Континент Доу Ци

      На высоком утёсе, под которым острые пики скал, утопая в лесной зелени, опускались косым гребнем к поблескивающему отражённым светом озеру, сидел, скрестив ноги, молодой юноша, Сяо Ян, известный также как Падший Монстр клана Сяо.       У юноши было много секретов. Одним из них было то, что он сохранил свои воспоминания о прошлой жизни – случай, описываемый лишь в легендах далёкого прошлого, свидетельствующий о невероятной силе души. Это обстоятельство, наряду с сильной волей и значительным опытом в изучении боевых искусств, позволило ему начать тренировки с раннего детства и к семи годам стать Учеником – достижение, достойное того, чтобы стать легендой и войти в историю материка. Его слава гремела, затмевая весь мир, его называли гением, что рождается раз в тысячу лет… И тем острее ощущалось бессилие, когда, четыре года спустя, подобравшись к рангу Мастера, он начал стремительно регрессировать.       Это был сильнейший удар его гордости и амбициям. Многие низкоранговые алхимики, исследователи и целители посетили город Ву Тан, интересуясь случаем Сяо Яна, но, по мнению юноши, все они были бездарями или шарлатанами – ведь он сам, постигая теорию доу ци по немногочисленным свиткам, которые ему удавалось отыскать в библиотеке клана и у торговцев, знал гораздо больше, чем знали они, и познания его всё увеличивались, заслужив признание даже среди почтенных учёных… В пределах доступного выходцу не самого могущественного клана, конечно, ведь по-настоящему важные секреты в этом мире можно было передать только ученикам и наследникам, и Сяо Ян, пусть и будучи гением, обладающим к тому же многими знаниями более развитой технологически цивилизации, был ограничен своими возможностями развития доу ци, урезанными неожиданным падением. Только упорство, высокий интеллект и аномально огромная духовная чувствительность позволяли ему идти к своей цели.       Но время не замедляло свой ход, и вместе с его движением уходили силы. Наконец, в один ужасный день, некогда прославленный «гениальный монстр» на тесте уровня доу ци показал четвёртый этап Новичка, а после, в течение полугода, регрессировал и до первого.       Однако, несмотря ни на что, Сяо Ян продолжал тренировки, доводя тело до изнеможения, а навыки выводя за предел совершенства. Его искусство, опиравшееся на опыт ещё прошлой жизни, было неоспоримо даже среди опытных воинов, но всё то, что касалось применения доу ци, стало ему недоступно, делая бесполезными мастерство и опыт, а накопленная в продолжительных медитациях энергия исчезала бесследно, сводя на нет все усилия по укоренение души – развитию духовной сути, от степени которой зависели возможности бойца и его общественный статус.       Загадочный недуг, источник которого продолжал оставаться сокрытым. Был ли он результатом того, что душа Сяо Яна преодолела грань между мирами? Ведь в историях о тех, кто помнил свои прошлые жизни, говорилось, что они принадлежали только одному миру. Так не могло ли именно это быть причиной потери с таким трудом накопленных сил? Сяо Ян не знал. Он не сдавался, не позволял себе падать духом, но всё, что ему оставалось – лишь ждать, терпеть жалость доброжелателей, сплетни и насмешки завистников, и продолжать верить в себя.       