Поцелуй ангела

- Мой ангел. Мой падший ангел... - словно мантру, повторял Джон, зарываясь лицом во влажные от дождя кудри любимого, вдыхая их неповторимый аромат и с непередаваемым благоговением целуя ссадины на его лице - немое свидетельство рокового падения. Крепко обнявшись, они лежали на диване в гостиной и не отрываясь смотрели друг на друга, стремясь навеки запечатлеть в памяти каждую чёрточку лица, каждый изгиб тела. - Надеюсь, я не опоздал? - тихо спросил Шерлок, доверчиво положив голову на плечо Джона. - Я думал, что ты приехал сюда с Мэри. - С ней всё кончено. Я люблю только тебя. И всегда буду любить, - в тон ему ответил Уотсон, осторожно целуя Холмса. - Я готов пить опьяняющий нектар твоих манящих губ целую вечность, и вряд ли когда-нибудь смогу насытиться... - Что я слышу, доктор Уотсон? Неужели в Вас неожиданно проснулся доселе дремлющий романтик? - усмехнулся Шерлок. - Не надо, сарказм тебе не к лицу. Помнишь, в нашу первую встречу ты с упоением цитировал мне Эрнеста Хемингуэя? Я всего лишь стараюсь придумать описание, достойное тебя, - шутливо нахмурился Джон. - В этом нет нужды. Со мной ты можешь оставаться самим собой. Я приму тебя любым, слышишь? Я выбрал тебя, и никогда не пожалею о своём выборе, - уверенно заявил Шерлок. - Я тоже. Джон из последних сил пытался держать в узде обуревающее его страстное желание близости. Но Шерлок с неукротимым пылом отвечал на все его поцелуи и ласки, неумолимо сводя на нет отчаянные усилия доктора. - Шерлок, я не могу больше... - прерывисто пробормотал Уотсон, отстраняясь от любимого. - Я безумно хочу тебя. Но если ты не готов, только скажи: я буду ждать столько, сколько потребуется. - Нет, Джон, - простонал Холмс, вновь властно притягивая его к себе. - Мы и так слишком долго ждали этого момента. Возьми меня, прямо сейчас. Я жажду ощутить тебя в себе... - Знаю, что для тебя это будет впервые, - неловко оправдывался Уотсон, поспешно избавляя их обоих от оставшихся предметов одежды. - Я боюсь причинить тебе боль. - А ты не бойся. Иди ко мне... Языки, причудливо сплетённые в извечном танце страсти, говорили гораздо красноречивее любых слов. Обоюдные ласки становились всё более жаркими и интенсивными. Двое постепенно познавали неизведанную территорию с неутомимым азартом первооткрывателей. Тела слились воедино, неуклонно стремясь одновременно достичь наивысшего пика наслаждения. - Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь? - задыхаясь, прошептал Джон, полностью погружаясь в тесную, влажную глубину. - Так горячо... - хрипло отозвался Шерлок, закусив губу и ощутив во рту металлический привкус крови. Сладострастные стоны разорвали тишину наступившей ночи... * * * Ранним утром они вдвоём встречали восход солнца, сидя в кресле-качалке на крыльце дома. Тесно прижавшиеся друг к другу, укутанные тёплым шерстяным пледом и бесконечно счастливые. - Я всегда спрашивал умирающих, что им больше всего нравилось в этой жизни и записывал в свою книгу, - доверительно сообщил Шерлок, любуясь многообразием красок пробуждающейся природы. - Что-то вроде социологического опроса? - улыбнулся Джон. - Ага. А теперь, глядя на тебя, я точно знаю, о чём напишу сам. Сегодняшняя ночь с тобой - это лучшее, что было в моей жизни. - Ты ещё только начинаешь свой жизненный путь, - рассмеялся Уотсон, взъерошив его непокорные кудри. - У нас с тобой впереди целая вечность. Я клянусь, что позабочусь о том, чтобы каждый новый день казался тебе гораздо лучше предыдущего. Иди в душ, а я пока приготовлю нам завтрак. Ты ведь проголодался? Шерлок растерянно воззрился на него: - В душ? Но я не знаю как... Я никогда не принимал душ. - Не волнуйся, я тебя научу. Всё когда-нибудь происходит впервые, - озорно подмигнул ему Уотсон. * * * Однако с полноценным завтраком вышла небольшая загвоздка; холодильник был битком набит продуктами, а вот банка с кофе оказалась