***
Так шел день за днем, и я стала узнавать все больше и больше. Ко мне часто заходила Микаэла, но практически ничего мне не говорила. Обычно просто приносила мне еду, воду, новые книги или помогала мне умываться и одеваться. Считаю, что я смогла добиться многого, наконец-то начав понемногу ходить по комнате. Первые несколько дней тело сопротивлялось и крайне было недовольно моим попыткам начать двигаться, но сейчас я смело могу заявить, что прогулочным шагом могу пройти достаточно много. Да и Бледхгарм, который заходил не так часто, сказал, что я начала приходить в себя и со стороны уже меньше похожа на труп. Хотя и тут не без проблем. Насколько я успела заметить, множество шрамов покрывает мое тело. Даже боюсь увидеть свою спину, ведь она страдала больше всего. В принципе, перед кем я тут решила щеголять голой? Перед эльфами что ли? Они, к моему большому огорчению, явно отличались от Леголаса и прочих эльфов, о которых я читала в книгах. Что ж, думаю, меня ждет еще много разочарований, связанных с моими сформировавшимися фантазиями насчет других миров. Я не повстречаю своего принца на белом коне. За мной быстрее прискачет старуха с косой, нежели парень с модельной внешностью, который готов увезти меня за моря. По вечерам мне не хватает маминого какао с зефирками, хорошей книги про приключения какого-нибудь героя, огня, который трещит в камине и плеера с музыкой. Приходится воспроизводить любимые песни в голове, чтобы не сойти с ума, когда на улице все стихает и лишь изредка слышны взмахи огромных драконьих крыльев и крики солдат. Даже к этому начинаешь привыкать, хотя и звучит достаточно дико, что тут летают, мать их, драконы! Но каждый раз наступает новый день, который похож на предыдущий, словно кто-то просто взял и скопировал его. Сегодня Микаэла пришла раньше обычного и помогла мне переодеться в новые вещи. Бежевое платье сидит свободно, и пояс явно не помогает. Но я не могу не заметить, что выгляжу лучше, чем ту же неделю назад. На щеках начал появляться румянец, но вот глаза, они не блестят так, как было когда-то давно. По ночам мне то и дело снятся кошмары. И сегодня была как раз та ночь, когда я практически не спала, а ворочалась, стараясь избавить от липкого и мерзкого сна. В этих снах меня преследует что-то темное и до мурашек пугающее. Я не вижу лица, но мне это и не нужно, чтобы понять, что от этого существа нужно держаться подальше. Когда Микаэла все-таки заканчивает приводить меня в порядок, в комнату заходит Бледхгарм. Вот откуда он знает, когда можно заходить, а когда нет? Сидя на краю кровати, складываю руки на груди. Я уже не отвожу взгляд в сторону от волка. Его облик перестал мне казаться чем-то странным. Возможно, потому что он единственный, не считая служанки, кто приходит ко мне. — Доброе утро, Фрея, — кивнув мне в знак приветствия, говорит эльф. Делаю то же самое, вставая со своего места. Меня же не просто так привели в божеский вид. Как можно сильнее натягиваю рукава, скрывая уродливые шрамы. — Ты наконец-то можешь рассказать Насуаде и всем остальным о том, что ты смогла увидеть или услышать, находясь в плену, — медленно произносит эльф, не отрывая от меня своих желтых глаз. — Я думала, что ты все им рассказал сам, — выходя из комнаты, произношу я. Наконец-то я вышла из надоевшего мне помещения. Пытаясь успевать за эльфом, прикладываю все силы. Ноги совсем меня не слушаются, никак не желая идти быстрее. Дыхание быстро сбивается, а сердце стучит в бешеном ритме. Но я не жалуюсь, ведь я все еще жива, а это многого стоит. — Я всего лишь проверил, на нашей ли ты все еще стороне. И я не имею никакого права рассказывать то, что видела ты, — учтиво отзывается волк, немного останавливаясь. Он протягивает мне свой локоть, за который я с благодарностью хватаюсь. И дальше он идет медленно, чтобы я не сильно напрягала свои атрофировавшиеся мышцы. — Спасибо, — не знаю, за что именно я благодарю эльфа. За протянутую руку или за то, что он не рассказал обо всех ужасах, что я пережила. Наверное, и за то, и за другое. — Не за что, Лоивисса, — уже не обращаю внимание на то, как меня называет этот волкоэльф, потому что это не имеет никакого смысла. Бледхгарм так и не говорит, почему решил меня так назвать. Любопытство заставило меня прочитать книги про местные растения, и я даже смогла найти этот самый цветок. Но оно совершенно никак со мной не связано. Откидываю лишние мысли в сторону. Что именно я должна буду им рассказать? Могу ли я умолчать о всех тех пытках? Или я должна рассказать абсолютно все? Боюсь, что мне абсолютно не нравится мысль о том, что придется заново вспоминать все. Мне хватает моих внутренних демонов, которые с завидной постоянностью мне подкидывают картинки из тех дней, проведенных в плену. Надеюсь, моя сокращенная версия квеста «Отпуск в горах с Джеком-Потрошителем» их устроит.Глава 8
15 июля 2017 г. в 23:16
Что ж, я не знаю, какая это по счету попытка возродить эту работу, но я очень стараюсь ее все-таки написать и, самое главное, дописать)
Приятного чтения)
И я жду ваших отзывов)
__________
Яркий свет ударяет в глаза, заставляя меня сощуриться. Пытаюсь перевернуться на другой бок, но все тело отдается глухой болью. Закусываю губу, сдерживая стон, готовый слететь с губ. Но не могу не заметить, что боль стала куда слабее, чем раньше. Мысленно оцениваю боль по шкале от 1 до 10. Если раньше бы я смело поставила твердую 20, то сейчас ощущения более терпимые и приближаются к 5-7.
