Мы в будущем, детка!

      Шаги идущих часовщиков гулко раздавались по коридорам неизвестного замка. То, что они находились в каком-то замке, было очевидно: шагали уже минут пятнадцать, и бесконечным коридорам, лестницам, ведущим наверх не было конца. По словам старших, да и по наблюдениям самой Василисы, процессия из прошлого попала в какое-то подземелье. Стены коридоров становились светлее, пропадал запах сырости, коим было тяжело дышать внизу, из периодически попадающихся окон был виден лес — он простирался далеко за горизонт. Солнце сквозь стекла и даже витражи слепило в глаза и постепенно садилось, из чего можно было сделать вывод, что они двигаются в сторону запада. Впрочем, эти знания ничего не давали Василисе и ее друзьям — взрослые же явно не спешили делиться информацией с юным поколением. Из-за этого Василиса то и дело посылала сердитый взгляд в спины старшего Лазарева и Белой Королевы. Попытавшись вызнать, знают ли они, где находится, Огнева получила хлесткий ответ, ясно выражающий такую позицию этой парочки, что было совершенно очевидно недоверие и неверие в способности ребят думать — не то, что часовать, что им, к слову, строго запретили. При попытке высказать свое неудовольствие «начальству», Василиса чувствовала гневный тычок Фрезер под ребра — фея доверяла своей правительнице и ее другу.  — Не лезь, — говорила она свистящим шепотом, ловя насмешливые взгляды Маара и Примаро. — Взрослые сами во всем разберутся, не нашего ума дело. Василиса злилась. Едва они попали сюда, девочка почувствовала странную уверенность — уверенность в себе, уверенность в своих знаниях и чувствах. Василиса привыкла доверять интуиции, и частенько, когда их компания проходила развилки, она отчаянно хотела повернуть в другую сторону — не ту, в которую направлялись Белая Королева и Константин. У очередной развилки главы из своеобразной экспедиции остановились. Огнева подняла глаза и улыбнулась — какое-то вдохновенное чувство, что беды с ними здесь не случится, усилилось. Прямо над ними отсутствовала половина потолка — вместо него были вставлены витражи с изображением закатного неба — видно, в полдень, когда солнце в зените и его лучи падают на землю под прямым углом, комната заливалась эдакими оранжевыми красками — вместо тяжкого чувства жаркого полудня возникало ощущение позднего вечера. И Василиса знала, что это очень красиво. Огнева огляделась. Похоже, это какая-то проходная комната — по углам стояли мягкие кресла, в которые хотелось упасть и в них же уснуть, на двух небольших столиках во всю цвели фиалки — самых разных окрасов, ковер безо всякого узора устлал часть пола — в общем, ничего особенного. Но Василисе здесь было хорошо. Огнева понятия не имела, откуда это чувство умиротворенности, но уходить отчаянно не хотела.  — Сюда, — голос матери вырвал ее из собственных размышлений. Повернувшись голову в сторону источника звука, Василиса увидела королеву фей, показывающую рукой на дощатую, не выписывающуюся в интерьер никоим образом, дверь. Черноключнице нестерпимо захотелось взвыть. С трудом подавив это желание, Василиса решительно подошла к креслам, упала в одно из них и резко ответила:  — Нет. Поймала удивленный взгляд Лиссы и Дианы, негодующий Лазарева, вызывающий Маара и невозмутимый, любознательный Примаро. На последнем девочка остановила свой взор. Тот чуть улыбнулся и покорно склонил голову. Странный.  — Что значит нет? — мастер сердито покосился на Василису. Он не понимал ее поведения.  — Это значит нет. Я никуда отсюда не пойду. Отсюда, — Огнева в задумчивости скрестила руки на груди, выражая этим еще больший протест, — отсюда не нужно уходить. Бессмысленно. Белая Королева непонимающе сдвинула брови. Поведение дочери, обычно тихой (ну как тихой) и послушной (почти всегда), настораживало. Фея ощутила в этом взгляде Огневой, наполненном уверенностью, неясные ей и наверняка самой дочери Нортона решительность и спокойствие. И доверилась ей. Безумие — верить мало что понимающей в часодействе девчонке, пускай и родной крови, но сейчас именно это — Белая Королева ясно ощущала — может помочь.  — Хорошо, — Лисса чуть улыбнулась. Лазарев с недоумением оглянулся на правительницу фей. Помедлив, кивнул. Маар тихо присвистнул и подошел к Огневой.  — Что с тобой? Откуда такая уверенность? — Броннер присел на подлокотник кресла Василисы, в котором та устроилась с некой царственной важностью.  — Не знаю, — Василиса сама себя не понимала, но знала, что все делает правильно.  — То, что ты называешь странностью — твое будущее, — Примаро появился с другой стороны кресла, заставив и Маара, и Василису вздрогнуть от неожиданности. Девочка с любопытством посмотрела на среброкосого, но не стала переспрашивать. Вернее, не успела. За другой дверью, тоже деревянной, но уже с резьбой, красивой и богатой, раздались шаги. Все, кто находился в закатной — так окрестила Василиса про себя комнату, в которую они попали, — замерли. Шаги затихли под дверью, а затем в проем высунулась темная макушка. — Ого! — Фэш решительным шагом вошел в закатную. — Ты?! — Василиса не успела удивиться как следует, как за племянником Великого Духа Осталы вошли Марк, Маришка, Мандигор и Диара Дэлш. Процессию замыкал отец Василисы вместе с Данилой. Некоторое время все молчали, оглядывая друг друга. Тишину нарушил голос Фэша: — Я же говорил, что нужно было повернуть сюда, — Драгоций развернулся на пятках к Нортону-старшему, немедленно скривившемуся. — Ясно, ясно, — Огнев внимательно оглядел комнату. — Интересно, — бормотание многолетнего и многодетного часовщика прервало чье-то чихание. Лисса, побледнев, повернулась к той двери, через которую они изначально хотели выйти. Звук донесся оттуда. Белая Королева моментально вытянула стрелу, кончик которой указал на ручку двери. Впрочем, та сама повернулась, и дверь распахнулась. В комнату ввалилась — иначе и нельзя сказать — девчонка шестнадцати лет. Длинные и волнистые каштановые волосы собраны заколкой, но несколько прядей все равно выбивались из прически. Зеленое платье с цветочными узорами чуть примялось. Однако это не портило внешнего вида незнакомки. Тем временем она выпрямилась и встала в позу заправский хозяйки — девочка оглядела присутствующих и, судя по выражению ее лица, осталась недовольной. Внезапно в поле ее зрения попалась Василиса — Огнева отметила поразительную, просто ангельскую голубизну глаз. Это ей показалось знакомым, и в сердце зашевелился червячок тревоги. А губы темноволосой растянулись в довольной ухмылке, с головой выдающей буйный характер. Девочка неожиданно согнулась в полупоклоне, в котором явственно чувствовалась насмешка и радость — веселье так и било ключом из брюнетки. — Динара. Динара Драгоций, — представилась наконец девочка, с вызовом глядя на большую компанию. — Старшая дочь Фэшиара Драгоция, — с хитрой усмешкой добавила она. И комнате повисла тишина. — Чья дочь? — спокойно переспросил Фэш. Динара повернулась к нему и снова усмехнулась. — Ты слышал, отец. Голубые глаза бедного Фэша с неверием рассматривали будущую дочь. Та, в свою очередь, обратилась к Нортону-старшему: — Прошу последовать за мной, господин Огнев и, — Динара развернулась к остальным, — вы все. По пути я все постараюсь разъяснить. Нам нужно спешить. Помедлив, отец Василисы кивнул. — Тогда показывайте дорогу, юная Драгоций.