Так проходили день за днём, но проклятый недуг и не думал отступать, а этим утром, словно по насмешке богов, юноша предстал перед кланом с третьим этапом Новичка, да и то – выстраданным титаническими усилиями благодаря смертельно опасным тренировкам и возросшей едва ли не до ранга Духа способности к поглощению природной энергии. Это достижение было сравнимо с попыткой – и при том частично успешной – заполнить водой дырявый резервуар, да ещё и с помощью решета…       Сяо Ян, нехотя вынырнув из своих мрачных мыслей, обернулся к подошедшему сзади отцу – главе клана Сяо, пятизвёздочному Великому Мастеру. Его приближение он почувствовал уже давно, ведь, несмотря на потерю сил, духовное восприятие у юноши только возрастало, но реагировать не спешил, поскольку обсуждать очередной позор совсем не хотелось. Отец же с затаённой грустью смотрел на него. Без жалости, но с искренней поддержкой. Именно эта искренность, оставшаяся даже после «падения» сына, позволила юноше принять Сяо Жана как родного и впустить в своё сердце. И эта связь, без сомнений, была очень важна им обоим.       - В следующем году мне будет шестнадцать, отец, - грустно произнёс Сяо Ян. – Остался год, и даже ты уже не сможешь оказывать мне открытую помощь. Мне придётся уйти из клана.       Сяо Жан, понимающе вздохнув, отвёл взгляд. В шестнадцать лет молодое поколение проходит церемонию совершеннолетия, занимая соответственно своим силам положение в клане, и всем было очевидно, что гордого Сяо Яна роль слуги не устроит.       - Я верю в тебя, сын. Даже если ты Новичок доу ци, твой дух как у Предка! – неловко приободрил он сына. Сяо Ян благодарно улыбнулся. – Ну, пойдём домой? Завтра у нас важные гости, и тебе нельзя пропустить церемонию.       - Гости? – заинтересовался Сяо Ян.       - Завтра узнаешь, - подмигнул тот.       Хмыкнув, но решив не настаивать на подробном ответе, Сяо Ян поднялся и пошёл обратно с отцом. ***       Утро Сяо Яна началось, как начиналось всегда – с медитации, которая, в свою очередь, началась ещё вечером. Возможность полноценно заменить сон медитацией была плодом его долгих трудов и позволяла наращивать хоть какие-то силы. С каждым днём его возможность ассимилировать посредством дыхательных упражнений природную энергию, сосредоточенную в воздухе, возрастала всё больше, шокируя отца и тех немногих, кто знал об этом, но, впрочем, почти сразу же всё, что удавалось усвоить, исчезало, как исчезают продукты со склада вороватого кладовщика. Сяо Ян всё больше задумывался о том, чтобы, невзирая на весьма вероятную кончину от лап магического зверя высокого ранга, уйти в самостоятельное путешествие и медитировать в средоточиях силы – местах, где природная энергия имеет гораздо большую концентрацию и качество, чем обычно. Через год других вариантов и не останется.       Спустя время хриплый голос слуги, раздавшийся с улицы, предупредил его собираться к церемонии, и юноша, приняв надлежащий вид, последовал за стариком в зал для торжественных приёмов.       Скромно войдя под высокие своды главного зала, Сяо Ян, как прирождённый боец, в первую очередь отметил среди гостей, одетых в традиционные белые одежды с серебряным мечом и облаками, свидетельствующими об их принадлежности Культу Юн Лан, старца с вышитым на груди серебряным же полумесяцем, усеянном звёздами, что говорило о его ранге Великого Мастера седьмой звезды. Для юноши это было ещё и напоминанием об утраченном – возможно, за эти три года он, Сяо Ян, достиг бы ранга Дух, или хотя бы подошёл вплотную к этому, взяв девятую звезду Великого Мастера! Тогда бы он мог смотреть на этого старика с позиции сильного, а не как неудачник, что по какому-то недоразумению считался одарённым богами гением.       Не дав себе воли сокрушаться, юноша, отведя взгляд от манящего символа, обнаружил среди гостей даже более занимательный объект для внимания – восхитительно прекрасную девушку, не менее прекрасную, чем присутствующая здесь же его подруга детства Дай-эр. Их красота была сравнима, но, так же, как отличаются между собой лучшие представители сортов красной и чёрной розы, девушки воплощали собой разные стороны красоты. Обе они имели мягкие черты, мраморную, нежную кожу, но незнакомка казалось чуть вздорной, в то время как Дай-эр была словно само спокойствие. Волосы незнакомки были алыми, почти пурпурными, прихваченными у шеи лентой, а глаза лиловыми. Дай-эр же красовалась чёрными, отливающими синевой распущенными волосами и лазурными глазами. И обе они были прекрасны.       