The "Late Night" club.

После того, как за Джоуи захлопнулась дверь вчерашним днём, назойливые журналисты и репортёры любыми способами пытались проникнуть в стены этой комнаты, чтобы задать очередные глупые вопросы для своих не менее глупых новостей. Они наглели с каждым часом всё сильнее и сильнее, нарушая моё личное пространство, тогда главный врач установил охрану рядом с моей палатой, и разогнал их большую часть, никак не комментируя состояние моего здоровья и развития плода. Иногда мне кажется, что всё это лишь сон, фантастическое воображение, но когда я вчера ущипнул себя за руку, а потом ударил ладонью по щеке, на ночь они снова пристегнули к запястьям кожаные ремни. Каждый раз, просыпаясь по утрам, я задаюсь вопросом, мог ли я избежать такой «славы», снова и снова возвращаясь в то беззаботное время работы в клубе, безумным ночам с Луи и сумасшедшим по масштабу вечеринкам. Теперь это всё в прошлом, сейчас мне остаётся наслаждаться безудержными разговорами с психологом, пытающим выявить во мне суицидальные наклонности, и прогулками вдоль стен холодной палаты. Весь день до самого вечера Джоуи заставляет меня каждые два часа принимать пищу и рассказывать истории из детства и подросткового времени. Этот парень знает обо мне больше, чем кто-либо из моего окружения, и даже родители. Я раскрыл ему секрет, что мне всегда нравились парни больше девушек, и именно поэтому я вылетел из прошлого колледжа. Все думают, что тот парень меня оскорбил, на самом деле он боялся, что его друзья узнают о наших отношениях, и переспал с девушкой, поэтому я решил прямо на матче ему объяснить, что меня нельзя предавать и делать гадости за спиной. Это подло и мерзко. После каждой истории Джоуи делает заметки в своём ежедневнике, и это меня немного настораживает. — Ты потом продашь мои мемуары прессе? — Шутливо произношу и свешиваю ноги с постели, болтая ими в воздухе. — Или напишешь мою биографию в Википедии? — Не угадал, — он захлопывает маленькую книжечку и убирает в карман. — Расскажи о своей жизни в новом колледже. — Учёба не удалась, как видишь, хотя в начале года я честно посещал занятия, — демонстративно кладу руку на левую грудь и гордо поднимаю голову. — Я хотел иметь нормальную репутацию в этом заведении, но данный пункт также провалился, когда один парень устроил для меня гейскую ловушку и рассказал всем об этом. — Что ты чувствовал в тот момент? — Джоуи снова достал ежедневник, но как бы я не пытался в него заглянуть, я не смог бы ничего понять, его почерк оставляет желать лучшего. — Не знаю, — пожимаю плечами и стыдливо опускаю глаза в пол. — Злость? Опустошение? Пустота? — Суицид? — Нет! — Категорично вскрикиваю и встаю с кровати, подходя к окну. — В этот день я встретил человека, с которым, как я думал, нас многое может связывать, но я ошибался, обычное увлечение. Джоуи задумчиво кивает и убирает ежедневник, что-то черкнув напоследок. Увлечение. Да уж. Увлечение, от которого я оказался в таком положении, а спустя несколько месяцев появится ребёнок. Немного неподходящее слово я выбрал, чтобы описать наши отношения, но главное, что психолог не стал задавать дополнительных вопросов, чему я очень обрадовался. Сейчас он решает оставить меня одного на некоторое время, поэтому, оставив на тумбочке поднос с ужином, он выходит из палаты и захлопывает дверь. В коридоре сегодня необычайно тихо, наверное, все журналисты взяли выходной и передумали доставать вопросами бедного парня, полностью запутавшегося в собственной жизни. На улице также пусто, на стоянке нет ни одного репортёрского фургона, фонари тускло освещают тротуары, на который время от времени появляются люди, проходящие мимо больницы, наверняка сокращающие свой путь минутой ходьбы. Если бы кто-нибудь из них знал, в каком заточении я здесь нахожусь, они бы выбирали самую длинную дорогу, чтобы пройти как можно больше метров. Внезапно мне становится так тоскливо, что невыносимо даже стоять на ногах, будто растущий живот весит несколько тонн. Я медленным шагом двигаюсь к кровати и сажусь на край, скользя сквозь ткань тёплыми ладонями по округлым формам своего бывшего упругого пресса. Задрав кофту до груди, я понимаю, что он уже принимает более правильные очертания, кожа растягивается вместе с татуировками, превращая их в вытянутые широкие рисунки чёрного цвета. Изучаю свой живот с разных сторон и пытаюсь придти к осознанию того, что на последних месяцах я, вероятно, даже не увижу собственные ноги. Провожу рукой от самого верха по часовой стрелке, задерживаясь внизу, будто на секунду почувствовав сильную