Hoshi

Да вы настоящий Дьявол! Вы умеете вывернуть душу, как другие выворачивают руку, чтобы поставить человека на колени. Бернард Шоу. Пигмалион

       — Я хотел, чтобы всё было по-хорошему, но вот как ты отплатила за моё великодушие.        Голос Хао звучал размеренно и спокойно, но угроза в его словах слышалась отчётливо, змеиным шипением резала слух. Глаза Нэм безэмоционально моргали, уставившись куда-то вниз, в пол, и совсем не смотрели на шамана, будто перед ним была лишь натуралистичная неповоротливая кукла, созданная руками искусного мастера, а не живая девушка из плоти и крови. Кое-где в тени спутанных смоляных волос проглядывали бурые ошмётки сухих листьев: возможности привести себя в порядок Асакура ей так и не дал, сразу же переместившись с шаманкой в барак команды «Хошигуми». Теперь Хао вальяжно восседал в своем любимом кресле и с ленивым любопытством рассматривал кинжал, покоившийся в его раскрытой ладони. Тот самый кинжал, которым Нэмид ещё полчаса назад намеревалась отнять его жизнь.        — Как ты скрыла от меня мысли? — Секунды шли одна за другой, но робкий ответ так и не прерывал тишину. Девушка даже не шелохнулась, не взглянула и мельком в сторону Хао. — Не зли меня, девочка. Я могу сделать вот так, — шаман изящно щёлкнул пальцами свободной руки, — и от твоего дома с дражайшим отцом останется одно пепелище. — Подобно провинившемуся ребёнку, укравшему конфету с прилавка, Нэмид вытащила из кармана амулет из пяти пёстрых соединенных друг с другом камней, а Хао, завидев его, не сдержал ухмылки. — Хранитель тайн, да? Недурно. Жаль только, что теперь он совершенно бесполезен.        Хранитель тайн не всесилен и охраняет лишь один секрет — тот, о котором его хозяин усиленно думает, связывая камни специальными узлами в единое целое. Такими побрякушками всегда любил баловаться Голдва: как вождь племени и связующее звено между Судьями Турнира и Великим духом, он не мог допустить, чтобы кто-то неугодный знал его мысли. Старый индеец и рассказал о хранителе тайн Нэмид, когда она была в гостях у его внучки в последний раз. Старик будто бы чувствовал, что это знание юной целительнице ещё пригодится.        — Я думал, ты достаточно умна, чтобы понять, что меня не одолеть этой зубочисткой, но, видно, переоценил твои интеллектуальные способности. — Наконец, Нэм взглянула на него, и Асакура без труда заметил в её блестящих тёмных глазах искорки растерянности и замешательства. «Отлично. У нас первая эмоция». — Да-да, целительница. Даже если бы твоя рука не дрогнула и перерезала мне глотку, моей жизни ничего бы не угрожало. Ты же знаешь, что такое ускоренная регенерация, верно?        «Ничего бы не изменилось», — вторили голосу Хао мысли в голове, отравляя душу Нэмид досадой и ощущением собственной никчёмности. Что бы она ни делала, что бы ни предпринимала, такого противника, как Величайший, ей в жизни не одолеть.        — И что же мне делать с тобой, Официантка? — задумчиво протянул шаман и, ловко повернув в ладони кинжал, крепко, до хруста, сжал его рукоять. — Может, отплатить тебе той же монетой?        Его рука резко взметнулась, и Нэм в ужасе вскрикнула: кинжал пролетел у самой её головы, просвистев у уха и взбив в воздух несколько прядей волос, а затем воткнулся с глухим хрустом в стену. Плавно, словно птичий пух, чёрные обрезки опустились к её ногам. Дрожь в теле шаманки вспыхнула с новой силой, а глаза блеснули слезами отчаянной беспомощности. Лучше бы он прикончил её сразу, а не играл с ней, как сытый кот с пойманной мышкой. Асакура горделиво ухмыльнулся, откидываясь на спинку кресла.        — Ты не забыла наш уговор? Что я обещал сделать, если ты не будешь умницей?        Сердце Нэмид испуганно замерло, а из груди едва не вырвался рваный всхлип. Она не могла забыть. Слова, сочащиеся холодным расчётом и равнодушием, навсегда засели в её голове: «Ты ведь не хочешь узреть, как Дух Огня медленно и с аппетитом жрёт всех, кто тебе дорог?».        — Выбирай, кем пожертвуешь, — склонив голову набок, промурлыкал шаман. — Кого из своей любимой троицы ты любишь меньше? — Нэм вздрогнула, тщетно пытаясь найти в этих жестоких чёрных глазах напротив хотя бы толику милосердия, но Хао лишь самодовольно ухмыльнулся: — Ну надо же. Столько отваги, благородства и самоотверженности, а ведь ты совершенно точно знаешь ответ на мой вопрос.        Ни за что, никогда в жизни Нэмид не стала бы выбирать, кому жить, а кому умереть, но для неё не было секретом, чья смерть отзовется в ней большей болью и оставит зияющую пустоту в сердце, которую никто не сможет заполнить. Отец и Кэтери всегда были в её жизни на первых местах, а Силва, добрый и благородный Силва, хоть и был ей дорог, но никогда не стоял с ними на одной линии. «Не надо», — беззвучно зашевелились побледневшие губы девушки, но Асакуре удалось без труда прочесть, что же она хотела ему сказать.        — Тебя не слышно, милая.        Поднявшись с кресла, он тяжелой поступью двинулся к беспомощно застывшей хрупкой фигурке. Звуки его шагов пугали Нэм, отдаваясь ритмом погребального барабана в ушах, и она, вздрагивая от каждого стука ботинок по полу, всем сердцем желала сбежать, умчаться вольным ветром прочь, но не могла. Хао приблизился к ней вплотную и почти любовно очертил тыльной стороной ладони контур прохладной девичьей щеки. Нэмид не шевелилась, но шаман чувствовал, как дрожит её тело — словно высохший лист, готовый в любую секунду сорваться с ветки в свой короткий предсмертный полет.        — Не надо, — едва слышно, но уже вслух повторила она. — Смилуйтесь, господин. Прошу.        Тихий и глумливый смех вырвался из груди Асакуры, когда он бесцеремонно сжал пальцами подбородок девушки и властно вздёрнул вверх, чтобы видеть её глаза — покорные, напуганные, умоляющие.        — «Господин»? — эхом повторил шаман и, склонившись, прошептал ей в самые губы: — Проглатываешь свою гордость, Официантка? А не боишься подавиться?        Нэмид молчала. Это всё, что она могла сделать — заталкивать гордость в самые глубокие недра души. Терпеть ненавистные прикосновения, чувствовать горячее дыхание на своём лице и смиренно выдерживать колкий насмешливый взгляд. Она была готова вынести любое унижение, любое наказание, только бы за её ошибку не пришлось платить кому-то, кроме неё.        «Господин?» — позвал приглушённый расстоянием мужской голос, и в то же мгновение дверь на первом этаже гулко хлопнула. Нэм думала, что Хао по крайней мере от неё отстранится, но тот даже ухом не повёл. Уже через секунду послышался настойчивый плач скрипящих под чьим-то весом половиц: кто-то уверенно, не скрывая своего присутствия, поднимался наверх. Шаги прекратились, и, когда Асакура будто бы нехотя выпрямился, бросая взгляд в дверной проём, на его лице промелькнула победная ухмылка — он был рад увидеть именно этого прибывшего на огонек гостя.        — Магна! Ты-то мне и нужен, — его рука разжалась, даруя девушке долгожданную свободу, и, как только Хао обступил её и двинулся в сторону судьи, Нэмид украдкой вытерла ладонью подбородок, пытаясь убрать с себя сохранившееся ненавистное прикосновение.        — Для меня честь вновь увидеть Вас, мой господин.        Развернувшись, Нэм попыталась создать иллюзию, что всё в порядке, напуская на себя непринужденно-спокойное выражение лица, но ничего не вышло: Магна сразу понял, что что-то не так. Он даже не смог узнать в ней ту Нэмид, мысли о которой так часто посещали его долгими одинокими ночами. Куда исчез горделивый блеск в этих глазах, что теперь смотрели на него так потерянно? Разве за этой девушкой он исподтишка следовал по пятам, внемля каждому слову, слетавшему с её губ? Разве её судья ежечасно представлял беспорядочно стонущей от наслаждения на скомканных простынях в своей постели?        