Сравнивая девушек, Сяо Ян понимал, что столкнулся с извечной дилеммой – что лучше, день или ночь, огонь или лёд. Мужское начало в нём, заручившись поддержкой властности, свойственной любому бойцу, требовало решить возникшее противоречие и взять всё… Либо же остаться ни с чем – ведь слабый большего не заслуживает. Эта мысль казалась правильной, но отдавала оттенком горечи. Сейчас он не ощущал себя достойным, и прежде чем намереваться бросать вызов миру, Сяо Ян собирался найти соответствующие дерзновениям силы.       Уделив должное красоте незнакомки и не скрывая произведённого ею впечатления, Сяо Ян всё же не стал пожирать красавицу взглядом, как свойственно это несдержанным юнцам, и коротко осмотрел весь зал.       Рядом со старцем и незнакомкой – кстати, находящейся в свои годы уже в ранге Ученика с тремя звёздами – находился молодой привлекательный человек, тоже Ученик, но уже с пятью звёздами и лет на пять старше девушки - ровесницы Сяо Яна. Для подобных успехов требовался немалый талант, но, конечно, несравнимый с Сяо Яном в его прошлые годы. И молодой человек, и сидящая рядом с ним незнакомка никак не реагировали на явное внимание к ним со стороны представителей клана Сяо их возраста – завистливое и восхищённое в зависимости от пола.       Во главе зала, как обычно, восседали отец и трое главных старейшин, имеющих почти такое же влияние в делах клана, что и Сяо Жан, и постоянно бестолково интригующих против него ради удовлетворения своего тщеславия. Слева от них, напротив троицы гостей, располагались ещё четверо старейшин. Также, разумеется, присутствовал и весь остальной клан, но примечательна там была только Сяо Дай-эр – вторая женщина после матери, которую Сяо Ян любил в этом мире. И пока он не разобрался, чего в этой любви больше – братской опеки, или же желания обладать ей как женщиной.       Выйдя вперёд, Сяо Ян глубоко поклонился:       - Приветствую вас, отец, – с уважением произнёс он. – Старейшины, - лёгкий поклон в сторону. – Дорогие гости, – тоже глубокий поклон, с уважением и доброжелательностью. Ведь что есть человек, как не его облик в глазах других? Тень себя! И… Ему показалось, или незнакомка посмотрела заинтересованно? Нет, прочь, прочь, глупые мысли, тебе не нужна эта связь, Сяо Ян, даже если чувства взаимны! Сохраняя на лице приятную улыбку и не показывая обуревавших его страстей, юноша, про себя саркастично усмехнувшись, отметил, что в зале нет свободных мест – явное неуважение к нему, и явно благодарить за это следует старых пней, что ухмыляются, не скрываясь, ожидая, как унизят его перед гостями. – Но что я вижу, отец? Похоже, ты держишь при себе выживших из ума глупцов, не способных даже сосчитать нужное количество мест для гостей… Или, быть может, здесь нет ошибки, и это пренебрежение мной, человеком, которого за глаза называют калекой, мусором и едва ли не мошенником, обманом получившим недолгое признание, но в лицо высказывают лишь сожаления о постигшем меня божественном испытании, которое надо преодолеть терпением и упорством?       Не меняя доброжелательного выражения лица и наблюдая, как лица старейшин багровеют от злости, как отворачиваются стыдливо многие его сверстники и как проявляется уважение в глазах прекрасной гостьи и её спутников, Сяо Ян мысленно аплодировал своему актёрскому мастерству – ведь просто слова не смогут произвести эффекта, если не произнести их должным образом, а он своим лицедейством не только поставил на место зарвавшихся псов, но и не потерял при этом достоинства – талант, не менее важный, чем способность сражаться.       