Одна на двоих жизнь

Глава 25 У лефтхэнда было несколько месяцев на подготовку своей ловушки, так что рассчитали они все досконально. Мы полагали, что они собираются бомбить Ориму, а они решили сделать это нашими – МОИМИ – руками. Как будто и не сомневались, что мы полезем на «Феникс». Стрельба на миг утихает, давая мне возможность в относительном покое осмотреть щитки, но спустя несколько минут начинается с новой силой. То и дело жмурясь, чтобы отогнать кровавую муть и восстановить зрение, пытаюсь определить, какой рубильник отвечает за излучение, и в какое положение его нужно перевести. - Серый слева, Дан, - подсказываешь ты. - Серый – это который? Крайний левый? – уточняю я. - Второй слева, - ты говоришь со мной мягко и осторожно, как с тяжелобольным, - давай я сам, а? - Все как всегда? Я снова все испортил, а тебе за мной убирать! Рука тянется к рубильнику, отщелкиваю переключатель, тут же находиться рядом с капитанской рубкой становится легче. Пропадает тянущая боль в спине, и голова будто прочищается. Только кружиться не прекращает, и все темнее становится. Но это ерунда. Я вхожу в рубку и понимаю, что весьма опрометчиво дал Зэйро обещание поднять колосс в воздух. Тем более, прямо сейчас. Во-первых, капитанский мостик совершенно «слепой» - ни один монитор, ни один радар, ни одна программа расчета курса не работают. Даже если я смогу каким-то чудом поднять колосс в воздух, вывести его из Оримы мне не под силу. - Не отчаивайся! Нам нужны глаза. Найди неповрежденный сканер, и попробуем. Господи, как же мне повезло со старшим братом! Осматриваю коридоры, капитанскую комнату отдыха, каюту персонала и дежурку. В шкафчике блока охраны нахожу новенькие сканеры. Правда, без шлемов и с пока еще не снятыми фабричными клеммами, но я поспешно запускаю подключение, сканер отзывается попискиванием и миганием красного диодика сбоку. Нацепляю наушник и очки. К тому времени, как я возвращаюсь в рубку, сканер успевает загрузить программы. - Включай голосовое управление и вводи мой пароль, - строго приказываешь ты. Судя по твоему тону, во-первых, у тебя есть четкий план, во-вторых, времени у нас в обрез. Ввожу твой личный идентификационный код, гадая, зачем тебе понадобилось так светиться. - Отлично, сейчас у нас будет картинка со спутника. А ты думал, для чего мне нужен повышенный уровень допуска? Ладно, теперь вооружайся ломом. Помнишь, как я делал в госпитале? Здесь такая же система. Картинка со спутника появляется в тот момент, когда я крушу ненужную уже автоматизированную панель «Феникса». Фридрих Штейнмаер пришел бы в ужас от того, что я собираюсь делать, но выхода у нас нет. Мы или попытаемся увести эту ядерную смерть или будем дожидаться, когда она уничтожит Ориму. В правом верхнем углу поля зрения появляется снимок со спутника. Разворачиваю нечеткую картинку, увеличиваю масштаб до максимально возможного. - Ничего себе! Стрельба на Императорской площади прекратилась, хотя у Генштаба и возле стадиона Ориматимс развернулась настоящая мясорубка. На размытом снимке отчетливо виднеется пятиугольная громада колосса, обшивка кое-где повреждена взрывами, вертушку с крыши, наверное, тоже смело выстрелом. Но по-настоящему потрясла меня крошечная фигурка на разрушенном парапете фонтана. Зэйро замер, раскинув руки в стороны – интересно, так ему легче или это просто попытка деморализовать противника? Типа, смотрите, я даже безоружный сильнее всех вас вместе взятых. Ты не комментируешь выпендреж морфоида, который в этот момент спасает наши жизни, но я знаю, что ты хочешь мне сказать. Эти существа настолько сильнее нас, что глупо даже думать о совместном равноправном существовании. Нас просто рано или поздно сожрут. Когда