ДОМ НЕВЕСТ И ГАСИЕНДА ТОЛИДАНО
11 декабря 2018 г. в 19:24
ТОТ ЖЕ ДЕНЬ. ГОСТИНИЦА ДОННЫ ИНЕССЫ.
Донна Инесса озадаченно смотрела на письмо, написанное собственноручно самим губернатором и завизировано его подписью и печатью. Она позвонила в колокольчик, вызывая свою помощницу. Вошла очень миловидная сеньорита в скромном бледно зеленом платье без оборок и рюшек, украшенное лишь кружевами, изумительной тонкой ручной работы, которое делало стройную фигуру ещё более изящнее, её густые каштановые волосы были зачесаны назад и уложены в скромный пучок. Девушка грациозно и с достоинством присела в реверансе.
— Присядьте, сеньорита Эстрелья, — указала сеньора на кресло.- Вы прекрасно выглядите, но почему ваши глаза полны печали?
Девушка взмахнула длинными пушистыми ресницами.
— Завтра последний день, донна Инесса, девушки готовятся к выходу, а комната сеньориты Миланы и её кузины Анны Марии так и осталась пустая. Приедут ли они? Займут ли свои места в ложе?
— Моя милая, за них беспокоиться нет необходимости.- Она вынула лист из лежащего на столе конверта.- Вот не далее, как час назад нас уведомили, что обе сеньориты прибудут в назначенное время в сопровождении дона Григорио Вердуго и дона Алехандро. Беспокоиться надо о другом, моя дорогая…
Сеньорита вскинула на хозяйку дома свои большие серо-зеленые глаза:
— О! — она коснулась тонкими пальцами груди. — У нас неприятности, донна Инесса?
— Я даже не знаю, как сказать, моя дорогая… это неприятностями назвать нельзя, вот прочтите. — сеньора пододвинула ей приказ губернатора.
Девушка быстро пробежала текст глазами, которые стали ещё больше и заняли чуть не пол лица и посмотрела на сеньору, — Я полагаю, — её щечки покрылись тонким румянцем, она взяла письмо со стола и помахала им в воздухе, как веером.- Надо пригласить сеньорит и зачитать приказ Его превосходительства, пусть они поставят свои подписи под ним и несут ответственность за свои поступки сами.
— Мудро! — похвалила донна Инесса.- Но это не все! Вам, моя милая Эстрелья, надлежит сидеть рядом со мной в моей ложе. У вас есть нарядное платье? Украшения?
— Да, донна Инесса, — голос сеньориты задрожал от волнения.- Конечно есть, не такое шикарное, как у остальных девушек, но серой мышкой я не буду выглядеть и украшения найдутся подходящие к платью.
— А горничную я вам пришлю, прическу вам сделают по последнему слову моды, — донна Инесса ободряюще ей улыбнулась.- Идите, моя дорогая, приглашайте сеньорит в гостиную, а всех посетителей попросите удалиться. И не нужно бесконечно приседать передо мной, вы не служанка и не ниже меня по положению.
Сеньорита только улыбнулась и вышла. Через полчаса щебет девичьих голосов наполнил гостевую комнату и донна Инесса, захватив письмо, которое на самом деле больше было похоже на приказ, и пошла на словесный бой.
Сеньориты затихли, когда она вошла в гостевую. Донна Инесса села на своё обычное место, которое никто и никогда не занимал по её особому распоряжению и которое ей позволяло видеть лицо каждой сидящей сеньориты. На стоящем рядом с её креслом стоял небольшой столик, где уже были приготовлены чернила и несколько перьев. Сеньора довольно улыбнулась, но улыбка быстро пропала, когда она увидела настороженные глаза своих подопечных, она вздохнула и в полной тишине заговорила с ними, как строгая мать:
— Мои дорогие, милые сеньориты! Час назад с нарочным был доставлен приказ, понимаете, о чем я говорю? ПРИКАЗ! От Его превосходительства приказ, написанный им самим, — она сделала глоток лимонада из стоявшего на столике бокала.- Написан текст в виде рекомендаций, но на самом деле это настоящий приказ, который вы ослушаться не можете, поскольку после того, как будет зачитан, каждая из вас поставит подпись, что ознакомлена, — сеньора посмотрела на помощницу и передала ей документ.- Зачитайте, пожалуйста, сеньорита Эстрелья!
