— Да что у вас здесь творится?! — Ты что, не видишь? Творится любовь… Унесенные призраками (Sen to Chihiro no kamikakushi)
— Очнулась! Очнулась! — Нэмид поморщилась оттого, как прострелил ей ухо нестройный хор голосов. Взгляд скользнул по множеству голов, нависших над ней, и губы дрогнули в скованной полуулыбке. Йо и его приятели, похоже, и впрямь были рады увидеть её живой. Раньше Нэм об этом не задумывалась — слишком была занята мыслями о собственной смерти, — но этих ребят, должно быть, накрыло немалое чувство вины, когда они не смогли обеспечить ей полную безопасность, как обещали. — Так, разойдитесь! — «Папа?» — Столпились, аж дышать нечем! — Канги решительно вклинился меж парней, и те инстинктивно сделали шаг назад. Отец склонился и поочерёдно дотронулся ладонями до её щёк, онемевших плеч и всё еще холодных рук. — Как ты, родная? — Его глаза казались красными и опухшими, а голос гнусавым. Он… плакал? — Я… — голос прозвучал хрипло, и Нэмид кашлянула, прочищая горло. — Вроде, ничего. Только затылок как-то побаливает, — её пальцы погрузились в волосы и нащупали болезненную выпуклость. — Ауч! Откуда у меня шишка размером с лимон? — Не знаем, не знаем, — задумчиво протянула Анна, возникшая рядом с каким-то зелёным настоем в стакане. На её лице промелькнула загадочная беззлобная усмешка. — Вот, выпей. Кейко заварила тебе какой-то чудодейственный чай для восстановления сил. Кое-как привстав на локтях, Нэмид сделала пару глотков и закашлялась оттого, как напиток попал не в то горло. Будто тело забыло, как правильно пить. Что ж, это нормально. Оно несколько часов жило лишь благодаря шаманской технике Фауста, и организму еще предстоит восстановиться от подобного стресса. — А где Хао? — наконец избавившись от хрипа в глотке, спросила Нэм. Лицо Канги приняло странное брезгливое выражение, остальные же неоднозначно переглянулись друг с другом и пожали плечами. — Часа три назад он принёс твою душу, прикрепил к телу и куда-то исчез, ничего не объяснив, — почесал затылок Йо, отведя взгляд куда-то в сторону. — Мы надеялись, что ты расскажешь, куда и зачем он мог направиться, но, похоже, знаешь ты немногим больше нашего. Губы Нэм сложились в тонкую бледную линию. Её посмертные похождения теперь, когда она отчётливо ощущала, как затекли мышцы от долгого лежания в кровати, казались лишь кошмарным сном с хорошим концом, но разум понимал, что ничего из произошедшего ей не приснилось. Она действительно умерла, провела несколько часов (а по ощущениям несколько дней) в филиале ада, а затем совместными усилиями с Хао стёрла то место с лица Земли. От мысли, что после всего, через что они вдвоем прошли, Асакура даже не стал дожидаться её пробуждения, внутри неприятно похолодело. Ей казалось, что теперь их отношения должны измениться, но ключевым оказалось слово «казалось». — Ну так и чёрт с ним! — с преувеличенным весельем прервал затянувшуюся паузу Канги. — Ни к чему тебе забивать голову этим жестоким… — Пап, — Нэмид со вздохом откинулась обратно на подушки и прикрыла глаза тыльной стороной ладони, чтобы никто не прочёл в них слишком явное разочарование. — Он вернул меня с того света. Хотя бы сегодня давай обойдёмся без… этого, — она неопределённо очертила в воздухе круг кистью второй руки. — И что, нам теперь в ножки ему кланяться? — брови индейца в негодовании свелись к переносице. — То, что он тебя спас, не делает его добрым и хорошим. Не спорю, у него есть какие-то чувства к тебе. Даже монстры способны на привязанность. Но то, что он собирается сделать… Нэм села так резко, сверкнув на отца недобрым взглядом, что все присутствующие моментально почувствовали себя лишними. Собственно, они и были лишними с самого начала, ведь это был дом Канги, но до этого момента им не казалось, что они становятся свидетелями семейных разборок. — Прекрати. Ты не знаешь, о чём говоришь. — А мне и не нужно ничего говорить, — возразил Канги, всплеснув руками. — За меня всё скажут призраки убитых им несчастных. По крайней мере те, кого не проглотил с его дозволения Дух Огня. — Хао совершал ужасные, чудовищные поступки, но это совсем не значит, что он не может измениться. — А он может? — Я видела это, когда мы сообща, как дух и