***
Томмен лежал, положив голову на колени Маргери, в своей спальне. Королева поглаживала его волосы, не решаясь начать разговор. Прошло уже почти две недели с того дня, как Джейме Ланнистер отправился в Дорн, а новых сведений всё не было. - Я буду вынужден объявить войну, если дорнийцы перейдут на сторону той королевы. - Да и ты будешь прав, ведь тогда они совершат измену. А наказание за неё смерть. - Пару лет назад вы казнили изменника и лучше бы этого не делали. — Напомнил Бронн, сидящий на небольшом диванчике. - Как ты смеешь говорить такое при короле! - Думаю, что в моей судьбе это всё равно уже ничего не изменит. Мне не впервой начинать свою жизнь с нуля, опытный воин везде найдёт приют. Но не волнуйтесь, у меня есть свои принципы, я не пойду против своего бывшего работодателя, я прагматик, зачем мне репутация изменника? Только наши безусые войска увидят живого дракона, изрыгающего пламя и летящего по небу, то они убегут прятаться. А рыцари заколют оруженосцев, чтобы отвлечь чудище, и загонят лошадей в попытке ускакать. А тут не один, а три! И вскоре вся эта наёмная рать с дорнийцами, в чём я не сомневаюсь, окажется у наших ворот, а летающие твари выжгут весь город и нас в том числе… Он засмеялся. Супруги с удивлением посмотрели на него. - А самое что смешное, мы — то сгорим, а этот стул останется, только крепче станет. Ему то что, он же железный! В крайнем случае его и передвинуть можно. А в лучшем, всех нас будут судить за грехи тех, кто поднял руку на безумного отца этой кхалиси и наши головы украсят пики. История повторяется, снова Таргариены, снова три дракона. Если один — единственный ящер своим дыханием обратил в прах четыре тысячи воинов, то что же сделает троица! Что будете делать Ваша Милость? А Томмен? - Я главный защитник Семи Королевств? - Да, к сожалению. - Моя обязанность защищать всех подданных вне зависимости от их происхождения, в случае войны? - Да. - Люди готовы сражаться против чужеземцев? - Против ещё куда ни шло, а против драконов - нет. - Если мы объявим войну, мы будем вынуждены сражаться? - Разумеется. - После войны здесь будет разорение? - Семь Королевств разорили люди. Не могу представить, что могут сделать драконы. - Что хочет в первую очередь Дейнерис? - Вернуть себе Железный трон. - Почему Станнис начал войну после смерти моего отца. - Потому что он объявил, что вы не истинный король, а бастард. - Она хочет отомстить за смерть своих близких? - По настоящему, сомневаюсь, все имена Таргариенов для неё герои истории, как и для вас, разве что отец… А из близких у неё был только брат и того уже нет — убили дотракийцы, облив его голову расплавленным золотом. — Ответила Маргери, вклинясь в диалог короля и бывшего наёмника. - Зима близко? - На севере давно сугробы и вьюги. К тому же пришло несколько писем и от Болтонов и от Дозора о Иных. Похоже что Тарли — младший сказал правду! - Обсидиан? - Пока прислали три баржи. Около тысячи стоунов. В этот момент в комнату вбежала испуганная Серсея, заперла дверь на замок и со слезами начала обнимать и целовать Томмена. - Цел… живой.. всё хорошо… - Мама, что случилось? — Спросил опешивший Томмен, но крепко обнял Серсею за шею. - Джейме в плену Мартеллов. Семья лорда — регента взята в заложники и неизвестно где они. А флот этой самозванки совершил высадку пять дней назад. Варис пропал, оставив нам убитого Пицеля и записки обо всём этом, лорд - регент ранен стрелой из арбалета. — С яростью прошипела Серсея. - Киван? Он жив? — Спросила Маргери. - Квиберн сейчас делает операцию, всё в его руках. Его охраняет Стронг. - Где Нимерия? Её нужно взять в заложники! - Её уже больше суток никто не видел. Как сквозь землю провалилась! — Ответила Серсея. - Мама, откуда ты знаешь о тёте Дорне? - Варис оставил письмо от неё. Почерк явно её, она пишет что в день, когда пришла весть о продвижении флота Дейнерис, к ним прибыли люди, которые передали ей записку, написанную от лица Кивана, где он просит приехать их в столицу, поскольку здесь нашей семье будет безопаснее чем дома… Знали же её слабое место, она на всё пойдёт, если речь заходит о сыновьях и дочери, даже если это будет глупо. Где они неизвестно. - Что будем делать? — спросила Маргери. Томмен поднялся, надел корону и, взяв жену за руку, твёрдо сказал: - Срочно прочесать весь замок! Бронн, скажешь когда всё закончится. Маргери, надо собрать новое заседание и пусть они подумают, правильна ли моя мысль… - О чём Томмен? — Спросила Маргери. - О том как спасти королевство.***
