Emmanuelle

Когда машина остановилась возле дома Чандлера, у Майкла все внутри сжалось. Он не понимал, в чем причина внезапно появившегося напряжения, но ничего с собой поделать не мог. Буквально застыл на месте, не в силах сдвинуться. Он осознавал, что не хотел идти туда. Маленький стальной молоточек неприятно стучал по вискам, раздаваясь гулкой болью внутри черепной коробки. "Не ходи туда," – эхо до жути знакомого голоса заполняло собой каждую извилину его измученного мыслями мозга, пробиралось сквозь границы сознания и подсознания, заволакивало разум. Была ли это интуиция? Или, всё же, паранойя?.. С шумом выпустив воздух из лёгких, он собрался с мыслями и, открыв дверцу, выбрался из машины. Он обещал ему игрушку. Обещания, данные детям, нельзя не выполнять. Взаимоотношения с матерью никак не должны влиять на отношения с ребенком. Убедившись, что поблизости нет лишних ушей и глаз, Джексон подошёл к двери и, немного помедлив, постучал. Спустя секунду дверь распахнулась, и пред ним предстала темноволосая миниатюрная женщина в полупрозрачном халате. Что за черт? Почему она так неприлично одета? И где Джордан?! Он даже поздороваться не успел, как она без церемоний схватила его за воротник рубашки и затащила в дом, пинком захлопнув злополучную дверь. И тут же накинулась на него. Как стервятница. Сказать, что он был шокирован – не сказать ничего. Даже растерялся. Она нагло терзала его сухие обветренные губы, крепко сжимая черные, как смола, волосы, проводила руками по телу сквозь плотно прилегающую одежду, так и норовя забраться в промежность, а он стоял, как истукан, и никак не реагировал. Разве что нехотя, на автомате, отвечал на поцелуи. В себя он пришел только тогда, когда ее проворная ручка скользнула в штаны и начала неистово подрачивать спокойную до сего момента плоть. Он хотел схватить ее за плечи и отпрянуть, но тело предательски среагировало на настырные ласки. Он застонал. — Не ломайся, у нас не так много времени, – прошептала она, начав ласкать язычком его ушко. – Джордан вернётся в течение часа. Мы ещё можем немного развлечься. — Ты переходишь все границы дозволенного, Джун, – на стоне выдохнул он, впецившись ладонью в ее едва прикрытую грудь. — Только вкусив запретный плод мы познаем настоящее удовольствие. Не медля ни секунды, она опустилась перед ним на колени прямо в коридоре. Пара движений проворными пальчиками, и классические брюки упали вниз. Стоящий от возбуждения орган неприлично выпирал сквозь плотные боксеры. Майк даже немного смутился. — Не красней, красавица, – ухмыльнулась Джу и высвободила рвущийся наружу стояк. – Обещаю, тебе понравится. Демонстративно облизнув губы, она впилась французским поцелуем в головку, начав трепетно ласкать ствол рукой. Он задохнулся от удовольствия. Уж что, что, а минет Джун делать умела мастерски. Невольно скользнула мысль, на скольких мужчинах она тренировалась до него, но он быстро от подобных размышлений избавился, целиком отдавшись удовольствию. Вдоволь наигравшись с головкой, она стала ходить языком по стволу до основания и обратно. Пальцами свободной руки она параллельно имела саму себя, тихо постанывая от наслаждения. Постепенно она переключилась языком на мошонку, начав игриво щекотать ее, тогда как рука во всю работала над крайней плотью и сочащейся от вожделения головкой. Он уже был готов кончить и рефлекторно схватил женщину за волосы, чтобы насадить ртом как можно глубже и выстрелить в ее горло, но вдруг раздался стук в дверь. А после и наивный мальчишеский голос. — Мам, ты дома? Я видел машину Майкла! Неужели он уже уехал?! Открывай! Джордан вернулся раньше времени. Черт! Настроя на финиш как ни бывало. Резко отпрянув, Майкл спешно натянул боксеры, а после и штаны, выпустив рубашку наружу. Надеялся, что под ней стояк будет не так заметен. — Ма-а-ам?! — Как всегда вовремя! – Джу неприлично выругалась и, вскочив