Another You

Бывают такие моменты, когда ты без причины чувствуешь тревогу или волнение. Сердце учащенно бьется, голова тяжелеет, ноги становятся ватными, живот скручивается в узел. Но хрен пойми из-за чего это. Вот и Чимин, сидя в кино с Тэхеном, не понимает, что с ним происходит. Весь день он провел вместе с Тэ. С утра (то есть в обед) они вместе готовили. Готовка панкейков медленно, но верно, превратилась в войну. Сначала Ким обмазал нос Чимина мукой, потом типа случайно вытер эту же муку об его футболку. В результате вся кухня в муке, Пак и Тэхен в муке, все в муке. С горем пополам они доделали эти панкейки и еще час убирались на кухне. Чимин вроде бы и веселился, но что-то мешало ему по-настоящему радоваться этим моментом. Пару раз звонил Хосок, но парни дружно проигнорировали его. Сегодня никаких братьев Чон. Выбравшись из дома, они направились в караоке. Оба парня от души прокричались и лишь под конец, после долгого истеричного смеха, охрипшими голосами спели спокойную песню. Казалось, что весь негатив выплеснулся вместе с громким пением, но Пак все равно чувствовал какое-то давление. Кажется, я впадаю в депрессию. Мысли Чимина становились все мрачнее и мрачнее, но ему правда хотелось повеселиться с Тэхеном и он старался не думать о плохом, пока они гуляли после караоке. Он старался, но выходило у него из рук вон плохо, заставляя каждый раз мысленно возвращаться к Чонгуку. Перекусив мороженым, они пошли в кино. Тэ воодушевленно делился мнением уже во время просмотра и не отрывал глаз от экрана. Чимин же особо фильм не смотрел, пропадая где-то в чертогах разума. — Луна вызывает кроликов, — Ким машет рукой перед лицом друга, пытаясь привлечь его внимание. — Фильм уже закончился. — А, да, — брюнет растерянно смотрит по сторонам и встает с места, выходя из кинозала. — Интересный был фильм. — Это вопрос? — скептически спрашивает Тэ и похлопывает Чимина по плечу. — Не загружайся. Он уходит вперед и разглядывает постеры к новым фильмам. Пак улыбается и думает, что рад тому, что когда-то вообще подружился с ним. Рядом с Тэхеном хоть чуть-чуть да становится легче. Ким знает, как помочь и успокоить. Но сегодня Чимину все равно слегка хреново, хоть он и старается не думать об этом. Догнав Тэхена, он закидывает руку ему на плечо и начинает болтать обо всякой чепухе, вовлекая его в разговор, чтобы не пропадать в своих мыслях. Они еще долго шарахались по городу, наблюдали за людьми, попытались украсть какого-то ребенка, но его мама была рядом и, подозрительно покосившись на двух странных парней, убежала прочь вместе со своим малышом. Чимин и Тэ лишь грустно помахали ему на прощание и пошли домой. — Не хочешь завести ребенка? — вдруг спрашивает Пак по дороге к дому. — Может усыновим кого-нибудь? — Иди на фиг, — смеется Тэхен, — я сам еще ребенок, какие дети? — Если ты ребенок, то я метр девяносто, — Чимин сгибается пополам от смеха, почти падая на асфальт, пока в голове мелькают моменты, когда он заставал своего друга с Хосоком. Ким пытается не заржать, складывает руки на груди и надувает губы, но с треском проваливается и смеется на всю улицу вместе с другом. Продолжая орать со всяких глупостей, они заваливаются в свою квартиру. А Чимин уже не думает о Чонгуке. Почти.

