Искреннее желание

Как и договаривались, Назир ждал их у конюшен, перекладывая листы в том порядке, в котором будет удобней покупать, и скармливал своей лошади морковь. Нел сам подбежал к Ульфу, ткнулся мордой в плечо. Оборотень же с настороженностью поглядывал в сторону Луча. Но Луч был занят. Он изучал явного конкурента — огромного черного коня, под шкурой которого перекатывались мышцы. Ни узды, ни седла на нем не было. Однако он спокойным размеренным шагом подошел к Дагу. — Привет, Ворон. Тебе дали вкусное мясо? Конь кивнул головой. Нел нервно заржал. Мало того, что ему с Лучом приходилось сталкиваться, так по соседству еще одного черного жеребца разместили. — Луч, детка, иди ко мне, — удивился Нури тому, что жеребца пришлось ждать. Луч всхрапнул и бегом рванул к Нури, и встал на дыбы прямо над головой юноши, громко заржал, и человек отскочил. — Тихо, тихо, маленький, ты меня покалечишь так! Луч, мне этот черный не нравится. Только ты! Ютаки обошел обоих вороных жеребцов и белого Нел и позвал: — Кому палку кинуть? Из кустов тут же выскочил конь Касыма, таща за собой свежесломаную молодую березу. Даг вопросительно посмотрел на Ульфа. — Не спрашивай, — ответил тот и погладил Нела. Назир первым сел в седло, на коня Ютаки надели упряжь, и потихоньку все выбрались со двора и пустили коней вскачь, быстро добираясь до города. — Куда сначала? — спросил Ульф, когда они проехали ворота и оказались на основной улице. — Я в мясные ряды, сначала делами займусь, — ответил Назир и, махнув рукой на прощание, повернул в боковой проход. — Конфеты купим последними, а пока за обувью? — предложил Даг. — Можно и так, — согласился Нури, гладя ревнивого Луча по шее. Ютаки кивнул, вертясь, смотря по сторонам и явно наслаждаясь шумом города. — Может, стоило личину набросить? — запоздало предложил Ульф, направляя коня в сапожный ряд. — Я за ним присмотрю, — пообещал Даг. — Я не нуждаюсь в твоей помощи, — фыркнул Ютаки. — Какой-никакой, но я тоже оборотень и могу о себе позаботиться! — Тут нет балок, — поддел Даг и остановился у лавочки, спешился. — Зайдем? Ульф с Нури пошли в следующую. Ютаки поджал губы и смело шагнул в лавку, всем сердцем желая быть сейчас с пациентами Касыма. — Спрячь коготки, котенок, — улыбнулся Даг, здороваясь с хозяином. — Нам нужна готовая обувь. Мне - удобные сапоги из хорошей кожи, мягкие и не слишком высокие. Ему — что попросит. — Дорожную обувь, — ровно сказал юноша и достал из кармана кошелек, что дал Касым. — Я когти не выпускал. Хозяин был вежлив и учтив, так что они довольно быстро нашли желаемое и попросили доставить покупки в дом Ульфа. Нури с оборотнем еще где-то ходили, и Даг задумчиво уставился на Ютаки. — Что? — прищурился юноша. — На мне что-то интересное написано, а я не в курсе? — Да, прям на лбу, и мне кажется, так просто оно не смоется. И на щеках еще немного, — с серьезным лицом сказал Даг. — И что же там написано? — весело и беззаботно спросил Ютаки, идя вперед и смотря по сторонам. — А как думаешь ты? — не отставал Даг. — Подсказываю. Это связано с причиной твоей ершистости. — Там написано, что я шлюха? — весело спросил Ютаки, остановившись у парфюмерной лавки. — Или там написано, что на моей коже красиво смотрятся синяки, ожоги и яркие следы от кнута? Или что на мою шею приятно надеть кожаный мокрый ошейник и наблюдать, как подсыхая, он сжимается. А потом, когда я уже не могу дышать, ждать, пока я не прохриплю просьбу смочить