на ноги, ринулась в спальню, располагавшуюся на втором этаже. – Открой ему! Скажи, что я в душе. Как только силуэт скрылся на лестнице, он отворил дверь и изобразил усталость. Вышло не слишком правдоподобно. — Я здесь, – сказал Майк, впуская паренька в дом. – Задремал на диване. Не слышал, как ты стучал. Мама наверху. Джордан кинулся к другу с объятиями. Джексон постарался незаметно отвернуть бедра и слегка скрестить ноги, чтобы не выдать свое состояние. — Рад, что ты остался! Я думал, что упустил тебя. — Разве я мог уехать, не передав тебе обещанное? – С игривой улыбкой спросил мужчина. Мальчик смущённо улыбнулся и отвёл взгляд в сторону. Майкл же, воспользовавшись моментом, взял с тумбочки коробку с игрой (и как он умудрился положить ее туда, а не бросить на пол, когда эта сумасшедшая почти изнасиловала его прямо в пороге?) и протянул ему. — Держи. Надеюсь, тебе понравится. Взяв диск, Джорди принялся изучать список игр. Чем дальше он читал, тем круглее и искристее становились его глаза. Наконец, не выдержав натиска радости, он вновь бросился к мужчине и крепко обнял его за талию. Майкл по-отцовски положил руки на его плечи, сдержанно приобнимая. — Спасибо! Ты вновь сделал невозможное! Ты достал «утку»!!! Как же сильно я люблю тебя! — Я тоже люблю тебя, Джорди, – улыбнулся он. – Счастлив, что смог тебя порадовать. — Не то слово! — А ты уже вернулся, маленький спринтер, – с, казалось бы, искренним удивлением сказала Джун, спускаясь по лестнице. – Наконец-то, а то Майкл тебя заждался. Лгала и даже не краснела. Он изумлялся этой женщине. — Ладно, идите, затестите новую игрушку, – продолжала лепетать она. – А я пока чайник поставлю. Таки купила ваши любимые шоколадные пирожные. — Идём! Джордан схватил Джексона за рукав и потащил в гостиную. Рухнув на диван, мужчина тут же закинул ногу на ногу. Пока мальчонка разбирался с приставкой, а его озабоченная мамаша хозяйничала на кухне, у него было две свободных минуты, чтобы пораскинуть мозгами. Нужно было найти пути к отступлению. Иначе, как только мальчишка уснет, она его изнасилует. А он этого допустить не мог. Он ведь пришел сюда, чтобы расставить все точки над i. Не для того, чтобы вновь пасть во грехе. Он был влюблен. По-настоящему влюблен. Окончательно и бесповоротно. Да, он позволял другим женщинам удовлетворять себя, но ведь это было лишь во благо его мужского здоровья и их отношений. До недавних пор он мог лишь мечтать о том, чтобы войти в Эммануэль. Воплотить желания в жизнь вместе с ней он не мог. Приходилось искать альтернативу. Теперь все изменилось. Он больше не имел права ее предавать. Себя предавать. Майкл не знал, как поставить Джун на место. С одной стороны, ему с ней было хорошо. Она будто читала его мысли! Делала то, что надо, а главное – как надо. Опыта ей было не занимать, в отличие от Эммы. Но с другой стороны, он к ней абсолютно ничего не чувствовал. Видел, что интересен ей, но ответить взаимностью не мог. А она ведь наверняка уже понастроила воздушных замков... Джорди ведь как-то упоминал о том, что после подаренного Джексоном браслета мама буквально летала по дому, а после обмолвилась, что скоро они, вероятнее всего, переедут в Неверленд. Пора было спустить ее с небес на землю. — Держи, – мальчик протянул ему джойстик. – Давай начнем с Марио. Хочу оставить утку на десерт! Они начали рубиться в братьев Марио. Игра действительно оказалась очень увлекательной. Особенно тайные части канализации, которые время от времени игрокам предлагалось исследовать для получения бо́льшего количества монет. Даже появившаяся с подносом Джун не смогла отвлечь их от поединка. Поставив чайник, чашки и коробку с пирожными на стол, она унесла поднос обратно на кухню, после чего присоединилась к игрокам. Сев со стороны Майкла, она закинула ногу на ногу, как бы случайно коснувшись пальцами его лодыжки. По телу словно разряд