Сквозь паутину времени

      Учиха Таджима тяжело выдохнул, наспех накладывая повязку на глубокую, с рваными краями рану, откуда хлестала кровь. Времени было не то что мало, его просто не было. Чёртовы Сенджу не отставали от него ни на шаг. Даже сейчас, когда он подменил себя клоном и исчез в густых зарослях деревьев, их присутствие ощущалось рядом.       Таджима быстро оглядел округу горящими алыми шаринганами и тихо выдохнул, не обнаружив пока присутствие какой-либо чакры. Значит, отряд Сенджу, который напал на него из засады с целью выудить из Учихи информацию, ещё не могут найти его. Мокутонщики хреновы, если бы их было не так много…       Кое-как приостановив обильное кровотечение, Таджима оглядел своё тело, израненное, всё в ушибах и порезах, откуда шла кровь от кунаев и сюрикенов. Во рту тоже ощущался металлический привкус крови, которая вытекала струйками из уголков рта. Во многих местах одежда была порвана — результат его уворотов от многочисленных деревянных шипов и балок, так любезно появляющихся прямо перед носом. Но больше серьёзных ранений, вроде раны, полученной от незамеченной атаки со спины, Таджима не обнаружил. Его это отнюдь не радовало.       Во время боя он ясно прочитал по губам одного из Сенджу:       — Я, кажется, попал в него! Это покажет ему, что значит связываться с нами!       Что такое это Таджима смутно догадывался — какой-нибудь яд, парализующее вещество или — что ещё хуже — наркотический анальгетик, от которого он из соображающего шиноби превратится в мямлящий овощ. И то, что на его теле не обнаружилось серьёзных ран, вовсе не значит, что его не отравили. Таджима вытер бегущую из рта кровь, чувствуя, как участилось дыхание. Почему-то стало тяжело дышать, воздух застревал в горле и не шёл к лёгким.       А раз тот сопляк говорил, что попал, то… Какой-нибудь из тех кунаев, которые Учиха вытаскивал из рук и ног, мог оказаться с таким вот «подарочком». Таджиму начало трясти. Это было совсем плохо. Танто* в его руках подрагивало и не держалось ровно, даже когда он сжал его крепче. Неужели правда, тот Сенджу попал в него? Дело дрянь. Не то чтобы у Учиха были плохие медики, но яды — это для них тёмный лес.       Оттолкнулся от дерева и быстрыми шагами побрёл прочь, одной рукой удерживая рану, второй пряча в широких рукавах одежды танто на случай, если Сенджу выскочат прямо перед ним.       До поместья Учиха** оставалось недолго, но Таджима чувствовал, что он может и не дойти до него. Уже чувствовалась слабость в ногах, окружающий мир стал помаленьку покачиваться из стороны в сторону.       Плохо.       Таджима почувствовал, что рука уже не может нормально сжимать танто, что сейчас оно выпадет из его руки и со звоном упадёт в пыль, которая осядет на костяной рукояти, коротком, отражающем солнце лезвии. Танто будет лежать на тёплой земле, безмятежно, спокойно. В глазах Таджимы это предстало настолько реально и в мельчайших подробностях, что он содрогнулся от таких мыслей. Неужели его уже начинает лихорадить?       Таджиме неожиданно тоже захотелось свалится на пыльную дорогу, растянуться на её тёплой поверхности и остаться так лежать. Господи, о чём он думает?..       Шаринган погас, его место заняли чёрные глаза, затуманенные набиравшим силу ядом Сенджу.       Очень плохо. Хреново даже как-то.       Учиха неохотно опустился, уперев ладони в землю, стараясь вдохнуть побольше воздуха. Дорога под руками уезжала от него куда-то в бок, и Таджима, глухо застонав, свалился на бок. Тело отказывалось слушаться и не собиралось подниматься с земли, на которой и правда было очень удобно и… Мягко? Учиха сделал усилие, чтобы встать хотя бы на колени, но вышло не очень — он снова рухнул носом в пыль.       Если бы он мог только дотащиться до чёртова поместья, если бы только грёбаные Сенджу не напали на него, если бы только…       Если бы только объявилось очень неожиданно.       — Господи, что с вами случилось?..       Таджима вздрогнул и повернул голову в сторону, откуда послышался девичий, звонкий голосок. В нескольких метрах от него стояла розоволосая девушка в странной одежде, которую раньше он ни у кого не видел. Зелёный жилет, необычного вида сандалии, чёрная водолазка с узкими рукавами. Ни брони, ни какого-либо намёка на доспех! Однако он успел заметить, что девушка сама была в ссадинах и пыли, будто сама улепётывала от кого-то со всех ног.       Она быстро преодолела разделявшее их расстояние и нагнулась над Учихой, который попытался отодвинуться в сторону и поднять руку с танто, что ему удачно не удалось.       — Не под… Не прибилжайся… — проговорил Таджима, еле ворочая языком. Что за грёбаный яд?..       — Успокойтесь, — спокойно отреагировала на этот выпад розоволосая, поднимая руки и показывая их Таджиме. — Я всего лишь хочу вам помочь, вы сильно ранены.       Она опустила ладони на скорчившееся тело мужчины, сразу же отметила серьёзное ранение, которое наспех было перевязано Учихой. Её зелёные, сосредоточенные глаза на мгновение блеснули, а потом Таджима увидел нечто такое, отчего ему стало не по себе.       Девушка зажгла ярко-зелёную чакру в своих ладонях и приложила одну из них к его ране. Таджима сначала дёрнулся и даже рыкнул, не желая, чтобы странная девчонка касалась его этими ладонями, но к его удивлению боль стала уходить. Не медленно отступать, как обычно бывало с какими-нибудь анастетиками-обезболивающими, после которых у него вообще возникало состояние отрешённости, а именно уходить полностью и целиком, заставляя его чувствовать себя лучше.       Таджима не без удивления взглянул на незнакомку, которая сосредоточенно, сведя брови вместе, исцеляла его рану. В конце концов не каждый день видишь, как из леса выходит розоволосая девчушка и предлагает тебе безвозмездную помощь. То, что помощь безвозмездная, Таджима не сомневался: по зелёным, лучистым глазам было видно, что девушка помогает ему не с какими-то корыстными целями.       И какой у неё странный цвет волос. Розовый. Сколько лет он жил на свете, но таких волос не встречал никогда. Да что там волосы, вся девушка выглядела странно, а особенно этой своей бескорыстной помощью, которая, надо заметить, была очень действенной: он уже не ощущал своего ранения. Оно затянулось и исчезло. Всё же, кем бы она ни была, она помогла ему и нужно быть ей за это благодарным.       — Вы сможете подняться?       — Сомневаюсь, Кохана***… — просипел Таджима. Это его случайное прозвище, данное этой странной девчонке, закрепится за ней до самой её смерти, её по этому имени будет знать почти каждый в клане Учиха. — Уж не знаю, кто ты такая, но уж лучше бы ты уходила отсюда. За мной погоня.       — Сомневаюсь, что ваша просьба будет услышана, — улыбнулась девушка, чем снова изумила Учиху. В такое время редко встретишь женщину, которая бы улыбалась так же искренне, причём улыбка эта была адресована совсем незнакомому человеку.       Она поднялась и подала ему руку, которую Таджима с некоторой недоверчивостью принял. В следующую секунду он уже стоял на ногах, рывком поднятый с земли силой невысокой девчушки. Он даже пошатнуться на слабеющих ногах не успел, как она спокойно перекинула его руку себе на плечи, и Таджиме невольно пришлось опереться на девушку. Но для той, казалось, его тело ничего не весило. Будто на неё пушинка опиралась, а никак не взрослый мужчина в доспехе.       — Нужно найти где-нибудь укрытие.       — Впереди, там поместье… — прохрипел Учиха, пытаясь делать первые шаги на ватных ногах. — Кинула бы ты меня и шла, куда шла. Кто ты вообще такая, а? — Таджима скосил невольно закрывающийся глаз на девчонку.       — Пусть будет Кохана… — после нескольких секунд молчания ответила розоволосая, обхватывая Таджиму одной рукой, чтобы он шагал ровнее.       