Оказалось - не сон!

Как выяснилось – нас слили. Вместе с городом. Высшие интересы Республики, бля. Легионы даже и не думали идти на деблокаду города. Они создавали подобие Адрианового Вала на берегах неширокой, но глубокой и быстрой реки. Была у меня мысль послать Сенат в жопу и свалить домой, но останавливало то, что самолично сдержать эту ораву мертвяков мы просто не сможем. Не было у нас нормальных рубежей, кроме самого Леса. Я подозревал, что они еще и разносчики Мора, а значит и эти легионеры просто пополнят их ряды. Приходилось заниматься откровенной диверсией, правда, направленной в их благо. Я помнил, что у меня и у Ангелочка была идентичная накачка алхимией. Раз разведка, откушав немного ее мяса, смогла стать иммунной, то и мне следовало сделать как можно больше таких союзников. Вот и приходилось вечерами заниматься откровенным мазохизмом. Я срезал куски мяса со своих бедер, бедер флагеллянток, и раскидывал втихаря их по котлам легионеров. Боль была дикой, что впрочем, держало меня в постоянном состоянии эрекции. Но благодаря регенерации раны зарастали буквально на глазах, оставляя только фантомную боль. А ползать по-пластунски, с эрегированным членом, да с болью в бедрах, да в чрезмерно возбужденном состоянии... В общем. приходилось отрываться на Фиби и Кане. Часто. Много. И то, что Фиби была еще не способна двигаться, только заводило ее и меня еще больше. Но за шесть дней я вроде бы обработал всех. На седьмой день на противоположном берегу показались первые мертвяки, но меня это не волновало, я трахался. Письмо-предупреждение я передал, своих по местам расставил, «Мин» накидал, иммунитет легионерам дал. Оставалось только ждать результатов. И надеяться на реку, и стойкость легионов. ... - Мы умрем? – Лина, в стельку пьяная, в который раз задавала мне этот вопрос. Ее не волновало, что прямо на ее глазах я орально пользую Фиби, заставляя ее заглатывать член до самого конца. Не волновала Кана, которая лежала рядом густо измазанная спермой. Ее волновал только один вопрос. – Мы умрем? - Да-а-а-а-а! – Я в очередной раз излился в Фиби и стал пристраивать член между ее грудей. – Вернее нет, мы не умрем от болезни. - ... – Выстрелы катапульт заглушили ее слова. А я накинул себе на шею цепочку, которой скреплялись колечки в сосках Фиби, и выпрямился, растягивая ее груди и создавая этим дополнительное давление между ними. - Я не расслышал, повтори, пожалуйста. – Скорость движений увеличивалась, с сосков флагеллянтки закапало молоко, а ее глаза закатились в экстазе. – И передай, пожалуйста, вон ту ножку оленя. А то так жрать хочется, что прямо переночевать негде. - Я... Ик! спросила почему? И как ты можешь одновременно жрать и... Ик! трахать эту девку? А еще быть таким спокойным? Ик! Ик! Ты бесчувственная сука? Ик! – Лина протянула мне окорок и снова погрузилась в кубок. - Нет, но все что я мог сделать – сделал. Теперь дело за легионами. – Я оросил грудь Фиби и ее лицо. – Кайф! Может ее еще разок до матки продрать? - Поговори со мной! Ик! – Лина пылала гневом. – Что ты сделал? Ик! Ик! Ик! Что? Сучка ненасытная! Ик! - Иммунизировал всех легионеров. – Я раздвинул ноги Фиби и с размаху загнал ей член до матки, уперевшись в нее слегка надавил и проник внутрь. Размеренно работая бедрами, я то входил до конца, то почти вынимал член. Животик Фиби при этом забавно оттопыривался. – Добыл сведения о Море, а теперь могу слегка отдохнуть. Хотя должен был послать ваш Сенат в пешее эротическое путешествие, в Северные Пустоши. Ведь меня подставили и слили. Как и тебя. И тебе пофигу? Только пьешь и пьешь, заранее сдавшись. - Да я.... Ик! – Лина хотела возмутиться, махнуть рукой, но не удержалась и рухнула в лужу спермы. Выбравшись из нее, она оттерла камзол и, в задумчивости, уставилась на свои руки. – Икота прошла... - Я рад за тебя. – Я чувствовал подход нового