Другая жизнь

Павел заглянул в приоткрытую дверь. Кимил, улыбаясь, слушал болтовню близнецов: они рассказывали про свое очередное приключение в компании Зили. Ему даже интересно познакомиться с этой боевой девчонкой, но она как будто пряталась от него. Пару раз Павел успевал заметить рыжие косички перед тем, как Зиля скрывалась из виду. Единственное, он знал, что подружка близнецов — младшая дочь охотника. И семейство их было известно даже среди соседей. Еще бы, у вдовца-охотника было всего двое детей, причем обе — девочки, ни одного сына. Встречалось такое довольно редко. Павел в очередной раз усмехнулся, при посторонних нир Валлион бухтел на близнецов и говорил, что они бестолковые. Однако стоило им остаться одним, как он менял свое мнение. По вечерам они частенько так сидели втроем. Без Павла, его почему-то ни разу на посиделки не пригласили, но оно и понятно. Все-таки Наяль был для них посторонним человеком, несмотря на то, что семейство относилось к нему хорошо. Но иногда одинокими вечерами ему становилось немного обидно. Как, например, сегодня: спать не хотелось, поэтому он решил сходить к ниру Валлиону поболтать. Но тот был занят. Подполковник нерешительно потоптался, вертя в руках бокалы и бутылку, и уже собрался пойти к себе, как его заметили. — Наяль, а ты чего там прячешься? — сдал его с потрохами добродушный Лаим. — Папа, а Наяль подслушивает! — тут же наябедничал Таим. — И ничего я не подслушивал. Я просто хотел поговорить с ниром Валлионом. — Наяль, да проходи ты уже, не слушай этих болтушек. Садись. Павел расположился в свободном кресле. Мальчишки сидели вдвоем на диване, рядом валялась толстая книга. Видимо, Кимил снова попросил их почитать. — Наяль. А почему ты папу называешь ниром Валлионом? — Да, вот папы и мама Гуса и Мирта называют друг друга по имени, — привели ему в пример трио Шиллиганов. То, что они общаются не только с Зилей, но и с детьми Шиллиганов, было хорошо. Только теперь Таим и Лаим частенько сравнивали свою семью с чужой. — Да, Наяль, почему ты меня по имени не называешь? — присоединился к вопросу посмеивающийся Кимил. И все трое уставились на него. А Павел не знал ответ, с самого начала он так обращался к супругу. — А нужно по имени? — Да, мужья и жены должны обращаться к друг другу по имени, — серьезно поучал Таим. — Хорошо, я постараюсь, — покладисто согласился Павел. Но оказалось, что лимит внезапных вопросов на этот вечер не был исчерпан. — А обязательно нужна жена, чтобы были дети? Павел подавился вином, что аж брызги полетели в разные стороны. — Да. — А почему? Подполковник растерялся. Если честно этих вопросов он побаивался и в прошлой жизни, но тогда ему в какой-то мере повезло: у него были дочери, и всеми вопросами полового воспитания занималась жена. Ему лишь надо было поддакивать на вопросы в духе: «А муж и жена должны любить друг друга сильно-сильно, чтобы появился ребеночек?», «А правда надо целоваться только со своим мужем?» и тому подобные. Павел растерянно уставился на Кимила. — Потому что рожать может только женщина. Так решили Прародители, — не растерялся нир Валлион. Удобно однако, даже про пестики и тычинки объяснять ничего не надо. Близнецы призадумались. — А зачем тогда папы? — Потому что рожает женщина, но ей для этого обязательно нужен хотя бы один муж. Павел приготовился к вопросу, а для чего именно нужен хотя бы один муж, но, видимо, детей на данный момент устроило и такое объяснение. Нужен, так нужен. Близнецы же вспомнили о другом животрепещущем вопросе: — А когда мы поедем в город? — Да что вам в этом городе медом намазано? — Мы хотим в город. Наяль часто ездит. Почему ему можно, а нам — нет? — Да потому что Наяль взрослый. И он ездит по делам, а не развлекаться. Павлу стало неловко. Он, конечно, ездил по делам, но иногда и про развлечения не забывал. — Но мы тоже хотим. — Ничего не знаю, договаривайтесь с Наялем. Если он возьмет вас, то езжайте, — сдался Кимил. На Павла с мольбой уставились две пары глаз. — Хорошо, я поеду на следующей неделе и возьму вас с собой, если вы не будете убегать с уроков господина Шалле. — Ура! Оставшаяся часть вечера была посвящена размышлениям на тему, куда