закончится эта война, ослабленная Оримская армия уже не встанет нерушимым щитом между мирами Перекрестка и иномирской угрозой. Нарьягов хотя бы было мало, и их сдерживала допотопная религия. А эти твари принесут гибель человечеству. - Может хватит рефлексировать, Дан? Ты собираешься истечь кровью, переживая о судьбе мира? Черт! Ломик с лязгом падает из ослабевших пальцев, искореженная панель уже вся в крупных темно-красных каплях. Что со мной творится? - Да. Да, Корд. Давай, говори, что делать! - Закрывай все шлюзы и переборки между уровнями. Слева должен быть аварийный рычаг, нашел? Молодец! Запускай двигатели. А теперь самое сложное – нам придется вручную рассчитать курс. Давящее ощущение в висках, сонм быстрых образов-галлюцинаций, твой тихий то ли шепот, то ли стон: - Только бы ни с кем не столкнуться! Почти у всех шаттлов, за исключением разработок последних пяти-шести лет, в портале отказывают радары. А мы еще и летим практически наощупь, довольствуясь снимками со спутника. Это чистейшей воды авантюра, учитывая, сколько бомб тащит в своем железном нутре «Феникс». Если столкнемся, да хоть краешком зацепит… рванет на два мира, портал схлопнется, необратимо исказив пространства обоих миров. - Все будет хорошо, - говорю я. Рука на рукоятке скользит от пота, и весь я мокрый, как мышь. Сканер пищит, оповещая, что мы вышли из портала в воздушное пространство Нарланда и в зону действия оримских ПВО. Оримские ПВО оповещены, но все равно внутри сжимает от страха, что могут напортачить. Окажется у орудий кто-то пугливый, пальнет для острастки… Не, лучше вообще не думать об этом! Так с ума сойти недолго, а мне и без того есть о чем беспокоиться: я не знаю о судьбе своего отряда, ребята не вернулись, да и Жано не пришел. То есть я, конечно, приказал ему сидеть на жопе ровно и охранять профессора, но беспокойный Веньяр просто не мог не припереться, когда началась атака снаружи. Ладно, будем решать проблемы по мере поступления. Сейчас главное – посадить эту дуру, чтобы ни одна гребанная бомба не шелохнулась. На ручном управлении, без обзора, в нарландских песках. Зашибись! Правильно, что мое имя не стали сбивать со стелы! - Да погоди ты психовать! - Я не психую, я готовлюсь, - меня пробирает на смех, в глотке солоно из-за все еще текущей крови. – Если мы сейчас рухнем, и все полетит в тартарары, то... прости меня, Корд. За Вики прости. - Ты уже просил за это прощения. - Просил. Но не помню: ты меня простил? - Простил, братишка, не переживай. Ты у меня герой! Давай посадим эту летающую машину смерти и отправим тебя в санбат. - Надо еще расхреначить ту штуку, - вспоминаю я. - Какую штуку? - С излучением. Ну, как наш «аквариум». Нельзя оставлять тут Звезду. Мы же можем это сделать? - Думаю, да, если хочешь. А потом тебя - к врачам, - строго повторяешь ты. - Мне нравится этот план, - я сплевываю кровь прямо на пол, старательно борясь с головокружением. Нехило меня потрепало на этот раз! Но ничего, зато потом вернусь домой. Рагварн даст отпуск прийти в себя, и больше уж я не откажусь от заслуженной недели. Буду просто отсыпаться, не думая о войне. Отличный план, да! - Снижаемся. Сбавляю обороты двигателей, сбрасываю скорость. Хотел бы я видеть пустыню своими глазами. Мы садимся в десятке миль от Нарголлы. Отсюда разворачивается отличный вид на Нар-Крид, белоснежные шапки вершин вот-вот порозовеют в лучах восхода. Но я вижу только серую съемку со спутника – над Нарландом он, кстати, меньше и слабее. Вдалеке виднеются какие-то крошечные точки – машины, БТРы, танки? Не разобрать. Как мухи, севшие на географическую карту. - Всем пристегнуться, - говорю я неизвестно для кого. Есть у меня экипаж или мы с тобой одни