оргазма, а потому следующие ее слова до меня дошли не сразу. – Что ты сказала? - Я сказала - возьми меня! Здесь! Сейчас! В своей другой форме! – Всадница раскраснелась, и вместе с икотой у нее прошло опьянение. Зато навалилась бесшабашность и желание откровенности. А еще Лину душила зависть. Обычная зависть к этим сучкам, что находятся вокруг ее милого пушистика. Она, оголяясь, наступала на своего пушистика, воинственно выставив вперед палец. – В форме многохвостой лисы! Или я тебе противна? Да! Я трахаюсь только со зверями! Только в их истиной форме! Для чего, как ты думаешь, мне так много зверолюдей в свите? Трахни! Здесь и сейчас! Немедленно! Теперь в угол был загнан я. Во-первых, я и не подозревал о этой ее склонности, хотя, наверное, не хотел подозревать. А во-вторых, я такого еще и сам не пробовал. - Ты не хочешь меня? Презираешь? Ненавидишь? А раз нет, то изволь трахнуть! Я так долго этого ждала! Так мечтала! А ты? Ты все время убегаешь! Как будто я чудовище! - Да ты и есть чудовище! Предлагать такое! Совсем от страха с ума сошла? – Отползая, я достиг края шатра, и теперь пытался прорваться сквозь него. Обидно что материал, из которого он был сделан, не поддавался моим ногтям. Да его и топором-то прорубить было почти не реально, все-таки шкура снежного червя вещь архипрочная. Лина добралась до моей паникующей тушки и обхватив руками притянула к себе. - Я хочу тебя! Хочу с того момента как увидела в лагере роялистов, с момента нашей поездки в Лех, с момента нашего побега из Леха. Ты милая и пушистая, а мне именно это и нравится. Возьми меня, а? Ну что тебе стоит? Ты ведь не откажешь подруге в такой малости? – Она буквально рыдала. – Ты бесчувственное животное! Я же изнемогаю от желания! Как и ты! Так почему нам не помочь друг другу? Но я хочу тебя в звероформе. Очень хочу! Может быть, мы завтра умрем, так не отвергай моей просьбы! Если захочешь, я ни о чем тебя больше не попрошу. Никогда. Ну, пожалуйста! Пушистик мой! Возьми меня! - А ты уверена? Там размер-то не маленький? – Я смирился с ее напором, а заодно стал возбуждаться, представив себе эту картину. А еще захотелось провести такой эксперимент с Алисой и Ксаной. – Уверена? - Да! Я с двуполой кентаврой была. Не думаю что у тебя больше! - Проверим? – Упоминание, что у меня меньше, как-то резко ударило по самолюбию. Как будто я снова подросток. Перекидывание в форму шестихвостого лиса не заняло много времени. Но я успел заметить, как блеснули глаза у Лины, а заодно от нее повеяло таким желанием, что мне на секундочку стало неуютно. Но додумать эту мысль я не успел. Девушка поднырнула под мой живот и впилась горячими губами в мои яички. Ее руки обхватили мои бедра и зачесали основание хвостов. Какой же это кайф! Мое тело отреагировало на такую ласку соответственно. И вот горячий язычок гуляет по напрягшемуся и показавшемуся из мехового кокона члену. Кайф! Наверное, это большое упущение, что я не пробовал этого способа раньше. Почувствовав, что ствол готов к работе девушка подо мной извернулась и ее спина уперлась в мой живот. Ее руки уперлись в мои передние лапы, и мы легко состыковались. - Да-а-а-а-а-а! Августа! Я счастлива! Ух! Какой он горячий! Какой огромный! Ты чудо! Милое чудо! Пуш-ш-ш-ш-шистое! Ах-х-х-х! Еще! Еще! Глубже! Чащ-щ-ще! О-о-о-о-о! – Тело Лины елозило спиной по шести моим соскам, заставляя меня все больше распаляться. Я, рыча, вбивал в нее свой член, все быстрее, все глубже. А ее киска плотно обжимала его. Влагалище Лины было горячим, скользким, тесным, и при движении издавало громкие хлюпающие звуки, которые песней врывались в мои уши. Изогнув морду я прихватил ее за кожу у лопаток зубами, но нежно. – Я-я-я-я-я! Пуши-и-и-ис-с-ст-т-т-тик! Быстре-е-е-е! Наверное, со стороны это было сюрреалистическое зрелище – высокий и широкий шатер, голые тела в нем, огромный лис с шестью