***

Чонгук не помнит, что было прошлой ночью. В голове туман и невозможно думать, не то, что вспомнить что-то. Он просыпается, когда солнце уже прячется за горизонт. Разлепив глаза, он видит знакомую комнату, но не свою. Во рту сухо, как в пустыне, и вместо трехэтажных матов вырывается зомбяческий хрип. Отбросив одеяло, Чон встает и почти целует пол, но успевает схватиться за стену. Он доползает до ванной, заходит и пытается встать нормально, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Только спустив белье, он испуганно дергается от голоса раздавшегося сбоку. — Опять мои труселя стырил? Шуга лежит в наполненной ванной и, смеясь, смотрит на донсена. Чонгука мало волнует, что он светит своим достоинством, он просто медленно выдыхает и делает то, для чего сюда и пришел. — Чего ты тут разлегся? — еле вороча языком, спрашивает Гук, поднимая трусы и спуская воду. — Задница болит, — спокойно отвечает старший, играясь с пеной. — От чего? — вокалист явно не догоняет. — Случайно ночью приземлился на твой хер. — Че? — у Гука увеличиваются глаза, а челюсть падает на пол, когда память подкидывает момент их поцелуя в гостиной. — Не нервничай, — Юнги смеется в голос и хлопает влажной рукой по ляхе младшего. — Ты вчера себя вообразил конем (от брата, что ли, заразился) и решил меня покатать на спине. Хотя ты сам ровно стоять не мог. Вот и уронил меня на пол. Чонгук облегченно выдыхает и скатывается вниз по холодной стене. Мин улыбается, смотря на его реакцию, проглатывая обиду, прожигающую изнутри. Это ведь неправильно. Их отношениям давно пришел конец и сейчас у Чона, вроде как, есть Чимин, так что чисто из благоразумия стоит засунуть свои вновь просыпающиеся чувства куда-нибудь поглубже. — Ты еще долго? — спрашивает успокоившийся Чонгук. — Я тоже хочу искупаться. — Еще минут десять и выйду. Чон кивает и выходит из ванной, прикрыв за собой дверь. Посмотрев вниз, он видит, что реально надел Шугины трусы. И когда только успел. Вернувшись в спальню, он собирает свою разбросанную по всей комнате одежду и аккуратно складывает на стульчик. Присев на краешек кровати, он уныло рассматривает стену. Желудок начинает жалобно урчать и парень плетется на кухню, где обнаруживает пустой холодильник. В голове сейчас такая же пустота и в глубине души парень надеется побыть в таком состоянии подольше, чтобы перестать грузиться. Решив заказать пиццу, он отправляется на поиски телефона. Аппарат находится под диваном и Чонгук набирает номер пиццерии. В этот момент выходит Юнги, снова одетый в огромную футболку и баскетбольные шорты. — Скоро приедет пицца, — младший идет в ванную, забрав полотенце с головы хена. — Ура, — Мин топает на кухню и ставит чайник. Через полчаса доставляют еду. Чонгук уже принял душ и с влажными волосами, листает плейлист Шуги, думая, что еще посоветовать Чимину. На своем телефоне он обнаруживает несколько сообщений от Хосока. Старший Чон оказывается переживал, куда делся его младший брат. Ответив, что он у их клавишника, Гук принимается за пиццу. Ни Юнги, ни Чонгук не в силах разговаривать и лишь молча уплетают большую пиццу. Коробка быстро пустеет, а кола уже не влезает. Наевшиеся парни практически лежат на стульях и устало смотрят друг на друга. — Я поехал, — подает голос Гукки, получив новое сообщение от старшего братца. — Поздно уже. Юнги кивает и встает, чтобы проводить младшего. — В следующий раз надо собрать всех, — Чонгук улыбается и душит в объятьях Мина. — Пока. — Пока, — Шуга машет уходящему другу, приподнимая уголки губ в улыбке. Выйдя на улицу, Чон чувствует холод, пробирающийся под легкую одежду. Стиснув зубы, он идет домой. Нужно пройти всего пару кварталов. Внезапно начинается проливной дождь и намокающий Чонгук бежит со всех ног. Не хватало еще заболеть. Если он заболеет, придется опять слушать нотации брата и пить противные лекарства. А он этого совсем не хочет. И все же до дома он добирается промокший до ниточки. — Божечки, ты не мог на такси доехать? — взволнованно говорит встретивший его Хосок и бежит за полотенцем. Гук проходит в комнату, где старший усиленно сушит его волосы мягким полотенцем, приговаривая что-то о безответственности нынешних детей. Всю мокрую одежду он отправляет на стирку и укладывает младшего брата в постель, подоткнув одеяло со всех сторон. — Хен, да я ж проснулся недавно только, — возмущается Чонгук, но позволяет брату заботиться о себе. — Сам виноват, — Хосок продолжает поправлять одеяло, — не хрен было бухать всю ночь. Чонгук, ничего не говоря, поджимает губы и высовывает язык. Все же приятно, когда у тебя есть заботливый старший брат. — Айщ, мелкий, — щурится старший, делая выражение лица типа «чезахрень», — все, спи. Он уходит, оставляя Гука одного и вновь пытается дозвониться до своего парня. Убедившись, что Хосок уже не потревожит его, Чонгук достает телефон и пишет сообщение Чимину, о котором он всеми силами старался не думать. Но на самом деле, ему просто хотелось поговорить с ним. Все таки им нужно выяснить отношения и решить к чему они пришли. Но, отбросив более важные темы, Чонгук пишет совсем другое. >JeonJungKook I just wanna be yours. >ParkJiMin Что? О_О >JeonJungKook Это песня Arctic Monkeys :D Послушай. >JeonJungKook Как день провел? Чимин забивает на свое обещание «Никаких братьев Чон» и увлеченно переписывается с Чонгуком. Все волнение как рукой сняло. Он не хотел сам себе признаваться, но, кажется, именно этого он и ждал весь день. В соседней комнате Тэхен делится с Хосоком впечатлениями о прожитом дне и глупо улыбается, слушая родной и любимый голос на том проводе.