ошейник, даже зная, что лить будут почти кипящую воду. А потом смотреть, как ошейник сдавливает уже обожженную шею, и ждать, пока я вновь не попрошу... И так всю ночь. Или что меня можно бить ногами по животу, пока я не начну плевать кровью. Красное на белом хорошо смотрится. Ты это там прочел? Ютаки весело говорил, с улыбкой описывая ужасы. — Это не смешно, — нахмурился Даг. — Прикосновения не должны приносить боль, и не всегда все так, как ты описал. Оборотень подтолкнул Ютаки в небольшой закуток между лавочек. — А какая разница, что они должны, а что нет? Мое тело помнит это, и жить мне с этим! — резко развернулся Ютаки, теряя всю свою веселость. — Большая разница, — Даг положил ладони на талию Ютаки, погладил кожу большими пальцами, внимательно смотря в глаза парню. Юноша рванул, заехал кулаком в нос оборотня и отошел, упершись спиной в стену. — Ненавижу... — прошипел Ютаки. — Не оборачивайся, — гнусаво ответил Даг и, сжав нос между ладоней, вправил его обратно. — Хороший удар. Глаза зажглись желто-зеленым, регенерация включилась на полную, и вскоре нос выглядел как до удара. Даг вновь подошел к Ютаки и положил ладони на талию, так же погладил, на этот раз чуть задрав рубашку и касаясь нежной кожи. Ютаки выпустил когти, цепляясь за руку, шипя и вырываясь, ударяя по ногам, кусая за плечо. — Тише, котенок, я остановился, прислушайся к себе. К хорошему, к приятному, — шептал Даг, не закрываясь от ударов, только медленно неторопливо гладя. — Ненавижу... — шипел Ютаки, вдруг резко прекратив сопротивляться, с силой откидываясь на стену, ударяясь головой о нее. — Ненавижу... Даг подложил ладонь под голову, склоняясь к Ютаки, коснулся губами шеи, не целуя, лишь давая почувствовать его. — Ютаки, не отключайся, держи зверя. Ты оборотень, ты не можешь его не чувствовать, вы неотделимы друг от друга. Как у него дела? Расскажи мне. Юноша всхлипнул, дрожа всем телом, чувствуя, как подступает паника, и расслабился, позволяя зверю спасти их обоих. Кот располосовал лицо Дага и умудрился по стене залезть вверх. Оказавшись на крыше, он рванул дальше, перепрыгивая с дома на дом. Даг молнией устремился следом, обернувшись птицей. Огромный орел стремительно настигал беглеца и, рухнув с высоты на белоснежную тень, вновь перекинулся. Даг прижал к себе кота. — Тихо, дружок, — говорил Даг. — Вернешь мне Ютаки? Кот шипел, царапался, вырывался, но постепенно осознав всю бессмысленность сопротивления, предпочел сбежать, оставляя отдуваться Ютаки. — А могли быть в одежде сейчас и не на крыше дома сидеть, — спокойно сказал Даг. — Чего именно ты боишься? Что я, по-твоему, сделаю? — Пусти! Ненавижу! Зачем ты надо мной издеваешься? — на грани истерики кричал Ютаки. — Потому что ты не прав и не сможешь жить так, как думаешь. Твое отношение погубит тебя быстрее извращенцев! — жестко сказал Даг, гладя по спине юношу. — Какая тебе разница? Пусти, тварь, — рвался Ютаки, не желая успокаиваться. Даг сжал зубы. Не получалось. Ютаки ничего не видел вокруг себя из-за страха, но, если отпустить, точно ничего не изменится. Оборотень решил рискнуть и продолжил терпеть укусы и крики, обнимая и гладя, он отвечал лаской на любое возмущение. Ютаки расплакался, прекращая сопротивляться, затихая, давая злым слезам течь по лицу, не всхлипывая, даже дыша спокойно. Где-то внутри появилось то же ощущение покорности и обреченности, что давало возможность выжить в борделе. Но ничего ужасного не происходило, Даг