пуста. Магазин находился совсем рядом, и Джон справедливо рассудил, что вполне успеет съездить на велосипеде за бодрящим напитком, пока Шерлок принимает водные процедуры. * * * Наслаждаясь стекающими по телу тёплыми струями воды, Холмс лениво размышлял о том, сколько ещё приятных открытий ждёт его впереди, и умиротворённо улыбался... * * * Купив банку растворимого кофе в гранулах, Джон вновь оседлал своего железного коня и на всех парах помчался домой по недавно проложенной, идеально ровной автостраде. Его душа ликовала. Доктор даже не подозревал о том, что можно быть таким абсолютно счастливым. Щурясь от яркого утреннего солнца, щедро согревающего остывшую за ночь землю своими сияющими лучами, он совершенно утратил бдительность. Джон легкомысленно закрыл глаза и, отпустив руль велосипеда, раскинул руки в стороны, представив себя ангелом, безмятежно парящим над грешной землёй. Это было непередаваемое ощущение силы, свободы и лёгкости, слившихся в единое целое. Он не смог вовремя заметить внезапно выехавший из-за поворота огромный грузовик. А когда шестое чувство подало сигнал о приближающейся опасности, рывком возвращая доктора в реальный мир, оказалось уже слишком поздно что-либо изменить. Столкновение было неизбежно... * * * Шерлок вышел из ванной комнаты, пребывая в прекрасном расположении духа: первое омовение завершилось более чем успешно, и он дал себе зарок совершать сей приятнейший ритуал как минимум несколько раз в день. Он тотчас же отправился на поиски возлюбленного. Стол был красиво сервирован к завтраку, но самого Джона поблизости не наблюдалось. Сердце Холмса неожиданно забилось с неистовой силой, словно кто-то из бывших товарищей пытался таким образом предупредить его о надвигающейся беде. Не помня себя от волнения, он опрометью выбежал из дома... * * * Джон лежал на носилках на обочине дороги, заботливо укрытый курткой водителя. Бледное лицо было покрыто кровоточащими ссадинами. Шерлок рухнул перед ним на колени: - О Боже! Я сейчас позову на помощь... - Не надо, - умоляюще простонал Уотсон, из последних сил вцепившись в его руку. - Больница здесь, недалеко. Шофёр пошёл за врачом. Не оставляй меня, Шерлок, мне так страшно... Я сам виноват. Прости мне мою беспечность, если сможешь. - На глазах Джона выступили слёзы. - Ты отважился ради меня на роковой шаг, а я тебя подвёл. - Перестань, родной. Всё будет хорошо. Я так люблю тебя... - По щекам бежала тёплая солёная влага, но вряд ли Шерлок замечал её. - У нас с тобой впереди вся жизнь. Помнишь, ты сам мне это сказал? Джон испуганно уставился куда-то поверх его плеча и настороженно произнёс: - Тут кто-то есть. Он пришёл за мной, да? - Нет! Не смотри на него! - исступлённо воскликнул Холмс. - Здесь только ты и я. - Значит, вот так и бывает? Ангелы приходят за умирающими. В этом и заключается возложенная на вас миссия. Я вижу его, он улыбается мне. Он похож на тебя. Когда они спросят меня, что я любил больше всего на свете, я назову твоё имя... - Каждое слово давалось Джону с огромным трудом. Он улыбнулся Шерлоку, тепло и ласково, словно пытаясь ободрить, внушить надежду. А потом просто умиротворённо закрыл глаза, как будто человек, собирающийся отойти ко сну. Тепло жизни покинуло Джона Хэмиша Уотсона. Он с удивительным смирением принял предначертанную ему участь, умирая с именем любимого на устах. Шерлок прижал к себе безжизненное тело Джона, разразившись безутешными рыданиями и вознося хулу на Господа Бога, допустившего такую вопиющую несправедливость... * * * На похороны Джона явилось множество незнакомых Шерлоку людей, большинство из которых являлись счастливо спасёнными, благодаря его врачебному мастерству, пациентами. Некоторые из них горько плакали, ничуть не стыдясь своих слёз. Холмс стоял возле закрытого гроба; бледный, неподвижный, напоминающий рукотворный памятник самому себе, бездумно устремив отрешённый взор