Увы, но его отец, Сяо Жан, был прост и наивен, как благородный лев, и это явно не подходило его должности главы клана; да, он был не глуп, даже хитёр и ловок, но подковёрные интриги были точно не по его части.       - Сяо Ян Ге-Ге, садись здесь! – неожиданно воскликнула Дай-эр, разорвав установившуюся тишину и остановив начавшего подниматься Сяо Жана, готового вспыхнуть и наорать на стариков, и похлопала рукой рядом с собой. Юноше оставалось только возблагодарить старых дураков за предоставленную возможность, а ещё порадоваться, что традиция предусматривает низкие столики и мягкие подушки, а не новомодные стулья…       А ещё – поблагодарить богов, что есть Дай-эр, ведь, будь на её месте обычная девушка, соседство было бы не будоражащим кровь и романтичным, а унылым и пресным.       Чувствуя, как ещё больше поднимается его настроение, Сяо Ян, под завистливыми взглядами парней, занял предложенное место возле подруги. Ощущая через шёлковое платье тепло её тела и вдыхая с трепетом дурманящий женский аромат, он впервые за долгое время позволил себе забыть о такой ерунде, как потеря сил и прочие незначительные события.       - Давненько ты не сидел так с Дай-эр, Сяо Ян Ге-Ге, – с улыбкой произнесла девушка.       В этом была доля правды. Раньше, до того, как случилось то, что случилось, они часто проводили время вдвоём, несмотря на то, что Сяо Ян был с детства помолвлен, но в последние три года у него находилось много причин – или оправданий – избегать её общества.       - Дай-эр – гений клана и прекрасная девушка, находиться с которой должен лишь равный, а не гонимый калека, - с болью ответил он. Даже понимая, что продолжает искать с Дай-эр близости и не может от неё отказаться, Сяо Ян всё же не считал себя вправе требовать большего, чем мимолётные встречи.       Установилась долгая пауза.       - Дай-эр верит, что Сяо Ян достоин, - наконец ответила та, тихо, но с твёрдостью, и сердце юноши забилось сильнее. Он почувствовал, что кровь готова превратиться в огонь и сжечь все оковы, сдерживающие его чувства.       - Дай-эр… - Он с усилием втянул воздух, и затем медленно выдохнул. – Спасибо тебе.       Девушка, скромно потупившись, улыбнулась. Сяо Яну же требовалось время, чтобы осмыслить их разговор, а пока что он лишь наслаждался той лёгкостью, которую дали ему эти простые слова.       Наблюдая за разговором взволнованного отца и старца, не торопящегося переходить к делу, Сяо Ян не мог не задуматься, что понадобилось от его скромного клана Культу Юн Лан – самому могущественному в Империи Джиа Ма. И кто эта милая красавица?       - Ты знаешь, как зовут эту девушку? – неожиданно спросила Дай-эр, словно прочитав его мысли.       - Откуда бы? – пожал он плечами. – Но ты, похоже, о ней что-то знаешь. Не так ли?       - Хм. Стоит ли Дай-эр говорить об этом? – состроила та наивную рожицу.       Скептически оглядев подругу, юноша, покачав головой, всё же решил подыграть:       - Сяо Ян Ге-Ге рад, что его сестрёнка использует такие женственные приёмы, способные озадачить любого мужчину.       Довольно улыбнувшись, отчего вся мужская часть зала чуть не захлебнулась слюной, Дай-эр игриво ткнула Сяо Яна своим остреньким локотком:       - Зачем же Дай-эр такие умения, если они не срабатывают на Сяо Яне Ге-Ге! – мило пожаловалась она. Но Сяо Ян, чувствуя, что эта женщина близка к тому, чтобы завладеть его чувствами, смог удержать нейтральное выражение и шутливо схватился за сердце:       - Ох, коварство Дай-эр не знает границ! - Оба они весело рассмеялись, отчего враждебных взглядов в сторону юноши прибавилось ещё больше. – Ну так что, - отсмеявшись, вернулся он к теме, - тебе известно, кто наша прекрасная гостья?       - Хм, - задрала носик Дай-эр, - наша прекрасная, - подчеркнула она обмолвку, - гостья – никто иная, как твоя невеста На-Лан Ян-Ран! Догадываешься, зачем они здесь? – Девушка уже смотрела серьёзно, показывая, что и не думает насмехаться над другом, а хочет оказать поддержку.       