надо обязательно сходить в городе. Кимил раздобрился и даже дал им пару советов. Оказывается, в городе было что-то вроде краеведческого музея, а Павел и не знал. Неугомонные близнецы составили план, на выполнение которого требовался не один день, а неделя, как минимум. *** — Наяль, а папа опять уснул! Прямо в кресле. — Пусть спит, устал, наверное, с вами болтать. В последнее время Кимил чувствовал себя лучше, частенько ему выносили кресло на террасу, и он мог часами сидеть там, заставляя кого-нибудь из близнецов читать ему. Или просто смотреть куда-то вдаль. Хотя со стороны казалось, что нир Валлион попросту дремал. Мальчишке-слуге, который помогал супругу, Павел сделал строгий выговор. Так что тот теперь не шатался непонятно где, а находился поблизости от Кимила. У подполковника закралось подозрение, что паренек был обрадован тем, что его не избили. Интересно, это что же о нем говорят в деревне? Иногда, конечно, Павел привлекал супруга к решению ежедневных проблем, но делал это редко. Чаще всего, когда приходил кто-нибудь посторонний: дальние соседи или старые знакомцы Кимила. Тогда Павел принимал смиренный вид и ни во что не лез, нир Валлион же наоборот, деловито отвечал на все расспросы. Не всегда верно, ну и ладно. А домашние, местные фермеры да и некоторые соседи знали, как обстоят дела на самом деле и со всеми просьбами и вопросами сразу шли к толковому младшему хозяину. И не важно, что выглядит как девица на выданье, голова соображает как надо. Недавно к ним из пограничной части начал захаживать командующий с вопросами о провизии, предупреждениями о том, что будет усилена магическая граница в связи с нападением, и прочим. Павел сначала решил, что это Артам руку приложил: похвалил нирая Валлиона при начальстве, и оно теперь приходит за советом. Ну или просто поговорить со знающим человеком. Павел даже возгордился собой немного и порадовался, что некоторые в этом мире думают нужными местами. Однако Цирма раскрыла ему правду. Оказывается, он просто понравился командующему, и тот вроде как делал ему намеки различного характера. Подполковник припомнил, что пару раз он заводил разговоры на тему, как же скучно молодому человеку в такой глуши, но то, что разговоры были со скрытым смыслом Павел, естественно, не догадался. — Нирай Наяль! Там из города наш заказ привезли. А еще пришел охотник. Хочет уток обменять. — Так, охотника отправь к маме на кухню, пусть она решает, на что уток обменять. И зови пап, обоих. Будем проверять, все ли нам привезли, — старший из сыновей Шиллиганов метнулся выполнять поручения. — Таим! Лаим! А вы принесите папе одеяло и укройте его, хорошо? — Да, — близнецы тоже убежали. Ну вот, все и при деле. Павел рассчитался за привезенные товары: кое-что из мебели, продуктов и какие-то детали. Он решил озадачиться идеей модернизации в производстве вина, тем более и Бурт его в этом начинании поддерживал. Пожалуй, Павел был даже рад, что не пошел в армию, не стал сбегать из академии или творить какое-нибудь другое безумие в желании избежать брака. Занимался он тем, чем хотел, никто к нему не лез, да и даже права не имел. Так как перед обществом за него вроде как Кимил был ответственным. Невероятно удобно, хотя Павел смог бы и сам за себя отвечать. Но тут уж традиции и всякие приличия, чтоб их. — Наяль, а папа все спит. А скоро обедать. — Пойду, разбужу его. Обед нехорошо пропускать. А вы бегите, мойте руки, а то Цирма вас кормить не будет. Уже подходя к креслу, в котором любил дремать Кимил, он почувствовал неладное. Прикоснувшись к плечу супруга, Павел понял, что тот уже никогда не проснется. *** Павел смотрел в окно. Погода, как будто чувствуя его настроение, была мерзопакостной. Хотя в это время года всегда лили дожди, так что душевное состояние подполковника не было причастно к этому. В его кровати тревожно спали близнецы, измотанные продолжительным плачем. Они ни на шаг не отходили от своего второго папы. Теперь уже, получалось, единственного. Павел подошел к кровати и в очередной раз укрыл их одеялом. Конечно, он предвидел, что наступит момент, когда Кимила не станет, все-таки возраст и болезнь не давали о себе забывать. Но его