Память демона

Работа «Я, Гарри Джеймс Поттер, находясь при исполнении служебных обязанностей на квиддичном стадионе…» «…При исполнении служебных обязанностей, по поводу массовых беспорядков во время квиддичного матча могу пояснить…» Все равно звучит коряво. За годы работы в аврорате Гарри так и не научился на ходу сочинять тексты сводок, отчетов и рапортов. Бумажная волокита его напрягала. Вопреки юношеским мечтаниям о ежедневном риске ради спокойной жизни мирных гражданских, его служба преимущественно состояла из писанины, зачастую никому не нужной и бесполезной. Поправив съехавшие по вспотевшей переносице очки, аврор Поттер взлохматил и без того растрепанные волосы и бессильно откинулся на спинку казенного стула. Начальство рвет и мечет. Два десятка авроров, приглядывающих за порядком во время матча по квиддичу, не смогли предотвратить столкновение между фанатами победивших «Холихедских гарпий» и позорно продувших с разгромным счетом «Гейдельбергских шершней». Схватка быстро переросла в побоище. Авроры оказались зажатыми между двумя напирающими армиями, вопящими оскорбления на английском и немецком. В воздухе засвистели камни, которые вскоре сменились перцовыми бомбочками и слезоточивыми разрывайками. Взволнованный Гарри послал жене Патронус — успела ли она выбраться с трибуны, отведенной для прессы? Джинни всем сердцем любила квиддич, еще со школы ей светила прекрасная спортивная карьера. Закончив учебу, она с легкостью прошла отбор в сборную, но жизнь поставила суровый выбор. Рождение сыновей и постоянные отъезды на сборы и соревнования оказались несовместимы. Скрепя сердце, Джинни ушла из команды, несмотря на уговоры тренера. Проплакав два дня, миссис Поттер решила, что сдаваться пока рано. Припудрив носик, она отправилась в редакцию спортивного журнала, где ее узнали и с удовольствием приняли квиддичным обозревателем с гибким рабочим графиком. Гарри порой казалось, что внутри Джинни встроен неугомонный моторчик. Он никогда не видел ее меланхолично лежащей на диване или депрессирующей от скуки. Жена пребывала в вечном движении: ловко вела домашнее хозяйство, успевала писать для журнала и воспитывать теперь уже троих детей. Об этой игре она тоже должна была написать большую статью, совершенно верно предсказав победу британской сборной. Хоть бы успела уйти, хоть бы успела… Когда к аврорам подоспело подкрепление, разъяренные болельщики в фанатских одеждах весьма неспортивно месили друг другу разрисованные лица, сойдясь в рукопашной. Унять разошедшуюся толпу оказалось непросто. В приемное отделение Мунго с травмами разной степени тяжести поступило более тридцати пострадавших. Большая часть из них оказалась гостями из Германии. Немецкая лига затребовала разъяснений по поводу низкого уровня безопасности. Словом, прощай, июньская премия! Да здравствует разбор полетов на завтрашней планерке. А сейчас объяснительную вынь да положь. Но это — пустяки; главное, чтобы Джинни не пострадала. В небольшом кабинете стало душно, и Поттер в сотый раз попробовал открыть форточку. Старая деревянная рама за зиму разбухла и теперь не поддавалась, несмотря на давно установившуюся погоду и просохшую древесину. Дверь распахнулась без стука от удара ногой. — Здорово, Поттер, как жизнь? Любуешься облачками в окошко, пока остальные пашут? Чувство юмора у Симуса Финнигана всегда было сомнительным, а после нескольких лет службы в мобильной группе быстрого реагирования и вовсе загрубело, частенько отдавая солдафонством. Бесцеремонно усевшись на край стола, Финниган не стал долго ходить вокруг да около. — Братан, я по делу. Займи полтинник до аванса. Позарез нужен. — С ума сошел? — возмутился Гарри. — Откуда такие деньги? Это большая часть моей зарплаты. — Гарри, не свисти. У любого порядочного мужика есть на работе заначка от жены на всякий непредвиденный случай. Ну не жопься, прошу. У моей завтра день рождения, я обещал ей ужин в «Позолоченном древке». Знаешь, какие там цены? А если скажу, что все