The "Late Night" club.

Я переступаю порог дома и сразу же закрываю нос ладонью из-за резкого запаха алкоголя и сигарет. Во всех комнатах витает плотная завеса из дыма, на столах в гостиной и на кухне стоят открытые недопитые бутылки с пивом и банки от коктейлей. Морозильная камера не закрыта плотно, поэтому лёд начинает таять, а крупные капли стекают вниз по поверхности холодильника, благополучно достигая пола и собираясь рядом с проводами. Я сразу же захожу в комнату и сбрасываю со стола помятую серую футболку, испачканную в крови, отбрасывая провода дальше от воды. Луи равнодушно проходит внутрь и садится за стол, не произнося ни слова, только изредка меняя руку, в которой держит лёд, прикладывая к глазу, пока я продолжаю вытирать влажный пол и выбрасывать пустые бутылки в мусорный пакет. По всему дому, в разных углах и под мебелью — везде мусор, пустые пачки от сигарет, остатки еды, как можно жить в таком беспорядке?! Со злостью швыряю завязанный пакет, набитый мусором до самых краёв, к входной двери и выпрямляю спину, но внезапно боль внизу живота вновь сводит всё тело, и я успеваю схватиться за стену, чтобы беззвучно по ней соскользнуть на пол. Стоять больно, сидеть тоже больно, от безвыходности прижимаю колени к груди, но узел завязывается лишь ещё крепче, сковывая любое движение. От острых ощущений у меня перехватывает дыхание, мне тяжело сделать вздох, а вместо слов с губ срываются глухие хрипы. Я стараюсь изо всех сил бить кулаком в стену, чтобы Луи услышал, и мне удаётся, так как я слышу скрип отодвигающегося стула. — Гарри? Ты где? — парень выходит из комнаты и заглядывает в гостиную. — Луи, помоги, — проговариваю сквозь сжатые зубы и падаю на спину, обхватывая руками низ живота. — Твою мать, — он падает рядом со мной на колени и не знает, как помочь. — Тебе нужно в больницу, я звоню в скорую. Одной рукой он приподнимает мою голову и двигается ближе, укладывая её на свои колени, а второй достаёт из заднего кармана джинс телефон и набирает номер скорой помощи. Я зажмуриваю глаза и пытаюсь бороться с болью, массируя живот ладонями, но становится ещё хуже, будто все внутренности одновременно перестали работать и начали уменьшаться в размерах, связываясь в узел и стягиваясь к низу. Стараюсь равномерно дышать, но с каждым выдохом из меня вырывается частичка жизни, судорожно сгибаю ноги в коленях, стискивая зубы с новой силой. Луи отбрасывает телефон и касается ладонями моего влажного лба, вытирая выступившие капельки пота на висках. — Я не хотел возвращаться, Луи, я не должен быть здесь, — проговариваю со сбитым дыханием, набрав в лёгкие воздуха. — Тише, тише, — он оставляет поцелуй по моей щеке и быстро отстраняется. — Ты весь горишь, чёрт возьми, где эти врачи?! Моя одежда насквозь сырая, конечности ватные, я теряю осознание реальности из-за отсутствия возможности слышать его голос. Парень тянется за телефоном и повторно набирает тот самый номер, что-то агрессивно выкрикивая в трубку. Его глаза наливаются кровью, выражение лица становится свирепым, появляется зверский оскал. В следующий момент его телефон летит в противоположную стену и разбивается вдребезги, Луи склоняется надо мной и продолжает успокаивающе водить большими пальцами вдоль скул. — Они уже едут, потерпи ещё чуть-чуть, — приговаривает парень, периодически поглядывая в окно. — Всё будет хорошо. — Ты сегодня ввязался в драку… — делаю глубокий вздох, — Расскажи… — Я… Я пытался разнять Лиама и Зейна, Найл успел выбраться, — Луи делает паузу и скользит тыльной стороной ладони по моей щеке, я постепенно начинаю расслабляться. — Но ты же знаешь Лиама, он, не отвлекаясь от Зейна, ударил с локтя и попал прямо в мой глаз. Я чувствую себя ужасно виновато, просто отвратительно… — Почему? — я спрашиваю, и он низко опускает голову, тяжело вздыхая, уже приоткрыв рот для ответа, но в этот момент раздаётся стук в дверь. — Открыто! — выкрикивает Луи, и дом заходит высокий мужчина в белом халате, застывая на пороге. — Ему нужна помощь, какого чёрта вы встали там?! Он молча проходит внутрь и ставит на пол рядом с собой небольшой чемоданчик, присаживаясь на корточки. Его взгляд первым делом падает на пакет с мусором, откуда выпали пустые бутылки, и на осколки разбитого телефона, но затем он всё-таки