С трудом разлепляю веки, после чего пытаюсь оглядеться. Перед собой вижу голую стену светлого цвета. Нельзя сказать, что она похожа на ровные и идеально выкрашенные стены в Лондоне.
Тем не менее, она выглядит в миллион раз лучше, чем в той пещере. На секунду прикрываю глаза, радуясь тишине и покою, которыми я могу наконец-то насладиться. Сердце от радости начинает биться быстрее, ударяясь о грудную клетку.
На стене начинают бегать отблески солнца, льющегося из окна. От этого комната кажется еще светлее, а я чувствую себя в некоторой безопасности, ведь кровать подо мной не жесткая и не похожа на каменный пол, а стены не выдолблены из горы. И я все еще жива и даже, вроде, чувствую себя значительно лучше, чем раньше.
Слышу, как за окном кипит жизнь: миллионы разных голосов, крики, топот ног, цоканье копыт лошадей, звук колес телег, которые скрипят и трещат под тяжестью груза, пение птиц. Это успокаивает и дарит то самое ощущение жизни, о котором я уже успела забыть за те долгие месяцы, проведенные в заточении в полной тишине. Я будто и сама начинаю чувствовать, как все тело напитывается силой и желанием сделать что-то.
Дверь за спиной издает протяжный скрип, после чего кто-то заходит в комнату, стуча каблуками по полу. Вжимаюсь в кровать, ожидая чего угодно. Мысленно возвращаюсь в пещеру. И каждый шаг незнакомца отдается дрожью в моем теле. Закусываю губу, при этом сильно зажмурив глаза.
Сейчас бы мне не помешала поддержка Слитхи. Но, думаю, в этой маленькой комнатке она бы не поместилась. Даже половина ее тела бы сюда не влезла. Усмехаюсь своим мыслям, тем самым спугнув своего посетителя. Стук каблуков прекращается.
Аккуратно приоткрываю один глаз. Прямо передо мной стоит девушка в обычном серо-коричневом платье с белым передником. Ее светлые волосы собраны в какую-то сложную прическу на затылке. Замечаю поднос в руках девушки, после чего перевожу свой взгляд на ее лицо. Зеленые глаза смотрят на меня с удивлением, а губы сжаты в тонкую линию.
Она впервые видит девушку, которая толком не ела долгое время и подвергалась пыткам? Не думаю. Она же живет в этом чертовом мире и должна понимать лучше меня, что он жесток ко всем.
Думаю, она и не такое видела. Но если же эта девушка впервые столкнулась с чем-то подобным, то я просто мастер спорта по фехтованию и самый большой фанат спорта в целом. Но тут я понимаю, что именно отражается во взгляде блондинки — это страх, словно она увидела перед собой призрак. А они вообще обитают в этом мире?
— Вы уже проснулись, я сейчас позову кого-нибудь, — быстро начинает тараторить девушка, — Вы, главное, не шевелитесь, — тут же добавляет светловолосая, после чего исчезает из поля моего зрения. Слышу, как за ней захлопывается дверь, а я снова оказываюсь одна в комнате.
Тяжело выдыхаю, собираясь с мыслями. Не шевелиться? Да легко! Я с удовольствием полежу здесь без движения еще парочку-троечку недель. Но чувство, что меня просто так не оставят в покое, никак меня не покидает.
И снова у меня появляется время, чтобы немного подумать. Что во мне изменилось после попадания в этот мир? Я стопроцентно начала ценить жизнь! С этим и не поспоришь! Ко всему прочему, теперь понимаю, что такое добро, а что — зло. В голове появляется образ Муртага.