смерть все равно стала полной неожиданностью. Павел привык к ниру Валлиону, хотя, конечно, своим мужем не воспринимал. Подполковник был уверен, что не существует в мире такого мужика, которого бы он смог так воспринимать. Но, несмотря на все, Кимил был хорошим человеком и действительно заботился о нем, как и о близнецах. А сколько дельных советов он ему дал, со сколькими нужными и полезными людьми познакомил (связи у покойного супруга были обширные). Благодаря этому он без труда разобрался и с делами на руднике. И чего уж таить, ему было тревожно от неизвестности. Не столько за себя, сколько за близнецов. Им еще не присвоили статус нира или нирая, так как мальчишкам не исполнилось шестнадцати лет. Да и кто теперь будет решать? Обычно этим занимались старшие в роду родственники. С учетом определенных правил, естественно. Возможно, Павла назначат их опекуном хотя бы до шестнадцати, а если повезет, то и до совершеннолетия. А за отсроченное время Павел найдет какой-нибудь выход. Ну, например, опять фиктивный брак? Может же существовать в Геррии еще хотя бы один мужчина, который не будет в нем заинтересован? И с ним получится договориться? Если никакого другого выхода не будет. По закону, конечно, за всех них должен был отвечать старший в семье нир. Но вся проблема в том, что им был Кимил. А больше Валлионов, кроме них троих, не было. Миен сразу после похорон умотал в столицу, сказал, что к другу за консультацией. Тот был специалистом в области наследования и опекунства над несовершеннолетними благородными. Ведь и о близнецах забывать было нельзя. А возможно, Миен уехал подыскивать новое место. Все-таки будущее работодателя было туманным и неясным. Одно радовало подполковника, он был совершеннолетним. И за себя вроде как мог отвечать сам. По крайней мере, Миен сказал, что при желании нирай Валлион может отстоять это право, в истории уже были прецеденты. И были это нираи с множеством старших родственников, и, тем не менее, у них получилось. Так что сдаваться рано! Он снова посмотрел на стол, заваленный письмами с соболезнованиями. Многие были от совершенно незнакомых ему людей: в основном, бывшие сослуживцы Кимила и его приятели. И одно, самое заметное письмо — от самого Великого Нира. Павел пытался припомнить, надо ли по этикету на них что-нибудь отвечать. От размышлений отвлек тихий стук. В комнату робко заглянула Цирма: — Нирай Наяль, тут к вам приехали, — зашептала госпожа Шиллиган. За дверью его поджидали Ирвин и Ромель. *** — Не волнуйся, Наяль! Тебе же и Шиллиган твой сказал, что ты можешь претендовать на опекунство, все будет хорошо, — в очередной раз ободрил Ромель. Выглядел он так, как будто ожидал чего-то. Хотя таким оживленным полагается выглядеть именно ему. — Наяль, неужто тебе совсем никто не нравится? Я думаю, любой нир бы с радостью согласился взять тебя в мужья. Даже вместе с близнецами. И насчет опекунства переживать не надо было бы. Я попрошу Шиара, он познакомит тебя с кем-нибудь достойным. — Ирвин, курячья твоя башка, не хочет он замуж, сказано же тебе было! Не все, как ты, хотят нацепить на себя брачные браслеты. Ирвин надулся, в последнее время Ромель в выражениях не стеснялся. Осмелел на государственной службе. Многие при дворе до сих пор роптали, что нирай Виннер (холостой!) помогал отцу и дяде в Совете. Но только очень тихо, чтобы влиятельный родственник не услышал. Павел за приятеля был рад и немного завидовал ему. Все-таки хорошо быть племянником Великого Нира. При поддержке дяди можно заниматься, чем угодно. Подполковник в очередной раз тяжело вздохнул. Он выяснил, что мог не подчиняться старшим родственникам, в его случае — брату, так как был совершеннолетним. И в финансах Павел был независимым. Однако отдадут ли малолетних детей, которых он считал практически своими, оставалось неизвестным. Сегодня читалось завещание, и все должно было решиться. В честь этого приехал Тамиль, старший брат. Вроде как, для моральной поддержки. Даже приятеля взял, с которым его пытались свести еще до брака с Кимилом. Ладно хоть сейчас «жених» не пялился в открытую, все-таки ситуация не располагала. На самом деле, выразить личные соболезнования