесла с собой новую волну воспоминаний. Приятная на слух музыкальная композиция играет фоном. Он слушает радио через наушники негромко. Через силу пытается не сомкнуть глаза. Спать нельзя. Нужно домой. Но домой не хочется. Адриан знает, что ему будет от отца за то, что он, Адриан, забыл о времени. Хотя отец его никогда не бил, выслушивать его гневную тираду о безответственном поведении, отсутствии совести и уважения нерадивого сына не было никакого желания. А мысли об этом угнетали. Отец. Точно, Адриан ехал домой. Возвращался откуда-то… Было поздно. Что было потом? Он добрался домой? Яркая вспышка света ослепила его столь внезапно. Адриан не понимал, что происходит. Он внезапно, по инерции, подался вперед. Лобовое стекло треснуло. Удар пришелся на лобную долю. Машина с чем-то столкнулась. Адриан не успел почувствовать боль или осознать, что произошло. Темнота так внезапно накрыла его, словно гигантская волна, погружая в небытие… Авария? Нет, не может быть… Хотя теперь, пусть и нечетко, Адриан помнил, в такси на всей скорости влетела другая машина. И это было неудивительно, на улице шел ливень, дороги были размыты. И что случилось? Он… умер? Мысли о собственной кончине дались тяжело, внутри все похолодело от страха и ужаса. Нет, он точно не умер. Мертвые ничего не чувствуют. Но Адриан тоже ощущал лишь пустоту внутри себя. Он с трудом вспомнил то, что произошло. В голове все путалось, даже имя свое он с трудом не забыл. Адриан не переживал никаких эмоций, никаких чувств. Кроме внезапной волны страха, что накрыла его несколько мгновений назад. Мертвые не способны проявлять чувства. Страх это ведь тоже чувство. Адриан чувствовал холод от кончиков пальцев рук на своем лице. Мертвые не замерзают. Адриан дышал. Легкие сокращались, совершая газообмен. Мертвые не дышат. Следовательно, он жив. Нет, он однозначно жив. Тогда где он? Адриан попытался осмотреться, но ничего, кроме темноты, не увидел, как ни старался щурить глаза. А ведь он хорошо ориентировался в темноте. Сказывался опыт, полученный в обличии Кота Нуара. Нужно позвать на помощь. Срочно. Нельзя здесь оставаться больше ни секунды, иначе он станет частью этой пустоты. Растворится в ней без остатка. Адриан глубоко вдохнул, готовый закричать во весь свой голос. Но так же судорожно выдохнул, запнувшись. А кого ему звать? Маму? Она умерла. Она ему не поможет. Папу? Ему всегда не было до него никакого дела. Отец всегда диктовал ему, Адриану, что делать, как себя вести. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Смешно, правда? Эдакий Сталин… Нино? Лучший друг, готовый всегда поддержать. Вот только что он сможет? Алья? Маринетт? Эти две девушки замечательные, Адриан считал их своими друзьями, но вот только они вряд ли могли чем-то помочь. Плагг? Адриан не чувствовал его присутствия. Было бы неплохо стать супергероем и самому себя спасти. Вот только Адриан смутно себе это представлял. Будучи в обличие Кота Нуара, что он сделает? Побежит вперед, назад, вправо, влево? В такой тьме невозможно разобрать, где вообще стороны света, где право, где лево, и есть ли они вообще. Леди Баг? Девушка, которая ему нравилась, которой он безмерно восхищался, которую любил, вряд ли его услышит. Да и он сам был Котом Нуаром, супергероем, он мог и умел не меньше, чем его Леди. В конце концов, просить помощи у женщины было как-то… глупо и неразумно. Пусть она и напарница, друг и просто хороший человек. В конце концов, Адриан – парень, чисто физически он сильнее ее, ведь она девушка. Сейчас так хотелось почувствовать себя в безопасности, защищенным. Как в крепости. Как в детстве. - ПАПА! – Адриан не осознавал до конца, что этот