пробежал. Он ведь так и не кончил. Она намеренно дразнила его! Лёгкая мятная юбка в складку, белый топ на тонких бретелях. Он знал, что под ними абсолютно ничего не было. Штаны бугрились. Плоть предательски изнывала от желания ощутить будоражущую сознание влагу и освободиться от оков эрекции, излившись прямо в нее. Он безумно хотел трахаться. Не любовью заниматься, а именно трахаться. Жёстко трахаться. Но не мог себе этого позволить. Злоба медленно, но верно вскипала в жилах. Усиленная возбуждением, она выворачивала и без того слабые вены наизнанку, заставляла тело содрогаться от желания и ненависти к себе. Ее стопа все также продолжала гладить его лодыжку под кофейным столиком, а язык то и дело облизывал сочные губки. Эта женщина изводила его. Добивала намеренно. Ждала, когда он сдастся ей в плен и позволит творить с собой все, что душе угодно. — Мне что-то нехорошо, – он поднялся на ноги с пустым выражением лица. – Пойду воды выпью. Она вскочила вслед за ним. Что и требовалось доказать. — Майк, с тобой все в порядке? – С наигранным беспокойством вопрошала женщина, посеменив за ним в кухню. – Я могу дать тебе аспирин или анальгетик. — Спасибо, не нужно. Стакана воды будет достаточно. Оказавшись на кухне, он взял стакан и уже собирался было сделать глоток прохладной отрезвляющей жидкости, как она вдруг заперла дверь и кинулась к нему. Выхватив чертов стакан из рук, Джун положила мужскую ладонь на свою грудь, после чего впилась в его губы жадным поцелуем. — Не воды тебе нужно, милый... Совсем не воды... Сначала он не мог сопротивляться. Стоило его руке коснуться ее груди сквозь тонкую шёлковую ткань, а ее проводному язычку проникнуть в его рот, как разум моментально отключился. Он был готов взять ее здесь и сейчас. На этой чёртовой малогабаритной кухне, в которой в прямом смысле было не развернуться. Толкнув женщину к столешнице, он забрался рукой под топ, начав интенсивно сжимать и щипать грудь, лаская ее, тогда как вторая ладонь к тому моменту уже во всю бродила под мятной юбкой. Он гладил стройные бедра, сжимал их, исчерчивал кончиками пальцев, царапал короткими ногтями... Поцелуи становились все более развязными с каждой секундой, ласки более откровенными. Им уже было плевать на то, что в гостиной сидит ничего не подозревающий ребенок. В какой-то момент, когда ее рука уже во всю орудовала в его штанах, а его пальцы нагло ласкали клитор, он вдруг пришел в себя. Майкла словно обухом по голове ударили. То ли совесть включилась, то ли здравый смысл. Вытащив руку из-под юбки, он застегнул ширинку, отстранился и шумно выдохнул. Она непонимающе округлила глаза. — Майкл? Все в порядке? — В полном, – он кивнул, после чего осушил стакан с водой. С него пот градом лил. То ли от нервов, то ли от возбуждения. Или в комнате действительно было слишком жарко. – Прости. — Что происходит? – Она сделала шаг к нему, но мужчина вновь отступил. – Ты что, избегаешь меня? — Не избегаю. Просто нам не следует больше встречаться. Она хмуро сдвинула брови вместе. — Что ты имеешь в виду? Джексон потупил взгляд на свои до блеска вычищенные ботинки. — То, о чем говорю, и имею в виду. Мы больше не можем встречаться. На женском лице проскользнуло недоумение. — Мне хорошо с тобой, – продолжал он. – Но этого недостаточно. Ты неотразима в сексе, но для стабильной связи должно быть... Должно быть что-то ещё. — Но что? – Джун непонимающе развела руками. – Что я сделала не так? Если тебя что-то не устраивает, ты всегда можешь... — Нет, – мужчина не дал ей закончить. – Ты не понимаешь. Я не люблю тебя. Я не могу спать с тобой, когда мое сердце находится в совершенно другом месте, с совершенно другим человеком. Не могу. — Я думала... — Я знаю, – он тяжело вздохнул. – Знаю. Ты мне действительно нравишься. Ты очень привлекательная. Но я никогда не видел в тебе никого, кроме полового партнёра. — То есть, игрушку для