Таджима мрачно усмехнулся и ничего не сказал на это. Он всё понимал. Шла эпоха бесконечных войн, кровь лилась реками. Все рубили друг друга направо и налево. Доверять можно было только себе и полагаться только на себя и свои знания. Потому даже при знакомствах люди никогда не называли друг другу своих фамилий, ведь оба могли оказаться по разные стороны, рискуя получить нож в спину в самый неожиданный момент.       Стоит ли удивляться, что девчушка пожелала скрыть своё имя от него? Возможно, её разыскивали или за ней охотились. Таджима мог только пожелать ей удачи и дальше так же хорошо прятаться, в конце концов дожить сейчас хотя бы до подросткового возраста уже было чудом. А девчоночке на вид лет шестнадцать-семнадцать, никак не старше.       С помощью поддержки розоволосой девушки Учихе шагалось легче. Но пара не прошла и километра, как девчонка остановилась. Таджиме не стоило даже спрашивать, почему она замерла. Он и сам чувствовал — за ними следят. А он даже знал, кто.       — Выходите, вас заметили! — собрав силы для выкрика, гаркнул Таджима. Деваться от преследования им всё равно некуда. Он вряд ли сможет сражаться, как и маленькая девчонка рядом с ним. Может, она хорошо лечит, но насчёт её бойцовских навыков он сомневался.       Преследователи не заставили себя ждать. На дорогу спрыгнул Буцума Сенджу. Его легко было узнать по высокой широкоплечей фигуре, выступающим на лице скулам и его типичной привычкой носить танто на левом наплечнике. Надо заметить, выбор в оружии у него совпадал с ним, Таджимой.       Следом за Буцумой показались и другие Сенджу из отряда, преследовавшего Учиху. Все, как на подбор, в красной броне с символом клана и оружием в руках. У многих на головах были белые повязки, как и у Буцумы.        — Я предупреждал, что за мной следят, Кохана… — просипел Таджима. Слова стали даваться ему с трудом. Розоволосая девчушка ничего не сказала, лишь крепче обхватила его тело рукой.       — Что вам нужно? — с вызовом бросила она, сурово сводя брови.       Какая бесстрашная. Хотя здесь её бесстрашие граничит с большой глупостью. Ей ли, женщине, открывать рот в разборках мужчин из двух соперничающих кланов?        — Что нам нужно? — вздёрнул брови Буцума, саркастически усмехнувшись. Несколько людей за ним загоготали. — Ты не видишь кто мы такие, и кто он такой?       — Вы из клана Сенджу, — отрезала розоволосая. Таджима скосил на неё закрывающийся глаз. — Пропустите, этому человеку очень плохо, я хочу помочь ему…       — Бесполезно это делать, девочка, — подал голос один из Сенджу. — Этот тип сдохнет через какой-нибудь час от яда, и ты ничем не сможешь ему помочь.       — Будь паинькой, оставь этого Учиху нам и уходи, — предложил девушке Буцума, протягивая руку. Таджима явственно услышал по голосу, что Сенджу не солгал. Он отпустил бы девчонку целой и невредимой, если бы она прямо сейчас толкнула его тело в пыль и бросилась бежать.       — Он всё равно скоро умрёт, а я облегчу ему эту участь. — Послышался звук вынимаемого из ножен клинка. — Уходи, не пристало женщине видеть кровавую бойню…       — Да что вам знать о бойнях, вы… — надтреснутым голосом прошептала девушка и нагло вздёрнула подбородок. — Отойдите с моего пути!       Она сделала шаг вперёд.       — Да ты сдурела что ли, розовласка?! — вспылил один из Сенджу, не веря своим глазам.       — Зачем ты хватаешься за жизнь этого Учихи, он итак сдохнет!       — Учиха?.. — Девушка удивлённо распахнула зелёные глаза, и Таджима подумал, что сейчас она точно его бросит. Она была достаточно взрослой, чтобы знать, насколько сильно соперничали Учихи и Сенджу. Если она хотела уйти целенькой, сейчас было самое время.       — Мне плевать, насколько он мёртв, я ни за что не оставлю его умирать, тем более в ваших лапах, шаннаро. Отошли прочь.       