Часть системы

Часть системы. «Мы – лишь часть системы. Я – шестеренка. Ты – болтик. Но все мы лишь составляющие. Но, тем не менее, у каждого из нас есть «самосознание» и собственные мысли, что на самом деле являются лишь целью какой-то части системы. Систему невозможно сломать, все цели, которых мы должны достигнуть, невозможно изменить. Система – это то, что мы называем судьба». Процитировала заумные слова Мисака-Мисака. - Ну…и? – немного раздраженно спросил Аксель, сидя в жестком кресле, прямо напротив говорящей. - Не хочешь узнать, кого я цитирую? Предвкушающе спросила Мисака-Мисака. - И кого же? Но долгожданный вопрос повис в воздухе, потому что девчонка уже запрыгнула на спинку кресла, обнимая Акселератора за шею. Аксель даже не вздрогнул, такие вот объятья стали привычкой. Конечно, прошло уже семь лет с их первой встречи, он давно привык в маленькой назойливой девчонке. Хотя уже далеко не маленькой: четырнадцатилетняя девочка-подросток, стала достаточно высокой, чтобы доставать до его груди, и в глазах появились чертята. Мужчина вздохнул и улыбнулся. За семь лет и он изменился, правда, только в отношении Ласт Одер. Хотя девочка продолжала быть такой же наивной, но она росла и начинала понимать основы социальной жизни. Да и ему в двадцатичетырехлетнем возрасте не пристало быть уж совсем бездумным. Мозг можно отключить на поле боя, там можно делать вообще все что угодно, особенно, когда его способности полностью восстановились, не без помощи науки, конечно, но не суть. Организация заставила Акселератора отправить девочку в школу, и тогда он впервые осознал, насколько ему одиноко без постоянной спутницы. - Ты привязала меня к себе, чертова малявка, - раздраженно прошептал мужчина и откинул голову назад так, что встретился взглядом с ее карими глазами. Мисака-Мисака улыбнулась по-детски открыто. Он запустил длинные пальцы в ее отросшие волосы. Ему нравились длинные волосы, особенно, если это волосы «его» девочки. Они были шелковистыми на ощупь и в них часто запутывались лучики солнца, словно она притягивала их. У нее была тонкая талия, которую можно было легко обхватить руками, когда Мисака-Мисака неожиданно прыгала на него, и ему приходилось держать девочку. Но ему это нравилось, и ему не нравилось то, что ему это нравится, но ничего не поделаешь. Он улыбнулся своей садисткой улыбкой и собирался уже что-то сказать, но не успел. Ласт Одер быстро наклонилась и чмокнула мужчину в растянутые губы, потом она залилась звонким смехом, подхватив портфель с пола, побежала к выходу. Она знала, что будет дальше. Но ей нравилось смотреть на этап затишья перед бурей. Он все также сидит в кресле с растянутыми в садистскую улыбку губами. Черные зрачки сужены до размера маленьких точек, а красная радужка почти светится. В меру накачанное тело, уже не такое тощее как раньше, но все же с недостаточной мышечной массой, напряжено, из-за чего он еле заметно дрожит. Серебристые волосы отливают сталью в свете утреннего солнца. На нем неизменный свитер и брюки, но уже белые, без всяких полосок. А на ней неизменное платье, все в ту же полоску, хотя оно и не является школьной формой. Она посылает ему воздушный поцелуй: - Я тоже тебя люблю, Аксель! Радостно прокричала Мисака-Мисака, надеясь убежать до того, как Акселератор очнется и не отпустит ее в школу. Мужчина медленно поворачивает голову, но в дверном проеме уже никого нет. - Часть системы, да? Хм… Я рад быть ее частью, если ты – моя судьба. Тогда Акселератор подумал, что иногда неплохо говорить замудренными словами. Но.. на поле битвы все-таки проще.