раскачивался вместе с ним из стороны в стороны, шепча какую-то ерунду, гладил и обнимал. Ютаки затих, привычно уже считая в уме, не шевелясь, не сопротивляясь, не слушая слов, почти не ощущая прикосновений. Рано или поздно все, даже самое страшное, заканчивалось. Нужно лишь считать долго и упорно. Даг подхватил парня на руки и перенес их за печную трубу, пряча в углублении от солнца и ветра. Он собирался ждать столько, сколько потребуется. Время текло медленно, час за часом, но Даг не уходил. Устроил Ютаки в кольце рук и смотрел перед собой. Ютаки в очередной раз сбился со счета и начал было сначала, но терпение закончилось. — Зачем? — устало спросил он. — Хотел показать тебе, что прикосновения бывают приятными, и поцелуй дарит не отвращение, а сладкую истому. И не каждый встречный мечтает бить тебя ногами, грубо трахать и душить, — медленно ответил Даг. — Как-то так. — Какая разница? — устало отозвался юноша. — Мне неприятны прикосновения, поцелуи и секс не интересен. Какая разница? Какое тебе до меня дело? Какое тебе дело, чего я хочу от жизни? Почему я не могу жить так, как хочу? Почему я должен жить так, как хочешь ты? — Давай от обратного. Чего хочешь ты? И как собираешься это получить? — спросил в свою очередь Даг. — Я хочу домой, к отцам и сестрам, хочу начать сначала, вновь наняться на корабль юнгой, — пожал плечами Ютаки. — Для этого мне нужно лишь помириться с котом. — А твой кот чего хочет? Ты на него негатив спихивал, может, ему ласки и рыбки не хватает, — предположил Даг. — Рыбы, может, и не хватает, а ласки — не нужно и ему, — тихо сказал Ютаки. — А если ему она и нужна, он бы получил ее от Нури, к примеру, или детей, которых приводят к Касыму. — Он и получает. Это же кот, спроси сам у него или у Нури. И еще, я же видел, как ты смотрел на Ульфа с Нури. Боишься, но хочешь так же, — уверенно говорил Даг. — Так почему бы не разобраться получше, когда есть возможность? Я не набросился на тебя сейчас. Уверен, что я не отличаюсь от насильников? — Не хочу так, как Нури, не хочу зависеть от капризов другого, — помотал головой Ютаки. — Возможно, ты и не насильник, вот только это вопрос лишь твоей совести. При чем тут я? Юноша никогда бы вслух не произнес, что даже не может представить себе, как Нури удается быть настолько спокойным, уверенным и счастливым рядом с тем, кто сильнее в разы. — Но он не зависит, его власть над Ульфом такая же, как и у Ульфа над Нури. Просто она выражается не в силе. Ты разве такого не видел? Как в твоей семье было? — В моей семье оба отца работают и оба оборотни, — пожал плечами Ютаки. — В чем же тогда его власть? — В любви Ульфа к нему. Нури достаточно попросить и, даже если просьба будет странной, Ульф все равно ее выполнит. Ради любимого им Нури. Так же и Нури уступит, видя, что Ульф станет от этого счастливей, — сказал Даг и взлохматил Ютаки волосы. — Пусти меня... Мне не нужна семья, не нужен тот, кому от меня хочется секса, — пожал плечами Ютаки. — Мне секс не нужен, понимаешь? Я знаю, что это может быть и не больно, просто скучно и грязно. Мое тело не способно получать от него удовольствие. Даг нелестно расхохотался. Сначала он сдерживался, но после уже смеялся в голос. — Прости, но это твое — «тело не способно получать удовольствие» — такое, не знаю даже, наивное, что ли, — улыбнулся Даг и быстро поцеловал в кончик носа. — Я полечу вперед, а ты за мной по крыше, чтобы никто нас не увидел. Обратиться