посчитали своим долгом все соседи. Примечательно, что, в основном, это были отцы и матери холостых ниров. А командующий приехал сам, и так странно (можно сказать, влюбленно) заглядывал в глаза Павлу, что он чуть зубами не заскрипел. Как им всем не противно? Кимил умер совсем недавно. — Прошу прощения! — в комнату уверенным шагом вошел нир Файн, загадочно улыбнулся Павлу и раскрыл бумаги. — Что ж, думаю, все бы хотели побыстрее разобраться с формальностями. Примите мои искренние соболезнования, нирай Валлион. Кимил был выдающимся человеком. Павел согласно кивнул. Рядом сидел брат. С противоположной стороны сидела дородная нира, какая-то дальняя родственница Кимила, о которой Павел ни разу не слышал. Как навестить или помочь - так никого не было, а как читать завещание - так появилась откуда-то. Хотя, если честно, Павел боялся, что таких стервятников будет намного больше. Так вот что значит угасающий род? Ирвин, Ромель, неудавшийся жених и трио Шиллиганов скромненько стояли у стеночки. — Приступим. Хотя много времени это не займет. Все земли с виноградниками площадью 60 гектар, лес и луга к северу от границ площадью 20 гектар, родовое поместье Валлионов, все ценные бумаги, хранимые в Главном банке, переходят к ниру Валлиону. Вот, пожалуйста, подробное перечисление на двух листах. Опека над Таимом Валлионом и Лаимом Валлионом переходит к ниру Валлиону. Воцарилось молчание. Нир Файн продолжал загадочно улыбаться. Павел ничего не понял из этого странного завещания. Да, сказано все было правильно, но только у них нет нира Валлиона. — Но позвольте… — начал было Тамиль, Павел покосился на него. Подполковник, если честно, до сих пор не знал, как общаться с родственником. Брат демонстрировал, что готов взяться за дела Наяля и помогать ему. Вроде бы логично для старшего родственника. Но почему-то было неприятно, как будто Павел немощный инвалид, хотя Тамиль был предельно вежлив и даже ни на чем не настаивал. Пока, по крайней мере. — Вы, верно, недоумеваете, кого же имел в виду Кимил нир Валлион? Так я вам сейчас скажу, — нир Файн достал еще одну бумагу, даже издалека Павел заметил на ней государственные печати. — Позвольте вам представить, согласно распоряжению Великого Нира в рамках закона о наследовании титулов, нового нира Валлиона, — судья посмотрел на Павла. — Наяля нира Валлиона. Снова воцарилась тишина, и от того ойкание Ирвина раздалось слишком громко. *** — Ну как? Ты рад? Рад? — горящими глазами на него уставился Ромель. — Рад, конечно, я до сих пор поверить не могу. — Я сам не ожидал, что так получится, когда… ну когда… решил тебя навестить, — заминка не осталась незамеченной. — Ну-ка колись, что ты хотел на самом деле сказать. — Я немножко похвалил тебя, — Павел по-прежнему непонимающе смотрел на Ромеля. — Похвалил перед дядей. Когда увидел прошения от нира Валлиона. И не только от него. Это совершенно случайно получилось, ты не подумай, что я специально рылся в бумагах. — Прошения? Не только от Кимила? — Павел ничего не понимал. Ирвин странно переводил взгляд с одного своего друга на другого, а потом не к месту выдал: — Слушайте, так вы теперь можете брак заключить. Оба уставились на него как на идиота. — Курячья башка, да ты, как брачный браслет нацепил, так обезумел. Что за мания всех поженить и выдать замуж? Наяль, ты не представляешь, какая это была мука - ехать с ним в одной карете! — А что? Разве не здорово бы получилось? — Нет, — в один голос заявили парни. А потом Ромель почему-то задумался. Ирвин забурчал себе что-то под нос. — Нир Валлион! Снова надо привыкать, что у него имя сменилось. Точнее титул. И что нир Валлион теперь не Кимил, а именно он. — Нир Файн! Я подумал, вы уехали. Парни тактично покинули гостиную. Однако как только скрылись из виду, стало слышно, что они очень громко о чем-то заспорили. — Я хотел еще раз выразить свои соболезнования. И выполнить личную просьбу Кимила. Он просил передать это вам, — нир Файн протянул ему два конверта. — Насколько я понял, один конверт для вас, а второй — для мальчиков. — Спасибо. Нир Файн, а вы были в курсе? — Да, был. Как и некоторые соседи. Это как раз те самые, с которыми вы вместе боролись