хвостами, а под ним симпатичная девушка. Но нас это не волновало. Мы сейчас отсутствовали для всего мира. Нам было плевать на то, что мертвецы лезут к укрепленным лагерям, где их ждет сочное мясо и аппетитные мозги. Наплевать, что их размазывает по земле камнями катапульт, разрывает прямыми попаданиями копий баллист, рвут в клочки, создавая целые просеки, «Громыхалки». Наплевать на стянутых со стены и тут же сожранных легионеров. Наплевать на таранный удар рыцарей на демигрифонах, сметший всех мертвецов с нашего берега. Наплевать на некоторых легионеров, подхвативших заразу и убитых своими товарищами. На все наплевать. В этом мире мы были только вдвоем. Предчувствуя приближение кульминации, я заработал бедрами с удвоенной скоростью и силой. Лина уже могла издавать только несвязанные звуки, ее горло охрипло, а тело сотрясала дрожь от непрерывного оргазма. Крепко державшие меня за лапы руки уже не могли поддерживать свою хозяйку, и она держалась только за счет того что я прикусил ее кожу. Глухо взрыкнув я отпустил ее кожу, и резко развернулся, загоняя в нее свой член еще глубже. Проталкивая в горячий влажный плен узел. Из меня ударила струя спермы, наполняя и раздувая ее живот. Примерно минуту я изливался в нее, а затем член опал. Уставшая и довольная Лина лежала в горячей, липкой луже спермы, а меня подхватила волна легкого безумия. Я выскочил из шатра и одним прыжком перемахнул стену, а следующим речку и врезался в мертвяков. Я рвал их зубами, плющил ударами лап и хвостов. Я рычал и был рад! Ведь я рожден для боя! Рожден сокрушать своих врагов и оплодотворять самок! Рожден быть хитрым, ловким, умным! Разум зверя сейчас доминировал над телом, но размышлять мне это не мешало. Пусть тело пока бьется, пусть уничтожает потенциальную угрозу моему миру. Я в любой момент могу это прекратить, и перехватить управление. Но именно сейчас инстинкты удобнее. Я уже отправил в Бездну несколько сотен врагов и не собирался останавливаться. Приятным бонусом шло постоянное повышение характеристик, при проглатывании или перекусывании очередного ходячего мертвеца. «Сила увеличена на 1. Выносливость увеличена на 1. Сила увеличена на 1. Ловкость увеличена на 1. Ловкость увеличена на 1. Выносливость увеличена на 1. Ловкость увеличена на 1.» Иконка лога постоянно мерцала красным, на карте оставалось все меньше красных точек. А я все бесновался в гуще боя. И остановился только тогда, когда два легиона всадников переправились через реку. Хрипло взревел рог, и лава демигрифонов, неся на себе тяжелобронированных всадников, ринулась в атаку. Разрывая зомби крепкими клювами и лапами, плюща их головы булавами и разрубая их тяжелыми палашами. Всадники сделали три прохода по полю, прежде чем зомби закончились. Но это не было победой. Примерно втрое большее количество красных точек только выдвигалось от Асканти к нашим позициям. Да и сам город с окрестностями был сплошным красным пятном. Все только начиналось. POV Алиса. Если раньше я мечтала просто поспать подольше, то теперь мне хотелось, так же как и братишке, сбежать на необитаемый остров хотя бы на неделю. С приходом беженцев пришлось крутиться как белка в колесе. Обустроить им лагерь, накормить, напоить, вылечить раненых. Если бы не Химари, Ксана, Бурранна с Карстом, архимаг Лэрональ и Кэзухико, то я бы погрязла в этих делах. Мы отправили караваны в Клест за продуктами, в С’Арк за тканями и медикаментами, разбирали споры, жалобы, и принимали новых подданных. Орки, как лесные, так и степные, сразу по прибытии попросились под нашу руку, ведь у них в крови подчиняться сильному вождю, а каким еще может быть вождь, живущий в сердце Ужаса из Легенд? Следом за ними приняли присягу и зверолюди. У них все еще проще, сильный самец – залог выживания вида. Кентавры и тролли слегка подискутировали между собой, поломав немало костей