отменяется, ты не представляешь, что она мне устроит! Пару недель бойкота без завтраков и секса! — Вот и возьми из своей заначки, — попытался отбиться Гарри. — У меня лишних денег нет. В кошельке пять галлеонов и мелочь. — Давай, что есть, — милостиво согласился Симус. — Остальное еще у кого-нибудь перехвачу. Гарри вздохнул. Миссис Поттер много раз пеняла мужу, что он не умеет отказывать друзьям, даже в ущерб своим интересам. Спорить с Джинни, называющей мужа «мягкотелым созданием», Гарри не мог, ведь это была правда. Гарри и сам понимал, что им зачастую пользуются, зная его безотказность и готовность всегда прийти на выручку. Злился на себя и каждый раз давал зарок повзрослеть и стать жестче. Но всегда сдавался, глядя в глаза очередному товарищу, которому что-нибудь надо было «позарез». Зажав в кулаке золотые монеты, Финниган заметно повеселел. — Ты как после вчерашнего? Не сильно тебе досталось? Гарри отрицательно покачал головой. — Так, по-мелочи. Вот Пикс в больницу попал, два сломанных ребра. На Мэтлоке живого места нет. Кого мы могли защитить, если нас самих чуть не затоптали? Самых агрессивных удалось Ступефаем оглушить, но в такой давке заклятиями не побросаешься. — Да… — задумчиво протянул Симус. — Я слышал, ждет вас завтра знатная порка. Начальству все равно надо крайнего найти, чтобы замять эту историю. Международный скандал, что ты хочешь. Сочувственно похлопав Поттера по плечу, Финниган стремительно улетучился. Гарри взглянул на часы. Скоро домой идти, а в написании объяснительной он так и не продвинулся. Надув щеки и шумно выдохнув, бравый аврор решительно взялся за перо. «По поводу массовых беспорядков во время квиддичного матча могу пояснить следующее…» Дом Гарри Поттер любил свою работу, но в такие дни с радостью покидал кабинет и спешил домой. Прекрасно, когда есть надежный тыл в виде любимой и любящей жены, троих красивых и умных детей и уютного маленького дома с мансардой. Стоит открыть дверь и ступить на порог со словами «Я дома!», сразу оказываешься в центре внимания домашних, чувствуешь свою нужность, наслаждаешься заботой. Вот где забываются печали и недоразумения трудовых будней. — Я вернулся! Ау! Есть кто живой? Повесив в прихожей аврорскую мантию, Гарри вошел в гостиную. Из кухни доносились божественные запахи готовящегося ужина, оттуда же слышались детские голоса. — Привет, семья! — улыбаясь, поприветствовал домочадцев Гарри. — Папа, Джеймс оторвал Мисси Кисси голову! — малышка Лили подбежала к Гарри и уткнулась ему головой в живот. — Скажи ему, чтобы не делал так больше. — Отстань от отца, Лили, — строго проговорила Джинни, не поворачиваясь и что-то быстро помешивая в кастрюле, — он устал на службе. Голову я приделаю потом, после ужина. Гарри укоризненно взглянул на старшего сына. — Джеймс? — Пап, она сама пристает, чтобы я с ней играл. Я не умею играть в куклы. И не хочу, — мальчик исподлобья посмотрел на отца и втихаря показал сестре кулак под столом. — Не ссорьтесь, — рассеянно проговорил Гарри, шагнул к жене и чмокнул ее в щеку. — Как день прошел, дорогая? — Нормально, — коротко отчиталась Джинни. — Садитесь за стол. Гарри любил вечерние посиделки всем семейством. Осенью Джеймсу предстояло отправиться в Хогвартс. Гарри с улыбкой посмотрел на сорванца, который торопливо набивал рот овощным рагу. Когда он успел вырасти? Вот уедет главный непоседа, станет скучно. Ал — мальчик тихий, никогда не хулиганит. А Лили еще слишком мала. — Не забудь, в воскресенье мы обедаем у мамы, — вернула его на землю Джинни. — Рон с Гермионой тоже придут. Я подумываю финиковый пирог испечь, с собой взять. Что скажешь? — Мне кажется, финики не все любят… — осторожно отозвался Гарри. Характер у супруги был боевой, но неудачи на кулинарном поприще ее всегда искренне расстраивали, порой до слез. Сейчас Гарри ощущал, что ступил на минное поле. — Может, испечешь яблочный или черничный? Твой черничный пирог все обожают. Джинни сощурилась с подозрением, но махнула