Восхождение Оби-Вана Кеноби.

ГЛАВА 2. Корабль на Бендомир под названием «Монумент» оказался старым кореллианским звездолетом. Бесчисленные столкновения с метеоритными потоками не оставили на нем живого места. По форме он напоминал огромную корзину: впереди к нему прикреплялись несколько грузовых контейнеров, которые он должен был доставить на Бендомир. Тала представить себе не могла, что на свете существуют такие уродливые, грязные корабли. Но если снаружи этот звездолет был безобразен, то внутри — просто гнусен. В полутемных коридорах воняло угольной пылью и потными телами самых разнообразных существ. Ремонтные люки стояли открытыми, и из них, будто из открытых ран, выпирала корабельная начинка — всевозможные провода, трубы, шланги. По всему «Монументу» ползали громадные хатты, похожие на чудовищных слизняков. В коридорах, выставив длинные клыки, слонялись вифиды, покрытые заплесневелым мехом. То тут, то там небольшими группками бродили арконцы с причудливыми треугольными головами. Втроем, сжимая в руке чемоданы, брели по кораблю, словно в тумане. У входного люка их никто не встретил, не показал дорогу. Казалось, их вообще никто не замечает. В довершение всего она обнаружила, что блокнот, который передала ей Досент Вант, можно смело использовать в качестве туалетной бумаги — в нем был записан номер их каюты, но в таком бардаке, нумерация представляла собой еще одно таинство Силы. Тала попыталась найти кого-нибудь из экипажа, но навстречу попадались только шахтеры, летящие на Бендомир. Борясь с нараставшим раздражением, они угрюмо брели все дальше и дальше. На корабле было неуютно и чуточку погано. Тесные мрачные коридоры были так непохожи на тихие, полные света храмовые переходы, где повсюду, куда ни пойдешь, слышалось журчание фонтанов. В Храме ей был знаком каждый закоулок, она знала, каким путем быстрее всего добраться от арены, где они упражнялись в кувырках и равновесии, до плавательного бассейна. «Хорошо бы сейчас нырнуть с самой высокой вышки…» — размышляла она. Шаги ее становились все медленнее и медленнее. «Что-то сейчас делает Бент? Где она — в классе, на индивидуальном уроке? Или плавает в бассейне с Рифтом и Гареном Мульном? Где его друзья, думают ли о ней? Им и в голову не придет, в какое гнусное место занесла их друга судьба…» — думала она. И вдруг дорогу им загородил громадный хатт. Не успела и слова сказать, как хатт схватил Талу за горло и швырнул о стену. — Куда ползешь, мокрица? — Э… что? — недоуменно пробормотала Тала. — Что мы такого сделали? Просто шли себе по коридору. Тут ей стало не по себе — за спиной у хатта, криво ухмыляясь, стояли два тощих вифида. — Н-на Бендомир, — заикаясь, пролепетала она. Хатт плотоядно оглядел Талу с головы до ног, словно прикидывая, годится ли она в пищу. Изо рта громадной твари высунулся толстый язык. Хатт облизнулся — серые губы заблестели от липкой слизи. — На вас нет корабельного мундира, и в то же время вы не из «Дальних миров». Она окинула взглядом свою одежду. На ней была просторная серая туника. Тут она заметила, что на плече у хатта красуется черная треугольная нашивка с изображением ярко-красной планеты, похожей на зловещий глаз. Вокруг планеты, обрисовывая зрачок, кружил серебристый космический корабль. Под картинкой виднелись слова: «Горнодобывающая компания «Дальние миры». Такие же эмблемы были у вифидов. — Наверно, она из другого отряда, — предположил один вифид. — А вдруг шпионы! — рявкнул второй. — Хотелось бы знать, что у нее в чемодане? Может, бомбы? Хатт придвинул свое громадное уродливое лицо вплотную к Тале. — Любой шахтер, который не работает на «Дальние миры», враг, — проревел он, тряся девушку, как грушу. — Поняла, мокрица? Ты — враг. А мы не пускаем врагов к себе в «Дальние миры». Пальцы хатта напоминали толстые ломти гнилого мяса. Они крепко сжались на шее Талы. Задыхаясь, девушка выронила чемоданы и вцепилась в руки хатта. В легких словно вспыхнул огонь, коридор завертелся перед глазами. Напрягая все силы, Тала ухитрилась на мгновение разжать пальцы хатта и набрать полную грудь воздуха. Призывая на помощь Силу, она впилась взглядом в черные, полные ненависти глаза чудовища. — Пусти! — прохрипела Тала, пытаясь вздохнуть. Она надеялась, что Сила передаст хатту ее приказ, подавит волю противника, заставит его передумать. Эта драка не походила на учебный бой с друзьями-послушниками. Здесь она ощущала волны жестокости, затмевающей сознание. Не было правил, не было Йоды, чтобы прекратить бой. — Пустить тебя? С какой стати?! — в безжалостном веселье прорычал хатт. «Хорошенькое начало новой жизни», — в отчаянии подумала Тала. Последним, что она увидела, был надвигавшийся на нее чудовищный кулак хатта. Потом девушка провалилась в темноту. *** — Ху.