POV Ричард Уайлд
После этой фразы они, не целясь, начали огонь в нашу с Хоппс сторону. Я, подняв крольчиху лапами, бросил ее за кресло, а сам свободной рукой начал отстреливаться, спрятавшись за столом. Вдруг вагон захватила тьма - мы въехали в тоннель. Я быстро взял за руку одноухую, и побежал в следующий вагон, пока было темно. Тем временем стрельба прекратилась, и один из киллеров крикнул: - Эй, вы, в прятки играть захотели? Тогда я иду искать! Эта реплика меня разозлила, и я, не выдержав, достал "Глок" и выстрелил в темноту целую обойму. Послышался глухой удар - видно, я в кого-то все-таки попал. Вдруг я услышал возмущенный голос Хоппс: - Ты на кой черт палишься? Бежим, скорей! И мы, снова взявшись за лапки, побежали через тамбур. Но, как на зло, в следующем вагоне сидело не меньше десятка зверей, испугавшихся выстрелов из того вагона. Я остановился, поняв, что мы подвергаем их огромной опасности, но снова услышал уже злобный крик одноухой: - Опять?! Тормознутый что ли?! Лапы в руки и вперед!!! Похоже, она не догадывается, что все эти звери погибнут фактически из-за нас, но если так решила судьба, то не в наших силах изменить что-либо. Следующий вагон оказался локомотивом - вместо кучи кресел, здесь было два узких прохода и огромный двигатель посередине. Я, не долго думая, повел крольчиху через правый проход, но она остановилась, услышав дикий ор и выстрелы из соседнего вагона. Я потянул ее и пошел к кабине машиниста, а одноухая тщетно пыталась вырваться из наручников и побежать на помощь к пассажирам. - Ты что? Там же невинные гибнут!!! - с ненавистью ко мне кричала она. - Идем! - отрезал я, сильно дернув руку с наручником, и крольчиха, чуть не потеряв равновесие, невольно последовала за мной. Перед самой кабиной она все-таки не выдержала, и ударила меня по ноге. Я промолчал, как будто не почувствовал боли, но она была дикая, бить умеет, зараза, выбил дверь и сразу прицелился в машиниста: - Останавливай поезд, тварь!!! Там у тебя невинных бьют!!! - Эй, эй! Успокойтесь! Уберите пистолет! - сразу попросил машинист. - Да иди ты в зад, гадина ты тупая!!! Быстро делай, что я сказал!!! - рявкнул я на него, и он подошел к приборной панели. Вдруг какой-то железный мячик пролетел мимо моего уха, и попал в голову машинисту, от чего тот свалился на приборы. Я присмотрелся и испугался - на полу лежала окровавленная сороко-миллиметровая граната. Быстро подняв этот патрон, бросил в левый проход. Произошел взрыв, сопровождаемый криком наемника, все начало задымляться, а поезд начал разгоняться. Я посмотрел в стеклянные глаза одноухой и понял - у нее сейчас вся жизнь перед глазами пролетела, видно, с хорошим слухом ее сильно оглушило взрывом. Я потряс её за плечи, и она вышла из шока: - Что... Что это было? - Граната... Сорокамиллиметровая... - хмыкнул я. - Стоп, а чего это она не взорвалась? - удивилась крольчиха. - Видно, там задержка стояла на несколько секунд... - предположил я, но, как только увидел знак "Резкий поворот! Максимум 100 км/ч!", то ругнулся, - Черт!!! У нас проблема, ушастик! - Что еще? - спросила она, не придя в себя до конца. - Прыгать надо! Бежим! - потянул я ее за лапку, но она посмотрела мне в глаза, всем своим видом говоря, что надо хоть попытаться спасти всех... Нет, Хопс, нет... Не на того напала! Я молниеносно схватил крольчиху, как плюшевую игрушку, и выпрыгнул из поезда. Приземлились мы не ахти как, поезд все-таки мчался с бешеной скоростью. Прокрутившись по земле метров десять, мы остановились. Я поднялся первый, и моим глазам представилось красивое, но страшное зрелище: Локомотив начал наклоняться, пока полностью не упал набок и не поехал по земле. За ним повторили и другие вагоны. Голова состава врезалась в отвесный склон высокого холма, сделав кровавый фарш из того, что было внутри неё. Вагоны, что были посередине, просто сталкивались между собой, превращаясь в кучи искореженного железа. Ну, а конец поезда либо мало пострадал, либо вообще остался на рельсах. Вдруг один из вагонов , который когда-то был вагоном-рестораном, охватило