с жуками-паразитами. Помните? Вы еще за магом в столицу ездили. Все мы по просьбе Кимила написали письма о том, что вы блестяще справитесь с обязанностями нира и сможете сохранить род Валлионов. Точнее помочь близнецам сохранить его. А еще вы, как никто другой, подходите для управления делами в поместье, которое расположено не в самом спокойном районе Геррии. И тут никто с нами поспорить не сможет. Слабое хозяйство проще захватить. Мы много лет уже живем спокойно, однако доходят тревожные слухи, что наряду с Анталейской Империей активизировались и южные племена. Опять же ваше военное образование. Я слышал, вы попали в тройку лучших. — И как давно вы их писали? — Около полугода назад. Кимил попросил держать это в секрете. Так как не был уверен в том, что все получится. Ну и дела… В письме нир Валлион просил позаботиться о Лаиме и Таиме и благодарил Прародителей за то, что в свое время отцу Наяля на ум пришла такая бредовая идея, и он на нее согласился, хотя поначалу не хотел. Желал супругу удачи, встретить свою любовь, создать семью и верил, что у того все получится. И в самом конце письма высказывал сожаление, что они встретились, когда Кимил был таким дряхлым стариком. Последнее вызывало смешанные чувства. Однако Павел аккуратно сложил письмо и спрятал его вместе с посланием для близнецов, которое нир Валлион просил передать им на их шестнадцатый день рождения. Новость о том, что прекрасный нирай Валлион теперь нир разнеслась по соседям и дальше со скоростью звука. Холостяки, а особенно их родители, были в отчаянии. Сорвалась такая выгодная партия. Павел призадумался, что теперь, возможно, отцы и матери невест на выданье в нем заинтересуются. Не сейчас, конечно, а когда закончится траур. Но складывалось такое впечатление, что как старшего мужа его не были готовы рассматривать не только нираи (ну тут Павел даже порадовался), но даже ниры. Всезнающая Цирма опять его просветила — не каждая женщина захочет, чтобы ее муж был красивее нее. Как бы он при этом ни был богат. Павел в очередной раз был готов проклясть свою внешность. Однако сменить теперешний статус ни за что бы не согласился. Наконец-таки он снова чувствовал себя хозяином своей собственной жизни. Пусть в придачу к этому были виноградники, рудник и дети. С этим он справится. Его «статус» сменил и языкастый Артам с «жопы неприступной» до «жопы недосягаемой». И издевательски ржал каждый раз, когда замечал, как грустнел командующий после этих слов. *** — Нир Дарран? — Нет, это Тамей, его сын. Рион здесь? — Ох, простите меня, дуру старую, нир Тамей. Вы просто так похожи на своего отца. Прям копия. — Я знаю, — раздраженно ответил Тамей. — Так дядя здесь? — Нет, с утра убежать изволили. Вместе с Линнаром. Значит, когда они в столице, порученец действительно живет в доме дяди? Неудивительно, Тамей слышал, что Линнар был беднее храмовой мыши. И причина службы в армии становится понятной, чем еще заниматься с такой-то внешностью. Хотя, к превеликому неудовольствию Тамея, порученец был умен, довольно силен, исполнителен и его ценил не только дядя. Он слышал, что Линнара даже пару раз пытались переманить. Но он остался с Первым Генералом, хотя в те времена дядя еще даже и генералом-то не был. Впрочем, и Рион не поддавался на провокации сменить порученца. Хотя многие сослуживцы и знакомые семьи предлагали ему своих сыновей в качестве помощников, надеясь, что уж его-то чадо охмурит генерала до брачных браслетов. По скромному мнению Тамея, нираям вообще в армии делать нечего, пусть дома сидят, детей вместе с женами воспитывают. Старая служанка продолжала о чем-то тарахтеть, вспоминая маленьких Риона, отца и других дядей Тамея. Она была настолько древняя, что служила еще прабабке, нире Алисии Дайне. Говорят, была шикарной женщиной, не только красивой, но и умной, и что Рион в нее пошел. Неудивительно, что именно он был ее любимчиком. У дяди даже портрет ее на видном месте висит. Действительно, красивая, и Рион на нее похож. Хотя отец как-то сказал, что по характеру они еще больше похожи, чем внешне. Небось бабка Алисия была такой же языкастой и также паскудно умела улыбаться. И играючи сводила с ума всех