на всем колоссе? - Посадка будет жесткой. Тяну на себя ручку, одновременно заваливая «Феникс» на левый бок, чтобы подстроиться под рельеф местности. Вот и все, сейчас мы или взлетим, в смысле, к ангелам, или приземлимся и останемся живы. Шаттл начинает мелко вибрировать – зубодробительно, с тонким звоном. Я стискиваю зубы и уже двумя руками вцепляюсь в рукоять, боясь форсировать приземление и попросту уронить громаду в песок. Зажмуриваюсь, все равно ничерта не видно, сердце колотится в висках, я как один сплошной нерв. - Корд… - Я с тобой. Все нормально. Нормально! Колосс обрушивается на песчаный бархан, машину разворачивает почти на сто восемьдесят, кренит на правый бок, меня швыряет в стену, сканер слетает с моей многострадальной головы. Похоже, и этому сканеру пришел каюк. Да и черт с ним, главное, мы приземлились и остались живы! Ну, как тебе, Корд? Ты гордишься своим младшим? - Горжусь, - смеешься ты, в кои-то веки искренним, счастливым смехом, - ты в порядке? - Ага, - шмыгнув носом, утираю лицо рукавом и поднимаюсь на ноги. Пистолет находится там, куда я его сунул – за поясом штанов. Пора осмотреть «Феникс», пока не подошел нарландский корпус. Интересно, как там Веньяр, и выжил ли еще кто-то из моего отряда? Коридоры пусты, только трупы валяются там, где прошли Зэйро и мои бойцы. Лифт приветливо раскрыл двери, видимо, после падения охранная система окончательно рухнула, но и двигаться с места не хочет. Под потолком искрит проводка. Придется искать другой способ попасть на нижний уровень. Бегу по коридору в сторону технических помещений, вариантов не так уж много – либо грузовой лифт окажется рабочим, либо придется спускаться по вентиляционной шахте. Ничего, прорвемся! Главное, остаться на ногах, а то что-то я устал. То и дело хочется зажмуриться, дать передышку глазам. Спуститься оказывается еще проще, чем я думал – один из снарядов пробил переборку, наверное, еще тогда, когда Зэйро открыл шлюзы и вышел под огонь лефтхэнда. Штейнмаер предупреждал, что перегородки внутри слабые. Так что я просто спрыгиваю вниз, на уровень D. А тут картина маслом – разрушенная лаборатория и тела, морфоиды, суморфы, люди в серой форме. Из живых – никого. Да куда ж они все делись? Остались вместе с Зэйро в Ориме? Ладно, надо заняться обломками Звезды. Излучение тут не чувствуется, но, насколько я понимаю, без этой гадости «аквариум» не стал бы работать. Уровень D разделен на секции, не такие, как наверху, а большие, с внушительными кодовыми замками. Сейчас блокировка полетела, и я последовательно осматриваю секции, топчась на осколках стекла. Весь антураж здорово напоминает мне лабораторию под Нар-Крид. Вот таким же микроскопом я швырнул в первого в моей жизни суморфа. Наклоняюсь, чтобы поднять штуковину. Вот, даже маркировка такая же! А что, если таких лабораторий у них по всему миру еще с десяток? Из этой суморфов выпустили в Ориму, но вдруг есть и другие? Негромкие шаги звучат уверенно. Кто-то идет, не таясь, по-хозяйски, словно это не я только что перегнал сюда проклятый колосс. Встречаю гостя наставленным на него пистолетом, Смит не дурак и тоже пришел не с пустыми руками. Несколько секунд мы молча целимся друг в друга. - Вы, кажется, хотели о чем-то поговорить, мистер Райт? На нем такой же, как и в первую нашу встречу, костюм. Похоже, все безопасники снобы, даже бывшие. Интересно, где этот сучоныш прятался? - Только о том, что ты, мудак, предал родину! Ради чего? Чего они тебе наобещали-то, Смит? Нет, все-таки Рэндел молодец, научил меня видеть то, что некоторые умеют мастерски скрывать. Стоило столько лет терпеть маленького майора с его высокомерным тоном и букетами, которыми он заваливал Танюшку. Зато теперь