возвращается ко мне и внимательно осматривает моё искаженное от боли лицо. Мужчина убирает мои руки от живота и задирает футболку до груди. — Давно вас стали беспокоить боли? — отрицательно покачиваю головой, и он начинает надавливать пальцами в разные участки живота. — Мне нужно понять, что является источником спазмов. В следующий момент он нажимает именно на самый низ, и режущая боль пронзает всё моё тело с такой силой, что я сжимаюсь пополам, прижимая колени к груди, жалобно постанывая. Луи моментально возвращает меня в прежнее положение и сжимает мои запястья, чтобы я не повредил руки при следующем приступе. — Ему же больно! Неужели вы не понимаете?! — рявкает он и отпускает руки, сжимая мои плечи. — Дайте обезболивающее или что-то ещё, я не знаю. — Я не могу ему ничего дать, пока не узнаю, что именно его беспокоит, — невозмутимо отвечает врач. — Вам, кажется, тоже нужна помощь, — акцентирует он на подбитый глаз Луи. — Я не для себя вас вызвал, — огрызается он. — Тогда заберите его в больницу, обследуйте, это ваша работа! — Вы сможете встать? — мужчина обращается ко мне и встает, расправляя халат. — Я попробую. Опираюсь руками на пол и слегка приподнимаюсь, поднимая голову с коленей Луи. Он придерживает меня за талию и помогает сначала сесть, но когда я поджимаю под себя ноги, чтобы встать, боль снова поражает низ живота, и я падаю обратно на пол. — Я принесу носилки… — Не надо, — прерывает его Луи и обходит меня, присаживаясь рядом со мной. — Давай, обхвати мою шею. Я перекидываю руку через его плечо, сцепляя её со второй в замок, Луи одной рукой обхватывает мою талию, а вторую просовывает под колени. Он встаёт, поднимая моё беспомощное тело с пола, и старается меньше тревожить моё положение, пока выходит из дома и перекладывает на носилки в машине скорой помощи. Врач также аккуратно поднимает с земли эту кушетку и завозит её в салон, настраивая внутри свет и доставая какие-то лекарства из ящика. Для начала он предлагает заполнить бланк, задавая вопросы о моём месте жительства, родителях, возрасте, месте учёбы. — Необходимо сообщить вашим родителям о вашем местоположении, уже довольно-таки поздний час, — говорит мужчина и расписывается в конце бланка. — Они должны присутствовать вместе с вами. — Нет, не сейчас, пожалуйста, — от волнения моё состояние ухудшается, в глазах начинает темнеть, а пульс бешено долбит по вискам. — Я могу позвонить или съездить за ними, — Луи встревает в разговор, вцепившись руками в носилки с такой силой, что я ощущаю вибрацию его трясущихся рук. — Но мой телефон… Он немного сломался. — Не нужно, — стону я и поворачиваюсь к врачу. — Он может поехать со мной, умоляю… Мои родители работают в этой больнице, найти их — меньшая проблема. — Хорошо, поехали. Я расслабленно выдыхаю, Луи быстро запрыгивает внутрь и садится напротив, сжимая мою руку в своих ладонях. Моё сердце начинает стучаться с невероятной скоростью, когда он склоняет свою голову мне на грудь, упираясь лбом в ключицы. Ему страшно, Луи, вероятно, никогда не был в такой ситуации, ровно так же, как и я. Пока врач заполняет ещё целую стопку бумаг, я пытаюсь забыть о боли, но каждый раз вспоминаю о ней, когда машина наезжает на кочку. Низ живота горит огнём независимо от повышенной температуры тела, там, будто всё переворачивается вверх дном, как смертоносный ураган переворачивает города, разрушает здания, что-то похожее творится внутри меня. Я чувствую, как органы смещаются, чувствую, что это всё не является хорошим знаком. — Луи… — шепчу сквозь приоткрытые губы, и парень моментально поднимает на меня глаза. — Я почти уехал отсюда, понимаешь? Я хотел всё забыть… Начать новую жизнь… — Мы все пытаемся убежать, но в конце всё равно возвращаемся, — он пожимает плечами и выдавливает подобие улыбки. — Прости меня… — Прекрати так себя вести, ты не умираешь, — Луи проводит пальцами по волосам. — А только заставляешь меня нервничать, хватит, мне тоже страшно. Я прикусываю нижнюю губу и отворачиваюсь от него, чтобы скрыть подступившие слёзы. К этому времени машина останавливается и врач открывает дверь, чтобы выйти, затем выходит Луи, как бы случайно проводя по моей руке пальцами. Доктор Кларк, я смог разглядеть его имя и фамилию на бейджике, висящем на груди, поднимает носилки и опускает