секса, – с сарказмом выпалила женщина. Он старался держаться как можно равнодушнее. — Называй это, как хочешь. — Ты козел, Джексон. — Знаю. Она сдержала слезы. Уж не знаю, как ей это удалось, но Джун даже не всхлипнула. В лице ее не читалось ни отвращение, ни обида. Разве что боль и искреннее непонимание. В кухне повисло гнетущее молчание. Она стояла, скрестив руки на груди, и смотрела в пол. Он изучал узор окрашенной настенной штукатурки. Никто из них не знал, что сказать другому. — То есть, ты даже не отрицаешь, что использовал меня? – Неожиданно спросила брюнетка. — Угу, – Майкл бросил в ее сторону равнодушный взгляд. – Так и есть. — Подонок, – холодно заключила она. — Да, – он согласно кивнул. – Подонок. Направившись к выходу из кухни, он отпер дверь и замер в косяке. — Я прошу простить меня за все. Мне действительно было хорошо с тобой. Она молча слушала, не выражая никаких эмоций. Он пустым взглядом смотрел на женщину через плечо. — Я буду продолжать общаться с Джорди и навещать его, если позволишь. Наши отношения не должны отражаться на ребенке, – он закусил сухие губы, немного помолчав. – Ещё раз прости. Я не должен был давать тебе ложной надежды. Джексон покинул кухню и вернулся в гостиную. *** Долго ждать МакМанус не пришлось. Буквально через сутки брюнетка позвонила бывшему парню с первой порцией собранной информации. Уже было около полуночи, когда сотовый телефон Вансовича вдруг забесновался на прикроватной тумбочке. И кому не спится в столь позднее время? Он нехотя открыл глаза и посмотрел на пиликающую мобилу. Может, она перестанет звонить? Не тут-то было. Казалось, раз за разом трель становилась только громче. Взяв громоздкую трубку, он не глядя нажал кнопку принятия вызова и приложил ее к уху. — Алло? – На зевке спросил он. — Разбудила? На другом конце провода звучал знакомый женский голос. Но его обладательницу он с ходу узнать не смог. — Да. — Прости, – виновато произнесла женщина. – Я просто хотела поскорее передать тебе контакты нескольких человек, дети которых имели доступ к спальне Джексона. Адри. Точно. И как он сразу не понял? — Конечно, секундочку, – он вылез из-под одеяла и подошёл к письменному столу, начав искать записную книжку в заваленном всяким хламом ящике. Наконец-то найдя ее, он взял ручку и открыл первую попавшуюся чистую страницу. – Готов записывать. Диктуй. — Пиши. Первая пара - Джун и Эван Чандлеры. Телефон... Он записал около десяти разных фамилий и номеров телефонов. И это ведь только "первая часть"! Сколько же их всего, мать его?! — Калкины, их не забудь. Они тоже в этом списке, – говорила Адриан. — Это тот самый, из «Один Дома»? Она угукнула. — Да у него целый детский сад. — Что правда, то правда, – она вздохнула. Когда все номера были записаны, он загнул лист книжки, чтобы не потерять нужную страницу, после чего откинулся в кресло и, закинув ногу на ногу, зажал ручку в зубах. Итак, первые фамилии уже были у него в руках. Что дальше? Будто читая его мысли, женщина спросила: — Что ты будешь с ними делать? — С кем? – Растерянно переспросил блондин, не поняв, кого именно она имеет в виду. — С этими семьями. Ты ведь не можешь просто вломиться к ним в дом и спросить, не растлил ли их ребенка сам Майкл, мать его, Джексон. Он усмехнулся. Представленная ситуация показалась ему очень забавной. Он держит под дулом пистолета бедное дитя и спрашивает его побледневших от страха родителей, не трахал ли их чадо этот черножопый. А потом добавляет:«А каким будет ваш ответ, если я сейчас вынесу этому сосунку мозги и размажу их вот по той стене?!» Не выдержав, он засмеялся. — Эй? Ты в порядке? – В голосе МакМанус звучало беспокойство. — Да, – он убрал ручку изо рта и поскреб ею висок. – Прости, отвлекся. Не знаю пока, что буду с ними делать. Наведу справки, составлю психологический портрет каждого. Выберу наилучшую мишень и атакую. Как обычно. Она