Забудь надежду.

А если стал порочен целый свет, То был тому единственной причиной Сам человек: лишь он – источник бед, Своих скорбей создатель он единый. (c) Данте Алигьери. Божественная комедия

"Забудь надежду, всяк сюда входящий...", - настенная надпись, уместившаяся на входе в класс, была очень громкой, яркой, когда-то уместной и даже была девизом журналистов-первокурсников, но, к сожалению, она давно потерялась среди всех остальных совершенно бессмысленных и более шуточных фраз. Как жаль, что Ноелла не подозревала, как часто эта фраза будет всплывать у неё в голове в недалёком будущем. Тогда, может быть, она смогла бы изменить хоть что-то. Войдя в кабинет ровно со звонком, Ноелла быстрым шагом устремилась к своему излюбленному месту, попутно оглядывая однокурсников изумрудными глазами. Её брови поднялись в вопросительном жесте, когда она не обнаружила рядом со своей партой Марту - её верную подругу, что вечно выручала её на истории. Марта - очень добродушное и нежное создание небольшого роста, с пепельными волосами, блеклыми глазами, маленьким курносым носиком и тонкими, светлыми бровями, что сливались с её бледной кожей. Она очень тихая, непримечательная девушка, совершенно обычная. Её голос был больше похож на писк мышки, а движения настолько торопливы и прерывисты, что порой хотелось её дернуть за руку и попросить успокоиться. Но в этом была вся Марта - одуванчик с несимпатичной внешностью. Ноелла Равель же её чистая противоположность. Пышные пшеничные волосы, достаточно высокий рост, небольшая, но очень красивая грудь, смуглая кожа и выразительные зеленые глаза. Словно кошачьи, они исследовали, оценивали, и только если ты прошел проверку, они смягчались и очаровывали. Её прямой, но небольшой нос был усыпан веснушками, над губой была соблазнительная родинка, но и на этом её красота не заканчивалась. Её жесты, манера речи, голос - всё это манило парней и мужчин. Внешностью её природа не обделила. Но характером она была не столь красива, как внешняя оболочка. Она в каждом человеке искала выгоду, везде стараясь извлечь для себя пользу. Она, как она сама полагает, могла бы пройти мимо нуждающегося в помощи человека, грубо фыркнуть на мольбы о помощи. Девушка терпеть не могла бедных, да и в принципе бедность лишь потому, что буквально пару лет назад она сама была частью этого общества, пока не встретила одного человека. Но не ко всем людям блондинка относилась столь надменно. Исключением были Марта, девушка, которую она искренне любила и уважала, несмотря на всю её непопулярность. Вторым же человеком был Дерек, её молодой человек. Высокий, накаченный шатен с харизматичной улыбкой и пустой головой. Она прекрасно понимала, насколько тот был глуп, и легко им манипулировала. Но она сама не осознавала, как быстро была околдована его чарами и, словно собачка, ходила за ним следом, виляя хвостиком. И причиной тому было, по большей части, неприличное богатство его семьи. И этот день не стал исключением из множества других, когда стоило Дереку набрать номер своей девушки, как та оказывалась в долю секунды рядом с ним. А произошло это на паре по истории, когда Ноелла думала о внезапном отсутствии своей подруги. Её телефон жалобно завибрировал в руках хозяйки, и на главном экране засветилось сообщение: "Будь у "Джека" как можно скорее, жду". Этого короткого сообщения хватило, чтобы блондинка вскочила с места, закинула все письменные принадлежности в сумку и помчалась к злосчастному бару "Джек". Буквально через тридцать минут быстрой ходьбы Равель оказалась в назначенном месте. Но её спутник прибыл лишь через ещё добрых полтора часа, но девушка даже не расстроилась, лишь, обиженно надув губки, взглянула на шатена из-под пышных ресниц. Улыбка заиграла на его губах и, обняв свою девушку за талию, он повел её в глубь бара. Он там бывал чуть ли не каждые два дня и не упускал возможность взять с собой Ноеллу, на что девушка лишь одобрительно кивала. Такие дни проходили словно в тумане, хотя почему словно, они действительно были полны дыма от травы и табака, что вечно царил в этом месте. Алкоголю и порой даже наркотическим веществам также здесь были рады. Так и проходили многочисленные дни, которые проводила светловолосая со своим молодым человеком. Играя в бильярд, общаясь с его накуренными друзьями, увиливая от скользкий рук местных пьяниц, нежно целуя губы шатена, ощущая его горячее тело под своим... Но порой её однообразные дни в этом образовательном заведении разбавляли достаточно забавные ситуации, как например эта: Выйдя из здания во время перерыва между парами, чтобы выкурить пару сигарет, девушка обратила внимание на движение за углом. Её природное любопытство и стремление к приключениям всегда были сильнее здравого смысла, однако, имея большое влияние в школе, она практически ничего не боялась. Зайдя за угол, девушка увидела дрожащего парнишку лет семнадцати. Он сидел, облокотившись спиной о каменную стену, руками обнял колени, чтобы те так сильно не дрожали. Зоркий взгляд Ноеллы заметил кучу ссадин, синяков и даже порезов на теле юноши. Она присела на корточки рядом с ним и, мило улыбнувшись, поинтересовалась о причинах такого состояния, на что парень ответил: - Избили меня, не видно, что ли? Знал бы, что это была их машина, не трогал бы, - нотки ярости проскользнули в его голосе, чего не ожидала блондинка. Она думала, нет, она жаждала услышать жалобный, тонкий голосок, она хотела ему помочь подняться, показаться сказочно милой, словно ангел, спустившийся с небес, тем самым заработав ещё одного поклонника, но её планы, да и в принципе интерес этому человеку пропал, как только она взглянула в карие глаза, что горели огнём ненависти и жаждой мести. Устало закатив глаза, Равель поднялась с корточек, докурила сигарету и потушила бачок сигареты о щёку бедняги. Тот с визгом отскочил, слёзы снова навернулись на глаза, поврежденные ноги не выдержали такой резкой нагрузки, и брюнет свалился на землю по новой, опустив голову, дабы не показывать ей своего лица. - Хороший мальчик, - промолвила та с явным ядом в голосе и, развернувшись на каблуках, потопала дальше учиться. Так и проходили долгие дни её юности, и хотела бы она, чтобы они продолжались, да вот судьба решила иначе.