- Капитуляция! Ты в своём уме, Томмен! Ты не можешь такое предлагать! — Кричала Серсея. - Пока Лорд — Регент не может мне помогать, то правлю я и Маргери! — Смело ответил Томмен. Маргери удивлённо посмотрела на мужа, который проявлял небывалую решительность. Хоть это и было скорее отчаянностью загнанного в угол. - Ты предаёшь собственную семью, ты не лев, не олень, а трус, который спасает собственную шкуру! Хорошо, что твой дед не видит этого позора, хоть что — то полезное сделал этот уродец Тирион! — Кричала Серсея, которую держали два стражника, когда мальчик высказал своё предположение. Все были поражены. Впервые они, искушённые в вопросах интриг и политики, не знали что делать, любой шаг оборачивался их падением. Но предложение короля, на первый взгляд было настолько безумным, что даже идея сжечь город зелёным огнём, пустив в него противника, выглядела более здравой и привлекательной. Слово взял Бронн, который понял, что пора выручать своего покровителя. Маргери пока не была готова к принятию решения. Предложение Томмена лишало её будущего, она была готова умереть королевой, как казалось ей, жизнь изгнанницы её явно не прельщала. Не к этому её готовили, не к такому вело её собственное желание власти. Но что — то ей подсказывало, что в мысли мужа было разумное зерно. - Я буду говорить как человек, который лучше всех здесь собравшихся представляет жизнь знати и простого народа. Народ и властьимущих объединяет по настоящему одно — желание жить. И сейчас такой момент, когда они заинтересованы в этом как никогда раньше. Никто не хочет новой войны, тем более за Железный трон. Булочнику плевать, кто сидит на этом стуле, ему важнее что с него корона не сдерёт новый налог, для них мы все на одно лицо — неизвестные богачи, которые от скуки затевают споры за власть и так нам принадлежащую! И межевым рыцарям сейчас не важно какому дому принадлежит королевская… гхммм… на троне, лишь бы сохранили за ним его клок земли с крестьянами. Никто, повторяю, никто не хочет войны! Так давайте за это зацепимся и если мы сумеем не развязать кровопролитие, то они до нашей смерти будут возносить вам хвалы от чистого сердца. Еще и Зима — она не то, что на пороге, она дверь вот — вот вырвет с петель! И это не просто Зима, это холодрыга после Длинного Лета, и она затянется не на пару лет, а на пять точно! Что мы есть будем, если весь урожай сожгут драконы? Холод и голод не будут разбираться, какое у умирающего положение и какая у него родословная с титулом, когда кончится продовольствие! Дерзость бывшего наёмника, которого так никто не перебил, придала Маргери уверенности принять окончательное решение. Она выдохнула, не веря что собирается это сказать: - Дорн или Дейнерис объявили нам войну? - Нет. — Ответил Мейс Тиррел. - Что ты хочешь этим сказать? — Злобно спросила Серсея. - Тогда это можно обернуть не как капитуляцию, а переговоры, возможно что даже союз. Формально мы равноправные стороны, которые могут собраться за столом. Роберт сверг Безумного Короля, но не Дейнерис, она остаётся наследницей, она имеет права на Королевскую Гавань, но и Томмен имеет их тоже. - Предлагаешь, чтобы Томмен развёлся с тобой и предложил брак с Таргариен? — Спросила Серсея. - Даже если бы и было возможно такое развитие событий, то Мартеллам не понравится, что их оставили в дураках и поднимут мятеж, до них Зима доберётся в последнюю очередь. Да и Томмен будет для новой королевы сыном Роберта и внуком Тайвина Ланнистера, человека предавшего её отца.