попробуешь? — Я не обращаюсь по собственному желанию. Да и плевать мне, кто на меня смотрит. Какая разница: смотрит ли на меня кто-то или трогаешь ты? И то, и то унизительно. Не хочу я никуда с тобой идти. Я вообще не хочу тебя видеть, — фыркнул Ютаки. Даг щелкнул его по носу. — Большая разница. Ты меня так же трогаешь, и мы оба голые. Достучись до кота, что ты как ребенок заладил: не могу, не получается, не контролирую, не буду, не нравится. Сосредоточься и постарайся. Ютаки отвернулся, закрыл глаза и вспомнил своего самого ненавистного клиента, а потом представил, что он именно в его руках и находится. Ужас холодом прошел по спине, и уже спустя минуту в руках Дага бился насмерть перепуганный кот, со вставшей дыбом шерстью. — Да не таким же способом! — взревел Даг, прижимая к себе кота и ласково шепча. — Хороший, любимый, я тебе рыбки дам, только успокойся. Если в городе потеряешься, представь, как к Касыму будешь возвращаться, сверкая голым задом? По кустам и лесам? Кот принюхался, не узнав голос, и прищурился, а затем повис достаточно тяжелой тушкой в руках, возмущенно мяукнул и принялся мыть заднюю лапу. — Уже что-то. Даг погладил кота и пошел с ним по крыше, перепрыгивая с одной на другую, вернулся к закутку. Одежду никто не нашел, так что она лежала на месте. — Умница, плешка, — похвалил Даг, — а теперь покажешь мне Ютаки? Кот мяукнул еще раз и пошел, задрав остриженный хвост, нюхать одежду Ютаки, определив, чей запах он чует, кот стал старательно закапывать одежду, чтобы ее не нашли чужие. Когда она, на взгляд зверя, была надежно спрятана, кот пошел к выходу из подворотни. — Ладно, твоя взяла, недоверчивый ты наш, — хмыкнул Даг и, одевшись, подобрал вещи, отряхивая от пыли. Кот вышел на улицу и неспешно двинулся вдоль стены по направлению к дому Ульфа, тихо сам с собой говоря на своем кошачьем языке. Вдруг он замер, прижался к земле и, нервно подергивая кончиком, начал красться к огромной откормленной крысе. — О, боги, — выдохнул Даг, смотря по сторонам, чтобы кота не шуганули или просто не наступили на него. Кот мысленно уже ел крысу, но у грызуна были другие планы на вечер. Крыса бросилась в ближайшую щель в доме, и кот, обиженно завыв, бросился следом. Засунув лапу в щель, он старался добраться до нее. Затем кот мяукнул, резко достал укушенную лапу и поспешно пошел вперед, наступая лишь на три. Даг подхватил злополучного кота и пошел с ним в сторону небольшого фонтанчика. Намочив там платок, стер кровь с пострадавшей лапы. — Не плачь, на нас все быстро заживает, — утешал Даг. — А что ты хотел? Уличные крысы, знаешь, какие матерые! К ним так просто не подлезешь. Кот жалобно мяукнул, старательно пятясь от воды, улучив момент, когда Даг в очередной раз мочил платок, он умудрился залезть мужчине на голову. — А если ты там обратишься? Ты хорошо подумал, Ютаки? Даг снял кота и, держа его на руках, пошел к ближайшей чайной. Заняв самый дальний угловой столик, заказал мяса, рыбы и блюдце сметаны, попросив плед. Кот начал с рыбы, спешно и рыча поедая, лапой держа мясо и косясь на сметану. — Свинтус, — улыбнулся Даг, кладя одежду ближе к коту и не посягая на его еду. Себе он попросил чая. Когда закончилась сметана и все четыре лапы были вымыты, кот улегся клубком на одежду и задремал, а через мгновение на одежде спал юноша. Даг накрыл его пледом и заказал себе омлета с грибами и помидорами, давая Ютаки передохнуть и ненавязчиво гладя его по голове и спине.