Донна Инесса никогда сама не зачитывала письма вслух, ей нужно было наблюдать за лицами и глазами тех, кому они предназначались. Теперь сеньора с грустью наблюдала, как вытягивались лица сеньорит, как сникли их тонкие фигурки, словно паруса в штиль.
— Каждая сеньорита обязана сделать свой выбор и принять кольцо, которое преподнесет её на конце копья поклонник, — зачитала Эстрелья очередной пункт приказа и сделала паузу, потом продолжила взволнованным голосом:
— Каждая сеньорита имеет право выбора, если у неё два или более поклонника!
— Отказаться от кольца поклонника не рекомендуется!
Этот резкий приказ словно кинжалом вспорол тишину. Через мгновение поднялся такой гвалт, что хоть уши затыкай. Девушки возмущались, их лица раскраснелись от гнева, глаза сердито сверкали.
Донна Инесса терпеливо ждала, когда сеньориты выпустят пар и угомонятся, она сочувствовала им, но помочь ничем не могла. Это было ни в её силах и даже комендант был бы тут бесполезен. Через минут десять они расселись по местам, нервно размахивая веерами. Донна Инесса позвонила в колокольчик и попросила подошедшую служанку принести каждой сеньорите по бокалу лимонада.
Через пару минут, девушки остывали и успокаивались, маленькими глотками потягивая прохладительный напиток. Сеньора кивнула Эстрелье, та опустила глаза в текст, девушки напряглись в ожидании новой каверзы, которая поспешила их расстроить ещё больше.
— Каждой сеньорите, принявшей кольцо, не рекомендуется покидать гостиницу под страхом ареста!
— В противном случае ожидать свадебную церемонию сеньорите придется в отдельном помещении с замком на двери, запорах на окнах и удвоенной охраной!
— Не рекомендуется встречаться с поклонниками до свадебной церемонии! — закончила читать сеньорита и положила документ на столик. — Это всё.
В полнейшей тишине донна Инесса поблагодарила девушку и усадила её на своё место, чем привела в полное замешательство как саму сеньориту, так и всех сидящих в гостиной комнате. Такой чести не удостаивался никто.
— Я не меньше вашего, мои дорогие, озадачена распоряжениями Его превосходительства. Но если вдуматься хорошенько, губернатор заботится о ваших жизнях, о ваших судьбах, сеньориты. Когда вы задумали принять участие в качестве предполагаемых невест, то надеялись на то, что каждая ею и станет. Не так ли? Или я не права? — Девушки сосредоточенно внимали её словам, по их глазам было видно, что они согласны со своей дуэньей.- Поэтому прошу вас поставить свою подпись под этим документом. Будьте же благоразумны, сеньориты!
Донна Инесса в глубокой задумчивости ходила по периметру комнаты, шурша юбками и нервно теребя на груди мантилью. Когда последняя сеньорита отошла от столика, она указала помощнице на перо:
— Вас это тоже касается, моя дорогая!
Девушка опешила, её нижняя полная губа задрожала, словно сеньорита собиралась расплакаться.
— Но я же ни разу не находилась в ложе невест…
— Будете сидеть со мной рядом, сеньорита Эстрелья, подписывайте же, я ещё не закончила с девушками разговор.- Сеньорита промокнула перо и послушно вывела изящным почерком своё имя. — Сидите! –приказала она ей, когда та хотела подняться, уступая хозяйке место. Донна Инесса сложила письмо и убрала в карман, потом прошла в центр комнаты и остановилась перед сеньоритами.
— Мои дорогие, -ласково заговорила она с подопечными, глядя на них добрым материнским взглядом.- Я знаю, что такое выйти замуж без любви по родительскому выбору и очень сочувствую каждой сеньорите, обреченной жить без любви. Поднимите руку те, кто нашел свою любовь. Прошу вас, мои дорогие, я хочу помочь вам, но и вы помогите мне.