я вижу, что Смит разозлился. Глаза блестят нехорошим блеском. - А ты разве нет? Не предал? - Я служу Империи жизнью и кровью! - На Заккаре тоже жизнью и кровью служил? Вот сука! - Ты же не думаешь, что сумел бы сбежать с Акваториума один? Меня пробирает морозом по коже. Все было подстроено. Поэтому он меня не добил, поэтому подселил в соседнюю камеру Мегу морфоидов. Заданием Зэйро было втереться ко мне в доверие. И ведь втерся, гад. Меня разбирает нервный смех при воспоминании, как Зэйро делился со мной кислородом на полузатопленной платформе… Принцесса, блин. - Я не предавал Ориму. Не сговаривался с врагом. Но… каждый судит по себе, да, бывший советник? И снова будто легкий нервный тик, глаз дергается, пистолет вздрагивает в руке. Это не хладнокровный Алвано, тут другое. Если бы я не ненавидел его так сильно, то наверное уже понял бы… - Я видел такое у Мануэля Форки. Это гипноз, Дан. Гипноз? Твою же мать! А я-то думал, генерала держали на препаратах. Оказывается, все было наоборот, и только препараты не позволяли мозгам Форки превратиться в кашу окончательно. Под конец у него было такое равнодушное лицо… - Его обрабатывали больше десяти лет, скорее всего, от его личности ничего не осталось. А я ведь помню Мэнни капитаном, он курировал военную академию, и мы все, кадеты, были от него в восторге, - в твоем голосе звучит сожаление, словно тебе действительно жаль человека, который отдал Алвано приказ растерзать тебя заживо. Кеннет Смит смотрит на меня с убежденностью фанатика. Целится, усмехаясь, и я ни на миг не сомневаюсь, что он выстрелит. Я тоже готов его убить, но не раньше, чем узнаю, кому мы обязаны всем этим дерьмом. Даже после впечатляющей демонстрации гипномощи Зэйро с трудом верится, что на свете есть некто, гипнотизирующий, да что там, попросту зомбирующий людей до полной потери всех базовых установок. И не только людей. Я прекрасно помню морфоидов, которых надрессировали отыскать меня в горах, дав попробовать мою кровь. Суморфов без инстинкта самосохранения, взрывавших метро и аэровокзалы, не понимая, что делают. Пока все эти мысли проносятся в моей голове, соотношение сил меняется. В блоке D появились не к ночи помянутые суперморфоиды, а я-то, дурак, надеялся, что этих тварей высадили в Ориме. Сколько их? Две. Нет, три. Все, при таком раскладе мне конец. Опускаю руку с пистолетом, Смит усмехается. - И все-таки, – я не могу не спросить. Уж очень интересно. А может тут каким-то чудом записываются разговоры, и наши, когда отобьют «Феникс», услышат запись. - Не для протокола – кто он? - О чем это ты? – подозрительно спрашивает бывший советник по безопасности. - О том, кто заставил тебя продать Ориму. Ну, - я отбрасываю бесполезный пистолет и развожу руками, - мне все равно не выжить. Да и тебе тоже. Сейчас наши уничтожат колосс, так что... Просто скажи, это человек? Или морфоид? Грохот взрыва на миг оглушает, пол неожиданно уходит из-под ног, я падаю, ощутимо прикладываясь спиной о металлическую ножку стола. Смит тоже катится по скользкому полу, перекатывается на живот, так и не выпустив пистолет. По коридору топают тяжелые ботинки, и знакомый голос рявкает: - Руки за голову! Ррруки, я сказал! - Жан, - откидываюсь на груду каких-то железок, хочется смеяться от облегчения. Поднимаю взгляд и вижу, как мои ребята технично и хладнокровно сворачивают шеи ошалевшим от неожиданной атаки суморфам. Все-таки эти твари тупые. Или глючные. Или зомбированные, один хрен. С жутким скрежетом открываются покореженные при посадке шлюзы. Слышу шум движков, лязг траков боевой техники, чьи-то голоса. Шаттл заполняется людьми – нарголльский корпус подоспел вовремя. Жан хватает меня за подмышки, с кряхтением