пламя, и оно начало перебираться на другие. Огонь начал свое дело, и из пылающих обломков послышались крики еще живых горящих зверей. Когда поднялась Хоппс, то она уже побежала помогать выжившим, но наручники, один конец которых был прикреплен ко мне, остановили ее и потянули в противоположную сторону. - Эй!!! Там же могут быть живые!!! Надо им помочь!!! Я ничего не ответил и только быстрей потащил ее в сторону дороги. - Почему? Разве они не заслуживают жизни? Мы ДОЛЖНЫ им помочь!!! - крикнула одноухая, ударив меня по ноге. - Мне откровенно плевать, кто там умрёт! Я помогаю только семье, а как раз-таки она в опасности! - рявкнул я, не скрывая эгоизма и пофигизма. - А я-то думала, что ты хороший... А ты вот какой, ублюдок бесчувственный... - чуть ли не шепотом со злобой и обидой проговорила крольчиха. - Ладно, ладно! Но только скажи, как ты, блин, их будешь из-под тяжелейших обломков вытаскивать? Лучше, когда до телефона доберемся, то позвоним в 911! - постарался я успокоить одноухую. Хоппс посмотрела сначала на меня, потом на то, что когда-то было поездом, и, тяжело вздохнув, побрела за мной. Идти пришлось долго, и, когда она упала на землю без сил, я взял ее на плечи и понес дальше... До ближайшего мотеля мы шли около четырех часов, и за это время Хопс успела выспаться у меня на спине. Уже в темноте я заметил тусклосветящие огоньки, освещающие пыльную надпись с названием мотеля. Я разбудил одноухую, и мы вместе уже пошли ко выходу. Цены оказались низкими, но нам хватило только на одноместный номер. Увидев комнату изнутри, я оценил номер: - Конечно не дворец, но жить можно, и даже удобно, после степи-то... - Мне и не в таких трущобах приходилось выживать, так что я не жалуюсь, - согласилась крольчиха, и потом, посмотрев на меня своими фиолетовыми глазами, попросила, - Слушай, я могу помочь тебе спасти детей, но пообещай мне одну вещь! - Ну, давай... - вряд ли она попросит что-нибудь простое, но так, может, будет легче. - Пообещай не убивать невиновных... Кто будет пытаться остановить тебя - пожалуйста, но мирных граждан не трогай. - Хмм... На это я могу согласится, - кивнув, я снял с нас "браслеты" и приготовился отразить удар крольчихи. Но она, поблагодарив меня, пошла, как ни в чем не бывало, осматривать спальню. Есть хотелось ужасно, и мы решили принять ужин, хоть за окном уже царствовала ночь. Разложив все съестное, что было у меня в рюкзаке, и пожелав приятного аппетита, мы начали уплетать Зоширак за обе щеки, запивая это все теплым пивом. После одноухая ушла мыться, а я решил проверить количество патронов в запасе. Черт! Осталось две обоймы для "Глоков" и десять патронов для "СВД". И как же нам воевать с таким-то боезапасом? Можно конечно... Но мои планы по нахождению патронов прервала полуголая крольчиха, обвернутая в огромное полотенце. Она решила прогнать меня, хотя, судя по ее возрасту, она не должна была стеснятся. Но мне все-таки пришлось выйти, и я посмотрев на часы, тоже пошел мыться. Ах, как же приятна холодная вода, после знойного солнца и кучи перестрелок! Я постоял так под душем несколько минут, а потом, взяв мыло, начал мыть голову. Но, когда я уже собирался выключать воду, мне вспомнилось, как мы с Мией мылись вместе в душе. Во мне снова проснулись чувства, и я, чтобы выпустить пар, ударил стенку ванной кулаком со всей силой. После такой манипуляции, мне сразу полегчало, и я снова успокоился. Вытершись полотенцем, я одел трусы и пошел в нашу с Хоппс комнату. А она уже сидела, одетая, и смотрела новости по телевизору. - Ну, как, что-нибудь о крушении говорят? - осторожно спросил я, пытаясь не напомнить ей про свое обещание. - Рабочие уже начали разгребать завалы... В поезде ехало двести с лишним животных, спаслись лишь шестьдесят... Эх, что же мы натворили? - стала мучатся от совести одноухая. - Ушастик! Тут не мы виноваты! Судьба у них такая была! - попытался я ее успокоить. - Ага, конечно... Прямо она так и распорядилась, чтобы лис-отморозок и крольчиха спаслись, не получив никаких ранений!.. - пробубнил она себе под носик. - Да, именно