Асакуре совсем не понравились образы, что непрошенным вихрем вторглись в его голову вместе с влажными мечтами Магны. Похоть — вот то единственное, что этот мужчина чувствовал к Нэмид, и Хао невольно словил себя на мысли, что отчего-то подобное отношение к этой девушке его оскорбляет. Как будто судья намеревался приобрести его любимую книгу, только чтобы любоваться красивой обложкой, даже не заглядывая внутрь.        — Скажи, Магна… Что я просил тебя делать, когда согласился взять под крыло твою ненаглядную? — голос шамана не выдал его недовольства, даже напротив — он был пропитан приветливой заинтересованностью.        — Приглядывать за ней, — без заминки ответил индеец, и глаза Нэмид испуганно расширились от осознания происходящего. Теперь он, как ответственный за её действия, тоже был в опасности, хоть ещё этого не понимал. Да, девушка безмерно злилась на соплеменника за то, что он по своей глупости втянул её в одну большую проблему под названием «Хао», но Нэм никогда не желала ему зла, не хотела топить вместе с собой.        — И ты приглядывал?        — Д-да, — встревоженный поведением шаманки, Магна взглянул на Асакуру и запнулся. Губы Хао растянулись в добродушной улыбке, но то, что он произнёс в следующее мгновение, совсем с ней не вязалось.        — Если она ещё раз вытворит хоть что-нибудь, что мне не понравится, я лично прослежу, чтобы тебя живьем похоронили рядом с её обгоревшим трупом. Приглядывай за ней лучше, хорошо?        Сердце Нэм беспокойно затрепетало. Да, слова огненного шамана звучали жутко, пугающе, были призваны нагнать ужас, но было в них то, что невольно поселило в её груди надежду. Ту самую, что согрела охладевшее от нескончаемого нервного напряжения тело. Девушка даже не слушала сбивчивые оправдания Магны, смешанные с лизоблюдством, что теперь жужжащим фоном разносились по комнате. Индеец был напуган этим угрожающим предостережением, но Нэм без труда прочла скрытое Хао послание: «На этот раз я тебя прощаю».        — Я осознал свою ошибку, господин, — судья отвесил, пожалуй, пятый низкий поклон за последние две минуты и выразительно взглянул на соплеменницу. — Девчонка больше не доставит вам неудобств. Я обещаю, что лично за этим прослежу.        Асакура одобряюще хмыкнул, и статная фигура индейца резко развернулась на сто восемьдесят градусов в направлении выхода. Разговор так выбил его из колеи, что Магна даже не вспомнил, что явился к шаману с посланием от Совета. Десять судей в который раз решили напомнить участникам, что устранять соперников вне официальных боев строго запрещено. По большей части это напоминание относилось к приспешникам Хао и Икс-судьям, то и дело устраивавших потасовки, но находились и иные шаманы, пренебрегавшие правилами.        — Ты идешь, Нэмид? — Магна даже не обернулся, напуская на себя холодную отстранённость. Он уже начал выполнять данное Хао обещание, но Нэм не смела демонстрировать недовольство по этому поводу. Только не в этот раз и не при Асакуре.        — Да, сейчас, — едва слышно отозвалась она и кашлянула, чтобы голос хоть немного прорезался. Не помогло. — Подождешь меня снаружи?        Магна слабо кивнул в ответ и отправился вниз по лестнице, терзаемый противоречивыми чувствами. Хао так и не посвятил его, что же такого натворила избранница судьи, но идиотом он никогда не был: он сразу понял, что у Асакуры к Нэм есть свой, особый интерес, что она играет какую-то важную роль в его игре. Иначе величайший шаман не стал бы с ней возиться, и с первым же прегрешением прах шаманки развеялся бы по ветру. Дверь за спиной громко хлопнула, и индеец, привалившись к ней, беззвучно затрясся от прорывающегося наружу нервного смеха. Зря он решил поручиться за Нэмид. Её выходки совершенно точно сведут его либо с ума, либо в могилу.        Зычный хохот Рё эхом отталкивался от стен, раскатисто полз по полу и потолку и всё не смолкал, приводя всех присутствующих в полное недоумение. Нить с голубыми блестящими бусинами, связывающая его по рукам и ногам, казалось, совсем не смущала демона. Он чувствовал себя хозяином положения и откровенно потешался над шаманами, что держали его на привязи, словно брехливого дворового пса. Как будто это могло его удержать.        — Что смешного? — губы Йо сжались в тонкую линию, а брови чуть свелись к переносице, придавая его обычно беззаботному лицу серьёзное, даже недовольное выражение. Не такой реакции он ожидал на свою речь, совсем не такой.        — Вы уж простите, детки, но план ваш полное дерьмо, — усмехнулся воин, окинув небрежным взглядом собравшихся в комнате шаманов. Чётки сильнее сдавили его конечности, больно впиваясь бусинами в кожу, но Рё даже не поморщился — лишь с вызовом стрельнул прищуренными глазами в сторону медиума. — Спокойнее, итако. Разве так нужно обращаться с теми, чья помощь ещё может понадобиться?        Взгляд Анны не выдавал ни единой эмоции, однако удерживать в узде тысячелетнего демона было не таким уж простым занятием. Не столько из-за тёмной демонической рейоку, скакавшей в нити чёток, как ток по проводам, сколько из-за его подчёркнуто снисходительного отношения. Рё, даже связанный, вёл себя как хозяин жизни, способный в любой момент забрать свою свободу обратно, а девушке нестерпимо хотелось отправить его в ад, чтобы показать, где ему самое место.        — Просто объясни нам, что не так, — со спокойным вздохом попросил Асакура, усаживаясь по-турецки напротив демона.        — И без предисловий, если можно, — тут же отозвался Рен, деловито подперев спиной стену и сложив на груди руки.       Уже три часа друзья торчали в душной, пропахшей тёмной аурой комнате, а результата было ноль. Всё, что они успели сделать, это уточнить у Рё некоторые моменты из истории Странника, чтобы удостовериться, что до них дошла правда, а не россказни сумасшедших духов. Только вот толку от него было не больше, чем от Матамуна, который так и не выходил на контакт с Анной: за тысячу лет воин очень многое позабыл и даже обстоятельства своей смерти вспомнил не с первой попытки.        — Думаете, это так просто, да? — поддавшись вперёд, демон ядовито ухмыльнулся. — Найдёте девчонку, распечатаете ей память, а она с радостью возьмёт и выложит вам всё, что знает?        — А почему бы и нет? — бодрый голос Хоро-Хоро заставил всех обернуться. — Хао, которого она спасла от смерти, сошёл с ума и собирается стереть с лица земли всех ей подобных. То, что он ещё жив и угрожает человечеству, на её совести.        Рё хрипло рассмеялся:        — О, ну давайте, вперёд! Поломайте девочке жизнь. Напомните, как она умерла собачьей смертью в сожалениях о своей никчёмности. Уверен, она вам «спасибо» скажет! — он вдруг замолк, а затем, так и не дождавшись ответной реплики, совершенно серьёзно добавил: — Я бы вам за такое в рожу плюнул на её месте, каждому в отдельности. Особенно тебе, ледоголовый, за эту фразу про угрозу человечеству и совесть.        — А с чего такая забота? — хмыкнула Анна, приближаясь к воину и властно заглядывая в его не по-доброму прищуренные глаза. — Только не говори, что тебя волнует счастье бывшей невесты — ни за что не поверю.        Пока медиум давила на пленника своим авторитетом, Манта нервно, до побеления костяшек сжимал в руках излюбленную энциклопедию «Всё о духах и демонах». Рё его пугал, да и прочитанное спокойствия совсем не приносило. Если он что и уяснил за сто пятьдесят три страницы раздела, посвященного демонам, так это то, что они хитры, изворотливы, опасны и крайне мстительны. От действий Анны парнишке и вовсе становилось дурно, и он искренне недоумевал, зачем она его злит.        — Не поверишь — и правильно сделаешь, — кривая усмешка тенью пробежала по лицу Рё, и он поддался вперед, уверенный, что победа в этой битве взглядов останется за ним. — На «невесту» мне плевать. Я просто пытаюсь вдохнуть чуточку рационального мышления в ваши планы, только и всего. В моих интересах попортить Хао жизнь, и точно вам говорю: возвращение Хоши этому никак не поспособствует. Кем бы она ни была в этой реинкарнации, Хоши побежит за ним, как верная собачонка, и раздвинет ножки, если он попросит. И только вы, детки, останетесь в этой истории в идиотах.        