рукой. — Черничный, так черничный. Как на работе? Мэтлок на поправку пошел? Ал, да сколько можно в тарелке ковыряться? Ешь быстрее! — перебила она сама себя. Темноволосый и зеленоглазый Альбус через силу проглотил кусочек цветной капусты и с мольбой взглянул на отца. Гарри сочувственно улыбнулся и пожал плечами. — Ешь, сынок, овощи полезные. И вкусные, — добавил, заметив, что жена за ним наблюдает. Завтрашняя планерка не шла из головы на протяжении всего ужина. Гарри в тысячный раз мысленно прокручивал фанатское сражение, прикидывал, что еще могли сделать авроры, чтобы уменьшить число жертв. — Уложи детей спать, пока я здесь приберу, — велела тем временем миссис Поттер и выставила всех вон из кухни. — Мамочка, а голова? — пискнула напоследок Лили. — Я же сказала, что приделаю, — кивнула Джинни и чмокнула дочку в щеку, — беги. Дети обожали, когда спать их укладывал отец. Он всегда садился на краешек постели Лили с книжкой, но дети просили рассказать одну из историй об учебе в Хогвартсе. — Пап, расскажи что-нибудь. — Про Пушка! Расскажи про Пушка! Гарри был не против. Мечтательно улыбаясь, он в сотый раз рассказывал, как ему повезло в школе найти верных и храбрых друзей и пережить столько удивительных приключений. Тетя Герми и дядя Рон давно стали для детей непобедимыми героями. Младшие Поттеры с открытыми ртами и горящими глазами слушали, как трое ребят двадцать с лишним лет назад пробирались мимо огромного трехголового пса. И в очередной раз подняли галдеж, обсуждая, как бы повторили этот подвиг. — Уже поздно, — прервал их Гарри, — пора спать. Сладких снов, родные мои. Нокс. Только родители могут оценить блаженный час, когда маленькие монстрики разогнаны по постелькам и тихо сопят во сне. В доме воцаряется особая долгожданная тишина, и можно наконец расслабиться по-настоящему. Но сначала — душ, отбросить вместе с одеждой страхи и сомнения, смыть с себя не только мыльную пену, но и остатки бесконечного, неприятного дня. Джинни ждала его в кровати, читая журнал с ловцом «Холихедских гарпий» на обложке. Гарри улегся рядом на живот и уткнулся в подушку, пахнущую волосами жены. — Замучился? — сочувственно спросила она, переворачивая страницу. Гарри кивнул, не в силах даже поднять голову. Покряхтывая, он перевернулся на бок и подкатился Джинни под бочок. — Завтра разбор полетов. Представляю, какая нас ждет головомойка. — Уйди на больничный, — предложила альтернативу Джинни. — У меня в Мунго подруга работает. Скажем, что ты в той свалке пострадал. — Нет, не честно. Не могу бросить парней. Вместе попали в заварушку, вместе и расхлебывать будем. Джинни хмыкнула и отложила журнал. — Слишком уж вы правильный, господин аврор, не кажется ли вам, что пора вас немножко испортить? С лисьей хитринкой взглянув на мужа, Джинни спустила лямочку ночной сорочки, обнажив соблазнительное веснушчатое плечико. Гарри застонал: — Милая, давай не сегодня. Я жутко устал, не сердись. Люблю тебя. — И я тебя люблю. Лямочка вернулась на место, а Джинни, быстро поцеловав мужа, снова уткнулась в глянцевые страницы, продолжая рукой гладить Гарри по голове и перебирать пальчиками темные непослушные волосы, в которых кое-где уже попадалась первая седина. Разомлевший Гарри благодарно чмокнул свою лисичку в бок через ночнушку и тут же уснул. Работа Гарри действительно любил свою работу. Попадая в длинный коридор аврората со снующими по нему парнями в форменных мантиях, он ощущал себя частью некого братства. Чувство будоражило кровь и придавало уверенности. Сегодня поддержка коллег ощущалась особенно сильно. Их группу провожали, как на плаху. Но все оказалось не так страшно, как представлялось Гарри. Седой краснолицый мистер Бринстоун, конечно, пожурил подопечных, но больше для порядка. Нераскрытых дел было в избытке, долго мусолить событие, которому место в архиве, не пришлось. Гарри внимательно слушал сообщение начальника о группе контрабандистов, промышляющих провозом через границу редких компонентов для волшебных