их на землю, толкая их от себя в сторону больницы. Луи медленно плетётся за нами, низко опустив голову, рассматривая в руках мой телефон, который я отдал ему в машине, чтобы он позвонил моим родителям. Внутри больницы слишком светло, поэтому мне приходится зажмурить глаза, чтобы хотя бы спустя некоторое время привыкнуть к ослепляющему свету. Врач отдаёт тот бланк медсестре и катит носилки к лифту, поднимаясь на третий этаж и останавливаясь перед одиночной палатой. Внутри уютно, но запах лекарств угнетает, заставляя меня вновь подавлять тошноту. — Все процедуры начнутся с утра, придёт медсестра, а сейчас мы просто возьмём кровь для анализа, — он достаёт из кармана маленький шприц и кладёт его на тумбу. — Снимайте одежду, сейчас принесут чистую. Сквозь боль я пытаюсь сесть и свесить вниз ноги, Луи помогает стянуть футболку и расстегнуть джинсы. — Побыстрее, Томлинсон, как будто впервые это делаешь. — У тебя ещё есть силы язвить, Стайлс, в твоём-то положении, — он щипает меня за бедро, и я подпрыгиваю на месте, но тут же хватаюсь за живот, медленно перебираясь с носилок на кровать. Доктор Кларк вывозит носилки и приносит чистую одежду, оставляя на краю постели. Я очень удивлён, что больница предоставляет больным новые вещи, очень щедро с их стороны, особенно, когда это так необходимо, а под рукой только один Луи, без машины и без телефона. — Я должен кое в чём признаться… — парень расправляет простую серую футболку и надевает на меня. — Кажется, она немного велика. — В чём признаться? — я беру штаны серого цвета и аккуратно продеваю ноги, натягивая на задницу, но не завязывая шнурочки, чтобы не чувствовать дискомфорт. — То, что произошло в клубе, это… — Гарри Стайлс? — дверь в палату открывается, и в палату заходит невысокая молодая девушка, держа в руках иглы и пластырь. — Мне нужно взять немного вашей крови, а затем вколоть обезболивающее. — Хорошо, — я ложусь на спину и накрываюсь ещё холодным одеялом, постель не успела нагреться, и от прохлады по моей спине пробегается дрожь. Медсестра выпрямляет мою левую руку, проверяя вены и завязывая жгут чуть выше локтя. Она проводит проспиртованной ваткой по коже и достаёт катетер, от одного вида которого у меня начинает кружиться голова. Она предлагает мне закрыть глаза, но как только я пытаюсь возразить, чувствую, как острая игла пронзает вену. Я зажмуриваюсь, но не отворачиваюсь, девушка закрепляет его пластырем и подносит шприц. Набрав в ёмкость необходимое количество крови, она быстро меняет один шприц на другой, который лежал на тумбе рядом с кроватью. Луи также морщится, когда струйка крови начинает стекать по моей руке, я чувствую неприятное ощущение скольжения этой капли по коже, поэтому стараюсь не думать об этом, иначе спровоцирую появление комка, поперек горла. Когда девушка заканчивает процедуры по добыче моей крови, она вводит в вену через катетер ещё одно лекарство и собирает пустые шприцы. — Вам нужен сон, поэтому по рекомендации врача я вколола небольшую дозу снотворного, — она собирается уходить, но останавливается перед дверью. — Присматривайте за ним, через несколько часов я зайду, чтобы забрать его на УЗИ. Луи кивает и провожает её взглядом, пока дверь плотно не захлопнулась, а стук каблуков не утих в конце коридора. В моих глазах уже начинает мутнеть, а конечности перестают слушаться. Я чувствую себя овощем, даже думать затрудняюсь. Sound: Shawn Mendes — Mercy(acoustic) — Что ты хотел рассказать? — еле разборчивая речь, невнятные слова, мне самому неудобно произносить подобную речь. — Завтра, Гарри, тебе нужно отдохнуть, — он двигает стул ближе к кровати и просовывает ладонь под мою руку. — Пообещай, что я увижу тебя, когда проснусь, — с трудом проговариваю, увлажняя сухие губы непослушным языком. — Обещаю, — шепотом произносит Луи, переплетая пальцы. Его лицо начинает расплываться перед моими глазами, веки слабеют и опускаются. Кажется, я погрузился в сон спустя минуты три, если не быстрее. Под воздействием лекарств, сны становятся пустыми, чёрно-белыми, плохо запоминающимися. Мне снится звёздное небо, чёрное, усыпанное яркими вспышками. Одна звезда падает, и я загадываю желание, быть свободным, но когда ты загадываешь желание на звезду, согласно астрономии, ты опаздываешь на миллионы лет. Эта