- Продолжила Маргери. - Что вы предлагаете? — Спросил Рендилл Тарли, привыкший командовать войском, а не разбираться с тонкостями дипломатии. - Мы вышлем им ворона с предложением о переговорах. Лучше сразу к этой Матери Драконов. Встретимся с ней на нейтральной территории — лучше всего на границе с Дорном. Мы предложим ей свои условия ведь в случае поражения мы даже этого себе позволить не сможем, но мы, конечно, должны действовать осторожно. - И какие предложения ты предлагаешь? — Спросила Серсея, сжимая в кулаках полы платья. - Томмен отказывается от престола за себя, а в обмен на это нам сохраняют земли, если откажут, то попросим содержание, но так мы сохраним собственные жизни. Новому правителю не выгодно начинать правление кровью, а здесь у неё нет надёжных союзников, поэтому не в её интересах будет менять существующие порядки, особенно связанные с земельными вопросами, по крайней мере сейчас из — за Зимы. Мы потеряем своё положение, но это и так случится при любом раскладе. К тому же не стоит забывать о вестях с Севера, возможно мы сможем использовать её для общего блага, и её армия в большинстве своём наёмники, которым нужны деньги и дотракийцы, идущие за сильным лидером. Если не будет денег — её покинут наёмники, Драконы могут не выдержать Зимы, а дотракийцы окажутся в ловушке, если Дейнерис сама умрёт, к тому же им наши условия непривычны. А что будет потом — решим позже. — Сказала Маргери. - Томмен, это ведь не твоя идея, а её — Маргери, я знаю! Это она говорит, скажи сейчас, что ты думаешь по настоящему — не бойся, я тебя поддержу. Я здесь королева — регент и я решаю что делать. Король привстал и, собравшись с духом, сказал то, что он отрепетировал заранее с Бронном и Ширен: - Я как король обязан думать не о себе, а о королевстве, не всегда люди поступают так как хотят, мне это сказал лорд — регент, а делают то что требует долг. Если это хоть как — то поможет избежать новой войны и спасёт королевство, то я согласен отречься. Я знаю, что это безумие, но я готов вручить Дейнерис корону и собственную жизнь. Если надо будет, то даже соглашусь одеть чёрное и уйти на Стену в Ночной Дозор. Маргери напишет письмо, которое я заверю печатью, когда дяде будет получше и, если он согласится с таким предложением.. Томмен замолчал, встал с трона и скрестил руки на груди. Некоторое время он стоял, словно позируя для парадного портрета, пока наконец не собрался с духом и не произнёс: - Всех попрошу выйти… мама останься. Я хочу поговорить наедине. Бронн уведи всех и сам уходи, сторожи вход в зал. Маргери, иди с десницей, обсудите пока предложения. Когда зал опустел, Томмен сел на трон, подозвал мать и жестом указал ей место у подножья. Теперь он был выше её, что придало уверенности в грядущем непростом разговоре. - Мама, это правда? - Что правда? - То, что я бастард. Так ведь говорил Станнис. - Откуда ты это знаешь? - Я не настолько глуп, как ты думаешь, и не настолько мал, как считаешь. - Сынок… - Я сейчас не твой сын, а король! Я должен это знать, ты единственная кто знает правду. Она молчала, неожидав от сына такого вопроса. Если бы сейчас в зал влетел дракон, и то она была бы готова лучше. Наконец, после долгого молчания, она процедила: - Прав – да. Томмен был поражён ответом так же, как и Серсея вопросом. Привычный мир окончательно рухнул. - Но ты не бастард, ты сын королевы! — Провозгласила Серсея. - Но не короля! И значит, вся эта война была за зря, и мы с братом не имели права на престол?! Ради чего? - Многие войны ведутся за зря. Но сейчас это не важно. Томмен, объяви войну Дорну, пока ещё есть время нанести удар по ним! Это будет война за наше существование. - Это будет война за трон, а ты боишься больше не за меня, а за своё положение… - Да что ты знаешь… - Я здесь король! И это моё решение… - А я королева — регент, которая управляла этой страной пока ты играл со своими котами и этой уродкой Ширен! - Правили Маргери, дядя Киван и я! И Ширен — не уродка! - Она дочь изменника! - А я бастард на троне! По твоей вине вообще