так! Очаровательный лис и его одноухая подружка, - весело сказал я, потом добавив, - Кстати, а почему ты кепку носишь? Да еще и такую огромную... Объясни, Ушастик! - присев к ней, положил я руку на стол. Вдруг нож, который когда-то использовала Хоппс для еды, проткнул стол прямо промеж моих пальцев. А одноухая вспылила, не сдерживая обиды и слез: - Да ты достал меня так называть! Ты хоть понимаешь, как важны для кроликов уши?! Из-за этого я не могла найти себе парня!!! - бросив в меня кепку, указала она на свое отгрызаное ухо, - Меня считают уродом, и я достойна столько же уважения, сколько цирковые уродцы!!! - Ч... Черт! Еще бы чуть-чуть. - возмутился я, вытаскивая нож из стола. - Иди к черту! - рыдая сказал теперь уже не "одноухая" сжавшись в углу кровати, прижимая подобранную кепку к голове обеими лапками. - Ладно тебе... меня Риком зовут, Рейчел - это просто поддельное имя. - сказал я тихим голосом - а как мне к тебе обращаться, лейтенант Хоппс? - Лиза...Елизавета Хоппс - надорванным голосом промямлила крольчиха. - Ладно, Лиза так Лиза - буркнул я и решил, что лучше пока промолчать. Просидев в тишине какой-то время, мы решили лечь спать, но я не удержался и спросил: - А как так получилось, что у тебя только одно ухо? - Ну... - задумалась Лиза, - Я жила в очень богатой семье. Моя мама была владельцем сети элитных ресторанов. Отец был политиком. А еще у меня был младший брат, прилежный и скромный. А вот я была не чистой школьницей - подворовывала разные ценные вещи, деньги. Но в моей семье никто, кроме нас с братом, не знал эту тайну... Если честно, то родители и так не любили меня, но когда они узнали о моих проделках, то я сразу была избита ремнем до полусмерти... Случился скандал, и в итоге я осталась без крова над головой и "родительской любви"... Я жила среди своих новых друзей - наркоманов, бомжей и грабителей. Так я за все эти семь лет научилась борьбе, угону автомобилей, убийству и первоклассным навыкам грабителя. Но в один день все изменилось. Я шла по темному переулку, и в один момент увидела, как волк с пистолетом в руках целится в детей. Я подумала, что это обычное ограбление и... - Стоп! Как ты смогла пропустить преступника? - удивился я. - Да потому что в те времена, о которых сейчас идет речь, я была эгоистической воровкой... Так вот, значит, прохожу я мимо, но вдруг слышу крики. Я бегу назад и вижу, что тот самый волк связывает детей, наверное похитить хотел. И тут во мне что-то щелкнуло, и я, подбежав к противнику, выбила пистолет из его рук. Он, не ожидая такого расклада, запутался и, от безысходности, набросился на меня. Я смогла увернуться... Почти... - еле сдерживая новые слезы, погладила она свой откусанный отросток уха, - Я быстро подобрала пистолет и убила гада. Полиция приехала молниеносно, но, благодаря моим пятнадцати годам жизни и детям, которых я спасла, я отправилась не в тюрьму, а в полицейский интернат. И с того дня мне стало важным помогать другим зверям, даже если будут какие-то последствия для меня... Я сменила имя с фамилией и в восемнадцать поступила в полицейскую академию... Как видишь, я служу десять лет, а меня повысили только до лейтенанта... - крольчиха посмотрела на меня своими красивыми фиолетовыми глазами. - Ладно, день был трудный, а сил тебе набираться надо! Так что, давай-ка спать! - приказал я, пожелав при этом, - Спокойной ночи, фиалка! - Спокойной ночи! - пожелала мне в ответ крольчиха, при этом отвернувшись и добавив шепотом, - А меня когда-то так братик называл...***
Темное помещение с единственной работающей лампочкой. В её свете расположен стул, а к стулу привязан лисенок. - О, Марти, здравствуй! - сказал голос из темноты. - Кто Вы?.. - по телу лисенка пробежали мурашки. - Я тот, кто должен остановить твоего отца. Эти тупые наемники ничего не сделали ему, и он уже на пути сюда. Теперь ты мне поможешь остановить этого ублюдка, ведь ты же хочешь увидеться с папой? - холодно произнося каждое слово, сказал вышедший из темноты белый кролик с тигровыми полосами на голове и ушах, одетый в черный костюм.