Вот так поворот

— Rape me Rape me my friend, Rape me, Rape me again, — тихо напевал омега, сидя на паре по истории. — Так, так, так… Значит, слушаем музыку на моей паре? — альфа резко выдернул из ушей омеги наушники и, взяв ножницы, перерезал провод. — Да как вы посмели?! — Амори с возмущением посмотрел на своего преподавателя по истории и встал с места. — Это мои наушники! Вы не имели права этого делать! — прокричал омега, чувствуя, как его наполняет злость. — Ах, значит, не имею права? Вы. Сидели. На. Моей. Паре. И СЛУШАЛИ МУЗЫКУ! — проговорил альфа, словно объясняя ребенку о его оплошности. От запаха стоящего перед ним омеги его просто тошнило. Его бесил этот, маленький с виду, омега с сильным характером, ничем не уступающий ему — взрослому альфе. — Я сделал все, что вы сказали, — омега ткнул пальцем в лист с тестами. — К тому же вы сами разрешили нам заниматься всем чем хотим, если сделаем всё до того, как прозвенит звонок. — Но я не разрешал петь на уроке, уважаемый Амори Уэллс. — Альфа скривил губы в усмешке и, кинув на стол омеги испорченные наушники, удалился в учительскую. Омега со слезами на глазах посмотрел на свои новые наушники и крикнул, смотря в спину альфе: — Ненавижу! — он собрал тетради в рюкзак, взяв листы с тестами и кинув их в преподавателя истории, выбежал из кабинета, не заметив удивленный взгляд альфы. Амори уже давно бесил его преподаватель, альфа Виктор Френч. Он был очень красив: ярко-рыжие волосы до плеч, всегда собранные в низкий хвостик; словно изумруд, глаза; и спортивная фигура, что типично для его вида. Но характер был ужасным. Он вечно приставал к омеге, задавая каверзные вопросы и занижая оценки, только бы позлить его. Казалось, он для того и живет, чтобы увидеть злость в глазах студента. Амори Уэллс отличался от омег своего возраста как внешностью: чисто белыми волосами, красными, как огонь глазами, хрупкостью тела и изяществом движений, так и характером. Он был наглым, дерзким, словно альфа, но рядом со своими родными он становился нежным и любящим омегой. В семье он был единственным сыном. Его папа-омега с трудом перенес роды и больше не сможет порадовать своего мужа, отца-альфу Амори, вторым наследником. Но никто не грустил, ведь когда папы выберут для своего сына альфу, они смогут порадоваться внукам. От этого и грустил Амори. Он думал, что это случится года через два, ведь ему всего 21, он хотел окончить университет и тогда уже мог бы думать о замужестве. Но папа-омега и отец-альфа решили все за него и просили Амори прийти домой пораньше для того, чтобы успеть подготовиться к ужину с будущим мужем и его семьей. Придя домой, омега поднялся по лестнице на второй этаж и вошел в свою большую, просторную комнату. Она была оформлена в черно-белых тонах. Широкое окно с подоконником, на котором можно лежать и читать книгу, небольшой стол с лежащим на нем ноутбуком, а по бокам стоят большие колонки. В углу стоит кровать, заправленная черным покрывалом, рядом стоит комод, а на стенах висят длинные полки, заставленные книгами. Омега положил рюкзак на кровать и потянулся так, что услышал хруст в спине и тихо простонал от легкой боли. Нужно было принять ванну и переодеться, но так лень всё это делать. Ему хотелось завалиться на кровать и проспать до утра, чтобы не видеть жениха и пропустить дурацкий ужин. В дверь постучались. Амори открыл дверь и увидел папу-омегу, в растерянности смотрящего на него. — Ты рано, Ами, что-то случилось? — Амори улыбнулся, чувствуя, как его затапливает нежность от услышанного «Ами», ведь так его называет только его любимый папочка. — Нет, папа, все нормально. — Омега облегченно вздохнул и обнял сына. — Правда? Твои пары должны были закончиться через полчаса. — Я немного повздорил с учителем истории, но не переживай, всё будет хорошо, — проговорил с легкой улыбкой Ами, смотря на папу. Ему нравилась эта забота и было даже немного стыдно за то, что он сорвался. — С тем Виктором Ф… Как же его фамилия… Ох… — Мишель нахмурился, пытаясь вспомнить. — Френчем, папа. Да, ты прав, с тем самым Виктором Френчем. — Омега усадил папу на свою кровать и присел рядом, держа его за руку. — Да, Френч, точно. Ладно, раз ты говоришь, что всё будет хорошо, то я переведу тему. Это касается сегодняшнего ужина… — Амори вздохнул и кивнул. — Нужно съездить в салон, так? — Мишель отрицательно помотал головой на фразу сына. — Нет, сынок, ты у меня и так сразишь всех наповал. Я хотел бы попросить тебя быть с ними повежливее, хорошо? — Ами кивнул, улыбнувшись, сразу же получив в ответ красивую улыбку папы-омеги. — Хорошо. Позволишь мне начать приготовления? — Амори встал и полез в шкаф за полотенцем. — А, конечно, извини, я просто хотел тебе кое-что подарить. Вот, это я специально заказал для тебя. Надеюсь, понравится, — Мишель достал из шкафа костюм, состоящий из белой рубашки, фиолетовой туники, рукава которой были обшиты золотыми нитями по краям, так же как и воротник и подол, и узких черных брюк. Амори с восхищением посмотрел на костюм. — Папа… Он прекрасен… — Омега обнял родителя, аккуратно положив костюм на кровать. — Ну все, малыш, давай собирайся, жду тебя в 17:50 внизу. — Мишель улыбнулся сыну и, поцеловав его в щечку, вышел из комнаты. Приняв душ, причесав волосы и сделав высокий хвост, Амори посмотрел на костюм, лежащий на кровати, а после глянул на часы — оставалось полчаса. Он аккуратно надел рубашку, тунику, брюки и обувь на себя и посмотрел в зеркало. — Красавчик, что еще сказать, — хмыкнул омега, смотря на свое отражение и в мыслях добавил: «Этот альфа еще заплатит за то, что связался со мной». — И, усмехнувшись, спустился на первый этаж, сразу же встретив обращенный на себя взгляд изумрудных глаз…