Розоволосая нагло, с каким-то вызовом в глазах двинулась вперёд, хотя Таджима чувствовал, как её сердце сильно бухает в груди от всей этой ситуации. Что она собиралась противопоставить пятерым, включая Буцуму, мужчинам, в доспехах и при оружии?       — Я тебя предупреждаю, мелкая, — проговорил Буцума, направляя на них клинок. — Если ты его сейчас же не отпустишь, то ляжешь рядом!       — А ты, видимо, только на женщин и умеешь руки поднимать, Буцума… — прохрипел Таджима, сумев бросить дерзкий, ухмыляющийся взор на врага. Учиха всё-таки надеялся, что сыграет на грёбаном сенджувском «благородстве», и тот не тронет девчонку, которая явно не понимала всей серьёзности этой ситуации.       — Ты… — проскрипел Сенджу и в один рывок оказался вплотную к двигавшейся паре, занося клинок. Тут случилось то, чего не ожидал никто. Розоволосая ловко выскользнула из-под руки Таджимы и, сделав скачок вперёд, ногой ударила по запястьям Сенджу. Учиха услышал характерный хруст суставов и вскрик соперника. Меч свалился на дорогу, но девчушка на том не остановилась. Замахнувшись сжатым кулаком, она врезала по доспеху Буцумы. Раздался звук раскорёженного металла и такой смачный удар, от которого Сенджу подлетел в воздух, а потом с громким стоном рухнул на землю.       — Б-Буцума-сан! — воскликнули, подбегая к своему капитану остальные Сенджу и склоняясь над ним. Доспех аккурат рядом с солнечным сплетением был пробит, словно каким-то ядром. Из рта Буцумы шла кровь.       — У него сломаны несколько рёбер и незначительно повреждены внутренние органы. А, и кажется, что правое предплечье вывихнуто.       Сенджу как один поворотили голову к розоволосой девчонке, которая в один удар свалила на дорогу одного из лучших воинов клана. Да кто она, чёрт побери, такая?!       — Это было забавно, Кохана… — сипло прошептал Таджима, улыбаясь верхними уголками губ. Он совсем не ожидал от девчонки такой силы. — Давно я хотел поглядеть на него, валяющегося в пыли…       — Ах ты мелкая тварь… — зашипел один из мужчин, уже складывая печать, но второй его остановил.       — Нужно помочь капитану. Если эта девка одна из Учиха, то мы ещё с ней свидимся и смахнёмся.       — У него правда переломаны рёбра… — подал голос третий мужчина, по-видимому, немного соображающий в медицине. — И рука неестественно выгнута, гляньте только… Всё, как и сказала эта девчонка…       — Видишь, сейчас важно помочь Буцуме, потому оставь девчонку. Если ей хочется иметь дохлого Учиху в качестве трофея, пусть забирает.       Остальные согласились со вторым Сенджу и стали суетится возле Буцумы. Первый же мужчина мрачно уставился на розоволосую девчонку, которая поднимала Таджиму, перекинув его руку на свои плечики. Она была такой маленькой, щупленькой рядом с этим воякой-Учихой, что казалось просто невероятным, что девчушка поднимает его тушу в доспехе. Он сдвинулся с места и подошёл к ним, не слыша предупреждающих окликов товарищей сзади. Девчонка напряглась — ему не нужен был шаринган, чтобы увидеть это — и решительно прищурила зелёные глаза, ожидая, что сделает Сенджу.       — В этот раз я позволю тебе уйти живой вместе с этим дохлым стариком, но предупреждаю тебя — в следующем же бою я поквитаюсь с тобой за капитана.       — Отойди с моей дороги. — Девчонка нагло бросила ему это в лицо, отчего у Сенджу заходили жвалки, и зашагала вместе с Таджимой вперёд, к поместью Учиха.       Сенджу долго смотрел им в след, сложив руки на груди, пока остальные возились с телом капитана. Он был совсем молод, но это не мешало ему использовать самые мощные техники своего клана и сражаться на равных со стариками Учиха, которых кстати и оставалось не так много. Каштановые волосы короткими прядями обрамляли его лицо, по-воински суровое, нахмуренное и сосредоточенное.       Его звали Мокузай* (4). И для Харуно Сакуры он стал первым врагом в этом жестоком и кровопролитном времени, времени Эпохи Войн.