в пустоту, пропуская мимо ушей бесчисленные соболезнования, звучащие со всех сторон и постепенно превращающиеся в неумолчный гул, звучащий на грани слышимости. Мэри Морстен одарила его взглядом, преисполненным такой жгучей ненависти, что окружающее пространство не воспламенилось только чудом. Иначе он и остальные присутствующие непременно превратились бы в горстку пепла. Она винила его в гибели Джона, и была не так уж далека от истины. Он сам ежечасно культивировал в себе чувство вины, что в совокупности с непрерывно пульсирующей болью от невосполнимой потери представляло из себя поистине адский коктейль. * * * Лестрейд любезно предложил Шерлоку временно пожить у него. За неимением альтернативных вариантов Холмс согласился, поставив условие, что обязательно возьмёт с собой Редберда. Пёс ужасно скучал по любимому хозяину, и лишь в компании Шерлока мог чувствовать себя хоть немного лучше. Сначала Холмс собирался определить собаку в приют, но потом понял, что Редберд просто умрёт от тоски, оказавшись в этом месте. К тому же, Джон никогда бы не смог простить его, если бы он так бесчеловечно поступил с его четвероногим другом. Сидя на диване в комнате для гостей, Шерлок остро ощутил присутствие Майкрофта: - Я знаю, что ты здесь. Хватит прятаться по углам. Высокая тёмная фигура отделилась от стены и медленно приблизилась к нему. - Убирайся отсюда! Не хочу тебя видеть, - с горечью бросил Шерлок, обхватив голову руками. - Это ты приходил за ним? - Нет, - честно ответил Майкрофт. - Нас много, ты же знаешь. - Почему Он забрал его? Разве пришёл его срок? - Что ты хочешь услышать в ответ? - Это моя вина. Я наказан за то, что сотворил... - сокрушённо промолвил Шерлок. - Перестань казнить себя. Это жизнь, мой друг. А она жестока и несправедлива. Я же предупреждал тебя, - поучительно произнёс Майкрофт. - Расскажи мне, какое оно - тепло? - Чудесное. Волшебное. Неповторимое. Его не описать словами. Ты даже представить себе не можешь, насколько оно прекрасно. - Если бы ты знал, чем всё закончится, всё равно поступил бы также? - осторожно осведомился Майкрофт. Шерлок вперил в него затуманенный слезами взор: - Лучше один раз прикоснуться к его волосам. Один его поцелуй, одно касание руки, чем вечность без этого... * * * Через несколько недель Шерлок приехал на песчаный пляж Корнуолла: тайное место, о котором было известно лишь посвящённым. Он не мог раз и навсегда отринуть свою прежнюю сущность и вынужден был признать, что скучает по неизменным атрибутам прошлой жизни. Он утратил способность слышать мелодичное пение своих бывших собратьев, но чувствовал их незримое присутствие всеми фибрами своей новой, человеческой души, вдоль и поперёк исполосованной недавними шрамами. Разбежавшись, Шерлок прямо в одежде нырнул в прохладные океанские волны. Вода приятно охлаждала разгорячённое тело. Майкрофт снисходительно улыбнулся, внимательно наблюдая за ним, и попросил своего небесного отца только об одном: чтобы глубокие сердечные раны падшего ангела зарубцевались как можно скорее. Подплывая к берегу, Шерлок внезапно услышал голос Джона, звучащий у него в голове: - "Я хочу, чтобы ты жил полной жизнью, родной. Знаешь, она не так уж плоха. Твоя жертва не была напрасной. Ты ещё сможешь стать счастливым. Время лечит. Это я тебе как врач говорю." - "Без тебя земное существование не имеет смысла, - мысленно возразил ему Шерлок, обессиленно опускаясь на песчаный берег. - "Просто твоя рана пока ещё слишком свежа. Вот увидишь, наступит день, когда ты сможешь вспоминать обо мне без слёз, не терзаясь невыносимой горечью утраты. Я навсегда останусь неотъемлемой частью твоего прошлого, но мой образ, овеянный туманом ностальгии, будет вызывать у тебя всего лишь грустную улыбку. Мы никогда не забудем друг о друге. Ибо крепка, как смерть, любовь..." - "Быть может, ты и прав, Джон. Но зачем же пережила тебя любовь моя?.."