Eternity - this is who we are

Скажи, ты такой же сумасшедший, как и я? Такой ли ты отчаянный и смелый? Боишься ли ты смерти? Боишься быть не таким, как все? Есть ли у тебя такой же безумный блеск в глазах? Я смотрела, как вокруг рушится мир и не делала ничего, чтобы спасти его. Если дому суждено упасть, он упадет. И не нужно его ловить, иначе он раздавит тебя. Мимо проплывало множество лиц, которые я не различала, будто сплошное расплывчатое пятно. В голове все смешалось и грозилось взорвать мозг. Реальность давила, заставляла сжать виски и зажмурить глаза. А потом все пропало…. — Мисс Гриффин, вы меня слышите? — звук слишком приглушенный. — Мисс? Я не хочу открывать глаза, не хочу возвращаться в мир. Он не нравится мне, я бы хотела жить в совершенно другом. — Мисс, вы знаете, где находитесь? — голос стал отчетливее. Я открыла глаза и осмотрелась. Серые стены и белый потолок. Больница. Только какая? Взгляд зацепился за молодого брюнета, склонившегося надо мной. А он наивный, раз так близко позволяет себе стоять рядом. Бесстрашный… глупый…. Резким рывком я вытащила у него шприц с неизвестной жидкостью и попыталась вколоть в шею. — Санитаров сюда! — заорал парень и перехватил мои руки. Сильный…. Я заглянула ему в глаза и увидела все…. На миг он замер и немного отстранился. — Ты такой же, как и я, — еле слышный шепот, но табун мурашек успел пробежаться по коже. Я раскусила его. — Усмирительную рубашку на нее, — прозвучало, как приказ. Он здесь главный? Я лежала не в силах пошевелиться, думая о белом потолке. Пустота в голове помогла сформировать картинку прошедших событий. Они выстраивались в нужном порядке, напоминая кадры из фильма. Спустя долгое время в палату снова вошел он. Придвинул стул и сел, внимательно всматриваясь в мое лицо. Нашел что-то знакомое? Я склонила голову подобно заинтересованной кошке и ехидно улыбнулась. Обычно, окружающих пугал мой оскал, и они убегали, а он продолжал сидеть и смотреть. Не смешно. Это игра не по моим правилам и мне это не нравится. Как он смеет?! — Беллами Блейк, — сухо сказал брюнет. — К сожалению, твой лечащий врач. — С каких пор сумасшедшие становятся врачами? — Я не сумасшедший! — Все сумасшедшие так говорят, — снова ехидная ухмылка. Кажется, я смогла вывести его из равновесия. — В отличие от тебя, я не убил всю свою семью, — выплюнул ядом прямо в лицо. А это уже война, дорогой. Ты просто еще не созрел для этого. — Все еще впереди. Сегодня он ушел, так и не договорив. Неужели, он думает, что сломать меня так просто? Беллами Блейк, ты даже не представляешь, во что ввязался. Время тянулось до безумия медленно, руки затекли, шея болела, но я старалась понять доктора. Почему он не хочет жить полной жизнью? Почему не хочет разделить со мной безумие? Это ведь так легко. — Начнем сначала, мисс, — снова Блейк. — Как ты убила своих родителей? — А как бы это сделал ты? Отвод глаз, стыд, смущение, собственные мысли поработили его. Я почти выиграла. — Ты бы взял нож и провел бы по щеке матери, нежно напевая колыбельную. Она в детстве тоже пела тебе, помнишь? — все тот же шепот, мертвые должны находиться в тишине. — Потом, ты бы провел порез от шеи до груди и быстрым движением вонзил нож в самое сердце. Твоя мать даже пикнуть не успела бы, как была бы мертва. А отец наблюдал бы за тобой, вспоминая ваши поездки на озеро и совместные матчи баскетбола. Он тебя научил забрасывать мяч в корзину без единого промаха и вот твоя благодарность. Ты видишь животный страх в его глазах, но не смотришь в них долго, боясь передумать. Медленно подходишь к отцу и с маниакальным блеском в глазах заносишь оружие над головой. Но так просто и быстро убить ты не хочешь, тебе было мало игры с матерью, и ты продолжаешь наносить порезы на лицо и шею, пытаясь вонзить лезвие как можно глубже. Его боль приносит удовольствие, не хватает лишь крика. Но отец сильный, он не станет кричать. Терпит. А когда его сердце не выдерживает пытку и почти сдается, ты вонзаешь нож прямо в горло. И даже не замечаешь кровь на своем лице, руках, одежде. Наслаждение — это все, что ты испытываешь в тот момент. А потом, наступает момент разочарования, и тяжелые небеса наваливаются на тебя всей тяжестью совершенного поступка. В его глазах застыли презрение и ненависть. Ко мне, к самому себе, к окружающему миру. Он боролся против себя и проигрывал. А сейчас настало время подсчитать, через сколько, после выхода из палаты, Беллами Блейк воплотит план в действие?