шаман, очищали проклятое поместье. Парни удивлённо переглянулись, а Анна чему-то одобрительно хмыкнула, словно делая себе пометку. Канги же лишь нахмурился ещё больше, скрещивая на груди руки. Он не сводил глаз со всё ещё бледного лица дочери, анализируя каждое его выражение. — И господа духи не дадут мне соврать, — продолжила Нэмид и на секунду взглянула на замерших за спинами ребят призраков, одарив их короткой улыбкой, — когда фуриоку шамана пронизывает всё твоё естество, ты буквально чувствуешь, что творится в его сердце, и я могу заявить тебе со всей ответственностью: Хао — не монстр. Ты можешь и дальше приводить свои десятки доводов, но я буду на этом настаивать. Вертикальная морщинка меж бровей индейца разгладилась. Нэм ещё с детства обладала непростым характером, но обычно его буйные проявления касались всех, кроме него. Отцовское слово всегда было законом. Потому что он — глава семьи, родитель, а она — его несмышлёная маленькая дочь. Но сейчас он смотрел в эти пылающие решимостью глаза и физически чувствовал, как откуда-то с затылка холодком растекается осознание: его девочка выросла. И её убеждения тверды настолько, что она не прогнётся под давлением его авторитета, сколько бы он ни пытался её разубедить. — Надеюсь, что ты права, — тихо проговорил Канги, прикрывая веки. — В противном случае мы все покойники, — он повернулся и, взяв Хорокея за плечи, развернул к двери. Остальным же красноречиво кивнул в том же направлении. — А теперь отдыхай, восстанавливайся. Я скоро принесу поесть. Как только парни оказались в гостиной, где беспробудно спал Фауст после ночи тяжелой работы, они зажужжали, словно рой рабочих пчел. Кейко, сидевшая неподалеку, предупреждающе шикнула, но перевозбуждённые шаманы не придали этому значения. — Думаете, она говорит правду? — Зачем ей врать? — Затем, что она влюблена в него без памяти! Это видно. Поплыла девка. — А как же Рё и Тору? Он пощадил их. — Минутная слабость. — У Хао-то? Не смеши. Анна степенно вошла в комнату с тарелкой печенья и дымящейся кружкой и поставила их перед Кейко. Та благодарно кивнула, но медиум отмахнулась: — Это Канги. Он заметил, что вы ничего не ели. — Он слишком добр, — шепнула мико, протягивая руку к напитку. — Мы ведь почти погубили его дочь. — Я говорила с ним. Он знает, что мы не хотели и что идти на подобные риски — это вполне в духе Нэмид, — Анна качнула головой и поправила шарф на шее. — Расстроен только, что мы к нему не обратились. Нэм ведь знала, что тот ритуал был, скорее, по его части, и даже не предложила посоветоваться с ним. Странно это. — У неё было много тайн, — неожиданно вклинился в разговор Йо, усаживаясь рядом с матерью. — Ей было стыдно и страшно, что её судьба так тесно связана с Хао, и в этом я её прекрасно понимаю. — Кейко словила взгляд сына и виновато поджала губы, но тот лишь улыбнулся и отмахнулся с таким видом, будто внезапно вскрывшееся наличие брата-близнеца ничуть его не задело. — В конце концов, всё разрешилось наилучшим образом. Это главное. — Заприметив печенье, Йо с улыбкой потянулся к нему рукой, за что тут же получил болезненный подзатыльник. — Ай! Я ж только одну! — Свою «одну» ты уже сожрал на кухне минуту назад, я всё видела! Не думай, что мы забудем про безуглеводную диету только потому, что Королем тебе стать уже не светит! — Но Анна! Поместье, что ещё несколько часов назад было проклятым и кишело всеми мыслимыми и немыслимыми потусторонними тварями, теперь было пустынно, но при этом совсем не казалось безжизненным. Солнце полноправно хозяйничало, создавая контрастные тени. Редкие птицы перестали огибать пугающую землю по дуге и теперь с осторожностью изучали новый маршрут, изредка приземляясь на кривые сухие ветви деревьев. Наверное, пройдёт много времени, прежде чем это место по-настоящему оживёт. Почва слишком давно не плодоносила, чтобы порасти травой хотя бы к следующему году. Но Нэмид сказала, что с приходом людей этот процесс ускорится. Дворец отреставрируют, сады и водоемы возделают, а вскоре все и думать забудут, что когда-то зайти за эту стену означало никогда не вернуться назад. Хао поморщился от непривычной для него мысли. Странно допускать, что люди могут своими ручонками не