несогласным сородичам, но тоже приняли наше подданство. За ними потянулись люди. Только эльфы упорствовали в надежде вернуться на родное пепелище. И то не все. Пара сотен молодых эльфиек под предводительством Салитиэль запросились в наш Дом. И сейчас проходили какой-то многодневный обряд у Нового Ростка. Хотя какой он Росток? Меллорн вымахал уже на высоту девятиэтажки, и похоже, не собирался на этом останавливаться. Его собратья, образовавшие Внутренний круг Дома, тоже не отставали и сейчас поднимались на высоту шести-семи этажей. Сам лес вокруг них разросся и теперь напоминал собой древнюю пущу. Сейчас я лежала в горячей купели и ожидала прихода Ксаны, Бурранны и Химари. В последнее время мы часто собирались здесь в таком составе, отдохнуть и расслабиться после напряженного дня. - Ну и что ты собираешься с этим делать? – Первой по мрамору зацокали копыта кентавры. Она зашла на самое глубокое место и подогнула ноги, погрузившись в воду по холку, а затем резко наклонила свою человеческую часть, окуная ее в воду. Отфыркиваясь, она вынырнула, и ее серебристые волосы расплылись замысловатым пятном по купели. - С чем? – Вопрос требовал уточнения. - С мужиками! - А что с ними не так? – Слегка хрипловатый голос Бурранны заставил нас вздрогнуть. - Да, что ня так? – Мордочка Химари выглянула из раздевалки, слегка скрытая паром, но это «ня» выдавало ее с головой. - С ними все так, это без них не так! – Ксантиппа тряхнула своей роскошной гривой, и принялась сворачивать их в замысловатую конструкцию на голове. – Их нет! Мало! Катастрофически мало! - Да... А ведь еще недавно больше половины наших новых подданных были замужем.... – Бурранна тяжко вздохнула. Гарпии рассказали, чем кончилась бойня у Леса. Всех оставшихся прикрывать прорыв – убили. Кому не повезло остаться в живых – сожгли. А затем передовой отряд Альянса сунулся в Лес. Вот тогда-то насекомые и выместили свою обиду на отобранную у них ранее еду. Уничтожив пару сотен в передовом отряде, их поток вырвался из Леса. Событие, которого еще не было ни разу. Насекомые никогда не покидали пределов Леса. А теперь их армия, по-другому не сказать, перла по выжженным землям Леха. При этом они очень редко схлестывались между собой. Жуки-носороги проламывали строй, пауки и сколопендры обходили войска с флангов, осы, пчелы, шершни, комары уничтожали вражеских ангелов, которых на удивление оказалось очень много, а муравьи и термиты тянули лямку пехоты. Поток насекомых тянулся в обе стороны. Из леса иногда выходили новые бойцы, а в лес тянулась цепочка фуражиров. Вкусное человеческое мясцо обещало всем видам хороший приплод на следующий год. Отличились и наши дейдра с Чужим. Кладовка Деда наполнилась до отказа первосортным материалом. - А что мы можем? – Я почесала присевшую рядом кошку за ухом, от чего она перебралась мне на коленки и заурчала. – Придет караван с едой - пошлем за мужиками. Других вариантов я не вижу. Или вы что-то придумали? - Есть такое дело, но и твой вариант хорош. И хотя сейчас большой спрос на рабов-гладиаторов, обычных довольно легко купить на рынках Республики. – Бурранна помассировала свою набухшую грудь, и в бассейн плеснуло молоком. Химари тут же засопела и слезла с моих коленок. Да и я переместилась вслед за ней. Молочко у минотавры после начала беременности просто текло водопадом, а нам этого и надо. Мы радостно присосались к ее грудям. Все-таки разница у искусственных коровок и природных во вкусе присутствовала. На некоторое время все замолчали. И только Ксана как обычно слегка ревновала и бурчала. Когда рядом не было минотавры, мы доили ее, покусывая за соски, она это обожала. Накушавшись, мы отвалились по обе стороны от Буррранны, и схлопотали по легкому подзатыльнику – это тоже традиция. - Итак, что у тебя за идея? – Я устроилась пред Ксаной, откинувшись на нее, и ее руки принялись