Всё о моем безумии

Молодая, готовая лопнуть от собственной сочности зелень вовсю захватила серый город. Широкие улицы, ветвистые площади, узкие, утыканные несуразными зданиями и туристическими лавками бульвары — все они сдались под натиском поздней весны. Когда дожди, казалось бы, затопили Лондон, когда легкие платья были депортированы в дальний угол гардеробных, когда облезшие коты озадаченно повылезали на улицу, не в состоянии понять, что же происходит вокруг, именно в эту минуту массового отчаяния и обыденности наконец показалось солнце. — Милая, пожалуйста, не болтай ногами, ты мешаешь мне сосредоточиться. — Женщина счастливо улыбнулась, поправила плед, лежащий на коленях дочери и отложила в сторону планшет. — Тщщщ, мама, — малышка поднесла пальчик к губам, — ты тоже мне немножечко мешаешь. — Серьезно? И чем таким важным ты занята? — Я исследователь. Изучаю поведение волшебных принцесс в реальной жизни. Их повадки, привычки и всякое. — Принцесс? — Роуз озадаченно посмотрела по сторонам и наконец остановилась на объекте пристального изучения дочери. Темноволосая девушка в обычных синих джинсах, яркой, чуть аляповатой куртке, расстегнутой на все пуговицы, и удобных, доходящих до щиколотки, ботинках. Она сидела за соседним столиком и внимательно, словно это был школьный урок, читала меню. — Мне кажется, ты куда больше принцесса, чем она, милая. — Пф, — поморщилась девочка, — кристальная истина. Сравнивать нас совершенно глупо, мама. Просто она… другая. Малышка прижала колени к груди и продолжила наблюдать за соседкой. Через какое-то время к принцессе подошел принц. Не такой, как должен быть в сказках. Без коня, разумеется. Собственно, в свои восемь лет она прекрасно понимала преимущества четырехколесных друзей перед четырехкопытными. Какие кони в центре Лондона? Однако даже тот факт, что мужчина появился перед ней так просто и обыденно, не умаляло того, что он самый настоящий принц. В черных брюках, черном удлиненном пальто и черных солнцезащитных очках. Черный принц сразу повел себя неправильно. Он сел за столик и махнул головой, подзывая официантку. Никаких нежных взглядов в сторону возлюбленной. Никаких поцелуев, даже самых крошечных и не взаправдашних. Он выбрал что-то из меню, и через несколько минут ему принесли абсолютно скучный десерт. Вся эта картина давно перестала казаться любопытной, и голуби на площади представлялись более интересным зрелищем, чем эти полудворцовые жители. Однако то, как трогательно нервничала принцесса, наблюдая за своим спутником, вселяло надежду, что сказка вот-вот начнется. Первой заговорила она. Девочка вытянулась стрункой, чтобы расслышать, о чем могут говорить королевские особы, вот только обрывки фраз, долетающие до нее, казались совершенно незнакомыми. Разговор получался каким-то кукольным. Со стороны казалось, что каждый из них ждет, пока закончит другой, берет паузу в несколько секунд и отвечает своей репликой, очень вежливой и пустяковой. — Как прошла охота, Ваше Высочество? — Прекрасно. Решительно прекрасно. Я подстрелил семнадцать лис, восемь бизонов и одного кентавра. Выстрел в ваше сердце, моя принцесса, единственный раз, когда рука дрогнула, и я промазал. — Мое сердце уже у вас, — шевелила губами в такт разговору девочка. — Где же оно, моя принцесса? — Вот в этом заварничке. — Королевская особа взяла белый чайничек и… Тут рука принцессы дрогнула, и коричневая жидкость вылилась прямо на колени принца. Вся площадь разразилась звуками отборной, качественной, не слишком благородной брани. Девочка в ужасе закрыла руками уши и посильнее зажмурила глаза. Он убьет ее. Он ее несомненно убьет! Вот сейчас раздастся выстрел, и принцесса упадет навзничь, пронзенная пулей. Однако