снадобий, и делал пометки в потрепанном рабочем блокноте. — Вопросы есть? — закончил разнарядку мистер Бринстоун. — За дело, парни. В первую очередь установите наблюдение за лавкой Августа Блума. Сдается мне, его лавчонка — одно из звеньев цепи. Выполнять! Отдав бывалому аврору честь, Поттер с коллегами покинул просторный начальственный кабинет. Вскоре после поступления на службу Гарри понял, что его жизнь превращается в череду сменяющих друг друга задач. Вот взялся за дело, выкладываешься полностью, не спишь ночами, забываешь съесть тщательно упакованный Джинни обед, составляешь отчет о раскрытии преступления… Но не успеваешь выдохнуть и порадоваться, как перед глазами маячит новая головоломка. Недели сливаются в месяцы, из месяцев складываются годы, а их замечаешь только по подросшим детям. Сменив аврорскую мантию на гражданскую повседневную, Поттер аппарировал к Лютному переулку. Требовалось срочно выяснить, не принимают ли в одной из лавок сушеные головки заунывника или корень редкого ползучего лирника, а потом сменить ребят возле лавки Блума. Не забыть бы еще фиников купить по дороге домой. Утром Джинни сообщила, что передумала насчет черничного пирога. Семья — Альбус! Поторопись, мы опоздаем! — Джеймс! У тебя носки разного цвета. Живо переодень! — Ну ма-а-ам… — Не мамкай! Живо, я сказала! — Гарри! Возьми Лили! И пирог не забудь. Он под Согревающими, осторожно. Воскресное утро в семействе Поттеров напоминало бурлящий котел. Они дружно проспали положенный час, и теперь в спешке и толкотне собирались на обед в Нору. — Мамочка, Джеймс спрятал Мисси Кисси и не говорит, куда. Пусть отдаст! — Ты — ябеда, Лили! Жалкая ябеда! — Не обзывайся, Джеймс, уши надеру. Немедленно верни сестре куклу! Держа в руках закутанный в полотенце теплый финиковый пирог, Гарри наблюдал, как жена одновременно расчесывает волосы, поправляет рубашку Альбусу и объясняет Джеймсу, где взять чистую пару носков. Джинни окинула свое отражение в зеркале критичным взглядом. — Как тебе платье? По-моему, я в нем очень жирная. — Нет, не очень, — ответил Гарри и тут же исправился: — Я хочу сказать, ты вообще не жирная. Прекрасно выглядишь, тебе идет. Новое платье, да? — Ага, новое. Всего год назад его купила. Гарри, комплименты — не твоя стезя. Лучше помалкивай. Она подтолкнула детей к большому камину. Джеймс первым потянулся к банке с летучим порохом. Один за другим Поттеры исчезали в зеленом пламени и несколько секунд спустя ступали на потертый ковер, вытоптанный многочисленными обитателями и гостями Норы. Навстречу, вытирая руки полотенцем и широко улыбаясь, спешила Молли Уизли. Гарри с грустью заметил, что несмотря на бодрый вид, теща сильно сдала за последнее время. Когда-то огненно-рыжие волосы поблекли и стали пегими от седины, лицо покрылось сеточкой мелких морщин. Но глаза остались прежними, лучились добротой и любовью. — Где тут мои золотые? — обратилась Молли к внукам, обнимая каждого. С трудом подняв на руки Лили, Молли крепко ее поцеловала. — Большая стала, скоро не смогу носить тебя на руках. Придется тебе носить меня, — хохотнула она и повернулась к дочери и зятю. — А у нас такая радость! Чарли приехал! И не предупредил. Говорит, сюрприз хотел сделать. Он никогда не повзрослеет… Пойдемте во двор, мы там стол накрыли, в доме тесно будет. Да, такая компания действительно не поместилась бы в одной из комнат без чар расширения пространства. По лужайке носились дети, пиная мяч и громко перекрикиваясь. Сыновья Билла и Флер, Доминик и Луи, вытянулись за последние месяцы и из милых херувимчиков стали превращаться в настоящих золотоволосых красавцев. На их фоне Фред и Роксана, дети Джорджа и Анджелины, смотрелись веселыми темнокожими чертятами. Старшая дочь Билла чопорно сидела рядом с матерью. В годовщину победы, в память о которой Виктуар получила свое имя, ей исполнилось шестнадцать, и девушка всем своим видом давала понять, что она уже взрослая. Прибывшим Поттерам из-за стола приветливо махали руками