и ты делал? — спросили бы меня честные люди, глядя на эту картину и я бы ответил вполне честно — Устраивал свою судьбу! Глядя спокойно на то, как в принципе взрослого рыцаря-джедая размазали по стенке, я старался, чтобы качество видеосъемки было более-менее приличным и рожа трех уродов вошла в кадр одновременно с косплеящей в данный момент в руках хатта волейбольный мяч горе-джедайкой, попутно активируя окружившее место ЧП маскировочным полем типа хамелеон устройств, о коего как у коликоидского дроида-инфильтратора вполне открыто скачал из голонета в разделе патентов. — «Теперь понятно, как тебя заловили на Планете Войн!» — мысленно рассуждал я, ведя съемку и одновременно подавая условный сигнал Сири, попутно зажав глаза от яркой вспышки ее дисраптора. — «Непонятно только, какого хера ты там в разгар затянувшегося аналога нашей Второй Мировой Войны оказалась, а граф Дуку во главе двадцати джедаев и бойцов Корпуса Юстиции на в принципе мирном Галидраане?» — Все! — сказала Сири, рутинно сгребя и высыпав в ближайший мусорный контейнер весь пепел который там остался от них. — Что дальше? — Я пока посижу с ней, а ты приведи помощь, — ответил я ей, деактивируя маскировочное устройство. — Вон тот шахтер походу не из их компании. *** Тала очнулась на койке в теплой комнате, залитой ярким светом. Перед глазами стоял туман, голова кружилась. Над ней склонился медицинский робот. Он накладывал лечебный клей на глубокие раны, проверял, все ли кости целы. Посреди комнаты, внимательно вглядываясь в девушку, стояла молодая женщина с темно-рыжими волосами и зелеными глазами. — Неужели тебе никто не говорил, что нельзя ввязываться в драку с хаттом? — спросила она. Тала хотела покачать головой, но даже от такого малейшего движения тело захлестнула волна острой боли. Она глубоко вздохнула и призвала на помощь свою выучку джедая — воспринимать боль просто как сигнал, посылаемый телом. Потом нужно обратиться к своему телу с просьбой начать излечение. Когда ей удалось сконцентрировать разум на поставленной цели, боль начала отступать. Она обернулась к женщине. — Мне больше ничего не оставалось. — Я понимаю. — Лицо незнакомки озарила мимолетная улыбка. — Что ж, по крайней мере, ты осталась в живых. Это уже хорошо. — Она подошла поближе к ее койке. — Тебе повезло, что я вовремя нашла тебя. Ты не из наших. — Наших? — недоуменно переспросила Тала и покосилась на девушку. Она была одета в оранжевый рабочий комбинезон с зеленой треугольной нашивкой. — Мы из Горнорудной корпорации «Аркона», — ответила женщина. — Если ты не работаешь на нас, то почему рабочие из «Дальних миров» тебя избили? Тала хотел пожать плечами, но ее опять пронзила острая боль. Иногда бывало нелегко относиться с уважением к сигналам, посылаемым телом. — Откуда я знаю? Я всего лишь искала свою каюту. — А ты девушка крепкая, — одобрительно заметила женщина. — Не каждому удается остаться в живых после драки с хаттом. Ты пришла на корабль искать работу? Мы можем нанять тебя для «Арконы». Меня зовут Клат-Ха, я главный производственный управляющий компании. На вид она казалась слишком молода для того, чтобы управлять горнорудным производством — ей было не больше двадцати пяти лет. — У меня уже есть работа, — проговорила Тала, едва ворочая языком. — Меня зовут Тала. Направлена в Сельскохозяйственный корпус сопровождать двух юнлингов. Клат-Ха удивленно раскрыла рот. — Значит, ты и есть молодой джедай? Тебя ищут по всему кораблю. Тала попыталась сесть, но Клат-Ха тотчас же уложила ее обратно. — Лежи. Тебе еще рано