только поганить всё, до чего дотянутся, но и что-то восстанавливать. При ярком солнечном свете дворец представлял собой еще более жалкое зрелище. Казалось, он растекся, как многоярусный торт, а затем заплесневел, целиком покрывшись буро-серым налетом. Но совсем не сохранность архитектуры волновала Хао. Совсем другой причине он был обязан своим возвращением. Завидев еще издали фигуру в кимоно, что сидела, прислонившись к стене, он ускорил шаг и, как только та бросила взгляд в его сторону, коротко махнул рукой. — Ты всё ещё здесь? — брови Хоши в удивлении взметнулись вверх, и Асакура, подойдя к ней, устало выдохнул, разминая шею. Вчера плавно перетекло в сегодня, а он до сих пор не спал и не ел, отчего тело начало ныть от накатывающей слабости, требуя подпитки. — Я перенёс Нэмид и решил проверить, как ты. — Не нужно было, — подперев щёку ладонью, она склонила голову набок, изучая его невыспавшееся лицо, и тоже улыбнулась. — Я ведь просто сгусток воспоминаний. Сам видишь — все души успокоились, а я осталась. Потому что не имею с ними ничего общего. — Но ты ведь тоже… что-то чувствуешь, — Хао хмыкнул, наблюдая как девушка поднимается на ноги и отряхивается. Как будто действительно обладала телом и могла испачкаться. — Что с тобой теперь будет? Не будешь ведь ты скитаться до скончания времён? — Память и в теле-то живет не вечно, а без него… — девушка закусила губу и покачала головой. — Испарюсь со временем. Это не страшно. — Так давай вернём тебя к Нэмид? В горле встал ком, и Асакура с трудом его сглотнул. В этом чём-то, что он видел перед собой, жило их с Хоши прошлое, их любовь. Пусть эти воспоминания были болезненны, но что, если именно эта сторона личности была к нему привязана, а сама Нэм ничего не чувствовала? — Перестань! — Хоши будто услышала его мысли и разве что ногой не топнула, глядя на него с нескрываемым возмущением. — Всё, что было между тобой и Нэмид — настоящее, и оно никуда не делось. Ты ей очень дорог, и та часть любви и воспоминаний, что уже перешли к ней, навсегда останутся с вами. Разве этого недостаточно? Ты хочешь, чтобы она вобрала в себя запертый во мне груз? Хочешь, чтобы она вспомнила свою безрадостную первую жизнь, смерть, ад и стала лишь бледной тенью нынешней себя? Разуй глаза, Хао! Сейчас, в этой жизни, ты любишь не Хоши, а Нэмид, ну, а я… — она горько усмехнулась. — Я люблю Асаху, а не тебя. Мы… — … Не совпадаем во времени, — шаман отзеркалил её усмешку. Хоши была права. Встреть он сейчас ту девочку из знатной семьи, и бровью бы не повел в её сторону. Его сердце слишком очерствело, чтобы влюбиться в человека, пусть даже такого замечательного. А она бы ни за что не смогла принять его тьму. Слишком сильно она разрослась за всё его долгое существование. — Ты понимаешь, — Хоши одобрительно кивнула. — И потому ты также поймёшь, почему я хочу остаться здесь. В месте, где мы с тобой в последний раз были счастливы. Её руки осторожно разгладили складки кимоно. Хао затаил дыхание, наблюдая за тем, как она расправляет плечи и выпрямляется, походя на прекрасного лебедя. Она действительно была женщиной, которую он беспамятно любил, и было что-то до одури волшебное в том, что он снова влюбился в неё же в совсем другом обличии. Хоши улыбнулась, чуть склоняя голову в прощальном поклоне, и её стройная фигура медленно поплыла к тому, что когда-то было прекрасной аллеей сакур, а теперь напоминало болотистую лесную чашу. — Эй! — Её бровь вопросительно изогнулась в момент, когда она обернулась на его зов. Хао растянул губы в усмешке, проводя пятернёй от лба к затылку. — Дай хоть совет напоследок. Что нужно, чтобы эта зазнайка окончательно стала моей? Лёгкий смех, похожий на перезвон колокольчиков, достиг его ушей. Он бы непременно попытался высечь этот звук в своей бессмертной памяти, если бы не знал наверняка, что Нэмид смеётся точно так же. — Ты и без моих советов прекрасно справишься. Было странно наблюдать, как Хоши медленно удаляется, и при этом не бежать за ней, не пытаться её остановить. Хао знал, что вместе с ней он отпускает что-то большее, чем прошлое. Он отпускает часть себя. И именно эта мысль заставила его задержать дыхание, прикрыть веки и отыскать в памяти одно из