Рон с Гермионой. — Привет! Идите к нам. Роза, Хью, смотрите, кто пришел! Со своего места, сияя белозубой улыбкой, поднялся Чарли. Он сграбастал в охапку и похлопал по плечу Гарри, обнял, приподняв над землей, Джинни и послал воздушный поцелуй племянникам. — Ужасно соскучился по всем вам. Так рад, что смог выбраться. Боялся, драконы не отпустят, — пошутил он и спохватился. — Знакомьтесь, это Алекс. Гарри с любопытством уставился на темноволосого парня, такого же мускулистого и поджарого, как сам Чарли. Молли долго переживала, что Чарли остается единственным бездетным холостяком среди ее сыновей. Даже Перси с его нелегким характером сумел найти свое счастье в лице миниатюрной прехорошенькой француженки Одри и стал отцом двух девочек-погодок. А потом Джинни по секрету рассказала мужу, что Чарли живет не один, а с мужчиной. Так вот, значит, каков этот мужчина. Гарри пожал Алексу руку, и тот, смущаясь, снова уселся за стол. Чарли, словно невзначай, ободряюще накрыл его ладонь своей. — Надо же, вы с пирогом пришли! — всплеснула руками Молли. Она ловко разрезала пирог на кусочки и протянула блюдо Виктуар: — Выбирай, какой больше нравится. Девочка обиженно надулась: — Бабушка, куда мне мучное? Я на диете. — На какой еще диете? — возмутилась Молли. — Худющая, как фестрал. Бери, пока тепленький. — Я не ем финики, бабуля, — капризно протянула девушка. Джинни поджала губы, но промолчала. Рон, сам не понимая, насколько спасает положение, потянулся с тарелкой к блюду: — Положи мне кусок, мам. Нет, вон тот, побольше. — Как дела в аврорате, Гарри? — обратился к зятю сидящий во главе стола Артур. — Слышал про матч. Мать тут извелась, за вас переживала. А я ей сразу сказал: все будет хорошо. — Да, спасибо, все обошлось. — Мы тоже были на матче! — оживился Джордж. — Я предлагал Андж сгонять во «Вредилки» за клыкастыми фрисби и великолепными взрывчатками. Уж мы бы навели шороху! Но моя благоверная отказалась, — Джордж обнял жену за плечи, и она шутливо боднула его в ответ. — Лучше бы Сумеречные лунные лучи взял, — перебил брата Рон. — Пусть бы все воспылали друг к другу любовной страстью. Все расхохотались. — Еще чего! — возразила Джинни. — Мой муж тоже там находился, его бы тоже зацепила ваша любовная магия. Нет уж, дудки! Рон с Джорджем, перебивая друг друга, принялись рассказывать о новых изобретениях для магазина. Их слушали, прерывая комментариями и необидными шутками. Воскресный обед входил в привычную колею. Зная, что Молли и Артуру тяжело свыкнуться с опустевшим домом, дети старались собраться в Норе на выходных. Глядя на многочисленных играющих внуков, Молли словно оживала, стряхивала оцепенение, которое наваливалось среди недели, когда приходилось оставаться в Норе совершенно одной. Она в огромных количествах вязала внукам шерстяные носки и свитера, те с благодарностью их принимали, но никогда не носили. Порой Гарри, устав за рабочую неделю, мечтал провести воскресенье дома, валяясь на диване с книжкой. Но Джинни каждый раз настаивала, мол, их будут ждать. И Гарри подчинялся. Потому что знал, что это правда. Молли и Артур не станут упрекать, но в глубине души очень расстроятся. Эти визиты стали возвратом долга родителям, добровольной повинностью. Слушая, как Перси расспрашивает Билла о возможности ссудить в банке деньги под небольшой процент, Гарри оглянулся и поискал глазами детей. Устроившись на расстеленных на траве пледах, они болтали, поедая печенье с кексами и запивая их соком. — В этом году Джеймсу в школу… — задумчиво произнесла Гермиона, проследив взгляд Гарри. За столом воцарилась тишина. Все думали об одном. Их поколение стало взрослым, на смену пришло новое: их дети. — Ради них мы все… Фред бы… Молли закрыла лицо руками, ее плечи стали вздрагивать. Чарли вскочил и обнял мать со спины. Никто не произнес ни слова, потому что здесь не было чужих, а свои знали, что любые слова сейчас бессмысленны. Всхлипнув, Молли вытерла покрасневшие глаза и вымученно улыбнулась. — Простите, дорогие