оглушительный крик принадлежит ему. Ему просто хотелось в коем-то веке почувствовать себя нужным отцу. Не просто балластом или предметом заработка посредством фотосессий и рекламы одежды, в которых Адриан принимал непосредственное участие, а сыном своего отца. Звенящая тишина была ему ответом. Сквозь холодное и липкое отчаяние, что заполняло его изнутри, пришло и понимание истинного положения Адриана. Он усмехнулся. Он один. Никто не придет. Не поможет. Отцу он никогда не был нужен как сын. Да, он прекрасно понимал, что Габриэлю тоже было тяжело. Но глубокое чувство обиды никуда не девалось от этого осознания. После смерти матери он остался один. Никому не нужен. И здесь никого нет. Ни Плагга, который мог бы превратить Адриана в Кота Нуара. Конечно, если Адриан вдруг преобразится в Кота Нуара, мало что изменится. Темнота никуда не денется, чувство пустоты и одиночества, что грызло его изнутри, никуда не исчезнет. Но он почувствует себя намного увереннее. Да и одиночество развеется. Язвительный голос Плагга будет звучать в его голове с интервалом в несколько минут. Но Плагга здесь нет, а значит он не станет Котом Нуаром. Он останется неуверенным в себе и скромным Адрианом. Адрианом, неспособным дать отпор окружающей его и угнетающей обстановке. Как же он жалок. В образе Кота Нуара Адриан многое может. То, чего бы никогда не позволил себе в повседневности. Перечить всем, кому только можно, заигрывать с девушками, самодовольно улыбаться, приставать к Леди Баг, глупо шутить. Чувствовать свободу. Быть свободным. Но как только маска с его лица испаряется, растворяясь в пространстве, он вновь становится Адрианом. Неуверенным в себе парнем, неспособным дать отпор отцу, выразить несогласие или нахамить кому-нибудь. До ужаса вежливым, скромным и скованным парнем. Это угнетает. И бесит. Нет, нельзя позволять пустоте заполнить себя изнутри. Иначе он исчезнет, растворится в этой темноте. Адриан не мог себе этого позволить. Ведь там, в реальности, его ждет его Леди, его друзья, которые, наверняка за него волнуются, его отец, который все равно его любит. По-своему, конечно, но любит ведь. Нужно быть сильным. Нужно выбираться. «…прости, что не пришли к тебе сегодня, нас не пустили…» - раздался во тьме чей-то голос. Адриан узнал его. Это была Леди Баг. Или нет… Адриан однозначно слышал этот голос намного чаще чем два-три раза в неделю, когда виделся с Леди Баг. Он слышал этот голос каждый день, даже, порой, в выходные дни. Этот голос… Маринетт. Но, в то же время, голос принадлежал Леди Баг. Осознание такой простой истины пришло так неожиданно, его словно окатило холодной водой. Маринетт и Леди Баг - это один и тот же человек. В это сложно поверить. Раньше, когда он пытался сравнивать голос Леди с голосами девушек, которых знал как Адриан, действовала незримая магия, которая скрывала от него такой простой ответ. «…знаешь, а у нас сегодня контрольную по истории отменили. Учитель заболел, и вместо истории была химия. Она на нас так ворчала, как будто это мы виноваты в замене урока…» Адриан слышал обрывки ее фраз. Она говорила несвязно, трудно было уловить общий смысл. Но ее голос звучал так надрывно. Она задыхалась от слез. Адриан знал, она сейчас сидит у его постели и плачет. Он ненавидел, когда женщины плачут. Особенно из-за него. Это было недопустимо. Выходит, Маринетт и Леди Баг - это один и тот же человек. По крайней мере, сейчас ему это казалось таким очевидным. Она была супергероиней Парижа. Той, кого он любил. Но Адриан тоже был супергероем Парижа. А значит, он может быть таким же сильным, независимым, напористым и уверенным в себе, как и Кот Нуар. Он выберется. Он сильный.