самых счастливых воспоминаний о своей первой любви. Их первый поцелуй… Вполне сгодится, верно? Тёплое воспоминание слилось с его фуриоку, сжалось комом где-то в груди, и Хао, приложив ладонь к сердцу и резко выдохнув, вытянул его из себя. Он открыл глаза и осторожно дунул на маленькое серебристое облачко, покоящееся в его ладони. Облачко соскользнуло с пальцев, разрослось бледным туманом, и в следующую секунду перед ним материализовалась его молодая копия из первой жизни. Юный Асаха захотел сразу же броситься к Хоши — это было видно по его напряжённой позе, — но он замер, выжидающе глядя на Хао. — Береги её, — прошептал Асакура, и Асаха кивнул, одарив его счастливой белозубой улыбкой. Не оглядываясь, он помчался к возлюбленной, и та взвизгнула, когда тот со смехом подхватил её за талию и закружил в воздухе. Оказавшись ногами на земле, она крепко обняла его за шею и, кажется, заплакала, покрывая поцелуями его щёки. Хао улыбнулся, пытаясь запомнить каждую деталь этого момента на всю оставшуюся жизнь, и растворился в языках пламени. «Прощай, моя Хоши. Я всегда буду тебя любить». Кэтери остервенело сдула с лица упавшую перед самым носом прядь и громким жужжащим звуком резко закрыла чёрную дорожную сумку на молнию. Затем похлопала себя по карманам джинс, проверяя деньги и паспорт, крутанулась перед зеркалом и, приблизившись к нему вплотную, проверила, не красные ли у нее глаза. Сегодня вечером её уже вторая свадьба, но чёрта с два она на неё явится. Пусть празднуют без неё, если очень хочется. — Ну, — Кэтери резко выдохнула и с преувеличенно веселой улыбкой повернулась к Силве. — Можно выезжать. — Но куда вы поедете? — Нэмид жевала изнутри щёку и не знала, куда деть руки от переполняющего её волнения. Её надежды на то, что Хао отменит помолвку, разбились вдребезги. Он не просто не отменил — он вообще не появился в Добби ни вчера, ни сегодня. К своему стыду и унижению, Нэм даже несколько раз бегала к бараку его команды, но каждый раз натыкалась только на раздражённую моську Опачо. Силва забросил длинный ремень сумки через плечо и, глянув на маленький клочок бумаги, ещё раз изучил расписание рейсовых автобусов. — Ты же знаешь, если хоть в чьей-то голове будет мелькать эта информация, всё пойдёт насмарку. Даже я не буду знать, куда отправится Кэт после пересадочного пункта. Так будет надежнее. — Нэм… — Кэтери с виноватой улыбкой стиснула сникшую подругу в объятьях и шмыгнула носом. — Мы очень хотим верить твоим словам, что Хао блефует и нам ничего не грозит, но что, если нет? Что, если он пойдёт на принцип? От упоминания имени предка красивое лицо Силвы помрачнело еще больше. Он вызвал его на бой в тот же вечер, как узнал о его намерениях, но чёртов Хао на все выпады в свою сторону лишь потешался. Лучше бы лапа Духа Огня изжарила Силву заживо, и его пепел развеялся по ветру. Это бы хотя бы означало, что Асакура принял его как соперника, а не поигрался с ним, как с ребёнком в песочнице. — Но вы же понимаете, что это не выход, да? — Нэмид на выдохе смахнула подступающие слезы. — Он ведь станет Королём, и вся эта беготня будет бесполезна, если ему действительно понадобится Кэтери. — Да ради Духа! — повысил голос Силва. — Ты что, предлагаешь нам сложить руки и ждать? Мы делаем хоть что-то! А ты не помогаешь! Только ноешь и пытаешься оправдать этого ублюдка, потому что у вас с ним какие-то междусобойчики! — Что?! — щеки Нэм покраснели от возмущения, а сердце ухнуло куда-то в пятки. — Не строй из себя святую невинность, Нэм. — И она увидела на его лице нечто, что до сегодняшнего лица не видела никогда — разочарование, смешанное с презрением. — Может, Кэтери может принять, что вы с Хао общаетесь на фоне вашего с ним давнего прошлого, но я нет. И, честно говоря, я более чем уверен, что ты была в курсе всех его планов. — Прекрати! — Кэтери встала перед мужем, заслоняя подругу от нападок, и взяла его лицо в ладони, пристально заглядывая ему прямо в глаза. — Она — моя лучшайшая подруга, и я знаю её как саму себя. Нэмид никогда бы не сделала ничего, что могло бы причинить вред. Не только мне, а кому бы то ни было в принципе. Не будь так жесток. Взгляд Силвы метнулся за спину жены к Нэм, и ему пришлось посильнее