секунды текли, и ничего не происходило. Наконец пересилив себя, она открыла глаза и с удивлением увидела, что черный принц вытирает брюки салфетками, принцесса обеспокоенно бегает вокруг, что-то кричит и машет руками, а в глазах его совершенно нет злости. Скорее, смирение, которое она видела у мамы всякий раз после очередной проказы. Вроде как «ты, конечно, совершенная дурочка, да только это уже давно не новость». Заметив, что на соседнем столике совсем не сталось бумаги, она взяла салфетницу и подбежала к месту трагедии, трогательно предложив ее пострадавшему принцу. Он вежливо взял металлическую емкость и приветливо улыбнулся. — Спасибо. — Не за что, принц, — выпалила девочка, прежде чем смогла остановить себя, испуганно зажала рот и, попятилась назад, не сводя с Арнава Сингх Райзада глаз. Он сел обратно за узкий деревянный стол и произнес: — Не понимаю, за что ты так ненавидишь мои костюмы, Кхуши. — Я их обожаю, но мои кривые руки не дают мне возможности насладиться торжеством черного цвета в вашем гардеробе, — она виновато опустила голову. — Аман привез десять чемоданов с вещами. Могу позаимствовать что-то у него. На днях я видел его в горчичном, видел в мятном, и, готов поспорить, у него найдется что-нибудь с паетками и помпончиками. — Как он? — Кхуши заинтересовано подняла глаза. — Уже освоился. Понадобится какое-то время, чтобы разобраться с бумагами. Начинать с нуля всегда не просто, но у нас двоих уже был подобный опыт, так что, думаю, мы справимся. — А уже выбрали место для офиса? — О, серьезно, Кхуши? Снова хочешь устроиться секретарем ко мне на работу? Не обидишься, если откажу? Ее лицо из ярко-пунцового стало невероятно бледным. Улыбка сползла с губ, и девушка инстинктивно сжалась, как если бы посреди апреля неожиданно пошел снег. — Мой обед заканчивается, спасибо, что вытащили меня на улицу. — Она кивнула в сторону наручных часов. — Если выберусь в центр, то обязательно наберу вас. Ну, или вы, или господин Аман. Или Лаванья, если ей станет скучно и захочется компанию. О, Богиня, что я такое несу?! Еще раз извините за чай. Не переживайте, такие пятна легко отстирываются. — Она обматывала шею тонким шарфом и продолжала тараторить бессвязное, надеясь, что это хоть как-то скроет дрожь в руках. — Кхуши сядь. — Она вздрогнула, услышав в голосе Арнава привычный металл. — Да сядь на место, упрямая девчонка. Я пошутил, и притом не совсем удачно. Сказывается общение с Аманом, дальше будет только хуже. Садись, прошу тебя. Прошло несколько секунд, прежде чем девушка снова опустилась в кресло. Она огляделась по сторонам в попытке хоть как-то придумать новую тему для разговора, но их окружал один лишь тягучий, густой, наэлектризованный воздух. Арнав бросил взгляд в сторону и слегка улыбнулся юной белокурой зрительнице, что, не отрываясь, следила за ними. — Можешь еще раз извиниться за пролитый чай и снова спросить, как долетел Аман, — услужливо подсказал Арнав. Казалось, эта ситуация его забавляла. — Богиня, мне настолько не о чем сейчас говорить, что я даже готова рассказать какой-нибудь нелепый анекдот, лишь бы замять эту паузу. — Кхуши, relax. Это мне сейчас должно быть неловко. Ведь это я затронул тему, к которой мы договорились никогда не возвращаться. — Не страшно. То есть это не важно. То есть мне правда пора идти, рада была вас видеть. Всего доброго и до встречи. — И тебе всего доброго, Кхуши. — Арнав кивнул головой, но так и не встал с места. Он лениво наблюдал за девушкой напротив, за тем, как она собирает вещи, ищет в сумочке ключи и телефон, проверяет карманы, совершенно неосознанно сжимая губы. Давно изученный жест, и он точно знал, что сейчас Кхуши изо всех сил борется с собой, раздумывая, сказать ей очередную