Сяо Ян, потеряв весь игривый настрой, хмурым взглядом окинул гостей.       - Внучка генерала армии Империи Джиа Ма - На-Лан Жи Львиное сердце - На-Лан Ян-Ран, - тихо обронил он.       Теперь всё было яснее некуда. Когда-то дед Сяо Яна и На-Лан Жи были как братья, а когда их внуки родились в один день, это было сочтено знаком судьбы. Между Сяо Яном и На-Лан Ян-Ран решено было заключить брак…       Теперь же На-Лан Ян-Ран, со всей очевидностью, принадлежит культу Юн Лан, и такая обуза, как жених-калека, их не устраивает. Также Сяо Яну было ясно, что расторжение помолвки – инициатива невесты и требование Культа Юн Лан. Зная характер На-Лан Жи, юноша был уверен, что тот никогда бы не отказался от своего слова - тем более, данного почившему деду Сяо Яна. Даже несмотря на любовь к внучке...       Это вызывало у юноши печальную улыбку.       - Эта глупая женщина не знает, от чего собирается отказаться, - тихо проговорила Дай-эр, сжав его руку. – Даже если она ученица главы Культа и предполагаемая наследница, талант Сяо Яна ещё заставит её сожалеть об этом.       - Сожалеть, да? – невесело усмехнулся он. – Может и так, Дай-эр. Но меня беспокоит, как это событие ударит по моему отцу…       Тут, прервав разговор представителя Культа и Сяо Жана, а заодно обратив на себя внимание всего зала, поднялась На-Лан Ян-Ран. Старику ничего не оставалось, кроме как перейти к сути их приезда.       Встав и повернувшись к Сяо Жану, он натянуто улыбнулся:       - Мы пришли к лидеру клана Сяо, чтобы просить о помощи!       Сяо Жан также встал.       - Господин Джи Е, возможно, клан Сяо и в самом деле может вам помочь, - осторожно ответил он. - Что же вас привело?       На это Джи Е, улыбнувшись, поинтересовался, узнаёт ли Сяо Жан гостью, но тот слишком давно не видел её, и потому лишь развёл руками, извиняясь за свою память. Когда же старик представил девушку, Сяо Ян наблюдал, как отец с восторгом и узнаванием выразил свою радость встрече, сказав заодно, как он счастлив, что слухи о том, что она стала ученицей Юн Юн, оказались правдивыми.       Доброжелательность Сяо Жана вызвала у гостей неловкость, но, наконец, старик, всё так же опасаясь говорить прямо, принялся экивоками подводить главу к цели их прибытия. Юноше больно было смотреть, как отец, осознав, всё-таки, что происходит, даёт волю гневу, как его тело начинает испускать агрессивную ауру, складывающуюся в образ льва над его головой – эффект от сильнейшей способности клана Сяо, Львиной ярости. Впрочем, довольно быстро тот взял себя в руки, но когда гости предложили в качестве компенсации за неприемлемую просьбу Пилюли Накопления Ци, созданные самим Королём эликсиров Гу Хи, было видно, как из гордого воина словно стержень вынули – такое унижение было для него невыносимо. Тут уже Сяо Ян не мог больше оставаться в стороне, глядя, как шакалы с жадностью во взгляде готовятся пировать на костях льва.       - Не спешите с подарками, господин Джи Е, - с неизменной доброй улыбкой произнёс юноша. – Возможно, ваша просьба не будет одобрена.       Слова Сяо Яна погрузили зал в тишину, обратив на него все взоры, и только багровеющие в очередной раз лица старейшин нарушали застывший образ.       - Что значит эта выходка, Сяо Ян? - брызжа слюной, ответил наконец первый старейшина. – Это решать будем мы!       Зал ожил, всё ещё поражённый действиями падшего гения, наполнившись перешёптываниями.       - Отец? – обернулся к Сяо Жану парень.       - Решать это буду я, глава клана Сяо! – понятливо включился тот, выходя из оцепенения. Старики зароптали, но прямо возразить не посмели.       - Уважаемая На-Лан Ян-Ран, - продолжил Сяо Ян, подойдя к невесте и поклонившись отцу, - я не ошибусь, если предположу, что ваш уважаемый дедушка ничего не знает о вашем поспешном решении? Было бы неуважением к предкам вот так вот нарушить принятое ими соглашение!       Та, покраснев, упрямо выставила подбородок.       - Несмотря на то, что дедушка не давал согласия, этого требует моё положение и Культ Юн Лан; вы должны сами понимать, что брак между нами не возможен! Просто скажите, чего вы хотите в качестве компенсации? Я могу принять вас в культ для обучения техникам и способностям доу ци, если вам мало Пилюль Накопления Ци, и предоставить алхимические снадобья для продолжения культивации! Этого будет достаточно?       На-Лан Ян-Ран, выпалив гневно своё возмущение словами Сяо Яна, часто дышала, со злостью глядя ему в глаза. Юноша же, чувствуя одновременно и желание оттаскать её за волосы, и влечение к её молодому телу и страстному темпераменту, сузил глаза, приторно улыбнувшись. Впрочем, ему удалось, со вздохом, перебороть клокочущее в груди желание отстегать розгами упругую задницу стоящей перед ним красотки, и сделать лицо серьёзней.       - Вы восхитительная девушка, На-Лан Ян-Ран, - наконец искренне и твёрдо произнёс он, и смог видеть ошеломление на её лице. - И, несмотря на то, в какое унизительное положение вы меня ставите своим предложением, я, как мужчина, не желаю губить ваше будущее. Я даже не посчитал бы зазорным для себя принять и нести этот позор, если бы речь шла лишь обо мне. Но подумайте, в какое положение вы ставите клан Сяо и моего отца? Как сын, я не могу позволить вам растоптать его достоинство, что бы вы ни предложили за это.       Нежный ротик На-Лан Ян-Ран после его слов мило дёрнулся, и девушка, взглянув на Сяо Жана, нахмурила бровки. До этого она, очевидно, не задумывалась, как отразится этот развод на репутации клана Сяо.       - Сяо Шу-Шу, - она поклонилась главе, - Сяо Ян. – Девушка вновь прямо смотрела ему в глаза. – Я могу отложить свои требования на три года. Через три года Сяо Ян должен прийти в Культ Юн Лан и вызвать меня на поединок. Тогда, если Сяо Ян проиграет, помолвка будет расторгнута, и это не слишком скажется на репутации Сяо Шу-Шу.       И действительно, если он проиграет уже после своего совершеннолетия, это не сильно отразится на репутации его отца. Но, конечно, тогда Сяо Ян будет на всю жизнь опозорен… Довольно жестоко. Но разве он не соглашался на это мгновением ранее?       Неожиданно, Сяо Ян весело рассмеялся.       - Мне нравится, как сочетаются в вас великодушие и жестокость, госпожа На-Лан Ян-Ран, - улыбаясь, произнёс он. – Я был бы действительно счастлив, будь вы моей женой, – юноша серьёзно посмотрел ей в глаза. - Через три года я буду достоин вашей руки, или же приму от вас свою гибель.       Решимость, прозвучавшая в его словах, тронула всех. Сяо Ян, сам не ожидая того, ощутил в себе то пламя, которое, как он считал, пропало ещё в юных годах той жизни. Его переполняли желания, и первое среди них – добиться этой женщины, обладать ею, сделать своей. И, конечно же, обрести силы для этого.       Давно, ещё до того, как он, отправившись в молодости на войну, познал ни с чем не сравнимое наслаждение от смертельных схваток, перебившее все прочие чувства, ему уже доводилось испытывать столь яркое наваждение, но затем, живя мирно, он лишь тлел, и даже любил расчётливо, как любят драгоценные камни и редкое вино – без одержимости и всепоглощающей страсти. Теперь же опьяняющее чувство вновь будоражило кровь.       Те препятствия, та борьба, которые предстояли юноше на пути к обладанию На-Лан Ян-Ран, были не менее дороги ему, чем непосредственно результат победы.       - Я буду ждать, - медленно ответила девушка, сверкая глазами. Возможно, для неё этот день тоже не прошёл бесследно. И кто знает, может, эта встреча действительно была предначертана небесами.