вставать. Она откинулся на подушки. Девушка шагнула к двери. — Удачи тебе, Тала, — сказала она. — Будь осторожна. Ты попала в самую гущу войны. Твое счастье, что ты осталась в живых. В следующий раз тебе может не повезти. — Она хотела уйти, но Тала коснулась ее руки. — Погодите, — проговорила она. — Я ничего не понимаю. Какая война? Кто с кем сражается? — Эту войну затеяли «Дальние миры», — ответила Клат-Ха. — Ты, наверное, слышала о них. Тала покачала головой. Как объяснить, что она провела всю жизнь в Храме Джедаев? Она больше знала о путях Силы, чем о жизни во вселенной. — «Дальние миры» — это одна из старейших и самых богатых горнодобывающих компаний в Галактике, — пояснила Клат-Ха. — И они достигли этого только потому, что безжалостно расправлялись с конкурентами. Те, кто осмеливается встать у них на пути, неизменно погибают. — А кто их возглавляет? — спросила Тала. — Никто не знает, кому принадлежит компания «Дальние миры», — ответила Клат-Ха. — Вероятно, некоему клану, который владеет ею на протяжении столетий. И я даже не уверена, что этот таинственный владелец в ответе за все убийства. Но на корабле, летящем к Бендомиру, правит жестокий и безжалостный хатт по имени Джемба. Тала несколько раз повторила про себя незнакомое имя. Джемба. Может быть, ее избил именно этот тип? — Безжалостный? Что он натворил? Клат-Ха украдкой бросила взгляд через плечо, словно боялась, что ее подслушают. — «Дальние миры» используют самую дешевую рабочую силу. В мирах Внешнего кольца, на планетах, подобных Бендомиру, половина работников Джембы — это рабы, вифиды. Но это еще не самое худшее, — произнесла Клат-Ха и неуверенно замолчала. — А что самое худшее? — в нетерпении спросила Тала. Темные глаза Клат-Ха гневно вспыхнули. — Лет пять назад Джемба был наместником «Дальних миров» на планете Варристад, где, кроме его компании, работала еще одна горнодобывающая фирма. Варристад — планета небольшая. Без атмосферы, поэтому рабочие жили в большом подземном куполе. И вот однажды в этом куполе возникла дыра. Воздух из-под купола мгновенно улетучился. Погибло больше четверти миллиона человек. Никто не сумел доказать, что это дело рук Джембы, но в результате аварии компания-конкурент лопнула, и «Дальние миры» перекупили права на добычу практически за бесценок. Корпорация получила громадную прибыль. Вот с какой компанией мы имеем дело на Бендомире. — Вы уверены, что авария была устроена злонамеренно? Может быть, это был просто несчастный случай? Клат-Ха с сомнением покачала головой. — Возможно, — ответила она. — Но почему-то несчастные случаи неизменно происходят там, где появляется Джемба — точно так же, как вместе с вифидами появляется гнусная вонь. Один из таких несчастных случаев произошел и с тобой. Поэтому будь осторожна. Тала поняла, что девушка чего-то не договаривает. Она чувствовала борьбу, происходящую в ее душе. Там гнездилась давняя боль и страх, бурлила жажда мести. — На Варристаде у вас были друзья? — спросила она. Клат-Ха удивленно взглянула на нее и с неохотой покачала головой. — Никого, — солгала она. Их взгляды встретились. — Клат-Ха, так больше продолжаться не может. «Монумент» не принадлежит «Дальним мирам»! Нельзя допустить, чтобы они и дальше уничтожали всех и каждого. Клат-Ха вздохнула. — Может, корабль и не их, но шахтеров из «Дальних миров» на борту в тридцать раз больше, чем членов экипажа. Капитан не в силах защитить тебя. Поэтому на твоем месте я бы держалась подальше от их территории. В любое время ты будешь желанным гостем на нашей половине корабля. Она направилась к двери, но на пороге остановилась. Серьезное лицо озарилось улыбкой, и вместо суровой управляющей перед Талой на миг возникла озорная девчонка. — Надеюсь, дорогу к нам найдешь. Тала улыбнулась в ответ. Но ей не нравилось, что Клат-Ха так легко мирится с несправедливостью. Она этого не понимала. Она выросла в мире, где все разногласия устранялись путем бескровных споров. В Храме Джедаев не было места несправедливости. — Клат-Ха, это неправильно, — в тяжелом раздумье произнесла она. — Почему мы должны обходить стороной их половину корабля? Почему вы так легко с этим