окружающих своей красотой. — Леди Алисия, до чего же умная была женщина! — служанка заметила интерес Тамея к портрету. Ну что же, все равно ему ждать дядю. Придется слушать болтовню старой перечницы. Он вообще не понимал смысла держать в прислуге таких стариков. Но это дом дяди, так что хоть завозмущайся, толку не будет. Служанка меж тем продолжала: — Когда она постарела и устала от шумной столицы, то уехала. И нир Рион, когда был маленьким, вместе с наследником частенько у нее отдыхал. Эх, до чего же милые мальчики были. О, это Тамей уже тоже слышал, что в детстве родственники были уверены, что когда Рион и наследник вырастут, то заключат брак. И даже сам Великий Нир был не против. Если о браке с ивиррийской принцессой договорились еще до рождения наследника, то место младшего мужа было свободно до сих пор. Наверное, из-за этого про них и сплетничают. — Эх, а потом, когда ниру Риону было пятнадцать, оказалось, что у него есть магия. Прям накануне шестнадцатилетия. — А как это выяснилось? — вдруг заинтересовался Тамей. Просто странно это. Обычно даже при первом сканировании на наличие магии в младенчестве уже можно понять, есть дар или нет. Такие случаи, как с дядей просто один на сотню. А он как-то раньше и не задумывался. — Так чисто случайно. Как это говорят… Внезапный всплеск магии. Местный маг так тогда и записал. Он и бумаги на титул нира подписал одним из первых. Этот маг как раз гостил у ниры Алисии. Они добрыми друзьями были. Еще в столице познакомились, когда молодыми были. И наследник тогда тоже у нас был. Такой влюбленный, даже жалко немного, что так получилось. Зато генерал из нашего нира Риона вышел просто на загляденье. Жениться ему надо… — служанка продолжала причитать, что давненько по этому дому не бегали маленькие дети, а пора бы. Но Тамей особо не прислушивался. Он терпеть не мог, когда дядю начинали восхвалять. А окружающие делали это часто. Благородные и простолюдины, мужчины и женщины, старики и дети — все были им очарованы. А малочисленным завистникам приходилось помалкивать. Вот ведь, даже и врагов у Риона толком не было. С каждым разом Тамей понимал, что догнать, а уж тем более перегнать дядю у него не получится. — … так они втроем и уехали в столицу, учиться в военном университете. — Втроем? А третий-то кто? — Так Линнар же. У него семья соседствовала как раз с поместьем ниры Алисии. Дела, я помню, у них плохо шли. Даже дочери на приданое денег не было. Ее все в жены хотел взять старый судья. Ему уж все говорили: ну куда тебе молодая жена. Правда потом наследство им, что ли, привалило. Хорошую партию ей сделали, да и вообще дела у них лучше пошли. Так странно, а дядя говорил, что они с Линнаром во время учебы познакомились. — Тамей! Надо же, какие люди решили меня навестить! Все, надоела тебе семейная жизнь? Решил навестить наше холостяцкое логово? — дядя скалился. Линнар вежливо поклонился. Еще бы дядя не знал, что семейная жизнь у Тамея не заладилась. Больше, чем слишком умных выскочек-нираев (сразу вспомнились бывший жених и Наяль на последних курсах), он не любил магичек. Особенно боевых магичек. Но по стечению обстоятельств, виновником которых был злопамятный Ромель, женой Тамея стала боевая магичка третьего ранга. Причем еще и старше него на десять лет. Брак был договорным и временным, пока жена не родит двоих детей. Супруга также от свадьбы была не в восторге, мягко говоря, и все свое раздражение, казалось, она приберегла для Тамея. Иногда он даже переживал за свою жизнь рядом с ней. В данный момент она ожидала первенца, и ее несносный характер стал еще хуже. С утра они в очередной раз разругались, и на прощание жена крикнула ему, что видеть его не желает. В этом их желания совпадали. Тамей иногда понимал служителей Единого Бога и их нелюбовь к женщинам с даром. — Разрешишь пожить у тебя немного? — Ну как я могу отказать любимому племяннику, — дядя издевательски хохотнул. — Располагайся. Лин, распорядись, чтобы Тамею комнату приготовили. Порученец понятливо кивнул, подхватил под руку старушку и покинул комнату. Тамей проводил его фигуру долгим задумчивым взглядом. Странную все-таки историю он услышал. Очень странную.