ласково расчесывать мои волосы. - Скупка земель в Республике. - Ня поняла? Зячем нам зямля, ня? - Земля сама по себе не нужна, нужны те, кто на ней живет. Земля с селянами. - Если мня память ня изменяет, там не так и мняго мужчин. - Согласна с кошкой. На одного трудоспособного мужика там две женщины. Такими темпами мы не исправим перекос. – Я млела под ласковыми пальчиками, которые закончили с волосами и теперь разминали мне плечи. – Не вижу в этом смысла. - Глупенькие, там же крестьяне! Не доходит? Повторяю по слогам: кре-стья-не! Те - кто работает на земле. Не дошло? - Урожай, скот, птица. - Молодец Ксана, не то, что эти две мокрощелки. – Химари схлопотала еще один подзатыльник и, пискнув, перебралась к нам. - Ладно, девочки, я на выход. Муж еще некормленый. Не сидите долго в горячей воде. END POV Алиса. После этого боя я пролежал пластом два дня. Истощение такая коварная штука. Да и лапы мне капитально понадкусывали, даже в нос один раз умудрились укусить. Больно! Но были и положительные моменты. Самого момента моего оборота никто не видел, и удалось отбрехаться тем, что это было призванное животное. Хотя потепления отношений с командирами легионов и консулом это мне не принесло. К нашему отряду относились как к наемникам, коими мы, по сути, и являлись, но ведь можно было проявить хоть чуточку такта перед правителем другой страны? Так нет. Дом новый, смешанный, эльфы неправильные, обозные девки легионерам не дают, артиллерию свою как золото охраняют, из города сбежали. Такое же отношение было и к спасенным горожанам, вернее даже такого не было. Так, пыль под ногами. Горожане видели это и жались к моему отряду. В итоге мы приняли в свои ряды всех солдат бывшего гарнизона и ополченцев, а их жены и дети теперь помогали в лагере. За два дня поле на другой стороне реки провоняло тухлятиной, и все сложнее становилось это терпеть. Пришлось проконсулу выделять солдат в похоронные команды. Пока они стаскивали и сжигали разорванные останки, мы усиленно укрепляли свой лагерь и строили два десятка катапульт. Простеньких, но способных метнуть камень весом в пару пудов. Несмотря на предупреждение о новом отряде нежити, легионеры не вели никаких работ, только тренировались и смеялись над нами. Все-таки моя иммунизация сыграла свою роль. Заболевших было меньше процента, да и тех споро добили. Мор не прошел за кордон. На третий день их дозорные принесли весть о новом отряде мертвецов, вот тогда они забегали. На поле рылись волчьи ямы, которые густо утыкались кольями, возводился второй ряд стены, расширялся и поднимался вал, дополнительно легионеры наделали кучу рогаток. И собрали шесть требюше. На четвертый к легионам пришел обоз, в котором присутствовали двадцать две непонятные нам цистерны. Но их назначение довольно быстро стало известно. Ведь солдаты что дети. Им сложно не похвастаться своей силой. Это были бочки с Горючей Кровью Земли. Как я понял, нечто вроде Греческого огня. На пятый гарпия прилетела ко мне, я узнал о пополнении в Лесу и о Марше Насекомых. На шестой вся масса людей замерла в тревожном ожидании. И вот настал седьмой день. Карта показывала, что мертвяки уже совсем рядом. Я больше полагался на нее, а не на сведения, принесенные Линой. Ей у консула тоже не доверяли. Не гнали - и то хлеб. С каждого совещания, на которое ей удавалось случайно попасть, она возвращалась чернее тучи. Напряжение можно было черпать ложкой. И когда из леса показались передовые зомби, народ облегченно выдохнул. Уже знакомый враг не вызывал такого суеверного страха, как в первый раз. Они так же перли по единственной в этих местах дороге, не сходя даже на ее обочины, и, выйдя на поляну, учуяв живых, устремлялись вперед. Только в этот раз все было немножечко по-другому. Ударили дальнобойные баллисты, катапульты и требюше, вырывая из плотных рядов десятки тел. Не зря последние