стиснуть челюсти, чтобы не сказать ничего лишнего. Он понимал, что Кэт, скорее всего, права, и Нэмид такая же жертва в этой истории, как и его семья, но злость переполняла его при одной лишь мысли об Асакуре. А поскольку Нэм оказалась с ним связана, эта злость распространилась и на нее. — Я подожду снаружи, — Силва выдохнул, ещё раз поправил на плече сумку и, пересилив себя, кивнул Нэмид на прощание. — Извини. Я не должен был так говорить. — Ничего, я понимаю, — та улыбнулась через силу и тоже кивнула. И самое ужасное в этой ситуации было то, что Нэм действительно понимала, и часть её полагала, что заслужила каждое ядовитое слово, выброшенное в её адрес. Может, она действительно всех предала в тот самый момент, как перестала испытывать к Хао ненависть? — Не бери в голову, ладно? Он просто переживает, — девушки спустились вниз, Кэт закрыла дом на ключ и стиснула подругу в прощальных объятиях прежде, чем слёзы начали её душить. — Береги себя, ладно? Надеюсь, конца света не будет и это наша не последняя встреча. Нэм обняла её в ответ и прошептала: — Я помолюсь за тебя Великому Духу. Солнце ровным рыжим диском клонилось к верхушкам уже начавших желтеть деревьев, и Нэм наблюдала за ним с почти мазохистским рвением, подбрасывая в бегущую у её ног речку камушки. Вот сейчас, на закате, Хао должен явиться на свадебную церемонию, осмотреться, взглянуть в хитрющие глаза Голдвы и понять, что его провели. Ненадолго, конечно, но провели. Нэмид решила не становиться личным свидетелем этой сцены. Так, даже если что-то случится, она не будет чувствовать себя виноватой или ответственной. В кои-то веки ей стоит остаться в стороне, а заодно и понять, действительно ли Хао изменился или он такой, каким все вокруг его описывают. Рука нащупала в кармане что-то маленькое и холодное. Цитрин блеснул гладкими гранями в её раскрытой ладони, и в Нэм вскипела такая жгучая обида, что на глаза навернулись слёзы, и она, яростно закричав, запустила его в речку, где ему, должно быть, самое место. Рядом со своими собратьями-камнями, пусть и не такими красивыми. «Духи, ведёшь себя, как бабка из «Титаника», — Нэмид прыснула от собственной неуместной шутки и смахнула злые слёзы. Она ведь действительно думала, что после того, что произошло с ними в поместье, всё станет по-другому. Они видели друг друга обнажёнными. Не в физическом — в духовном смысле, и потому послевкусие, дравшее комом глотку, было даже хуже, чем если бы они переспали, и Хао точно так же исчез с горизонта. Душу обнажать гораздо сложнее, чем тело, и, открывшись перед ним, Нэм прочувствовала это слишком отчётливо. «В конце концов, я всё тебе выскажу, хочешь ты этого или нет». Холодные пальцы ослабили шнуровку платья, и Нэм стянула его через голову, бросив на траву. Следом полетели сандали, снятые с волос бусины и бельё. Кожу защипал прохладный воздух, но Нэмид запретила себе думать, насколько должна быть холодной вода, в которую она собирается прыгнуть. После того, что она пережила, это не станет слишком тяжёлым испытанием. Ступни неприятно заколола трава, когда она отошла на несколько шагов назад для разбегу. Из горла вырвался странный булькающий визг, и уже через секунду над головой Нэм сомкнулась волнистая гладь. Руки зашарили по глинистому дну в поисках камня. Под водой было слишком темно и холодно, но Нэмид не сдавалась, отбрасывая в сторону попадающихся ей речных устриц и гальку. Девушка тянула до тех пор, пока лёгкие не начало печь от нехватки кислорода, и, как только стало совсем невмоготу, она вынырнула на поверхность, жадно хватая ртом воздух. — Как водичка? — ехидно осведомился знакомый голос со стороны, и Нэм даже отдышаться не успела — ответ сорвался почти на автомате: — Иди на хрен, Асакура. Хао засмеялся, сидя на берегу ровно на том месте, где ещё три минуты назад сидела она сама, и Нэмид едва не расплевалась оттого, насколько он оставался прекрасен в её глазах, даже несмотря на ту смесь раздражения и гнева, что он в ней вызывал. — Ты разве не должен быть на своей свадьбе? — зло прищурилась Нэм, разглядывая его парадный вид: кожаные штаны с бахромой по шву, красный роуч на голове и тонкую роспись по обнаженному торсу. — Должен, — не стал спорить