вздергивает на ноги и хлопает по спине. - Ну и рожа у тебя, Райт! – придержав на вытянутых руках, Жан с беспокойством вглядывается мне в лицо. – Лучше не показывайся Вики ближайшие несколько дней, еще испугается, замуж за тебя не пойдет. Усмехнувшись, я утираю снова засочившийся кровью нос и вспоминаю про Смита. - Твою дивизию! Оттолкнув Веньяра, скольжу на осколках стекла к забившемуся в угол бывшему советнику. Гад уже успел запихать дуло пистолета себе в рот. Выстрелит – и мы продолжим гоняться за нашим неведомым мистером Икс по всем мирам Перекрестка. - Не дайте ему убить себя! – ору я удивленным бойцам. Смит дергается, с ненавистью глядит на меня, выдергивает дуло изо рта и стреляет. - Дан! – крики - твой и Веньяра - сливаются в один. Дождь стучит по карнизам – значит, климат-установки включились вместе со спутниками. Дышится легко и свободно. Я дома. Мы дома. Слышу твои шаги в кухне, ты напеваешь что-то себе под нос, заправляя кофеварку. Господи, как хорошо! А наш старый диван – самый удобный диван на свете. Если не брать в расчет, что мои ступни свешиваются с края, но никто ж не виноват, что я вымахал таким длинным. В кресле валяется Танина кофточка, вязаная, нежно-голубая. В последнее время Танюшка пристрастилась вязать. Хотя может и раньше умела, но мне она ничего не говорила. А когда я был в Реконе, продемонстрировала свитер, который связала для Шику. Обещала и мне связать, но «это долго, ты же большой, мне только мотков понадобится десять штук». Я сказал, что подожду. Меня клонит в сон, но ты возвращаешься в гостиную с двумя чашками крепкого кофе. Он даже пахнет крепко, бодряще. Я принимаю чашку и морщусь – руки грязные, в каких-то коричневых разводах, под ногтями черные каемки. Совсем как тогда, когда я был у Наршинкур, помнишь? Я что, опять убивал кого-то голыми руками? - Бери, не бойся, - ты отдаешь мне чашку и усаживаешься в кресло напротив, - как самочувствие? Прислушиваюсь к себе. Побаливает голова. «Что там может болеть?» - ухмыльнулся бы ехидный Веньяр. - Голова тяжелая, хочу спать. - Выпей кофе, полегче станет. Ты щуришься, почему-то то и дело жмуришь глаза, трешь руками, но свет от окна, пусть и блеклый, падает тебе в спину, и я не могу разглядеть, что с тобой не так. - Со мной все нормально. - Ты читаешь мои мысли? - Извини, - смущенно улыбаешься ты, - это непроизвольно. Я бы хотел не уметь этого, но – увы! - Ничего, - разрешаю я, - ты же мой брат и по совместительству ангел-хранитель, зато ты вовремя остановишь меня, если я соберусь сделать очередную глупость. Ты улыбаешься тепло и как-то будто беспомощно. Я никогда раньше не видел у тебя такой улыбки. - Знаешь, Дан, я уже и сам не знаю, что делать, чтобы было правильно. Это ты-то? Не верю. Я отставляю чашку на столик, меня качает от усталости. Когда я успел так устать? Мне хочется прилечь, что я и делаю, устраивая ноющую голову на гобеленовой диванной подушке. - Дан? – ты беспокоишься уже не на шутку, тоже ставишь кофе и садишься рядом со мной на диван. Теперь я вижу, что с твоими глазами – в белках полопались сосуды. Из носа струится тонкая темная струйка. Я пытаюсь поднять руку, чтобы дотронуться до тебя, но сил не хватает. Я так хочу спать, Корд. - Дан, не спи! Пожалуйста, Дан! – ты тормошишь меня, трясешь за руки, берешь лицо в ладони. А я вижу на твоем лбу темное пятнышко – это что, входное отверстие от пули? Его не было, когда я нашел тебя мертвым. У меня мутится в голове. Надо поспать. Все потом, мы разберемся с этим потом. Помнишь, мы же с тобой заговорены. - Дан, не засыпай! Не уходи от меня, брат! Не смей! Дааан! Я только немного подремлю, Корд. Совсем немного. Дождь убаюкивает. Я закрываю глаза и проваливаюсь в темноту.