La cordialite

       "Люди решат, что у нас роман." Клариса смеется. Тихо, бессвязно, прикрывая пальцами улыбку. Лектер скалится, заставляя охранников лишний раз провести ладонью по кобуре скорее для собственного успокоения, нежели готовности пострелять. Эта женщина - в самом деле - самое смешное событие в его жизни. - Прощайте, Клариса. Папка с делами и удар током сквозь металлическую решетку клетки. Прикосновение не несет за собой никакого сексуального подтекста, даже при условии - она вспомнит и всего лишь непроизвольно дернет плечом - что Ганнибал съедал своих жертв из любви и уважения. Где-то за ребрами засыпает маленький ягненок. "Вы скажете мне: остановись? Если любишь меня - остановись?" Её губы горят, словно на них только что вылили стакан кипятка, у неё болят и ноют каждая кость, руки и внутренности - вовсе не от ломки после морфия, а от неисчезающего ощущения чужих пальцев и зубов на коже, которые Старлинг, стоя под ледяным душем, пытается с себя соскрести, ибо если это - та близость, о которой говорил Мэйсон, то да - черт возьми - да, именно её она и чувствует. Клариса до боли прикусывает зубами щеку. Это плохо? Ощущать подобное - это плохо? Она до самого утреннего солнца сжимает пальцами стакан с виски, слушает записи их бесед и помнит наизусть почти каждое слово, не в силах закрыть глаз. Ей все еще мерещится запах парфюма и легкий металлический шлейф - чужое присутствие. Клариса ждет, когда щемящий ком в районе желудка перестанет её мучить. Ганнибал сидит на полу в темноте комнаты, опираясь спиной о подлокотник дивана. Чилтон и его служащие привыкли видеть его исключительно стоящим - с ровной, гордой осанкой и руками за спиной - и только Старлинг, приходя, находила Лектера, сидящего у стены или в нескольких сантиметрах от стекла, и было в нем что-то такое, что могла разглядеть только она, что-то такое, из-за чего Ганнибал казался ей практически уязвимым в те моменты. Опускаясь напротив него, она понимала, что Лектер просто демонстрировал ей равное положение и не ставил себя выше неё, и это, черт возьми, казалось ей важным. Помещение на мгновение озаряет огонек от прикуренной сигареты. Затягиваясь, он слегка морщится, потому что пачка дешевого "Pall Mall" явно не то, что он привык курить. Выдыхая, Ганнибал бессвязно, вместе с дымом перекатывает на языке чужое имя - не произносит и не шепчет, просто позволяет непроизнесенным звукам зимним снегопадом слетать с губ. Тихо хлопает дверь, в коридоре слышится стук подошвы о деревянный пол. Старлинг проходит мимо него, скидывая сумку и куртку на спинку дивана и небрежно позволяет себе выругаться. — Если все дело в замках, я вполне могу о них позаботиться. — Нет, — она несколько раз сжимает и разжимает кулаки, а затем чуть наклоняется, чтобы забрать из чужих пальцев её долю спокойствия на сегодняшний вечер, — нет, дело не в них. — Девочка терпит невзгоды? Она молчит и смотрит на пылающий сгусток тепла в руках, и ей хочется просто расплакаться. Затяжка-выдох, затяжка-выдох. Голову постепенно окутывает пелена, словно от дешевого вина. Возвращая себе - самообладание, а Лектеру - почти наполовину выкуренную сигарету, она видит в темноте только блеск глаз цвета ледяного крошева и чувствует на кисти руки сначала пальцы, а потом теплые губы. Ганнибал целует фаланги, костяшки, внутреннюю сторону ладони и сплетение вен на запястье, не отводя взгляда, а Старлинг пытается прикинуть - откусит он ей кусок кожи или нет? "Опуститесь ли Вы до моего уровня? Потому что я до Вашего уже явно не поднимусь." Она не знает. Она не знает этого и тогда, когда Лектер доводит её до исступления и сейчас, садясь рядом с ним на расстоянии десятисантиметровой линейки, она не может понять - "уже опустилась" или "еще нет". Старлинг держит его ладонь - чуть прохладную, больше её собственной - крепко, как утопающий держится за спасательный трос. Ганнибал тихо смеется и в этот самый момент она чувствует приятное теплое спокойствия. "That's my girl." Он наклоняется и целует её чуть выше плеча, щекочет дыханием кожу, выговаривая каждую букву её имени и Старлинг не может понять смысла этого маленького ритуала - после каждой фразы добавлять это шипящее "К-л-а-р-и-с-а" вместо "спасибо", "пожалуйста" или "как Вам спалось?". Она находит чужие губы своими и ассоциирует Ганнибала с холодной сталью, смесью пряностей и туманом табачного дыма. Это не несет за собой никакого сексуального подтекста, даже при условии - она вспомнит и всего лишь непроизвольно дернет плечом - что Ганнибал съедал своих жертв из любви и уважения.