глупость или же проявить выдержку и промолчать. — Знаете, — Арнав улыбнулся, понимая, что этот внутренний бой проигран, — мы, конечно, договорились не касаться больше этой темы и сейчас договорились снова, но я так совершенно не могу. Я не усну, если сейчас не узнаю. Вся эта фирма и господин Аман, и куча звонков, и контракты — вы так ловко и легко это делаете, что я совершенно не понимаю, почему… почему вы делаете это только сейчас? — с нажимом на последнем слове произнесла Кхуши. — То есть почему вы не попытались отстоять свою компанию и дом, и все остальное? Я уверена, что вы в десять раз умнее господина Акаша. Даже нет, в десять раз по десять. Можно было что-то придумать, вы бы наверняка смогли. А вы просто взяли и сдались. Арнав задумчиво потянулся к чашке. На ее дне еще оставалось пара глотков чая. Он повертел в руках хрупкий фарфор, наблюдая за тем, как треснула тонкая маслянистая корочка и коричневая волна накрыла белую стенку, оставив после себя некрасивый след. — Я не боролся, Кхуши, потому что понял, что, по большому счету, мне не для кого бороться. Вот и все. Я просто перестал хотеть быть кем-то, а без этого желания я стал… ну, ты ведь меня видела. А теперь ты. Честность на честность, раз уж мы заговорили о том, о чем решили никогда не говорить. Скажи мне, почему ты тоже взяла и сдалась? Почему ты перестала хотеть жить? — Я не боролась, господин Арнав, потому что поняла, что по большому счету мне не для кого жить. Он посмотрел в ее серьезные глаза и, поколебавшись несколько секунд, добавил: — Там в больнице, когда тебе стало плохо, я очень испугался за тебя. Мне стало не на шутку страшно. Я не знал, что мне делать, и медсестра, которую я нашел, сказала, что единственное, чем я могу тебе помочь, это молитва. И, возможно тебе стоит знать это, я молился. В ту ночь я был самым набожным человеком в мире и молился изо всех сил. — А что будет дальше? — пылая лицом, совершенно невпопад она задала бессмысленный и такой понятный им двоим вопрос. — Дальше. Думаю, что дальше… — Мисс, — девочка, что все это время сидела за соседним столиком, вплотную подошла к Кхуши, — извините, что отвлекаю вас. Думаю, это довольно невежливо. Но мы скоро уходим, а это… мне кажется, что это должно принадлежать вам. По крайней мере, совершенно точно это не может больше принадлежать мне. Юная леди тряхнула белокурыми локонами и нехотя, словно до сих пор сомневалась в правильности своего поступка, протянула ей книгу. Кхуши покрутил в руках подарок. Неуверенно, с довольно сильным акцентом, она прочитала название на обложке: «Девочка верхом на звезде». — Барбара, умоляю, пойдем уже домой. Тебе пока нельзя так долго гулять на улице. — Настойчиво окликнула высокая, опрятная женщина, что все это время стояла неподалеку. Незнакомка снова улыбнулась какой-то трогательной, совершенно обезоруживающей улыбкой и, изобразив глубокий реверанс, развернулась и побежала к маме. Однако, не успев дойти и до середины, Барбара вернулась назад, к столику, за которым бросила растерянных принца и принцессу. Почесав нос, словно волшебную лампу на удачу, она произнесла старому приятелю: — Пусть у вас все будет хорошо. — Думаю, что именно так и будет, Барбара. — Демонстрируя великолепный английский, произнес Арнав. Он тихо улыбнулся в ответ. — Я бы даже сказал, я уверен, что все будет хорошо. — Значит у сказки хороший конец? — Барбара в нетерпении подпрыгнула. — Нет, Барбара. Здесь все гораздо сложнее, чем кажется со стороны. — Девочка заметила мимолетный взгляд в сторону принцессы. — Это значит, что у сказки конец пока не написан. Поживем — увидим. Он пожал плечами и расслабленно откинулся на спинку ротангового кресла. Кажется, весна в этом году будет теплой.