мои. Не сдержалась. Вы кушайте, кушайте. Артур, хочешь жареной трески? Чарли, дорогой, положи Алексу кусочек ростбифа. Работа Гарри Поттер любил свою семью, любил больше всего на свете. Но каждый понедельник утром с особенным удовольствием собирался в аврорат, предвкушая, как отдохнет от суеты и криков в тишине своего кабинета. Все-таки ему очень повезло с работой, здесь он на своем месте. С утра он навел порядок в документах, изучил сводки происшествий за выходные дни и выпил кофе. После обеда снова заглянул Финниган. Гарри оторвался от протокола допроса и вопросительно уставился на Симуса. — Привет. Как жена? Осталась довольна подарком? — Нормуль, — кивнул тот. — Сказала, больше ноги ее в «Древке» не будет. Самая обычная у них жрачка, а деньжищ отвалили столько, что можно двадцать человек накормить. Я, собственно, по делу… — Симус, денег у меня нет, — предостерегающе поднял руку Поттер. — Обижаешь, брат, — Финниган взглянул с укоризной, — я, если хочешь знать, пришел сказать, что сегодня после работы собираемся всей толпой «У Толстухи Меган». Пикс из больницы вышел, надо его подбодрить. Гарри с сомнением покачал головой. Джинни очень не любила, когда он задерживался не по делу. Тем более, если приходил домой «под мухой». С другой стороны, не хотелось выглядеть подкаблучником. — Даже не знаю, — нерешительно проговорил Гарри. — У нас с женой планы были на вечер, я обещал… — Да брось, Поттер. Посидим с парнями часок, пропустим пару стаканчиков. Все придут. Джинни, скорее всего, надуется. Но если все ребята соберутся… Ладно, будь, что будет. И он, тяжело вздохнув, согласился: — Договорились. *** Толстуха Меган по праву считала свой кабачок гражданской штаб-квартирой аврората, потому как именно здесь служивые предпочитали проводить свое свободное время. Парни тоже любили Меган, считая ее своим талисманом. Авроры весело перешучивались с радушной хозяйкой, стоящей за стойкой, им доставались самые лучшие куски пирога, кофе подавался самый крепкий, и частенько перепадала лишняя бутылочка в конце вечера «за счет заведения». Бедняга Пикс, вынужденный пока носить специальный корсет, радостно улыбался, принимал поздравления с выздоровлением и, покряхтывая, тянулся к приятелям пивной кружкой после очередного тоста. Разговор за столом становился все громче, а шутки более скабрезными. Через пару часов, обнявшись за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону, они затянули традиционный гимн выпускников аврорской Академии. Толстуха Меган, натирая полотенцем стаканы, с удовольствием подхватила его мощным сопрано. Похоже, вечер удался и обещал затянуться. Гарри с тревогой поглядывал на часы, прикидывая, как бы незаметно смыться домой. Похоже, тот факт, что завтра всем, кроме Пикса, предстоит выйти на службу, никого не волновал. Наконец Поттер решился и поднялся. — Ребята, я должен идти, всем счастливо оставаться. — Да брось, Поттер, вечно ты первым сбегаешь! — Рыжая женушка без сладкого оставит? — Не уходи, Поттер, будь мужиком! Но Гарри был настроен категорично. Он махнул на прощание товарищам, послал воздушный поцелуй Меган и поспешно отправился получать нагоняй от жены. *** Лето в этом году выдалось на удивление спокойным. Преступники то ли обмельчали, то ли просто обленились, уступив право деятельности мелким воришкам и хулиганам. Лишь в августе аврорам выпала возможность заняться серьезным делом, связанным с попыткой снять деньги в банке Гринготтс по поддельным документам. Однако гоблины отлично знали свое дело, и на выходе мошенников поджидало пол-аврората. Преступники сопротивлялись отчаянно, но служителей закона было в несколько раз больше, и повязать удалось всех до единого. Сработали авроры быстро и четко. Было чем гордиться. Поэтому, когда Поттера вызвал к себе мистер Бринстоун, Гарри, не чуя подвоха, отправился к начальству получать поздравления с проведением блестящей операции по задержанию преступников. Лишь ступив на ковер в кабинете старшего