смирились? Девушка вспыхнула. — Потому что не хочу, чтобы они появлялись на моей половине! Послушай, Тала, — настойчиво проговорила она. — Там, где Джемба, всегда происходят несчастья. Взрываются буровые установки, рушатся туннели, гибнут люди. Я не хочу, чтобы шпионы и саботажники из «Дальних миров» проникали на мою половину корабля, а он не больше моего хочет, чтобы мои люди совали нос в его дела. Поэтому смирись с существующим положением дел. Так будет лучше для всех. Клат-Ха вышла из комнаты, плотно закрыв дверь. Тале показалось, что края двери как-то странно заколыхались. Она поняла, что жар, охвативший ее, был вызван не только гневом на несправедливость. Все тело горело, будто охваченное пламенем. Девушка попыталась примириться с болью и жаром, но ее одолела тошнотворная слабость. Она бессильно откинулась на подушки. Голова шла кругом, перед глазами стоял туман. Она опять провалилась в забытье. *** Пока Сири оформляла нашего горе-экскурсовода в лазарет, я перетащив наши вещи в любезно указанную бригаденфюрершей гастарбартеров Клат-Хой нашу каюту, вернулся обратно. Клат-Ха походу уже закончила знакомство с Талой и вышла к нам. — Как там она? — спросил я ее. — И зачем вам надо было расстраивать ее? — Она сильно пострадала, но должна выкарабкаться, — ответила Клат-Ха и тут же спросила меня. — Но я все равно не понимаю, почему вы просили не ставить в известность другого джедая как можно дольше и вообще все остальное? — Эта девушка до встречи с хаттом и вашей беседой жила в расчудесном мире, где нет зла и горя, где воплощение Добра Ашла всегда приходит на помощь своим детям, где мудрые и честные сенаторы принимают не менее мудрые и честные законы бескорыстно приходя на помощь всем желающим, суды Республики всегда стоят на страже мирного сна ее граждан, — просвещал я ее. — Мы с вами в этот мир точно никогда не попадем. Ваша проблема в том, что второму джедаю реальность совсем недавно разбила его идеалы и он находится в депрессии, считая всех реальных разумных без разбора мерзавцами.Уверяю вас, его гнева этот корабль вместе со всеми нами вряд ли переживет. Мы с вами никогда в этот мир не влезем, но … — Она совсем другое дело, — подытожила Клат-Ха. — Неужели все джедаи… — Без Оби-Вана я тоже бы выросла такой, — прервала ее Сири. — А кто-то до сих пор в Храме так считает. Я… АААЙ!!! Ты чего щиплешься! — Вмешиваться в чужую беседу как минимум невежливо, — ответил я ей, крепко держа занесенную для пощечины руку. — Но по сути верно. Так что если возникнут вопросы — обращайтесь, а пока попрошу оставить нас. Дождавшись, когда она ушла, Сири отключила дроида, встав «на часы» за каютой, а я приступил к делу… «Массаж… столько смысла в одном слове. Научиться снимать боль, знать и чувствовать точки тела, получить свидетельство и подработать где угодно и сколько выдержат пальцы рук… Сначала, конечно, теория по точкам акупунктуры… Практические занятия потом, с такой девочкой индивидуально уж точно… Интересно, что чувствует роскошная женщина, лежа на простынке в одних только трусиках… И при комплексном массаже чувствовать сильные руки мужчины у себя на спине, на ступнях, между ног… когда красивые мужские пальцы наносят и втирают в тебя крем на тело везде… легко, непринужденно, сильно и нежно… затем разминают… и крепкие умелые пальцы почти незнакомого мужчины опускаются по спинке вниз… приспускают по правилам массажа чуть вниз и так короткие трусики девочки, и начинают с нажимом после спинки, разминать сначала бочок, попку… затем между бедер, заботливо накрыв твою спинку теплым полотенцем, чтобы ты не продрогла… И так тебя всю… Вот так… ножки раздвигаешь как можно шире и сначала нежно поглаживаешь, помогая расслабиться, затем втираешь крем… от шейки, плечиков, через всю спинку вниз… пяточки… икры… бедра… и снова дойти до попки, уже снизу зайдя пальцами под трусики… О, да ты расслабилась, потекла… Теперь внутренняя сторона бедер… и снова окунув пальцы в крем, начну мазать, как бы нечаянно дотягиваясь до краешка твоих похотливых губок внизу… ты ведь не видишь, как задирая и поправляя твои короткие трусики, краешек их можно оставить так, что губки будут