улыбнулась. — Ты превратился в самого настоящего стервятника. От того сентиментального сопляка, каким ты был в старшей школе, не осталось и следа. — Людям свойственно меняться, – спокойно ответил он. — Как будешь составлять «психологические портреты»? — Информацию соберу, со знакомыми встречусь, тебя послушаю, – он сделал акцент на последних словах. Откровенно льстил и даже этого не стеснялся. – Ты ведь всегда все лучше всех знаешь. Как насчёт встретиться завтра в том же кафе? — Приглашение принято, – она ёрничала. – Но будь во всеоружии. Слова стоят денег. — Всегда готов, – блондин ухмыльнулся. — Тогда давай в десять. Вечером у меня ногти. — Замётано. До встречи. Положив телефон на стол, он откинулся на спинку офисного кресла и, взяв в руки записную книжку, открыл загнутую страницу. Десять фамилий. Двадцать человек. Более двадцати пяти детей. Он пока слабо представлял, что будет со всем этим делать, но знал: он обязательно найдет того, кто прост всё, ради кэша. Он найдет этого человека. И очень, очень скоро. *** Сказано – сделано. Ровно в без пятнадцати десять блондин вошёл в затхлый кафетерий. Но сегодня без букета. С одной единственной бордово-красной розой. Прошествовав к их любимому столику, который, к счастью, пустовал, он опустился на диванчик и стал ждать МакМанус. Ну, или официантку с меню. Кто подойдёт быстрее. Проворнее оказалась официантка. Подойдя к посетителю, она кратко рассказала ему о сегодняшнем меню и, вскользь пофлиртовав с мужчиной, приняла заказ, после чего скрылась в кухне. Он заказал холодный чай, пирожное "Наполеон" и салат "Цезарь". Женщина подошла, когда он уже заканчивал приговаривать салат. Сев напротив, она подперла руками подбородок и со смешливой ухмылкой уставилась на него. Он не понимал, в чем дело. Отправив в рот очередную ложку салата, блондин прожевал ее и спросил: — Что? — У тебя соус на подбородке, – ответила женщина. Он попытался вытереть его. Не вышло. Видя его безуспешные попытки очистить физиономию, она приподнялась и потянулась к нему. Смахнув каплю соуса с его рта кончиком пальца, она тут же отправила его в рот. Сексуально облизнув палец, брюнетка вернулась на свое место. Он судорожно сглотнул. — Кажется, ты хотел о чем-то со мной поговорить, – деловито сказала она спустя минуту молчания, смотря на свои длинные ногти. Свежий маникюр, кстати говоря, был при ней. Она солгала ему? — А, да, – он перевел дыхание и отставил пустую тарелку в сторону. – Расскажи мне о людях, номера которых дала мне ночью. Ты знакома с кем-нибудь из них? — Конечно, – МакМанус кивнула. – Я расскажу тебе все, что знаю. Но сначала закажи мне десерт и чай с лимоном и имбирём. Он послушно сделал заказ. Две минуты ожидания они оба молчали. Она то и дело стреляла глазками, откровенно флиртуя с ним, а он, кажется, был не особо против, хотя и не воспринимал ее всерьез. Такие люди, как Адри, не меняются. Когда официантка наконец-то принесла «Красный Бархат» и чай, молчание, зависшее между ними, постепенно начинало накалять обстановку. Но стоило куску торта появиться на столе, как все внимание сочной брюнетки сразу же перешло к нему. И слава Богу. — Я пролистал список, – сказал Вансович, открывая записную книжку. – Прошёлся по фамилиям, поискал общих знакомых. К вечеру получу некоторые сведения о них. Но сначала мне хотелось бы послушать тебя. Она облизнула ложку и приподняла брови. — Скажи, что ты хочешь услышать. Я расскажу все, что знаю. — Давай начнем с конца. Что ты знаешь о Калкиных? — О Калкиных? Проще спросить, чего я НЕ знаю о них. Мак постоянно тусуется с Майклом. Намного чаще остальных. Его родители... ...