Все как одна вскинули руки вверх, сеньора оглянулась — Эстрелья, склонив низко голову, расстроенно теребила в руках платочек, её плечи чуть вздрагивали. Донне Инессе до слез было жалко девушку, но она не подала вида. То странное распоряжение, пришедшее в адрес помощницы удивило её больше всех, но она не привыкла обсуждать приказы. Доброе сердце сеньоры догадывалось, что её подопечной кто-то заинтересовался и возможно хотят взять в гувернантки или на место дуэньи, но ей хотелось для Эстрельи более счастливой судьбы, чем быть в услужении.
— Я предполагаю, что такое же рекомендательное письмо получили и кабальеро, им также придется сделать выбор. Этот приказ не касается тех, кто уже является помолвленной парой, но касается напрямую последних трех рекомендаций. Вам всем понятно, сеньориты? Поднимите руку те, у кого остались вопросы, касающиеся рекомендаций губернатора.- Все сидели тихо, как в норках мышки, которых караулит терпеливый кот.- Сеньориты, кого касается первая часть приказа, прошу остаться, а остальные могут идти в свои комнаты.
Несколько сеньорит с довольными улыбками покинули гостиную, в комнате осталось всего четыре растерянных сеньориты, одна из которых была её помощница. Сеньора села на один из освободившихся стульев и внимательно оглядела трех девушек:
— Я хочу помочь вам связаться с вашими избранниками. Предлагаю написать небольшую записку с указанием адреса и имени, наш посыльный развезет по адресам. Уверена, завтра ваш избранник преподнесёт кольцо именно вам в руки.- Девушки нерешительно переглядывались. Донна Инесса удивилась.- У меня есть подозрение, сеньориты, что ваши избранники не догадываются о ваших чувствах. Или я не права?
Девушки наклонили головы, две сеньориты чуть не плакали, только Констанция довольно улыбалась, она невеста, но здесь никто не знает о её счастье, а рассказывать её не хотелось, девушки и так расстроены.
Донна Инесса печально вздохнула:
— Вам тяжелее всех придется, мои дорогие, но не теряйте надежды на милость Божию. Всё будет хорошо! А теперь идите к себе, милые!
Евгения Барбароза обняла дуэнью:
— Вы самая лучшая из женщин, с которыми мне приходилось встречаться. Я вам очень благодарна за все, что вы делаете для нас и за всё, что еще сделаете. Спасибо!
Девушка, низко склонив голову, пошагала в свою комнату. К донне Инессе подошла Монетта, дочь дона Корнелио Эсперон
— Мой избранник, донна Инесса, из окружения губернатора, но я не уверена, что ему понравилась Он в мою сторону не разу и не посмотрел. А сейчас извините, я пойду к себе.
Донна Инесса поцеловала её в щеку. Судьба двух сеньорит в руках Божиих. Судя по тому как светится счастьем сеньорита Констанция, у неё всё в порядке и за её судьбу не стоит волноваться. Конечно, она сильно переживала и тревожилась за судьбу брата, которого подозревали в похищении сеньориты Анны Марии. Но опознание, устроенное в резиденции губернатора, не подтвердило эту чудовищную версию. Но посмотрим, выйдет ли Неизвестный на ристалище, ведь под маской, как все твердят, скрывался именно брат Констанции. Донна Инесса устала и решила отдохнуть перед обедом. Она оглянулась — в гостиной уже никого, кроме неё не было.
ТОТ ЖЕ ДЕНЬ. ДОМ АРТУРО ТОЛИДАНО.
Не одну донну Инессу застало врасплох письмо губернатора. Конечно, думал Толидано, он приедет во время, он сделает выбор, уже сделала выбор, но об этом мало кому известно. Слуги у него оказались верными и преданными. Слухов о цыганках, живущих в одном доме с ним, в городе нет. Сеньор Толидано в растерянности стоял перед окном, его голова была занята составлением различных планов в отношении Марии Антонии. Он вспоминал, как на следующий день после приезда он уговаривал любимую посетить портниху. Он пытался ей доказать, что всю разницу между нею и высокородными сеньоритами можно устранить с помощью красивого шелкового платья, но Мария Антония была с ним категорически не согласна. Артуро, не задумываясь, отправил Пинто к портнихе с запиской. Через час с тремя помощницами та уже стояла в комнате Марии Антонии, среди раскиданных образцов тканей всех цветов и оттенков, коробок со шляпками и туфлями, рулонами лент и кружев. Портниха долго ходила вокруг девушки изумленно щелкая языком и прихлопывая в ладоши.
