- Эй, президент.

Его губы были горячими и сладкими, целуя их, можно позабыть обо всём на свете. Пухлые и покусанные губы Мина будто были созданы для того, чтобы их бесконечно целовали и ласкали. Пока Чимин пытался вырваться из хватки Чона, тот, воспользовавшись моментом, протиснул горячий язык в рот Пака, сплетая их в сумасшедшем танце. Было сложно устоять и, сам того не осознавая, рыжеволосый начал таять от ласк Чонгука, переставая вырываться. Он полностью расслабился, доверяясь темноволосому. Руки Чонгука обхватили стройную талию, задирая кофту старшего и запуская их под неё. Ему было мало обычного поцелуя, ведь он давно уже желал чего-то большего, не имея при этом и меньшего. Повалив Чимина на диван и поджимая его под себя, Гук снова начал руками изучать его тело, чувствуя ладонями его жар. В комнате становилось жарко, а в джинсах — тесно.       — Расстегни, — прохрипел темноволосый, шепча на ухо Мину и обжигая своим дыханием его нежную кожу. Он медленно взял обе ладошки в руки, кладя их на свой ремень, а затем вновь накрыл пухлые губы влажным поцелуем. Чимин не спеша стал освобождать Гука от мешающей ткани. В голову била накрывающая волна возбуждения, а также: остановись, придурок, пока не поздно. Но нет, Мин же у нас непослушный мальчик, поэтому он посылает своё внутреннее Я куда подальше. Он неумело берёт уже твёрдый член партнера в потные от нервов ладошки, а затем неумело ритмично двигает то вверх, то вниз. Приоткрытая форточка не спасает, в комнате повисла духота, а за окном, кажется, начался ливень. Только этим двоим не было никакого дела до погоды, они желали лишь друг друга, полностью и без остатка. Пристроившись между ног рыжего, Чонгук плавно вошел в того двумя пальцами, каждый раз насаживая его на них, постепенно ускоряя темп и добавляя третий.       — Хорошо, ты готов? — Чон поцеловал в висок Чимина, выжидая зелёный свет. И когда тот еле заметно кивнул, закрывая плотно свои карие глаза, Чонгук вынул пальцы из желанного тела, пристраивая головку члена к узкой дырочке.       — Боже, какой же ты узкий, — шептал он еле слышно. В ушах звучали страстные стоны партнёра. Чонгук желал поскорее найти тот самый бугорок, дабы не мучить возлюбленного и себя. Маленькие кулачки Чимина сжимали плед, а из глазок-улыбок стекали слёзы. Чон слизывал их, целовал щёки, нос, губы Пака, как бы извиняясь за причиненную боль. Снова сорвался громкий стон, но он уже был не такой, как раньше. Боль медленно стала спадать, а наслаждение подступать. Стоны стали выражать удовольствие, а толчки с каждым разом приятнее и приятнее. Чимин извивался по дивану, как последняя сучка, расставляя ноги перед Гуком всё шире. В его взгляде можно было разглядеть лишь похоть, и Чону это безумно нравилось. Он открыл для себя нового Пака. Такого, какого только он может видеть. Вязкая жидкость растеклась по животу рыжего. Кончив в уже обмякшее тело, темноволосый вынул свой член, падая рядом с парнем, сразу же прижимая его к себе. По окну били крупные капли дождя, но этим двоим не было никакого дела до этого, ведь у Чимина теперь есть его Чонгук, а у Чонгука есть его Чимин.