звезда мертва, как и мои мечты. Человек, всего лишь призрак, управляющий мясом на костях, сделанных из звёздной пыли. Чего бояться? В один миг все мои мечты рухнут. Так бывает, когда строишь такой прекрасный замок из песка, и огромная волна смывает его, и ничего не остаётся. Мои мечты смыла эта волна, а вместе с ними и меня. Вместе с песком, в морской пучине оказываюсь и я, вижу размытые и рваные силуэты, тонущие вместе со мной. Меня не волнует проблема отсутствия воздуха в лёгких, проблема того, что скоро окажусь на дне. Демоны вокруг меня жаждут пищи. Нужно кормить своих демонов, потому что мои демоны это и есть я. Я настоящий, не пастеризованный, не рафинированный, не дистиллированный и не профильтрованный моральными устоями, семейными ценностями, общественным мнением, отеческим порицанием. Должен кормить их, иначе они съедят сами себя, и останется лишь обертка от того, чем является человек. Эпидермальная оболочка личности, надутая комплексами, а не чувствами, нереализованными желаниями, а не эмоциями и несбыточными фантазиями вместо уверенности в себе. Не нужно ждать, пока они сами, без моего ведома и желания в один момент вырвутся наружу. Разорвут в клочья душу, и, ярко вспыхнув от переизбытка кислорода, сгорят навсегда или увлекут на самое дно, то самое, куда меня тянет глубина, где я стану вечным исполнителем своих пороков, а не режиссером своих авантюр. Я начинаю плыть на яркий свет солнца, наружу, сквозь лучи, проходящие через воду, но рваные силуэты — мои демоны, цепляются за одежду и тянут за собой на дно. Пытаюсь отбиться ногами, прикладываю все усилия, чтобы выплыть, в конечном итоге разрывая горло диким криком. Пузыри оставшегося воздуха в моих лёгких вырываются наружу и заслоняют мои глаза, мешая увидеть единственное яркое пятно в этой тёмной бездне. Взяв себя в руки, начинаю отталкиваться от вымышленной твёрдой поверхности и плыть в направлении неба. Спустя некоторое время я оказываюсь над водой и делаю свой первый вздох, полной грудью, вдыхая океанский воздух, но в следующий момент всё моё тело начинает трясти, я теряю равновесие и снова тону, цепляясь за несуществующие буйки. — Гарри! — чья-то рука с татуировкой морского узла хватает моё запястье и вытягивает на поверхность. — Просыпайся! Моментально открываю глаза от чувства, что меня ударило током, а вибрация прошла по всему телу, ударив в мозг с неимоверной силой. Первый, кого я вижу перед собой — это перепуганный Луи, сжимающий мои запястья. — Ты кричал и бился в конвульсиях, я безумно испугался, — дрожащим голосом произносит парень, и только сейчас до моего сознания доходит мысль, что это был лишь сон, просто сон… — Кажется, ты спас мне жизнь, — притягиваю его к себе, и он бережно поглаживает мою спину под футболкой. — Мне приснился ужасный сон. — Ты в реальности, сна больше нет, — шепчет Луи мне в шею, тяжело дыша. — Я должен признаться тебе… — В чём? — отстраняюсь и подставляю подушку под спину, чтобы удобнее сесть. — То, что произошло вчера в клубе… Это я виноват… — тихо говорит он, и я непонимающе свожу брови. — Лиам взбесился и разнёс всё, потому что я отвёл его в туалет… Я знал, что Найл с Зейном там… Знал, что будут подобные последствия, но всё равно это сделал… — Что?! Какого дьявола, Луи?! — отталкиваю его от себя ударом в грудь. — Ты отвратительный! Что движет тобой?! Я не понимаю, как ты дошёл до этого! Ты понимаешь, что всё разрушил?! Ты испортил всё, что Лорен делала для Зейна! Ты убил отношения Лиама и Найла ради своей выгоды! Господи, я не думал, что ты можешь быть таким! Девушка получила больше побоев прошлой ночью, чем ты! Ты будешь гордиться этим?! — Гарри, подожди пожалуйста, я могу объяснить… — Ты самовлюблённый человек! Тебе никто не нужен! Ты разрушаешь всех в своём окружении! Ведь принимать алкоголь гораздо безопаснее для организма, чем принимать желаемое за действительное, я прав?! — Гарри… — Убирайся! — быстро вскакиваю на ноги, забираясь на кровать. — Если ты сейчас не уйдёшь, клянусь Богом, я вытащу катетер и заколю себя до смерти! Я не шучу! Луи закрывает лицо руками и выбегает из палаты, не захлопывая дверь. Всё, что мне остаётся — это беззвучно скользить вниз по стене, зарываясь с головой в одеяло и яростно сжимать в зубах край подушки, чтобы не закричать.