два дня их пристреливали. Не зря. Первая волна дошла до «минного поля» и в воздух взлетели сотни маленьких червячков, которые активно впились в гнилую плоть, начисто очищая от нее костяки. Я тоже не зря тратил два вечера ману. Но мертвых это не остановило. Сотня за сотней они выходили с дороги, сходу включаясь в забег до наших укреплений. Волна мертвецов добежала до первого ряда ловчих ям и буквально провалилась под землю. Но по головам уже ковыляли новые участники. Когда мертвецы заполнили вторую линию ловушек, в дело включились пулеметы, пушки, и остальные метательные машины, обильно собирая урожай врагов. Когда зомби дошли до третьей линии, к работе подключились лучники и арбалетчики. Пусть их вклад был небольшим, но они брали массой. Девять пехотных легионов – это почти две с половиной тысячи стрелков. Даже если в голову попадет каждый сотый – уже хорошо. А ведь болты и стрелы не только били в голову, они отрывали конечности, протыкали ступни, перебивали позвонки. Стрелки выпускали болт и отходили на пару шагов назад - перезаряжаться, благо теперь толщина земляного вала это позволяла. Им на смену вставал второй, третий, а затем снова первый. Непрерывный дождь из тяжелых болтов. Командование легионами учло прошлые ошибки и смогло перестроиться под новые задачи. Правда, тактикой противник не блистал. Когда волна зомби полезла в реку, во всей красе показали себя огнеметы. Их конструкция сильно напоминала пожарную бочку. Даже форма у расчетов была похожа на форму вигилов. С вала раздалось шипение, и вниз ударили горящие струи древнего напалма. Мощно, внушает, но очень опасно. Что один из расчетов и подтвердил. У них вдруг пропала тяга, а следом раздался очень громкий взрыв. Вал поглотила огненная вспышка, слизнув расчет, пару сотен легионеров и кусок земли, но и этот вариант у командиров был просчитан. На некотором отдалении от моря огня моментально возникла баррикада из рогаток. Бочки опустошили свой боезапас и укатили в тыл. Их место снова заняли стрелки и простые легионеры. Скоро нефть прогорит, и мертвецы полезут на вал. Я еще успел кинуть пять огненных шаров в гущу мертвечины, прежде чем огонь выдохся, и мертвые полезли на наш берег и довольно быстро добрались до вала. Удар, и очередная голова, показавшаяся над частоколом, лопается, покрывая все вокруг тошнотворными ошметками. И еще раз, и еще. - Смена! – Я отпихиваю повисшее на кольях тело вниз и даю место своему сменщику. Крупный горожанин в поварском переднике опускает свой топор и еще одна голова накрывает нас остатками мозга. Как зомби спускаюсь со стены. Кана тут же выливает на меня ведро родниковой воды. Бр-р-р-р-р! Холодрыга! Зато бодрит. Пусть ненадолго, но и это хорошо. Короткий взгляд в лог подтверждает, что бойня идет уже восьмой час. Короткий взгляд на карту вызывает только стон. Конца красноте не видно. Я споласкиваю руки и вонзаю зубы в жестковатое мясо. Кана подает кубок с вином, и горячую чашку каши. - Спасибо, радость моя. Как люди? - Потери 30%. Заболевших нет. Горячая еда, мясо и вино есть. Раненые и укушенные содержатся отдельно в восьмой землянке. Целительницы на пределе. «Громыхалки» пустые, у шестой и восьмой разрыв стволов. У третьей перекос оси. В строю осталось пять катапульт. Настроение пока боевое, но люди очень устали. Госпожа, вам нужно поспать! - Нет, солнышко, мне нельзя. Люди должны видеть, что я с ними. Окати-ка меня еще раз. – Я отставил пустую чашку и кубок. – Давай! Снова поток ледяной воды и я опять иду на стену. Нам еще повезло, я окинул стену коротким взглядом, у Седьмого и Одиннадцатого Северных вал уже прорван. Бой идет за сам лагерь. - Смена! – Я подхватил дородную домохозяйку с двуручным молотом в руках. – Иди, милая, отдохни, я постою. – И сразу молотом по плешивой голове, которая скалится гнилыми зубами из-за стены. – Это будет долгая ночь...