Друзья переглянулись и поняли друг друга без слов: расклад, что Хоши может принять сторону Хао, они не рассматривали, и в этом их главное упущение. Да, девушка была обычным человеком, неспособным даже видеть духов, и она навряд ли бы поддержала Асакуру в его стремлении создать Королевство Шаманов, но… Что, если её любовь слепа настолько, что она закроет глаза на его очевидное безумие?        — Мы ничем не рискуем, — наконец, заговорил Рен, завладевая всеобщим вниманием. — Одним сторонником Хао больше, одним меньше… Какая разница? Важно то, что если у нас есть хотя бы мизерный шанс на успех, мы должны сделать всё, что от нас зависит.        Ребята поддержали его одобрительными возгласами, и Йо, встретившись взглядом с Тао, кивнул и благодарно улыбнулся. Порой, он удивлялся, что именно его выбрали негласным лидером, а не Рена, ведь этому парню так легко удавалось найти нужные слова. Конечно же, в свободное от его запальчивых потасовок с Юсуи время.        — Ты всё слышал, — подвела итог Анна, вновь обращаясь к Рё. — Хоши нам нужна, и мы её непременно найдем. С твоей помощью выйдет быстрее, но, если хочешь, могу низвергнуть тебя в самые непроглядные пучины ада прямо сейчас. А ещё ты всегда можешь вернуться в своё излюбленное проклятое поместье. Выбор за тобой.        Из груди демона вырвался невеселый смешок. Ему предоставили не выбор, а иллюзию выбора, ведь ни один из адресов, названных итако, его не устраивал. Воин и сам не хотел оказаться за бортом гущи событий — другого шанса отомстить за то, чем он стал, у него не будет.        — Так ты нам поможешь? — глаза Йо светились невысказанной надеждой. Он не испытывал перед Рё ни малейшего страха, полагая, что раз он сохранил человеческий облик, его душа ещё не совсем погрузилась во тьму, но даже сам Рё считал иначе.        Голова демона по-птичьи склонилась набок, изучая лицо шамана. Он уже успел понять, что Йо — потомок его заклятого врага, и совсем не питал к нему симпатии. Напротив, чем больше Рё на него смотрел, тем явственнее ему мерещилось, что перед ним сидит Асаха. Время стерло почти все образы прошлого из его памяти, но забыть лицо своего убийцы его отравленная жаждой мести душа была не в силах.        — Этой девке не удалось от меня сбежать в прошлой жизни, не выйдет и в этой, — Рё улыбнулся так зловеще, что Манта невольно начал вспоминать все молитвы, что любила читать его мама перед сном. — Я в деле.        — Тебе что, впечатлений на сегодня не хватило? — хмыкнул Хао, окидывая Нэм, стоящую в шаге от него, оценивающим взглядом. — Почему ты всё ещё здесь?        Асакура, хоть и слышал каждую мысль целительницы и знал её мотивы, был порядком удивлен, что она осталась с ним один на один после всего того, что за сегодня произошло. Сколько он упивался страхом, плещущимся в омуте блестящих глаз? Сколько видел слёз, стыдливо скатившихся вниз, оставив мокрые дорожки на щеках? Сколько испуганных всхлипов сорвал с нервно искусанных губ?        — Вы знаете, — девушка почти шептала — голосовые связки упорно не слушались от перегруженных нервов.        — Тебя интересуют условия нашего дальнейшего сотрудничества? Похвально, — ухмыльнулся Асакура и беззастенчиво поднес руку к голове Нэм. Та рефлекторно зажмурилась и втянула голову в чуть приподнятые плечи, ожидая чего-то ужасного, но страх не оправдался — Хао лишь мягко потрепал её по макушке, словно маленького ребёнка. — Твои мысли ошибочны. Я тебя не простил, однако даю шанс заслужить моё прощение. Ты правда готова на всё, лишь бы я не трогал твоих близких?        Глаза шаманки удивлённо распахнулись, встретившись с лукавым взглядом всесильного шамана. Вопрос ей не понравился, как и странный огонёк, блеснувший в чёрных зрачках, но она насилу кивнула.        — Да… господин, — это обращение далось Нэмид нелегко, скрепя сердце и втаптывая остатки её достоинства в грязь. Асакура это прекрасно понимал, слыша каждую мысль целительницы, и потому лишь ухмылялся, довольный проделанной за день работой. Чувство маленькой победы приятно теснило грудь: сегодня воля Нэм целиком и полностью подчинилась ему.        — Тогда вот твоё первое задание в качестве моей сторонницы, — Хао грацией хищника прошел к своему креслу и, развернувшись, небрежно в него опустился. Девушка вся превратилась в слух. — Нужно найти душу одного человека, жившего тысячелетие назад, и доставить прямиком ко мне. Справишься до начала третьего этапа — сотрёшь чёрную метку с имён дорогих людей, искупишь свой грех и докажешь мне свою верность. Не справишься — пеняй на себя.        Губы Нэмид сжались в тонкую линию в предчувствии подвоха. Поиски мёртвых — это задача медиумов, и обычно она решается на раз-два. Значит, здесь всё не так просто. Значит, придётся очень сильно постараться. Ухмылка с лица Хао так и не стёрлась, отчего предположения, что он прекрасно знает, какими титаническими будут усилия по поискам этой загадочной души, подтвердились. Как знать, может, вся эта игра затевается «котом», чтобы у него появилось ещё немного времени поиздеваться над своей жаждущей освободиться «мышью»?        — И кого мне предстоит найти? — чуть дрогнувшим голосом спросила Нэм, когда пауза слишком затянулась.        — Одну девушку, — шаман деловито откинулся на спинку кресла, крепко сжав пальцами подлокотники. — И знаешь, Официантка… Ты, наверное, удивишься, но ваши имена переводятся совершенно одинаково, — он на секунду осёкся, с сомнением вглядываясь в глаза нервно заламывающей руки Нэмид: слишком уж абсурдной стала казаться Асакуре его собственная идея. — Её имя Хоши. Токугава Хоши.        Хао так давно не произносил это имя вслух, что сердце неприятно ухнуло в груди, пытаясь не дать раскрыться давно ороговевшим от времени ранам. Слишком много боли было с ним связано, слишком долго оно забывалось, чтобы срываться с языка так же просто, как и тысячи других имён.        Вся эта ситуация казалось Асакуре по меньшей мере ироничной, по большей — безумной, но он сам был главным кукловодом в этом сумасшедшем кукольном театре. Это его руки так ловко дёргали за ниточки, привлекая на подмостки всё новых и новых марионеток, слепо следовавших его воле. Теперь прозрачная леска обвила и тонкие запястья целительницы, и она, плача от едких пут, впивающихся в плоть до мяса, была готова принять свою кукольную роль.        — Токугава Хоши, — эхом повторила Нэм, на мгновение пожалев, что не носит с собой блокнот с ручкой. «Ну и чудны́е у этих японцев имена». Хао, расслышав её мысль, не сдержал ухмылки.        — Твоего предка, жившего пятьсот лет назад, звали Вихтош Большое Весло. Уверена, что хочешь затевать споры на тему чудаковатости имён?        — Нет, что Вы, — с губ Нэм сорвался нервный беспричинный смешок, который она тут же оборвала, с силой ущипнув себя за руку. Неужели так ей и суждено слететь с катушек в свои неполные семнадцать под чутким руководством тысячелетнего шамана? — Просто немного странно, что мне предстоит найти девушку, чьё имя звучит почти так же, как и название вашей команды.        — Зато будет легче запомнить, верно?        Короткий кивок головы, и Нэмид облегчённо перевела дух, чувствуя, как ослабляется невидимая петля, что так несносно сдавливала шею. Все останутся живыми и невредимыми, если она справится с заданием: эта мысль грела душу, измельчая тяжёлый камень на сердце в мелкую песчаную крошку. Всё ещё может обойтись.        — Я её найду, — голос Нэмид не тронула даже тень сомнений, и Асакура невольно задержал дыхание, в лёгком замешательстве глянув в её светящиеся решимостью глаза. — На этом свете или на том, я найду Хоши и приведу её к вам. Вот увидите.        Непривычно тёплая улыбка тронула губы Хао, когда дверь за девушкой захлопнулась, и он услышал её торопливо отдаляющиеся шаги. Она ведь даже не знает, что скрыто под этим громким и уверенным обещанием.        — Буду ждать, Официантка. Буду ждать.