Хочешь наказать - получи расплату!

Энри уже почти час в бешенстве кружил вокруг здоровенного дуба, на котором засел мелкий засранец. Не подобраться. Могучие ветви были слишком высоко от земли, и паршивец внаглую этим пользовался, безнаказанно лепя и швыряя вниз комья липкого снега, ухитряясь при этом ещё и орехи щёлкать. -...задрать бы тебе тапперт да выпороть хорошенько! А потом отодрать так, чтоб неделю ходить не мог, только нараскоряку! - Так залазь сюда! - парнишка хохочет и легко кидает ещё один снежок, с завидной меткостью попадая за шиворот аристократу. Энриет, маркиз Дейрехский, с размаху пинает дерево. - Милорд, - умоляюще тянет его за рукав один из дворян, - нас хватятся, нам пора! - Действительно, пошлём рейтеров, а потом и разложим, и поимеем, но сейчас давайте назад, меня Ваш отец сам поимеет за такие побеги! - поддерживает его второй. - Пока вы до замка доберётесь, пока рейтеров пошлёте, я уже буду далеко отсюда! - очередной ком снега летит и приземляется на зелёном вельветовом берете, предвосхищая новые веяния моды и изображая элегантный помпон. - Чтоб тебя, - беззлобно говорит обладатель берета, снимая его со светлой кудрявой головы. - Ой, извини, этот не тебе! - поганец смеётся так, что соскальзывает с ветки, вызывая радостную надежду в глазах Энри, которая, впрочем, тут же сменяется досадой - чёртова Белка ухитряется повиснуть на ногах. Из кармана беличьей курточки на голову аристократу сыпятся орехи фейа, скорлупа и падает мелкая монетка. - Это компенсация за... - плотный снежок довольно чувствительно попадает по плечу третьего, с короткой стрижкой на прямых волосах, - это! - Отвали, придурок! Ну, Ваша светлость... - ноет темноволосый. Вообще-то "Ваша светлость" - это отец Энри, герцог. У самого сына титула как такового нет. Только титул учтивости "маркиз". И обращаться к нему следует "туон", но говорят же о нём "юный герцог"? Почему бы и не польстить, может, разгневанный парень успокоится? Напрасные надежды. Энриет ничего не слышит, но и сам понимает - пора. Действительно пора. Разъяренный Энри взлетает в седло и злобно хлещет ни в чём не повинную кобылу. "Припомню!" - бормочет он, выскакивая на широкую тропу из леса. Друзья еле успевают за ним. А как хорошо начиналось! И деньги были, с избытком бы хватило не только на мальчика, но и на неньо, которые, говорят, намного слаще обычных пацанов. Их даже в бордели почти не сдают, только если точно доказано, что зачать не смогут. Сам Энри не то что мальчишке-неньо не вставлял, но даже обычного секса с парнем у него не было. Так, взаимная дрочка в пансионате да два неумелых отсоса пареньком с кухни, за что отец разукрасил Энри ягодицы в красно-синюю полоску, а поварёнка сдали на руки его папаше, для воспитательных мер. И больше парнишку в замке не видели. И возможность незаметно свинтить из замка была - старый и неухоженный, но сухой и широкий подземный ход Энри указал молодой наложник отца, всегда благоволивший к рано осиротевшему пасынку. Герцог своего любимца выкупил у его клана за охренительную сумму и очень надеялся, что неньо подарит ему второго сына. Берёг его, одаривал деньгами (и Энриету с тех денег перепадало немало, Дан был нежадный и не скопидом) и вот секретный ход показал, на случай опасности. Энри должен был выучить весь комплекс подземных сооружений и ходов по родовым книгам, но кому интересны эти нихрена не понятные чертежи? И свободное время было! Повезло с домашним заданием по черчению. Его задали всем троим одинаково: скопировать из тяжеленного фолианта в увеличении фортификационное сооружение хренадцатого века. На флегматичного и рассудительного Дьюка, которого вообще-то тоже звали Энри, надежды было мало. Он чертил так же, как танцевал - криво, постоянно забывая, куда прокладывать линию. А вот с чернявым и вертлявым Беруто повезло. Тот унаследовал от жуть какого мага-деда, жившего полтора столетия назад, кое-какие способности к магии, не особо блестящие, но мелкие бытовые заклинания Беру удавались. Вот одно такое, казалось, бесполезное - позволяющее воссоздать почти на любой поверхности изображение с плоскости, будь то книга или могильная плита. Ну плита-то им, конечно, без надобности, а вот точная копия чертежа из книги, да ещё в два раза увеличенная, это ж совсем другое дело! Правда, текст и пояснения копировались тоже, но на что в замке окна? Прикладываем