аврора, Гарри понял, что происходит что-то неладное. Седовласый Гроган Бринстоун был мрачен как никогда. Резким жестом он приказал Поттеру сесть, а сам поднялся и, повернувшись спиной, долго рассматривал что-то за окном. — Что случилось, сэр? — не выдержал Гарри. Бринстоун нервно зашагал по кабинету. — Возникли некоторые обстоятельства, Поттер. Тебе придется уйти в отпуск, месяца на два. Естественно, его тебе полностью оплатят. Просто прошу тебя не появляться на службе. Скажем, до ноября. Гарри округлил глаза: — Сэр, я не понимаю. Почему я должен уйти? Что произошло? Мистер Бринстоун слегка разозлился. — Считай, что это — приказ. Видишь ли, парень, которого ты вчера задержал у Гринготтса, получил тяжкое ранение… — Этого не может быть, сэр, мы не превышали должностных полномочий, — возразил Гарри, хмуря брови. — Возможно, — буркнул Бринстоун. — Как бы там ни было, поганец сейчас находится под наблюдением семейного доктора. Оказался сынком Рикетта. Знаешь такого? Гарри отрицательно покачал головой. Его начальник поморщился. — Малькольм Рикетт — министерская шишка, требует разбирательства. Мы-то разберемся, ясное дело, но тебе лучше пока исчезнуть из поля зрения, не мельтешить здесь. Посиди дома, а лучше проведай каких-нибудь родственников, живущих подальше. — Сэр, это выглядит как побег. Как будто я действительно в чем-то виновен… — Поттер! — рявкнул Бринстоун. — Не веди себя как гребаный салага после Академии. Это политика, мать ее! — и, смягчившись, добавил: — Настаивали на твоем увольнении, я сделал все, что мог, Гарри. Отдыхай до ноября. А там посмотрим. Свободен! Дом Последние дни августа были посвящены отъезду Джеймса в Хогвартс. Джинни старалась не показывать, насколько взволнована этим событием, но у нее не всегда получалось сдерживать эмоции. Она уже несколько раз собирала сыну чемодан, потом вытаскивала вещи обратно и начинала собирать заново. Гарри застал жену за очередным сбором несчастного чемодана. Джеймс, картинно закатив глаза, в сотый раз выслушивал наставления по поводу бережного обращения с вещами, наказы выглядеть опрятно и быть прилежным, вежливым мальчиком. На этот раз миссис Поттер разошлась не на шутку, и Гарри не смог улучить момент, чтобы сообщить жене неприятную новость о своем незапланированном отпуске. Лишь вечером, когда удалось наконец разогнать детей по кроватям, они остались наедине. — Джинни, ты слишком сильно волнуешься из-за Джеймса. Он уже не малыш, я уверен, что с ним все будет в порядке. Джинн, посмотри на меня, — Гарри развернул жену к себе, взял ее за подбородок и заставил смотреть в глаза. Джинни сморгнула выступившие слезы. — Мне придется уехать, Гарри. «Холихедские гарпии» отправляются в тур с серией товарищеских матчей. Главред посылает меня с ними, освещать жизнь чемпионов внутри команды. Я вынуждена буду поехать на пару месяцев. Ужасно, но отказаться не могу, потому что в таком случае поедет эта выскочка, Грейс Браун. И именно ее сделают редактором отдела. Все мои старания пойдут прахом. Не знаю, как поступить. Я в полной растерянности. — Когда тебе надо ехать? — Гарри нежно погладил волосы супруги и стер маленькую слезинку. — На следующее утро после отъезда Джеймса. — В таком случае, у меня для тебя хорошая новость, — улыбнулся Гарри. — Меня отправили в отпуск, так что я смогу присмотреть за Альбусом и малышкой Лили. Видишь, не было бы счастья, да несчастье помогло. Все очень удачно совпало. Джинни раздраженно фыркнула. — Ты? Присмотреть за детьми? Гарри, да тебе самому нужна нянька, я не могу доверить тебе детей. Я уже договорилась с мамой, Альбус и Лили поживут пока у нее. Гарри обиженно засопел и поправил очки. — Почему ты думаешь, что я не смогу присмотреть за детьми? Я их отец, в конце концов! Я смогу их уложить спать и накормить. В крайнем случае, мы можем где-нибудь пообедать. Не надо выставлять меня беспомощным перед твоими родителями. Мне это неприятно, неужели не понимаешь? — Мне будет спокойней, если я буду знать, что дети