он. — Но какая свадьба без невесты? «Так, значит, об исчезновении Кэтери уже стало известно». — Да нет же, Кэтери здесь, — Хао хмыкнул, подперев щеку кулаком. — И Силва тоже. Я лично словил их под Форксом и перенёс обратно, объяснив, что… мне они, в общем-то, уже не нужны. — Что, прости? — переспросила Нэм, вскинув брови. Зубы стучали от холода, голос дрожал, а губы синели, но приблизиться к берегу она не решалась. — И подожди-ка! — глаза её в удивлении распахнулись ещё шире. — Ты что, снова слышишь, о чём я думаю? — У тебя на лице и так всё написано, — будничная усмешка Хао обнажила белоснежные зубы. — И ты не ослышалась. Кэтери мне не нужна. Был расчёт на то, что Силва станет её выторговывать и перейдёт на мою сторону, а ещё мне очень хотелось поднасрать Голдве. — Асакура хмыкнул. — Ну и тебя побесить хотел, чего уж скрывать. Огромный камень слетел с души Нэмид, и ей больших трудов стоило не начать улыбаться. Ну уж нет, такого удовольствия она ему не доставит. — Я знала! — ладони Нэм вынырнули, зачерпнув воды, и крупные брызги полетели прямиком в Хао, но он остановил их, создав перед собой небольшой воздушный щит. — Ну ты и засранец! — Юная мисс, а Вы не слишком ли много ругаетесь? — Не слишком, — буркнула она. — И уйди, пожалуйста. Мне нужно одеться. — Я всё равно уже всё самое интересное видел, — Хао ехидно улыбнулся, протягивая руку, чтобы помочь. — Да и после свадьбы тебе уже не удастся ничего скрывать. — Какой ещё свадьбы? — Нэм проигнорировала его помощь и подтянула к себе платье, так и не решаясь вынырнуть из воды. — А, я ж так и не сказал. Мы сегодня женимся. Глаза Нэм, широко распахнутые, воззрились на него в полнейшем недоумении. — Нет, не женимся, — возразила она, проклиная свои щёки за то, как их защипало от прилившей к ним крови. Так вот что показывало её видение у тотема? Все эти похоронные лица на её свадьбе были потому, что она выйдет замуж вместо Кэтери? Патчи решат, что Нэм приносит себя в благородную жертву? И даже несмотря на обстоятельства, внизу живота что-то сладостно сжалось, а сердце радостно затрепетало под ребрами. Эта реакция полностью отличалась от той, что выдал её организм в ответ на предложение Магны. — Ты не хочешь, — Хао не спрашивал, он утверждал. Нэмид же, кое-как поборов смущение, вскарабкалась на берег, сев к нему спиной. Асакура не стал изображать из себя джентльмена, и его взгляд беззастенчиво заскользил по её пленительным изгибам. И он был бы и рад сделать вывод, что это просто похоть, но то, как в груди сжималось сердце оттого, что она, такая трогательная и беззащитная, могла покинуть его навсегда, навевало совсем другие мысли. — Это… не совсем то, — выдохнула Нэм, и в её голосе больше не осталось былой язвительности. — Просто… мне всегда хотелось, чтобы моя свадьба была радостной не только для меня. Чтобы мы смеялись с Кэтери, пока она вплетает ритуальные ленты мне в косы. Чтобы отец с дядей Келом пели весёлые песни возле костра — они с маминой смерти так не делали. Чтобы, поздравляя меня, люди искренне улыбались, желая счастья, а не прятали за улыбкой жалость или… — в голове на секунду промелькнуло сегодняшнее лицо Силвы, и Нэмид против воли поёжилась, — презрение. Хао со вздохом откинулся назад и лег на траву, заложив за голову руки. Это не то, на что он рассчитывал. Когда он предлагал руку и сердце Хоши, единственное, что она сказала, было «да», но загвоздка здесь была в том, что Хоши была так же одинока, как и он сам. Нэмид же оставалась девочкой из большой семьи под названием «племя», которая могла сколько угодно ему не нравиться, но положения дел это не меняло. — Кажется, я понимаю, — изрёк он, и Нэм, всё так же не глядя на него, втянула голову в плечи. — Но… мы ведь предназначены друг для друга. — Знаю, — Нэмид сама поразилась тому, как легко это признание сорвалось с губ. — Потому и хочу, чтобы тебя сначала приняли, понимаешь? Всё-таки в прошлой жизни, я так понимаю, мы так и не сыскали одобрения, и… — Она вдруг осеклась, сдерживая порыв хлопнуть себя по лбу, обернулась так резко, что мокрые пряди хлестнули по спине. Великий Дух, почему она не спросила об этом раньше?! — Или ты всё же решил всех поубивать и не заботиться о чужом мнении? Глаза