тонкий листок с рисунком башни к стеклу, на него лист картона - и получите! - превосходный чертёж. Сделал так три раза, и три юных лорда свободны не меньше чем на четыре часа! Прогуляться бы себе на здоровье и до борделя, и неспешным шагом по лесу с вековыми дубами... На одном из которых засел деревенский пацан с орехами. Хрена ли ему дома не сиделось? По всему видать, эта "беличья куртка" попросту перебралась по верху могучих деревьев, перелезая с одних толстенных ветвей на другие - дубы стояли достаточно близко, чтобы образовать верхнюю дорогу, способную выдержать не только щуплого шпингалета, но и пару отрядов далеко не хилых рейтеров. Шустрый оголец небрежным шагом бывалого путешественника по деревьям пробежался над головами трёх парней, огорчённо обсуждавших неудавшееся путешествие по злачным местам. Словно посмеявшись над молодыми и озабоченными, духи свели их с герцогскими рейтерами, появившимися в Весёлом доме на мастер-класс по трахалкам для молодого и собравшегося жениться сотоварища. До свадьбы почти месяц, ну какого, спрашивается... ...и тут сверху, прямо на не ожидавшего подлянки Энри, свалился целый сугроб. Энриет ошалел, конечно, и сразу углядел виновника - прыткого юнца, неосторожно задевшего ком снега, до этого спокойно гнездившегося в ветвях. - Ты что творишь, гадёныш? - вся злость маркиза за периодически возникающий стояк вылилась на паренька. А тот вместо покаянных слов сожаления своему сюзерену, ладно, будущему сюзерену, и покорного порыва слезть и получить пару плетей вдруг изумлённо заявил: - А что такого случилось? Ну упало нечаянно, подумаешь! Ах, "подумаешь"?! Да ты, да я, да тебя...! "Ага, как же "я тебя", - с досадой подумал Энриет. - Этого "тебя" поди достань! Он скачет по ветвям, что твоя белка, и нипочём вниз не собирается!" Вот тогда маркиз и пожалел, что нет с ним рядом охраны. Ну хоть бы один рейтер! Ни один из отцовских воинов не потерпел бы такого тона по отношению к сыну герцога! Арканом, стрелой, да хоть камнем, снял бы этого шмакодявку с дуба и тёпленьким, с содранными портками, поставил бы перед ним острослова! А уж тут милорд был бы в своём праве - поставил бы раком, да на коленки, да как следует…! Ну или высек бы, чтоб просил пощады! Уж Энри ли не знать способы порки - самого отец постоянно... ну неважно. - А нарочно, это вот так! - слепленный на скорую руку, но от этого не менее крепкий снежок попал юному герцогу прямо в ухо. И понеслось. *** И дома тоже ожидал трындец. Во-первых, их отсутствие заметили. Во-вторых, фокус со стеклом не они первые проворачивали, так что старый Юдж тут же наябедничал отцу. Дьюка за ухо уволок родной папаша, старинный знакомый отца Энри, Беруто получил леща прямо на месте от дяди - старшего рейтера герцогской гвардии. Энри приказали спустить штаны на колени и наклониться. Тридцать розог. Хорошо, хоть не ремень. Ремнём порол не отец, стыда не обобраться... Хотя тридцатник тоже не мёд. Энриет смазал повреждённое место каким-то обеззараживающим и слегка обезболивающим составом - зелье в небольшом (а можно было и побольше) флакончике ему давно уже дал Дан, он в столице учился на врача-аптекаря и специализировался на заклинаниях, усиливающих свойства лекарств. А до того последствия отцовского гнева маркизу убирал Беруто. Вот этот заговор на то, чтоб перестало болеть, у недомага выходил лучше всего. Нет, Энриет никогда не называл так Беруто в лицо, и не только потому, что они дружили с детства. Первое - Бер не виноват, что от прадеда ему так мало досталось способностей. Второе заключалось в том, что Дьюк, самопровозглашенная совесть Энри, таких обзывалок не одобрял... *** Энри нога за ногу плёлся к Юджу, у которого были ключи от большой кладовки, где хранилась всякая всячина: старые выдохшиеся амулеты, артефакты для защиты замка, слишком громоздкие, чтоб стоять посреди залов и убранные пока за отсутствием опасности, детские игрушки и вышедшая из моды драпировка для окон... где-то посреди этого барахла валялся и мольберт. Делать чертёж за столом с ноющей задницей, к которой даже прикосновение одежды было, мягко скажем, некомфортно, было по меньшей мере глупо. Заговорённый Даном состав закончился ещё ночью, а на шее у Беруто висел небольшой камешек блокирующий его хилую магию. Снять амулетик дядя пообещал после сдачи чертежа и искренних извинений распорядителю и по совместительству