Что бы про него тут не говорили, но он не злой человек. Да, многие бы под натиском Гальбаторикса стали отменными отморозками, но этот парень, мне кажется, сохранил свою человечность и душевную доброту, каким бы мрачным и суровым он не казался со стороны.
Ой, да, говорю, как те девушки из дешевых романов, которые встречают отбитых парней, познавших бандитской и разбойной жизни. Но при этом эти несчастные героини верят, что смогут изменить своих избранников в лучшую сторону. И как правило, в книгах у них это получается, а потом они с радостью выскакивают замуж за преобразившихся парней и уходят с ними в закат.
Мне такая перспектива не светит, ибо я, во-первых, нахожусь в какой-то параллельной вселенной, во-вторых, Муртаг явно не дотягивает до тех парней, ну, не хватает ему немного до образа бэд-боя, ну, а, в-третьих, с чего я решила, что я и этот Всадник — герои одной и той же книги?
С горем пополам переворачиваюсь на спину и пытаюсь сесть, при этом отгоняя от себя странные мысли и всплывающие образы. Мышцы неприятно сводит. Я абсолютно перестаю контролировать себя и свои движения. Кажется, я еще очень долго буду восстанавливать свое тело, чтобы оно обрело былой вид. Устав от всех этих попыток, тяжело выдыхаю и прислоняюсь спиной к изголовью кровати. По ощущениям я будто марафон пробежала и побила все виданные ранее рекорды, а не просто подняла свое бренное тельце.
В этот момент дверь снова открывается, в комнату бодрой походкой заходит Бледхгарм, ведя за собой еще несколько остроухих. Окидываю всех ново пришедших проницательным и оценивающим взглядом. На автомате тянусь к волосам, которые упали мне на глаза. И практически сразу же отдёргиваю руку.
— Что случилось с моими волосами? — голос дрожит, а горло начинает саднить от каждого слова. Снова провожу ладонью по волосам, которые сейчас с трудом достают до плеч. Ко всему прочему они снова стали черного цвета. — Я отращивала их на протяжении пяти лет! Вы хоть представляете, что это такое? — издав страдальческий возглас, закрываю глаза. Вот, а теперь на общее обозрение выскочила Фрея Гуд, которая гордилась своими волосами. Не думаю, что мне стоит волноваться из-за них в данной ситуации, но черт возьми!
— Их не могли расчесать, они были ужасно запутаны, поэтому девушки их тебе отрезали, — спокойно отзывается Бледхгарм. Но я не могу не заметить его ироническую улыбку. — Знаешь, на твоем месте я бы больше удивился тому, что они стали другого цвета. Что с тобой делал Варетт?
— Ты и сам знаешь, — вспоминаю, как эльф спрашивал моего разрешения проверить мои мысли. Кажется, это было очень давно, а я сама находилась в полуобморочном состоянии. — А это мой натуральный цвет. Просто в моем мире есть краски, которые помогают перекрасить волосы, — устало произношу я, прикрыв на секунду глаза. Голос более или менее вернулся ко мне, хотя в нем еще слышится что-то похожее на воронье карканье.
Эльф садится на край кровати, остальные же встают по обе стороны от двери, словно швейцары около входа в дорогой отель. В голове раздается знакомый и успокаивающий шелест, после чего слышу довольное мурлыканье Слитхи.
«Доброе утро, подруга», — радостно произносит дракониха. Через нашу связь чувствую то, насколько она расслаблена. И сейчас я бы могла сравнить ее с кошкой, которая пригрелась на теплом солнышке: «Я уже было начала волноваться, почему ты никак не приходишь в себя».
В голове проносятся картинки того, как она пыталась выпытать у Бледхгарма информацию насчет моего самочувствия. Но волк был непоколебим, оставляя моего дракона практически в неведении.
«Сейчас со мной все хорошо. А ты как? И где ты?» — углубляюсь в мысли, стараясь хоть немного понять, насколько далеко от меня дракониха. Но этот трюк не срабатывает. Видимо, для подобного связь не предназначена. Тяжело вздыхаю, проведя ладонью по лицу. Рука начинает дрожать от моих усилий. Желудок больно сжимается, при этом издавая пронзительное урчание.
— Микаэла оставила тебе завтрак, — произносит эльф, ставя около меня небольшой поднос, на котором могу заметить вкусно пахнущий хлеб и что-то смутно напоминающее кашу. Но сейчас мне и это кажется аппетитным. Но сначала делаю несколько больших глотков горячего травяного чая. — Это должно быстро поставить тебя на ноги. Нам сейчас нужно, чтобы ты поправилась.
