To love not to escape

      — О, мой мозг, — сказал Кай, хватаясь за голову.       — А как ты хотел? — Тэён рассмеялась, потому что Кай выглядел слишком нелепо. — Такой большой кусок мороженого съедать- плохо. И как, скажи мне пожалуйста, не замёрзнуть тут при таком?       Тэён, всё ещё глядя на Кая, который всё ещё держался за свою бедную головушку, не сдержавшись, рассмеялась. Кай так любил её смех. После репетиции они пошли в парк аттракционов. Они покатались на американских горках, где орали на весь парк, как ненормальные. Потом комната ужасов. Каю нравилось, как Тэён сначала упрашивала его не идти туда, а потом в самой комнате прижималась всем своим маленьким тельцем к Каю, будто ища у него какой-то защиты. Потом будка, в которой можно сделать свои фотографии. Она так улыбалась, строила парню и себе такие рожицы. Как маленький ребёнок, честное слово. Парню это нравилось. Он всё время смотрел на эту милую хрупкую девушку, которая могла быстро менять своё настроение, которая могла по ночам болтать с ним, радоваться его песням, приготовленным специально для неё, которая могла быть дерзкой, но в то же время милой. Ему всё в ней нравилось. Он не видел в ней недостатков. Идеальная девушка.       Вот она сейчас идёт и заливисто смеётся, явно заражая Кая этим смехом. А он любовался ей. Её тёмные локоны спадали ей на плечи, будто растекаясь по ним. Губы мелко- мелко подрагивали от прохлады. Кожа блестела при свете фонарей.       Ночной город всегда прекрасен. Фонари зажигаются и улицы становятся оживлённей. Не небе появляется большая луна и загораются звёздочки. Кай и Тэён просто гуляли по ночному парку, смеясь, как ненормальные.       — Может, сахарной ваты? — вдруг спросил Чонин, доев мороженое.       — А почему бы… — Тэён не успела говорить, потому что Кай ужё взял её за руку и потащил туда, куда ему захотелось. Да, у него была такая привычка. Таскать её туда, куда ему угодно. Кай никогда не ждал от неё ответа. Вместо того, чтобы возмущаться, Тэён молча поплелась за ним, едва поспевая шевелить ногами.       — Две сахарные ваты, пожалуйста, — улыбнулся Чонин продавщице и протянул ей деньги. Она добродушно взглянула на него, и, посмотрев на меня, подмигнула ему, что «Твоя девушка, да? Хорошо то как! Отлично тебе с ней повеселиться». Она с очень довольной улыбочкой на лице начала накручивать вату на палочку.       Наблюдать, как работают другие- почему-то интересно. Тэён, не отрывая своего взгляда от накручивающейся ваты, не заметила, как Кай давно уже с улыбкой на неё посматривал. На его лице появилась по настоящему детская и добродушная улыбка.       Отойдя от этой странной доброй тётеньки, они пошли дальше гулять по парку, поедая при этом очень вкусную вату, которая показалась Тэён самой вкусной на свете.       Вкусно? — спросил Чонин у Тэён.       — Вкуфно, — сказала Тэён и улыбнулась во все свои 32. Они ели вату молча, не разговаривая. И Тэён наслаждалась этой тишиной. До тех пор, пока её не прервал ор Чонина на весь парк:       — Колесо оборзения! Ой, обозрения, — заплетающимся языком проорал Кай, — давай покатаемся, Тэён, — и он снова, как ребёнок, стал попрошайничать и сделал милое эгьё. Ну и как тут устоять?       Чонин аж подпрыгнул на месте, услышав краткое «ладно, давай», и от радости потащил её с новой силой. Тэён едва поспевала за ним. Её маленькие ножки заплетались и едва шли сами за длинноногим натренированным Каем.       Купив билеты, они сели в кабину и, закрыв за собой стеклянную дверь, взбудоражанные, принялись ждать поездки. Тэён прижалась своим лицом к стеклу, стараясь разглядеть каждый маленький уголочек Сеула, который было видно, как на ладони. Но вскоре она отпрянула от стекла, поняв, что боится высоты.       — Ты чего? — спросил наблюдательный Кай, видя, как дрожит девушка, только что отпрянувшая от стёкла.       — Боюсь… — прошептала она.       — Ну ладно, — сказал Чонин и с этими словами прижал девушку к своей груди, чтобы она хоть немного успокоилась. Маленькое сердечко затрепетало и она почувствовала себя спокойно рядом с ним. Они так сидели где-то пять минут, пока Тэён вдруг не услышала едва слышного шепот Кая:       — Ты мне, похоже, нравишься, Тэён, — сердце девушки готово уже было выскочить и броситься в руки к Чонину, чтобы он взял её маленькое беззащитное сердечко под свою ответственность. Её дыхание сбилось, на несколько секунд она потеряла лар речи.       Кай, подумав, что Тэён ничего не услышала, тяжело вздохнул и уставился на тёмный вечер в Сеуле.       — Знаешь, — первым разговор опять начал Чонин.       — М? — подняла на него свою голову Тэён и уставилась на него своими любопытными глазками.       — Тот мальчик, который отдал тебе ту лапу тому мишке, — начал он. До Тэён медленно допирало, а пока до неё доходила вся суть их разговора, Чонин продолжил, — ну так вот. Ты вспомнила, как звали этого мальчика?       До Тэён, наконец, допёрло, и, отрицательно кивнув головой, она по прежнему уставилась своим любопытным взглядом на него. Честно признаться, о том мальчике она даже не задумывалась. Ну, что было, то прошло, ведь верно?       — Ну так вот… Этого маленького шестилетнего мальчика звали Ким Чонин, — он посмотрел на Тэён и улыбнулся ей той улыбкой, которую она так любила.