Хао блуждали по стремительно темнеющему небу, и Нэмид не могла понять, что за странная меланхолия плещется в его взгляде. Он был так близок, но в то же время не с ней. Будто где-то совсем далеко, в глубинных мирах уже начавших загораться на небосклоне звёзд. — Эти два дня я бродил в одиночестве в самых отдалённых уголках планеты и размышлял над тем, что ты сказала, — его голос стал тише, а с губ сорвался усталый, почти вымученный вздох. — Я решил, что для «лёгкого пути» у меня ещё останется в запасе пятьсот лет. А пока попробую быть мудрым правителем и посмотрю, по какому пути можно сдвинуть человечество. Вот только… — Асакура перевёл взгляд на Нэм, и у неё перехватило дыхание от того, насколько быстро он потеплел. Казалось, в их тьме затлели яркие огоньки. — Я надеялся, что ты мне в этом поможешь. Боюсь, что без твоего безумного филантропства сожгу всех к чертовой матери уже через неделю. Нэмид не хотела смеяться, но эта угроза показалась ей до того притянутой за уши, что плечи затряслись, и она попыталась заглушить смех, приложив тыльную сторону ладони к губам. — Скажи, целительница, — Хао цокнул, снова принимая сидячее положение, — ты до сих пор не оделась с какой-то конкретной целью или просто меня дразнишь? — Нэм дёрнулась от неожиданности и принялась судорожно натягивать на себя одежду. Хао засмеялся, наблюдая за её неуклюжими попытками одеться. Грубая ткань никак не хотела скользить вниз по мокрой коже. — С учетом того, что я надеялся заполучить тебя сегодня, ты буквально ходишь по краю. — Это ты меня сбил с толку своей свадьбой! — возмутилась девушка, от смущения уже не чувствуя ничего, кроме одного большого пожара во всё лицо. — Нашей, вообще-то, — нежный шёпот опалил кожу, и Нэм прикрыла глаза, чувствуя лёгкое влажное прикосновение губ к своей шее, от которого по телу побежали приятные мурашки. Как она не заметила, что он приблизился так близко? Или… заметила, но совсем не хотела его останавливать? Тёплая рука обняла её со спины, переместившись на живот, и замерла, а Хао не спешил касаться еще более откровенно. Он покрывал короткими поцелуями ее шею и плечи, и от тягучего наслаждения рассудок Нэмид словно погружался в туман. — Сколько ты дашь мне времени на покорение всех твоих странных родственников? — Столько, сколько понадобится, — промурлыкала она, так и не разлепив веки. — Мы ведь не торопимся? — Говори за себя, — Хао усмехнулся, слегка прикусив мочку. Казалось, низ живота не может разгореться ещё большим жаром, но Нэм ошибалась. — Ты настолько целомудренна, что я в двух шагах от того, чтобы забрать тебя на церемонию прямо сейчас. Внутренние барьеры Нэмид трещали по швам, словно тонкая бумага. Она повернулась к Асакуре всем телом, глядя ему прямо в глаза. Её губы отзеркалили его усмешку, и Нэм, всё так же не разрывая визуального контакта, стянула с себя так и не надетое до конца платье. У Хао перехватило дыхание, а штанах стало катастрофически тесно. Наверное, не стоило надевать ничего столь неудобного, собираясь на разговор с таким фонтаном непредсказуемости. Ведь почти половина всех их разговоров так или иначе заканчивалась нерешённым сексуальным напряжением. Пора бы уже привыкнуть. — Похоже, сегодня у меня не очень целомудренный настрой, — буднично пожала плечами Нэмид, и в то же мгновение губы Хао врезались в её, жадно сминая, проникая языком, ускоряя и без того стучащий в висках пульс. Жаркие ладони уже без всякого стеснения изучали её тело, накрывали грудь, сжимали ягодицы, а Нэм стонала сквозь поцелуи и сбившееся дыхание и не имела ни малейшего желания оставаться в долгу, без конца проводя руками по твёрдым мышцам плеч, спины и пресса. — Учти, я ждал этого тысячу лет и не смогу остановиться, если ты попросишь, — опалил губы горячий шёпот, на что Нэмид лукаво усмехнулась, отбрасывая в сторону уже совсем ненужный роуч. — Кто сказал, что я попрошу?Эпилог