находятся у мамы. Не спорь, пожалуйста, и так душа не на месте. Глаза Джинни вновь наполнились слезами, и Гарри нахмурился, махнув рукой. — Делай, как считаешь нужным, Джинн. Но я твоего решения не одобряю. Не ожидал от тебя такого. — Можешь на меня обижаться, Гарри. Но тебя в любой момент могут отозвать из отпуска на службу, как бывало не раз. И я не хочу, находясь в командировке, каждую секунду думать о том, что у вас здесь творится, накормлены ли дети, не плачет ли Лили. Да и маме приятно нам помочь, она согласилась с большим удовольствием. А ты можешь проведывать их хоть каждый день, заодно и обедать с ними. Так мама сказала. — Вижу, спорить бесполезно, потому что ты уже все решила, — холодно заметил Гарри. — В таком случае, наш разговор бессмысленный. Давай ложиться, завтра насыщенный день. Семья Утром все проснулись пораньше, но за суетой часы пролетели незаметно. Джинни то покрикивала на детей, то обнимала их со слезами на глазах, словно предстояло прощаться навек. Гарри она не замечала, избегая даже встречаться с ним взглядом. На вокзал Кингс-Кросс прибыли практически к отбытию поезда. Гарри много раз представлял, как впервые приведет детей на платформу 9¾, проведет их сквозь стену, покажет Хогвартс-экспресс, о котором они столько слышали. Но Джинни нервничала, что они опоздают, поэтому быстро скомандовала Джеймсу, катящему тележку с вещами и совой в клетке, пошевеливаться. Затем схватила за руки Альбуса и Лили и потащила их на перрон, где другие волшебники провожали своих детей в Хогвартс. Гарри положил старшему сыну руку на плечо, чтобы немного его подбодрить, но Джеймс взглянул на него умоляюще. — Пап, не надо на людях, я уже не маленький. Гарри улыбнулся: — Хорошо, взрослый ты наш, никаких обнимашек, — и взлохматил ему макушку. — Папа! — возмущенно воскликнул Джеймс, приглаживая волосы. Джинни давала сыну последние наставления: не высовываться в окно, не тратить все деньги на сладости, постараться подружиться с хорошим мальчиком, чтобы было веселее… Шум поезда нарастал, Джинни говорила все громче. Чтобы отвлечься, Гарри разглядывал взволнованные лица родителей и счастливые мордашки детей, рвущихся к самостоятельной жизни. Здесь, на перроне, все семьи казались похожими. Внезапно Гарри похолодел и вытянулся в струнку: на секунду в толпе мелькнул до боли знакомый силуэт… Этого не может быть. Гарри зажмурился, тряхнул головой и бездумно двинулся в сторону, где заметил высокого темноволосого мужчину. — Ты куда, Гарри? — закричала вслед Джинни, удерживая Лили, которая потянулась за отцом. — Поезд вот-вот отправится! — Я сейчас, — побелевшими губами пробормотал Поттер, пробираясь сквозь людей и напряженно выискивая в толпе… Кого? На этот вопрос он пытался ответить сквозь шум в голове. Сумасшествие, галлюцинация! Но он готов руку отдать на отсечение, что только что видел Северуса Снейпа собственными глазами! Разум убеждал, что этого не может быть. Но что-то заставляло Гарри двигаться вперед. Он вернулся к реальности, когда услышал гудок паровоза, и поторопился вернуться к семье. Джеймс был уже в вагоне, махал рукой из окна, придерживая клетку с совой. Джинни махала в ответ, периодически пытаясь что-то объяснить жестами и мимикой. — Где ты был? — набросилась миссис Поттер на мужа. Гарри не успел ответить. Поезд вздохнул, дернулся и тронулся с места, стуча колесами, постепенно набирая ход. — Пока, Джеймс! — прокричала Лили, прижимая к себе Мисси Кисси. Гарри поднял руку. Старший сын улыбнулся и изобразил пальцами знак победы, которому научил его отец. Гарри засмеялся и повторил знакомый жест. Все быстрей и быстрей мелькали окошки вагонов. Джинни, обняв Альбуса и Лили, вздохнула, но взяла себя в руки и решительно скомандовала: — Едем домой, собирать вещи для переезда к бабушке. Двинувшись вперед, она повернулась к мужу. — Только что лишний раз убедилась, что приняла правильное решение. Я бы с ума сошла от беспокойства, если бы детей не на кого было оставить, кроме тебя.