— Как долго я уже здесь? — съев несколько ложек душистой каши, спрашиваю я. По выражению лиц тех двух эльфов понимаю, что они крайне заинтересованы тем, кто я и как смогла так долго продержаться в плену. Окидываю их быстрым взглядом. — И могу ли я кое-о-чем тебя попросить, Бледхгарм? — смущенно смотрю на эльфа, не зная, можно ли мне обращаться к нему просто по имени.
— Ты достаточно быстро излечиваешься, прошло всего пять дней с тех пор, как тебя вернули в Илирию. Но до полного твоего выздоровления потребуется много времени. Ты истощена, а тело сильно искалечено, — аккуратно сообщает Бледхгарм, боясь моей реакции. Будто я сама не знаю, насколько плохо выгляжу. — Я к твоим услугам, Лоивисса, — кивнув мне, добавляет эльф. Вопросительно смотрю на мужчину, нахмурившись.
— И что это значит? — немного смутившись, спрашиваю я. Это слово почему-то смущает меня, хотя я и не знаю его значения. — И я бы хотела попросить тебя принести мне некоторые книги из библиотеки. Раз уж я застряла в больничной койке, мне стоит потратить время с пользой.
— Если ты узнаешь про слово, которым я тебя назвал, то это название одного цветка, чей цвет сейчас особенно напоминает твои глаза, — если я думала, что объяснение поможет мне успокоиться, то я ошиблась. Бледхгарм еще больше вогнал меня в краску. — И хорошо, я принесу тебе самые необходимые книги. Что-то еще?
— Я бы не отказалась еще от ручки и какого-нибудь блокнота, — по-деловому сообщаю я, поправляя одеяло. Но увидев вопросительный взгляд волка, начинаю понимать, что, возможно, все эти слова незнакомы всезнающему эльфу. — То, чем я бы могла писать и побольше бумаги для заметок.
— Пришлю все необходимое с кем-нибудь из слуг чуть позже, — соглашается эльф, наконец-то вставая с постели. Киваю на слова Бледхгарма, соглашаясь с его решением. После этого все эльфы прощаются со мной, продолжая косо смотреть на мои волосы. Нет, они действительно думают, что меня прокляли?
Недовольно приглаживаю короткие волосы, после чего закрываю глаза. Тело, словно мешок с картошкой. Куда кинут, там я и буду лежать, не шелохнувшись. Сейчас я бы хотела встретиться со Слитхой и убедиться, что с ней все хорошо, но понимаю, что не осилю даже подъем с кровати.
«Лежи и даже не пытайся пошевелиться», — вторит моим мыслям голос драконихи. Я привыкла к тому, что она может неожиданно появиться и так же неожиданно исчезнуть из моей головы. Иногда это раздражает, но у меня не поворачивается язык, чтобы ей об этом сказать: «А со мной все хорошо, Сапфира, Торн и Фирнен учат меня многим вещам, о которых я даже не подозревала. Думаю, скоро мы с тобой вместе придем в форму и надерем задницы всем, кто встанет на нашем пути».
«Да, я тоже так думаю», — мысленно усмехнувшись, соглашаюсь я. После этого в комнату снова возвращается та светловолосая девушка, но в этот раз в ее руках зажаты все те вещи, которые я просила у Бледхгарма. Блондинка складывает все рядом со мной, но в ее движениях чувствуется некоторая неуверенность, словно она хочет оказаться от меня как можно дальше.
— Извини, Микаэла, верно? — получив утвердительный кивок, стараюсь улыбнуться. — Не стоит меня бояться, я не собираюсь переходить на сторону зла, — несколько истерическая усмешка слетает с губ, что явно не играет мне на руку. Мысленно даю себе подзатыльник. Откидываюсь назад, прислонившись к изголовью кровати, и закрываю глаза. Слышу, как девушка быстро покидает комнату.
Что ж, ладно, раз уж ты снова в сознании пора возвращаться к изучению этого мира. В прошлый раз мое занятие было прервано. В этот раз должно все пойти лучше, ведь я не просто не могу быть вовлечена в неприятности, я даже из этой комнаты выйти не смогу, только если меня не вынесут, в чем я сомневаюсь.
Беру одну из книг в руки, положив ее на колени. При этом сразу же приготавливаюсь делать заметки на листочке, чтобы было проще запомнить те или иные вещи. Среди кипы бумаг замечаю те, что я уже делала раньше. Мысленно благодарю Бледхгарма, который сохранил все мои записи. Иначе бы мне пришлось заново штудировать первую книгу.
Снова принимаюсь читать, с головой уходя в изучение народов Алагейзии.