— Восхитительно, сеньорита, ваша фигура просто восхитительна!!! — она стянула со своей шеи портновский метр и принялась вертеть из стороны в сторону Марию Антонию, делая необходимые замеры.
Девушка сцепив зубы, терпела бесцеремонное обращение портнихи. Потом к ней стали прикладывать куски ткани, чтобы выбрать наилучший цвет или оттенок для платья. Она сердито сверкала глазами, но бабушка качала указательным пальцем, мол, терпи и она вновь терпела. Сеньорита отбрасывала те образцы тканей, которые ей не нравились и портниха одобрительно кивала и восхищенно поглядывала на девушку, у которой было удивительное чутье и изумительный вкус, словно она всю жизнь только и делала, что выбирала наряды. А когда они стали выбирать модели по журналам, то портниха была и вовсе покорена её талантом художника и модельера.
Девушка, внимательно просмотрев стопку журналов, отложила их в сторону и сама тут же придумала фасоны на все платья, а также подобрала ткани и отделку к ним, шали, туфельки, перчатки, ридикюли и шляпки. Портниха, очарованная талантами и красотой клиентки, уходя, сделала ей кучу комплиментов, а сеньору расхвалила его леди.
— Если надумаете открывать швейную мастерскую, сеньор Толидано, я пойду к вашей невесте в подмастерья! Такой талант пропадает, имейте в виду! Мария Антония многих дам могла бы осчастливить одной только своей консультацией.
— Благодарю вас! — поклонился Толидано, провожая портниху и её помощниц до двери. — Вы очень добры!
— Ваша леди будет самой красивой и изысканной среди дам высшего света, поверьте, она заткнет всех за пояс. Я не задержусь с исполнением заказа! — Она подмигнула сеньору с лукавой улыбкой.- Я сделаю вам большую скидку, а вы назовете моё имя, когда спросят, у кого шили платья.
Его сестра Паола заявила, что обучит Марию Антонию этикету и прочим хитростям, которые сеньорите необходимо знать и соблюдать. Девушка сделала страдальческое лицо, но её глаза при этом смеялись. Артуро был поражен до глубины души стремлением Марии Антонии научиться всему тому, что показывала, рассказывала Паола. Ей все давалось легко, словно она родилась с этими знаниями.
Артуро учил её танцевать под аккомпанемент игры на фортепьяно его сестры. У девушки был просто исключительный слух, танцевальные па давались ей легче легкого. Толидано был восхищен талантами любимой женщины. Двигалась сеньорита непринужденно, грациозно, она скользила по залу так, словно её туфельки не касались пола. Сеньор с удовольствием подумал, что не каждая леди из высшего общества могла бы составить ей конкуренцию в танцах и сделал комплимент, держа любимую в крепких объятиях.
— Поверьте, любовь моя, я ещё не танцевал с такой прекрасной партнершей! Мне будет завидовать каждый мужчина, когда я буду вести вас в танце перед всем городом!
Девушка освободилась из плена его сильных рук и сделала реверанс. Ее движения были исполнены грации, учтивости, благородства и чувство собственного достоинства. Толидано галантно поклонился ей, пригласив ещё на один тур вальса.
Все, даже собравшиеся в зале слуги, восхищались этой парой, только старая цыганка незаметно вытирала выступавшие слёзы. Когда позже в их комнате Мария Антония с тревогой в голосе спросила, почему она плакала, старушка сказала — от счастья, моя дорогая, от счастья! Через пару дней появилась портниха со множеством коробок.