Тотемный столб урчал, как сытый кот, от присутствия рядом своей хозяйки, большого количества шаманов и, что самое главное, самого Короля. Разогретый июльским солнцем, он возвышался над их головами, и Орёл на вершине словно был главным созерцателем торжества. Ему открывался самый лучший обзор на шатёр, из которого с минуты на минуту должна показаться Нэмид. Слишком разномастные группы гостей не слишком стремились друг с другом контактировать. Кейко и Микихиса качали коляску, пытаясь поддержать сон своего внука максимально долго. Рядом с крайне важным видом расхаживали Йомей и Кино, то и дело проверяя, не вернулась ли Анна, отошедшая поддержать невесту. Несколько патчей неловко толпились возле Голдвы, а Лип и Рап беззаботно нарезали вокруг них круги. Бывшие подопечные Хао с пеной у рта спорили, обсуждая прошлогодний турнир. Брат жениха со своей компанией проводил дегустацию блюд со стола с закусками. Дядя и отец невесты искоса наблюдали за женихом, пока тот с деланным безразличием стряхивал с себя воображаемые соринки. — И что, тебя совсем не волнует, кто он? — прошептал Кел, нагибаясь к уху свояка, и тот ответил ему недоумённо приподнятыми бровями. — Что, есть ещё какие-то сдерживающие факторы помимо того, что он бывший безжалостный убийца? — Ну, он же всё-таки японец. Другая культура. — И? Кел сконфуженно почесал нос, отвёл взгляд и, понизив голос до шёпота, сакрально произнёс: — Они странные. Смотрят фильмы про то, как женщины совокупляются с щупальцами. Извращенцы, одним словом. Глаза Канги непроизвольно выцепили в толпе напротив брата жениха, о чём-то активно беседующего в компании еще нескольких японцев у столика с закусками: коротышки, парня со сноубордом и сомнительного типа с ультра-начесом. Йо же, почувствовав на себе чужой взгляд, обернулся и с глуповатой улыбкой махнул рукой отцу невесты, сжимая во второй руке вилку с маринованным осьминожком. Канги передернуло. — Извращенцы! — Так, невеста готова! Выстраивайтесь! — громко огласила Кэтери, осторожной походкой выйдя из шатра. Её большой живот опасно гульнул куда-то вправо, чем ещё раз навел на мысли, что Нэмид отнюдь не будет счастлива, если ей придётся принять роды на собственной свадьбе. Саму Кэт, похоже, ничего не смущало, и она весь день порхала, как бабочка — пусть и не очень грациозная, — помогая подруге организовать торжество. Солнечный лес огласился радостными воскликами, и гости неуклюже столпились, строясь в две стоящие друг напротив друга шеренги. Йо взял под руку Анну и оторвал от коляски с месячным Ханной родителей; Канна, Мати и Мари, подхватив под руки Магну, вклинили его к остальным соратникам Хао; Силва притащил для жены стул, но та лишь со смехом отмахнулась, желая, как и все, наблюдать за церемонией стоя; Патчи с музыкальными инструментами замкнули шеренги, стоя всего в трёх метрах от вождя, а Канги и Кел остановились по бокам от входа в шатер, чтобы выпустить «свою девочку» в большой мир. Голдва поправил атрибутику из длинной красной ленты и костяной чаши и скованно улыбнулся жениху. Хао хоть и пытался не выказывать волнения, но без конца приподнятый уголок рта выдавал его нервозность с головой. Нэмид медленно переступила порог шатра под ритмичные звуки барабанов и широко улыбнулась, окинув взглядом искренне веселящихся гостей. Её расшитое золотыми нитями красное платье с длинным шлейфом всё ещё казалось ей чересчур вычурным, особенно в сочетании с красными перьями в волосах, но звание будущей жены Короля всё же накладывало ответственность. Что-то менее броское подвергли бы осуждению. — Ты красавица, — прошептал Канги, смаргивая подступающие слёзы, на что Нэм одними губами прошептала «люблю тебя». И в этих словах крылось обещание, что, даже несмотря на то, что прямо сейчас она собиралась шагнуть навстречу своему будущему мужу, в её сердце всегда будет отдельное место для него. Канги понял это по её согревающему взгляду и, растянув губы в лучшей из своих улыбок, качнул головой в сторону колонны. Глаза Нэмид нашли глаза Хао, и тот замер, ловя каждый её жест, каждый шаг. Нэм медленно двигалась к нему навстречу, сжимая в тонких пальцах букет из красных маков, и кажется, как и он была в шаге от нервной истерики. Они слишком долго к этому шли. Так долго, как не шёл никто другой. И вот они поравнялись, замерев друг напротив друга. Вот и оно. Глаза в глаза, душа в душу. Вместе. Навеки и навсегда. — Похоже на счастливый конец, а? — шепнула Нэм, подавляя нервозный смешок. Хао улыбнулся. — Счастливое начало, Нэмид. Счастливое начало.