Элементы

Донни было… спокойно. Чья-то теплая рука аккуратно стерла бисеринки пота с его лица и, помедлив, осталась на месте, мягко поглаживая лоб и виски. Боли почти не было, и Дон, наверное, мог бы сейчас открыть глаза и даже, возможно, что-нибудь сказать, не рискуя снова потерять сознание, но он не спешил этого делать. Сейчас Донателло больше всего хотелось продлить ощущение покоя, накрывшее его, хотелось запомнить эти мгновения навсегда, чтобы позже, когда-нибудь потом, вспоминать и это тепло, окутывающее его, и руки, осторожно его обнимающие, и тихое дыхание того, на чьих коленях он лежал на этот раз, покачиваясь, как на волнах. Пальцы, поглаживающие его по лицу, на миг замерли, а затем исчезли, пройдясь напоследок по щеке. Вероятно, их хозяин как-то почувствовал, что Донателло приходит в себя. Что его выдало — дрожь ресниц? Изменившийся ритм дыхания? Не важно, пора возвращаться в реальный мир, глупо так впустую тратить отведенное ему время. Донни моргнул, фокусируясь. Рука, удерживающая его за плечи, напряглась, и брат слегка переменил позу, чтобы раненый мог видеть его лицо. — Дон?.. Донни улыбался. Улыбка была наверняка дурацкая, она мешала говорить, но у Донателло никак не получалось отлепить ее от лица. Он смотрел в лучащиеся теплотой глаза своего старшего брата, в которых плескалась смесь беспокойства, облегчения, боли, нежности и чего-то еще, чему Дон никак не мог дать определения, и не мог оторвать от них взгляда. — Лео… Спасибо. По лицу Леонардо пробежала тень. — За что ты благодаришь меня, Донни? Я облажался, Дон, я не смог тебя защитить… — Лео опустил голову, закусив губу. — Ты пришел. Я ждал. Спасибо тебе. — Дону не хватало дыхания, фразы получались короткими, рублеными, каркающими. Он взмолился, чтобы брат каким-то чудом понял все то, что Донни не смог сказать вслух. Слепо пошарив рукой, он нашел ладонь Лео и стиснул ее, пытаясь без слов передать, как тот нужен ему. Сейчас, и потом. Всегда. Леонардо осторожно сжал пальцы брата в ответ и слабо, одними уголками губ, улыбнулся Дону. — Я, наверное, целые сутки… не видел твоей улыбки. Я скучал. — Дон попытался подмигнуть, но, возможно, у него получилось нечто, больше напоминающее гримасу. Впрочем, улыбка Лео стала шире. — Я буду рядом, Дон. Обещаю. — Глоток воздуха… — неожиданно для самого себя брякнул Дон и смутился. — Что? Тебе не хватает воздуха? — забеспокоился Леонардо. — Я позову Рафа… — Нет. Не надо. Все хорошо, — пробормотал Донателло. Он не то имел в виду, но Лео об этом знать было необязательно. Донни прикрыл глаза и повернул голову, утыкаясь улыбкой куда-то брату в бок. Дышать и правда становилось труднее. Чувствуя, как сознание снова покидает его, Донателло продолжал улыбаться. Сейчас все было так… правильно. Дону больше не было страшно. Теперь он в безопасности. Все будет хорошо. — Все будет хорошо, Дон. Я буду рядом. Последняя осознанная мысль, посетившая Донни, была полна непривычной для него уверенности. Всегда колеблющийся, взвешивающий по десять раз все «за» и «против», Донателло сам удивился твердости принятого им сейчас решения. Он не хочет, чтобы все это заканчивалось. Он будет жить.