— Я никогда не носила эти неудобные корсеты, — чуть не плача говорила Мария Антония, тряся перед собой жесткой конструкцией, которую привезла портниха.- Их точно придумал кто–то из палачей! Вы хотите, чтобы я задохнулась?! И платья будут сидеть на мне, как на корове седло! Расстроенный вид Артуро сменил её гнев на милость, она не хотела, чтобы он стеснялся своей невесты, но в тоже время выглядеть выскочкой ей вовсе не хотелось. Сеньорита дала себе слово не позорить любимого мужчину. Два часа Мария Антония терпела, когда её во время примерки платьев, больно кололи булавками, подгоняя платья по фигуре, вертели то в одну, то в другую сторону. Где-то ушивали, где-то распарывали швы, чтобы платья идеально сидели на её стройной фигуре. Толидано едва уговорил и бабушку Марии Антонии заказать несколько платьев, но старая цыганка выбрала только ткани, сказав, что сама сошьет себе всё, что посчитает нужным.
— Мне по балам и маскарадам не ходить, Артуро, а за предложение спасибо. Вы очень щедры к моей дочери, я никогда не забуду вашей доброты!
— Как пожелаете, — смирился с её решением Толидано. — Но я хотел бы видеть вас на нашей с Марией Антонией свадьбе очень нарядной.
Старая женщина только улыбнулась и погладила морщинистой рукой по его щеке.
— Артуро, пусть твоя сестра поедет вместе с моей внучкой, а я останусь дома, с удовольствием понянчусь с правнуком.
У Толидано словно ноги к полу приросли, он онемел, потом радостно улыбнулся:
— Вы чрезвычайно добры, сеньора, нет… бабушка. Я признателен вам! Вы приняли моего сына, назвали правнуком.
— Ты больше сделал для нас. Это не только касается твоего дома, ты впустил нас в свою душу, в сердце. Клянусь полумесяцем! Судьба отплатит за твоё добро, не сомневайся!
Женщина повернулась и пошла к себе, а Толидано ещё стоял какое-то время и обдумывал её слова.
И вот именно в это утро, накануне последнего соревновательного дня, от портнихи стало поступать бесконечное количество коробок больших и малых, скоро вся гостиная была ими завалена. Его сынишка, маленький Диего, крепко спал после долгой прогулки в саду и все женщины, собравшись вместе в гостиной, распаковывали коробки, раскладывая наряды по стульям, кушеткам, диванчикам. Растерянная Мария Антония стояла у стены, прижавшись к ней спиной, её взгляд блуждал по многочисленным платьям. Она, конечно, понимала, что Артуро пришлось хорошо раскошелиться на её полный гардероб, но столько платьев, нижних юбок, сорочки, ночные рубашки, а эти ужасные корсеты… Ей никогда, даже в самом страшном сне не могло присниться, что у неё появятся такие роскошные вещи и уж тем более, какой кучи золотых песо они стоили. Она чуть не заплакала и Толидано приобнял любимую за плечи, стал поглаживать по спине, успокаивая её. Девушка отстранилась от него и подняла затуманенные слезами глаза
— Мой дорогой, я завтра надену только самое скромное платье, — он непонимающе смотрел на неё.- Я ведь не в ложе невест буду находиться, а среди зрителей.
— Хорошо, — согласился он.- Это правильно. Паола поедет с вами и будет сидеть рядом, вам беспокоиться не о чем, а бабушка останется с малышом. Пинто будет ждать с коляской у коновязи. Все будет хорошо, не волнуйтесь! — он соблазнительно ей улыбнулся, глаза горели страстью.- Я голову с вами теряю! — он запечатлел на её губах короткий поцелуй, ему пришлось призвать на помощь все свое мужество, чтобы удержать себя в рамках приличия.- Любовь моя, вы в любом платье будете выглядеть очаровательнее и прелестнее самой шикарно разодетой знатной сеньориты! Я бы сам украсил вышивкой ваши сорочки, соблазнительница, если бы только умел держать в руках иглу, но мне больше по нраву снимать их… — Он с трудом отвел взгляд от её зовущих алых губ, но потом махнул рукой и с глухим стоном впился в них самым страстным поцелуем.