и понеслось. МакМанус было не заткнуть. Был бы повод. Она выдала бывшему всю подноготную семейства, всё, что когда-либо о них или от них слышала. Она прошлась по их привычкам, манерам, характерам, способах воспитания ребенка, даже о том, какого цвета постельное белье они предпочитали. И так, в общем-то, было с каждым. Она рассказала о каждой семье, телефон которой смогла достать для него. Последними в списке были Чандлеры. — Ты знаешь, они давно в разводе, – говорила она, жуя второе пирожное, коим был заказанный блондином "Наполеон". – Папаша с мамашей, имею в виду. Она замужем за каким-то импотентом, он, вроде, тоже не одинок. Все никак мировую заключить не могут из-за ребенка. — Импотентом? – Переспросил Вансович, откровенно не понимая, причем здесь это. — Ну, судя по всему, – она глотнула чая. – Потому что свои низменные потребности она удовлетворяет ни с кем-нибудь, а с самим Его Величеством. Он изумлённо вздернул брови. — Да ладно?! — Только тс-с-с, это секрет, – она зашипела, приставив палец к губам. – Я случайно узнала. Он молча ждал подробностей. — Сегодня случайно услышала разговор других домработниц, – пояснила она. – Они обсуждали его полуночный разговор с ней. Кто-то подслушал, как он отнекивался от встречи с ней. Но на днях все равно обещал заехать к Джорди. — Думаешь, между ними что-то есть? — Железно, – она сделала подтверждающий жест пальцами, уверенно смотря в глаза собеседника. – Я видела, что она пару раз выходила из его спальни, но не придала этому значения. Раз он отнекивался и искал оправдания, между ними точно что-то было. — А он тот ещё кобель, – с долей уважения произнес блондин. – Я-то думал, у него только на детей встаёт. Ан-нет, как видишь. На женщин функционирует тоже. Они расхохотались. Успокоившись, Адриан продолжила: — В общем, мамаша бегает за королевской задницей и ведёт себя в стенах ранчо довольно развязно, а папаша всячески пытается воплотить в жизнь свои амбиции. Работает каким-то там врачом, да только люди говорят, что руки у него не из того места растут. Постоянно судится с недовольными клиентами. Увлекается творчеством, но на самом деле из себя ничего не представляет. Скользкий тип. Сделав пометку в ежедневник, Вансович захлопнул его и отодвинул в сторону. — Спасибо, Адри, – он улыбнулся. – Не знаю, что бы я делал без твоей помощи. — Пропал бы, – она самодовольно улыбнулась, но после посерьёзнела. – А теперь о цифрах. Где мои деньги? Он достал из кармана чек на пару тысяч и протянул ей. — Держи. Ты заслужила. Мельком глянув на сумму, она довольно ухмыльнулась и убрала чек в сумочку. — Звони, как узнаешь ещё что-нибудь. — Обязательно, – она обворожительно улыбнулась и поднялась на ноги. – Ладно, мне пора. Увидимся. — Классные ногти, – сказал он, давя улыбку. – Пока. Она пробубнила что-то вроде "спасибо" и поспешила удалиться. Оставшись в одиночестве, он наконец-то смог полакомиться тортом и обдумать полученную информацию. Если судить по тому, что ему поведала о семьях Адриан, самыми подходящими кандидатами были Чандлеры. Подстилка-мамашка наверняка впадает в ступор, узнав, что помимо нее он также трахал несовершеннолетнюю девчонку, а возможно и ее собственного сына. Ее поддержка, можно сказать, была обеспечена. Если, конечно, она не была из того рода шлюх, что за член собственных детей продать готовы. Но даже если и так, девчонку-то она ему не простит, верно? Женское самолюбие, особенно уязвленное, страшнее атомного оружия. Почему-то он был уверен, что она будет на их стороне. Что касается папаши, то информация о судах была как нельзя кстати. Ему ведь наверняка нужны бабки, чтобы откупаться от неудовлетворённых его сервисом клиентов, а также чтобы платить адвокатам. Кроме того, она упомянула, что он увлекается творчеством, но «ничего из себя не представляет». Нужно было разузнать поподробнее, что это за «творчество». Любой творец мечтает стать звездой. На самом деле, это не так уж сложно. Были б деньги. В общем, он решил навести справки об Эване и понять, стоит ли игра свеч. Закончив с "Наполеоном", он заплатил по счету и, довольный продуктивным расследованием, направился к выходу.