doodle hands

Найти соулмэйта не так уж и сложно, но необходимо. Эта проблема актуальна для всех них, и Джо боится, что пропустит шанс. Зоуи смеется над ним, хвастается тем, что они с Алфи уже нашлись. Джо приходит домой вечером. Вздыхает, глядя на пустые руки: ни одного рисунка, даже самого кривого. Ни одного крестика, который оставил бы на руке его соул, чтобы запомнить что-то. Он даже начинает думать, что его человек вообще мертв, иначе почему за всю жизнь он не видел ни одной надписи на своих руках? У Оли руки вечно расписаны. Он часто показывает Джо разноцветные индийские узоры, расползающиеся по коже. Правда, он все не решается написать на руке что-нибудь, чтобы встретиться с его родственной душой, но Джо считает, что это его дело, и что он не имеет права вмешиваться. Джо долго не решается все-таки написать своему человеку. Он берет в руки специальный маркер по коже, его руки трясутся, и он кривовато выводит на самом видном месте руки: «Привет. Я не знаю, живой ли ты, существуешь ли ты вообще, но я хочу найти тебя. Я Джо, и я живу в Лондоне. Напиши хоть что-нибудь, если сможешь. Мне надоело быть одному». Маркер исчезает через день, таковы его свойства. Джо молится, что через день у него уже будет ответ. Но он не появляется. Ни через день, ни через неделю, ни через две. Хочется выть от отчаяния, Джо ходит, как в воду опущенный, даже Зоуи не подкалывает его, а лишь поит чаем и гладит по спине, когда он утыкается носом в сложенные руки, всхлипывая. — Ты найдешься, Джозеф, — бормочет она, подливая чай в чашку Джо. Джо не говорит ничего, лишь всхлипывает. Ответ появляется лишь спустя долгий месяц. Джо сначала вздрагивает и просыпается от резкой боли в руке, а потом видит, как на его руке появляются буквы, которые он с трудом различает: «Каспар. Кейптаун, ЮАР. И я жив». Джо сначала подпрыгивает. Потом приходит осознание того, что они с Каспаром живут не то что в разных городах, но в разных странах и даже не на одном континенте. Сердце скачет как бешеное и словно обрывает что-то внутри него. Он тянется за маркером, шепча что-то неразличимое, пытается понять, что же он хочет написать. «Как нам с тобой встретиться?» Желание увидеть соулмэйта сильно, почти невыносимо. Джо понимает, что говорила ему Зоуи о том моменте, когда находишь соула. Он теребит одеяло в руках и очень хочет, чтобы все у них получилось, но что-то подсказывает ему, что все будет не так просто, как у сестры с Алфи или у Джима с Таней. «Я всегда хотел побывать в Лондоне, — сквозь покалывание проявляется надпись на ладони. Джо ищет подвох. — Но у меня вряд ли хватит денег…» Джо опускает плечи, хмурится, кусает губу, подавляя желание снова разреветься. Неужели они, даже узнав имена друг друга, не смогут увидеться? «Не плачь», — проявляется надпись на его руке, и Джо слабо кивает; слезы отступают, будто подчиняясь просьбе. Джо приходит в норму долго, они разговаривают с Каспаром на коже теперь постоянно, правда, Каспару работа не позволяет приходить с расписанными руками, поэтому они разговаривают лишь по ночам, чтобы к утру либо отмыть маркер, либо чтобы он сошел сам. Джо почти не спит, Джо кажется, что он сходит с ума. В феврале в Лондоне наконец-то выпадает снег. Джо заматывается в шарф, но шапку так и не надевает. В один из дней у него на тыльной стороне ладони появляется смущающая надпись: «7.00 по лондонскому времени, международный терминал, около кофейни». До Джо долго доходит, но когда он резко понимает, о чем речь, он тут же звонит в «Убер», потому что, черт возьми, он не может пропустить Каспара. Он чешет руку, глядя, как на коже идеально ровными завитушками золотого и серебряного цвета расходятся узоры. Он пишет на внутренней стороне безымянного пальца: «Зачем ты это?» «Мы найдемся», — отвечает Каспар на безымянном пальце другой руки. Почерк кривой — Каспар не левша. На часах 6.49, когда Джо забегает в Хитроу. Горячий воздух кондиционера на входе обдает его, он ежится. Беспокойными глазами он шарит по огромному залу, но не чувствует абсолютно ничего. Даже дрожь в руках проходит, будто было все это лишь от холода. Джо почти разочаровывается, когда подходит к кофейне, потому что не видит там никого, кто более-менее подходил бы под образ Каспара в его голове. В 7.05 он отчаивается. Покупает лавандовый раф и с грустью смотрит на сидящих рядом людей, обсуждающих то, как один долетел. «Где ты?» — пишет он, затем обводя часть узоров тонкой черной линией. Ответа нет, он вздыхает, встает и уже собирается уходить. Обидно почти до слез, у него даже губы трясутся. Уже у самого крайнего столика руку колет, он смотрит на мелкие слова на указательном пальце. «Нашел тебя». Глаза Джо снова шарят по кофейне, по всем людям, по всем столикам и дверям. Он оборачивается. Он даже не знает, каким образом, но он видит человека сквозь толпу. Каспар держит одной рукой чемодан, а вторую держит так, что серебряный узор, обведенный черной каймой, виден Джо даже на расстоянии пяти с лишним метров. У Каспара белые волосы и тонкие губы. Морщинки в уголках глаз от улыбки и слишком бледная, как Джо кажется, кожа. Каспар высокий. Джо видит, как он достает маркер из кармана, а через секунду его руку покалывает: «Ты красивый, но коротышка с:» Джо закатывает глаза. «Может быть, ты мне это лично скажешь, великанище?» Каспар подходит к нему чуть ближе, становится неловко, но это чувство проходит, как только Каспар обнимает его, крепко прижимая к себе. — Я предписан тебе, придется мириться с разницей в росте, — бормочет он. Джо улыбается и зарывается носом в грудь Каспара. Пахнет мятой и кофе. Чувство тепла растекается по телу, он словно хлебнул горячего чая. Потому что найти соулмэйта не так уж и сложно. По крайней мере, в их случае.