видны, а пальчики осторожно к ним прикасаясь, будут наносить крем на них, задевая, лаская и видя как ты уже вся дрожишь… Какая красивая и чувствительная девочка… И как непроизвольно и соблазнительно начинают подергиваться твои чуть полноватые ножки, когда я их слегка разминаю… Массаж ведь обычный, не эротический и не тайский… Теперь аккуратно приподнимаю твою попку, чтобы было удобно дотянуться до губок внизу и наконец услышу, как с твоих губ срывается стон наслаждения… И как ты начинаешь помогать мне, двигая тазом, как бы без слов говоря: » Да, конечно, милый, именно там. Так… именно так…«Когда крем ложится на набухшие губки, пальцы уже скользят по всей длине половых губок, которые так соблазнительно прижимаются сами к руке… Значит девочка усвоила и этот урок, запрещенный, но сладкий, на который никто и никогда не скажет нет… усвоила хорошо, навсегда, на всю жизнь… О, как тебе, милая, понравилось… И пальцами в креме дотянуться до твоей жемчужной прелести… какой она стала у тебя большой и горячей… чувствительной и такой очень нежной… Довести малышку до того момента, когда ты уже мало что будешь осознавать…, а потом… перевернуть на спинку и, так и не дав тебе кончить, начать все сначала… Снова с шейки, плечей, груди…а опытные и умелые пальцы уже подобрались к груди… И оставили две капельки крема на таких напряженных сосочках… Они теперь, как две маленькие горные вершинки, укрытые снегом… Красиво, ух, как красиво, особенно если обвести осторожно пальцами вокруг таких напряженных сосочков… И медленно и осторожно, разминая мышцы животика, направиться ниже… и ниже еще… Какие красивые у тебя губки рта… полуоткрытые… как будто вот вот мне прошепчут: «Ну… ну скорее… милый скорее… скорее дотянись до киски опять…«И ножки cама раскинула так эротично в разные стороны… Конечно, опять трусики на тебе приспущу… чтобы вся такая мокрая и красивая твоя девочка оказалась у меня на виду… Ух, как твои розовые губки набухли, искрятся, блестят от влаги и крема… Созерцать твою жаждущую пещерку — пристань таких безумных женских желаний… ух, как соблазнительно она течет и как ждет, как ждет моих ласк… Обмакнуть пальцы снова в крем… и, чтобы доставить тебе полное наслаждение, одним пальцем намазывать крем вокруг клитора и по нему, а другой нежно и осторожно ввести два пальца в такое сочащее лоно… И одновременно тереть клитор и всовывать пальцы в бьющуюся в судорогах писечку, чувствовать как ты стеночками умеешь сжимать и ласкать… и как все пульсирует там внутри у тебя… И Иметь, просто иметь тебя своими своими умелыми пальцами в креме… и смотреть в глаза… и любоваться роскошным всем телом… Нет, я не смущаюсь, какой теперь смысл, когда уже не ощущаешь себя, одни только пальцы внутри, которые как поршень… Сильнее! Сильнее! Жестче!!! Еще!!! Еще! Когда все твое тело подбрасывают спазмы оргазма, выгибается спинка, а мокрая пещерка прижимается к моим рукам и не хочет, чтобы я отнимал их… Малышке хорошо? По-моему, безумно хорошо… когда ты просто сходишь с ума от моих рук, от пальцев и от моих глаз, так пронзительно следящих за тобой… И взяв тебя за затылок, чуть придвину к себе и начну нежно гладить по волосам, как гладят и успокаивают маленьких девочек… Гладят, чтобы возбудить еще больше, сильнее… И так же молча твоими пальцами расстегну на брюках ширинку, достану такой уже большой и до чертиков крепкий… и за затылок твое лицо вплотную к нему… О, какая податливая и страстная крошка… И так же тихо и молча, ее на живот, коленочки к себе, чтобы открылись передо мною обе дырочки сразу… без крема… на всю длину члена вбабахать тебе в такое горячее и такое мокрое лоно… и видеть свою власть опять над тобой, когда ты так сексапильно выгибаешь вовсю свою спинку, подаешь попкой навстречу мне и пытаешься безрезультатно сдержать такой возбуждающий всех мужчин стон… когда член во влагалище бьет как отбойным молотком или поршнем… и с мокрого влагалища слышны такие возбуждающие шлепки… и член еще резче по самую матку… когда оба на грани… и вынув, спустить все ей на живот…» Люблю, когда женщинам не нужны слова, чтобы ответить мне утвердительно: ДА… И отдаться мужчине, забыв обо всем…