***
После того, как гробы закопали, Джи отошёл в сторону, где его тут же обступили родственники, обсыпая беднягу соболезнованиями. Как будто от это ему станет лучше. Я подошёл к могиле и положил руку на памятник. — Эм, мистер и миссис Уэй, мы не успели познакомиться, но я обещаю, что позабочусь о вашем сыне. — прошептал я, будто я мог убедить мёртвых. В это время Джерард подошёл ко мне сзади и прикоснулся к моему плечу. Я развернулся, и тот прижался к моей груди. Вновь по его спине пробежала дрожь, и послышались тихие всхлипы. — Я хочу познакомить тебя со своим братом, — он поднял на меня свои глазки, и в них была доля мольбы, — он там стоит, со своей девушкой, видишь? — показывает на пару, которая взявшись за руки, тоже принимает соболезнования. — Конечно, пошли. Мы поздоровались, Джи познакомил нас фразой « Майки, это Фрэнки, мой парень, а это, Фрэнк, мой брат Майки и его девушка Кристин». Он на вид дружелюбный и милый, только не скажешь, что он брат Джерарду, они слишком разные. Майки носит очки, имеет карие глаза. Он спокойно отреагировал на наши отношения и даже порадовался, он неплохо чувак, возможно мы найдем общий язык. Немного пообщавшись и с ним, и с его девушкой, Джи немного развеялся, что не могло не радовать меня. — Джи, солнышко, чудо моё, поехали домой? — я погладил его плечико. — Да, поехали. — он как-то спеша пошёл вперёд, неестественно согнув спину. Я догнал его и взял за руку, крепко сжав ладонь, чтобы он понял, что не один, что я согласен и готов быть его поддержкой и опорой. — Фрэ-э-э-нк? — протянул Джерард, пялясь в носки своих туфель. — Да, милый, я рядом. — Ты не будешь против, если я перееду к тебе? Просто сейчас мне очень тяжело, дома все напоминает о родителях и…- нет, нет, нет, пожалуйста, только не слезы. Я не дал ему договорить и накрыл губы своими. Я целовал его, пытаясь предать уверенности в завтрашнем дне. На губах Джерарда я почувствовал солоноватый привкус. Все-таки плачет, плакса моя маленькая. — Джи, что бы не случилось, я всегда буду с тобой. Конечно ты можешь переехать ко мне. Не плачь, пожалуйста.- я начал целовать его лицо, собирая соленые капли. Джи крепко обнимал меня, боясь отпустить. Пока мы ехали грозовые тучи все больше сгущались на небе, дул холодный неприятный ветер. Выйдя из машины, я достал сигареты и остановился, чтобы зажечь, но как я ни старался, он везде находил огонёк и задувал его. Наконец я придумал, как оградится от ветра и сладко затянулся, мня губами фильтр. Я посмотрел на Джи. Ему бы сейчас тоже не помешала затяжка, а свои сигареты он оставил в машине. -Будешь? — я протянул ему пачку. Желтоволосый вздохнул, аккуратно вытянул сигарету, забрал у меня зажигалку и тоже прикурил. Он курил медленно, позволяя дыму заполнить все внутренности, и лишь потом выдыхал. Но тут, как на зло, пошел дождь, и не моросящий, а сразу ливень, однако мы не торопились и продолжали стоять возле дороги под крупными каплями воды, подающими на нас. Мы взялись за руки, и не боясь простудиться, не торопясь пошли к моему дому. Вся одежда промокла, даже волосы намокли так, что можно не мыть, но это прекрасно, как будто ты давно хотел пройтись под таким дождем с ним, своим парнем, это чувство напоминает то, когда после тяжелого дня, заходишь домой, ты хочешь только спать, но желание взять гитару в руки побеждает, и тратишь еще несколько часов на игру, и никакой идешь спать, ты хотел поиграть на гитаре долгие часы и сделал это, так же как взять за руку и прогуляться под ливнем. Джерард засмеялся, таким счастливым детским смехом, конечно я испугался, но улыбнулся в ответ. — Я люблю тебя, Фрэнк Айеро, люблю, — он крикнул это, плачет и смеется одновременно, это ужасно меня растрогало, что я сам начал чувствовать легкое жжение на глазах. И я тебя люблю.Глава 6
1 мая 2016 г. в 13:34
Oh my god.
If only he knew.
If only he knew about the world without the bullshit and the lies.
We couldʼve saved him.
They couldʼve saved me.
But instead Iʼm here drowning in my own fucking mind.
And Iʼll be damned if youʼre the death of me.
Мы проснулись рано, я погладил костюм, приготовил завтрак для нас с Джи. Он уже с утра был в подавленном настроении от всего что сейчас происходит. Собравшись, мы поехали в церковь, дорога была слишком мрачной и серой даже для разговоров, поэтому мы предпочли угнетающую тишину, чем безэмоциональные разговоры. Когда доехали до церкви, Джи долго не хотел выходить, он боялся чего-то, но я не знаю чего.
Постройка была довольно крупная, золотые купола, белые стены, расписанные скромными узорами. Я люблю сами здания церквей, но не их предназначение, я считаю это не нужно человеку, главное — чтобы человек мог сам себя простить, а бог создан так, для прикрытия меркантильных людей, жаждущих денег, ведь для церкви собирают большие деньги, а чем богаче церковь — тем беднее народ. Зайдя, я был еще более уверен, что сборы были не маленькие, потому что внутри было поистине шикарно: Потолок будто до неба, везде светло-коричневые стены украшенные иконами и свечами. На скамьях было уже много родственников и друзей умерших, но как-то мне показалось, что чувства были наиграны, не у всех, но у достаточной части, чтобы заметить и разозлиться.
Во время обряда Джерард плакал, уткнувшись мне в плечо, я же гладил его по спине и волосом. Все собравшиеся проститься с его родителями недовольно косились на меня. Они явно ожидали увидеть миловидную хрупкую девушку в чёрной вуали, а на деле рядом с парнем, у которого умерли сразу оба родителя, сидит панк, и пытается его успокоить. Бесят меня их косые взгляды!
После обряда мы поехали на кладбище. Я не мог помочь Джерарду нести гроб, так как никем не являлся для его родителей, поэтому сам чуть не разревелся, когда увидел, как на хрупкие плечи парня лег край одного из ящиков.