началась та война! - По моей… Ты изменник, который сдаёт страну девке табунщиков! Я не позволю этому случится! - Я король, а Маргери моя королева, мы вместе с дядей Киваном всё равно сделаем то, что предложил я. Это спасёт страну и я в этом прав! - Ты знаешь на что я была готова пойти ради тебя? Ты последний прямой Ланнистер! - Я Баратеон! - Ради тебя воевал дед, ради тебя был готов жить Джоффри! — Не замечая выпада сына, продолжила Серсея. — Я ради тебя была готова на всё, ради тебя я согласилась пройти нагой от септы до Красного Замка, я каждую ночь вижу эти рожи и слышу ругательства… Но ты… ты просто тряпка… Для тебя нет ничего святого и ты готов обратить наш дом в пепел, который так упорно поднимал мой отец! Ты втопчешь нашу честь в грязь, ты уже сделал это! Ты даже не трус… ты… ты… Ты прав, но в одном! - В чём же? — Спросил Томмен как можно яростнее. - Ты мне больше не сын… — Спокойно и с достоинством произнесла мать и направилась к выходу. Эта фраза оглушила сильнее, чем удар тупого меча по шлему, её отголоски гуляли в ушах, внутри мальчика словно лопнула струна. Ничего не видя перед собой, он начал спускаться с трона. Он чувствовал бессилие, стыд, жалость и гнев. Если бы он мог, то вырвал бы один из мечей железного трона и ударил бы им по колонам, по пьедесталу, по этому железному истукану. Но больше всего в этот момент он ненавидел самого себя, в приступе злости он бросил со всей силы корону, не глядя куда. Мягкое золото звякнуло о камень. Когда в очередной раз в его голове пронеслась фраза «Ты мне больше не сын», он не выдержал и зарыдал, от звенящей тишины, одиночества, обиды на себя и слов мамы, которую он любил и которую предал. Впервые за всё время своего царствования он поступил как самостоятельный правитель, уверенный в собственной правоте, но потерял самого близкого человека, которого всё равно не заменят полностью Маргери с Ширен, и теперь он не знал как жить с этим дальше. Его не тревожили около часа, всё это время он сидел на полу, прижавшись спиной к колонне, уткнув лицо в согнутые колени, обхваченные руками. Наконец дверь немного приоткрылась и в зал осторожно вошли Бронн с Ширен и Маргери. Увидев его в таком состоянии, они тихонько, стараясь не шуметь, окружили его. Казалось, что король ничего не видит, уйдя в себя. Маргери наклонилась к нему и погладила его волосы, как она делала чтобы его утешить. - Томмен… Томмен… Мне жаль… - Это мой долг, я никогда не хотел быть королём, я хотел быть рыцарем! — Сорвался он на неё. Девушка, не ожидая такого, отпрянула. – И это уже решено мною, не кем — то другим… Он снова уткнулся в собственные колени. Ширен сев на корточки, нежно охватила его щёки ладонями и подняла взлохмаченную голову. Когда их взгляды встретились, то она увидела, что его лицо было красным, а на одном из глазных яблок лопнул кровеносный сосуд, отчего пол глаза окрасилось бурым цветом. Губы дрожали и он никак не мог успокоится. - Она не об этом… — Заверила Ширен. - А о чём… хм.… тогда. — Шмыгнув носом, спросил Томмен. - Твоя мама… она… её недавно… видели… Она… выпила похоже много вина…ну после вашего разговора… и она… она… упала с балкона… - С ней всё хорошо? — С надеждой спросил мальчик. Девочка, взяв его руку, молча покачала головой. Бывший наёмник поднял валявшуюся возле колонны маленькую золотую корону и покачал головой. С одной стороны переплетённые золотые зубцы сплющились. - Мне жаль, Ваша Милость, но ваша мать — Серсея Ланнистер, мертва. — Сказал Бронн, продолжая осматривать золотую безделушку, за которую вот — вот может разгореться драконьим пламенем новая война. Сердце Томмена пронзила резкая холодная сталь, он обмяк. Ширен обняла его, а тот уткнулся в её плечо, ставшее мокрым от слёз и слюны. Зал огласил яростный вопль отчаяния, сменившийся детским плачем. Маргери обняла детей и поцеловала плачущего в макушку. Так они и просидели в зале, пока Томмен не сумел успокоиться, этот груз был не для детских плеч. В этот день Томмен потерял мать дважды, второй раз навсегда.