учителю всего и вся замка Юджу тил Тьетту. Так что пока зад протестующе ныл. Энриет неторопливо делал обход замка, стараясь искать старого ябеду там, где его точно не должно быть. Везде обнаруживалась масса интересного. На балконе бело-рыжий цобакирен, любимчик герцога и неутомимый его спутник на охоте, деловито точил зубы о резную балясину. Мельком глянул на маркиза и, моментально признав в нём незначительное лицо, сноровисто продолжил грызть антикварное дерево. Судя по количеству щепок валявшихся вокруг, распорядитель уже давно не заходил в эту часть дома. Короткий рыжий хвост подмахивал в такт рычанию, а лохматые уши хлопали по озабоченно-серьёзной морде. Балясине, надо думать, жить осталось недолго. На кухне, где туда-сюда носилась куча народу, гремели котлы, вечно что-то пригорало и шипело, на заставленной плите бурлила похлёбка, жарились колбаски и на самом краю опасно покачивался противень с пухлыми пирожками, неосмотрительно оставленными без присмотра. Энри незаметно присмотрел штук пять и, предупредительно решив не беспокоить своим присутствием занятых готовкой людей, под шумок упавшего таки противня, тихомолком удалился, прихватив ещё и три яблока. *** Закуток, ранее используемый как ниша для здоровенной и довольно уродливой статуи, изображающей укрощение дикого скакуна (сомнительной ценности подарок герцогу от какой-то освобождённой территории), встретил маркиза захватывающими звуками. Случайно разбитая молотком, зубилом и ногами статуя почила в мире, а нишу, как водится, тут же приспособили под более актуальные нужды. Нуждающиеся на данный момент в унисон стонали, сладостно что-то сосали и издавали ритмичные хлюпы. Заинтригованный таким слаженным дуэтом, Энриет заглянул в закуток и обнаружил не пару, а трио (где особенно хорошо было парню посередине), которое было увлечено друг другом настолько, что его присутствия почти не заметило. Дальше, слегка ошарашенный увиденным, Энри шёл вдвоём со стояком. Где в этом мире справедливость? Ему подсовывают в постель друзей, которых он вдоль и поперёк знает и спать с ними - это без друзей остаться, не разрешают наложника завести, не дают нормально оторваться в борделе и за несчастный минет розог не пожалели, как сопляку, а тут вон что делается! *** В Среднем зале отец стоял на коленях перед креслом со смущённо улыбающимся Даном и целовал ему руки. Дан поднял сияющие глаза на Энри, прижал к груди голову мужа и, сделав рукой жест "иди", стал водить ладонями по лицу супруга. Энри сдал назад. Незачем светиться отсутствием в классной комнате. Мимо ниши, где всё интересное уже закончилось. Мимо кухни, где до небес стояла ругань над пирожками. Мимо... нет, тут мимо не получилось. Юдж свирепо сверлил взглядом цобакирена, валявшегося на спине поджав хвост, и выговаривал ясно и чётко: - ...а цепь, бессовестная твоя морда, тебе разгрызть не удастся, так и знай, не вздумайте сейчас сбежать, туон Энриет, а тебе, глаза твои бесстыжие, ещё от Его светлости прилетит, ваш мольберт уже в классной комнате, и я вас туда провожу, и не нужно мне тут хвостами размахивать! *** Старательно вырисовывая тонкие линии, Дьюк сквозь густые, чуть темнее пшеничных волос, ресницы посматривал на Бера. Сегодня днем герцог в ультимативной форме сказал, чтобы они начали шевелить своими задницами в прямом смысле, для того и приставлены к любимому наследничку, а то ему уже кое-что в голову бьет. Вот чего, спрашивается, Энри не приглядеться и в самом деле к Беру? Может, он и не красавец, но парень яркий, видный, глаза как звездная ночь – такие же темные и сверкающие, черные прямые волосы хоть и не очень длинные, так как он, чтобы не возиться, забирал их в кулак пониже затылка и все, что выглядывало из кулака, обрезал, но такие блестящие, что кажется, в них свое отражение можно увидеть. И так забавно у него иногда ушки между прядей выглядывают. Странно, столько лет дружат, а он только первый раз разглядел Бера. Что характерно, сам Беруто думал о том же, только Энри он сватал не себя, а Дьюка. На самом деле у Беруто было редкое и старое, если не сказать древнее, имя - Берурритоель, чем он втайне гордился и из-за чего его беззлобно подкусывали друзья. Отец его погиб на одной из войн, и его взял себе на воспитание старший брат отца - разорившийся граф, который, вооружив за свой счёт и поставив под знамёна крупный отряд, потерпел поражение