Воспоминания Кошки

Полуночный ветер шумно трепал длинные чернильные волосы. Луна подменяла жаркое золото в очах на хлад серебра. С упрямо вздернутым подбородком и гордо выпяченной грудью Шихоин Йоруичи, представшая на крыше во всей своей величественной красе, с благодарностью взирала на толпу собравшихся внизу верных соратников и одаривала их самой широкой из своих улыбок. — Итак, други мои! В канун бесспорно лучшего из дней, ниспосланного нам свыше, я спешу выразить вам свои радость и признательность за то, что решили разделить его со мной и с моим бестолковым придатком в лице в ряды-годы побрившегося извращенца. — Йоруичи-сан, вы меня перехваливаете… — Цыц! — шикнула на не умевшего молчать друга нынешняя ораторша и вновь напустила на себя важный по случаю обсуждаемого торжества вид. — В тот злополучный час, когда скучные синигами не находят лучше забавы, чем состязание по запуску воздушных змеев, а неблагодарные вайзарды уже одиннадцатый день подряд. не просыхая, никак не распрощаются с уходящим годом, в то время, когда наша несведущая каракурская школота пялится во все глаза на здешнее жалкое подобие бесподобно-разрушительных фейерверков Куукаку, когда эгоистичные домочадцы бросают меня и укатывают в отпуск на курорты Саппоро, когда даже чертовы души-плюс умудряются ускользнуть на вечеринку из этого жуткого дома, переполненного бездушными резиновыми куклами… — …гигаями, Йоруичи-сан. — Ну хорррошо, «ги-га-я-ми», — передразнила шибко умного ученого распалившаяся от бурной тирады аристократка и, пригубив холодной местной шипучки из бокала, продолжила: — В общем, пока весь этот сброд тоже-мне-друзей нынче упивается саке в хлам, я с первым ударом храмовых колоколов спешу вас, мои настоящие друзья, поздравить с приближающимся величайшим праздником моего рождения! — Хо-о, Йоруичи-сан, так твоя пламенная речь не о начале нового года? — Тихо, сказала! И хочу угостить вас, верные мои товарищи, самыми вкусными, самыми аппетитными и вообще самыми неповторимыми, — Йоруичи улыбнулась во все тридцать два как для рекламного плаката, — кошачьими консервами! Налетай!!! Бодрое радостное мяуканье послышалось со всех сторон: от хвостатых поклонников у этой именинницы не было отбоя даже в человеческом обличье, но не подкармливать своих женщина-кошка просто не могла. За спиной у нее раздался укоризненный смешок: — По-моему, тебя занесло, Йоруичи-сан. Может, лучше отправимся к нашим не-четвероногим друзьям? — Пф, — закатила та глаза, — ни слова про этих склеротиков! Который год они забывают о нашем личном празднике?! И потом, — она звучно фыркнула, — сомневаюсь, что кто-то из твоих дружков еще способен стоять на своих двоих. Небось надрались уже как свиньи! Шляпник заливисто рассмеялся, подтверждая ее вполне вероятную правоту, но, спрятав улыбку за веером по привычке, он хитрым взглядом смерил недовольно скрестившую руки принцессу. — Тогда… совсем неплохо, что мы по-прежнему есть друг у друга. Как там поется? «Лучший мой подарок — это ты»? Йоруичи немного сгладила свою ершистость и теперь уже сердилась нарочито. Она повернула лицо в сторону, где вдалеке колокола буддийского храма отсчитывали последние мгновения уходящего года и заодно дня рождения ее лучшего друга. Новая порция шампанского в бокалах привлекла чуткий слух «кошки». Урахара стоял в шаге от нее, протягивая напиток и добродушно улыбаясь, без примеси раздражающей порой придурковатости. — С днем рождения тебя, Йоруичи-сан. — С днем рождения нас, Киске, — поправили его с рубежным 108-м ударом колокола, когда наступала знаковая полночь и сменяла зимы. Синигами усмехнулись синхронно и залпом осушили бокалы. Йоруичи тут же зафыркала от попавших в нос пузырьков. Киске же рассеянно засмотрелся на пустое донышко. — И всё-таки, неудобно получилось как-то, с другими, — пробормотал он. — Ох, достал. С НОВЫМ ГОДООООМ!!! — прокричала без стыда и сомнений его подруга и снисходительно хмыкнула, покосившись на него, теперь пытавшегося поймать отъехавшего челюсть. — Успокоился, моралист проклятый? — справедливо процедила она: поздравить всех и одним махом было куда быстрее, и без всяких заморочек, да еще и с гарантией от возможных нападок. Это личная проблема каждого, кто пропустил столь громогласное поздравление от истинной Богини грома, а она поздравляла! Йоруичи беззаботно проследовала мимо приятеля, резво уселась на крышу, подобрав ноги к себе, и загребла в руки красиво упакованную коробку, давеча оставленную на пороге магазина на имя обоих именинников. В золотых очах блеснул азарт, улыбка Йоруичи окрасилась озорством, пальцы заработали скорее, одолеваемые нетерпением. Кто выстоит удержаться в стороне от такого кричащего любопытства? Едва коробка была распакована, внутрь ее сунулось уже два любознательных носа. — Средство от блох, надо же! — обрадовалась нужному подарку Йоруичи. — Мой нужненький циклопентадиенилтрикарбонилгидридвольфрам!!! — Йоруичи закатила глаза: она понятия не имела что «это», но то, что о нем ныл всю неделю заядлый ученый, помнила отлично. Оба нырнули в коробку еще глубже за сладко запахнувшим подарком, дружно промурлыкав: — Ммм!!! — И тут же перепачкались в клубнике и сливках традиционного новогоднего пирога по самые уши, точно вчерашние дети. Испеченный с любовью, заботливой рукой третьего неотъемлемого члена их неразлучной команды, этот торт не шел ни в какое сравнение с магазинным. В домашней выпечке Тессаи знал толк, да и вообще золото был. — Хвала Королю душ за Тессаи-сана! — смачно причмокнул тот еще сластена Киске. — Это точно, — поддакнули ему. — Вот такого друга и другим пожелать не грех, — подмигнула умывавшаяся от крема кошка, — он и о подарке побеспокоится, и гору вкусностей приготовит, еще и за ухом почешет, даже не проси! Не то что некоторые лентяи… Эй, Киске, куда последний кусок потащил?! А ну стоя-а-ать!!!