в одном из военных походов, а потому ничего из намечавшейся добычи ему в руки не перепало и восполнить траты не удалось. Пришлось отдать замок и родовые земли, а безземельный не имел права на титул. Вот тогда он и пошёл к герцогу старшим рейтером и племянника с собой взял. У герцога юный наследник почти ровесник, так пусть мальчонка потрется при дворе, глядишь, и толк какой будет. К тому же у пацаненка, непоседы и выдумщика, были небольшие способности к магии, по большей части бытовой, типа зажечь огонь, нарастить кочку на ровном месте, вычистить одежду, снять боль в ушибленной ноге или скопировать что. Изредка поглядывая на друга, Бер думал о том, какой Дьюк надежный друг и товарищ. Он бы никогда не кинулся в авантюру с головой, сначала все продумал бы хорошенько. Вот и сейчас, если б уболтать этих двоих стать партнерами, то Дьюк сумел бы удержать Энри от поиска приключений, а его собственной беровой заднице от этого только лучше было бы во всех смыслах. Он внимательно посмотрел на Дьюка, на самом деле его, как и юного маркиза, звали Энриетом, тезки, мать вашу. Симпатичный парень, невысокий, казался полноватым из-за круглого лица с ямочками, окруженного ореолом светлых кудрей чуть ниже плеч, но на самом деле он был коренастым и сильным. На тех, кто его не знал, производил обманчивое впечатление добродушного туповатого увальня, а в действительности он был флегматиком чистой воды – неторопливым и рассудительным, в отца, видно, пошел. Его отец малон Аррох, небогатый барон, был женат вторым браком на женщине (что само по себе было удивительно, ведь в мире, где женщин так мало, что они ценились, как редкие драгоценности, и один раз иметь жену, а не мужа – нонсенс) и когда-то учился с герцогом. Барон даже как-то ухитрился не участвовать ни в одном военном походе, а ведь заканчивал Военную академию! Несложно догадаться, почему их, таких разных, подсунули в наперсники к Энри: один светлый, другой тёмный, кто-то да понравится. Лучше пусть друзей трахает, чем какая-нибудь интриганка или, что значительно хуже, интриган окрутит наследничка, чтоб тот женился втихаря, потеряв тем самым всякую ценность для короля, который любил женить своих высокородных вассалов по расчету, укрепляя престол. А герцогу, как отцу, это очень подходило: чем ближе к престолу, тем больше доверия и власти. Наконец Бер, как более нетерпеливый и импульсивный, не выдержал: - Дьюк, что делать будем? - Чертить, - поднял тот голубые глаза. - Я не о том, - скривился Бер, - ты помнишь, что герцог сказал? - Забудешь тут, - хмыкнул Дьюк. - Ну? И что думаешь? - А что тут думать? Ты Энри очень подходишь: два авантюриста, - спокойно сказал Дьюк. Бер, полыхнув щеками, вскочил, грохнув стул, черные глаза горели от ярости: - Ты что мелешь, придурок?! Сам под него ложись! - Хоть он мне и друг, спать с ним желания не имею, - так же спокойно ответствовал Дьюк. - Так что нам делать?! – трагически простонал чернявый. - Может, действительно помочь Энри с его Белкой? – задумчиво предложил Дьюк. Бер так же резко, как завелся, успокоился, поднял стул и сел: - Ты думаешь, после того, что с ним сделал отец, он захочет лезть в эту авантюру? - Даже не сомневаюсь, ведь из-за кого пострадала сегодня его задница? То-то же, отомстить он точно захочет, заодно сбросит напряжение. - А мальчишку тебе не жалко? - Жалко, но себя все-таки жальче. С другой стороны, не обязательно, чтобы пацану что-то грозило, он просто отвлечет его внимание, а там, может, поедем в столицу, а уж во дворце Энри найдет, кем себя занять, и без нас в этом плане. К тому же для Белки внимание такого высокородного господина только на пользу. *** Хозяин замка Дейрех засиделся заполночь с бумагами. Как всё быстро меняется. Энриет ещё совсем подросток с бушующим сексуальным голодом, а времени всё меньше, меньше. Вот и Дан так обрадовал, но радость пополам с горечью - как знать, что дальше станется. Герцог тяжело выдохнул. Словно отозвавшись, под столом тоже раздался вздох и бело-рыжая морда легла на колено мужчине. Преданные янтарные глаза стали искать взгляда хозяина, а в темноте под скатертью мерно застучал хвост. Герцог Дейрехский ласково потрепал висячие уши: - Что, Рыжий, теперь в балконе дырка? Стук стал быстрее, а цобакирен тоненько привзвизгнул. - Уж постарайся грызть что-нибудь в менее заметном месте, а то Юдж нам обоим хвосты поотрывает.