пульсацию на пальцах. Нет, это безумие, слишком рано, мне показалось. — Эй, привет, — шепчу, слегка наклонившись, и продолжаю медленно поглаживать живот ладонями. — Мы ещё не знакомы, но я думаю, мы подружимся, верно? — Приступ тошноты подкатывает к горлу, и я успеваю добежать до туалета на последних секундах. — Надеюсь, это был хороший знак, — произношу вслух и убираю волосы назад, проводя по ним пальцами. Прохожу внутрь и включаю настольную лампу, которая слабо освещает тумбочку с подносом и постель, куда я быстро забираюсь и накрываюсь одеялом. Очередная ночь в этом месте, и я проведу её без ремней, сковывающих движения. Правила, как в тюрьме, будешь вести себя хорошо — отношение к тебе смягчится, к слову, ужин сегодня выглядит более съедобным, в отличие от завтрака, лёгкая пища всегда вызывает у меня восторг. Тянусь к ящику и достаю оттуда пульт от телевизора в надежде, что он всё-таки работает, в то же время, захватывая с подноса морковные палочки. Уплетая еду за обе щёки, нажимаю на кнопку, и на экране появляется яркая синяя заставка. Прощёлкав несколько каналов, я останавливаюсь на новостях, ведь Майами имеет криминальную славу, однако здесь говорят не только об этом штате, но и об Америке в целом. Следующие полчаса ведущие рассказывают об устрашающем убийстве недалеко от Майами-бич. Труп девушки зверски исколот и на руке отсутствует безымянный палец, в убийстве сознался её парень, теперь уже бывший, какая ирония. Он убил дамочку, потому что та не захотела стать его женой, вероятно, у парня не всё в порядке с психикой, сержант полиции уверил законопослушных граждан, что убийца находится под круглосуточным контролем сотрудников полиции, но если все полицейские выглядят, как она, то у людей есть причина для волнения. Закончив с морковью, я принимаюсь за яблоко и щёлкаю на несколько каналов вперёд, останавливаясь на каком-то фантастическом боевике об инопланетянах. Меня хватило от силы минут на пятнадцать, затем я снова переключил на новости, где на последних минутах эфира крупным планом снимают разгневанного мужчину. Как я дальше понял, в его магазине произошла драка, в силу чего все витрины разбиты, а полки сломаны, разрушители успели покинуть здание до приезда полиции. Видеозаписи с камер никак не помогут следствию, изображение засвечено, а парни одеты в кофты с капюшонами. Раздаётся стук в дверь, заходит мой психолог, и я выключаю телевизор, убирая пульт в ящик, но мне приходится отвлечься на Джоуи, и в следующий момент ящик захлопывается, ударяя мне по пальцам. Вскрикиваю от боли и начинаю трясти ноющей рукой перед своим лицом, одновременно дуя на ушиб. — Я зашёл пожелать доброй ночи и убедиться, что ты в порядке, но, — он выхватывает мою руку и осматривает её. — Это просто ушиб, надеюсь, ты это не специально, иначе… — Не нужно меня пристёгивать, умоляю, — сжимаю пальцы в ладони и виновато смотрю в его глаза. — Я нечаянно, клянусь, просто отвлёкся. — Ты же знаешь, что я отвечаю за каждую царапинку на твоей коже, — Джоуи тяжело вздыхает, и я уже смирился с тем, что ремни возвращаются, но затем он улыбается, и моё напряжённое тело моментально расслабляется. — Я тебе верю, и хочу, чтобы ты, наконец, выспался. — Спасибо, — откидываю голову на подушку и провожаю его взглядом до двери, затем выключаю свет и закрываю глаза, проваливаясь в сон. POV Лорен. Пару часов назад я поменялась местами с Луи, и настала моя очередь вести машину, пока он пытается уснуть на заднем сидении в положении сидя. Всё это время солнце беспощадно плавит краску на капоте, на небе ни одного облака, которое могло бы немного убавить жар. Мы проехали уже порядком три штата, почти четыре, делая остановки на границах и в Аризоне, чтобы оплачивать платные дороги. Проезжая ночью через штат Техас, Зейн настоял сделать остановку в городе Сан-Антонио, где как раз в эту ночь проходил праздник на набережной Ривер-Вок. Пешеходный тротуар украшен цветными флажками, декоративными фонтанами, искусственными водопадами, редкими деревьями и тропическими цветами. Пока с Зейном наблюдали за цветными крышами катамаранов, спускающихся по реке в сопровождении со спокойной музыкой, Луи забежал в несколько баров и оценил алкогольные коктейли на вкус, купив парочку и для нас. Отдохнув от дороги, всё равно пришлось к ней вернуться. На огромной парковке мы с трудом нашли нашу машину, и Зейн сел за руль, позволяя мне уснуть на соседнем сидении. Всю дорогу до самого утра они с Луи разговаривали на самые разные темы, начиная видеоиграми, заканчивая ближайшим концом света, и, когда я проснулась в полдень, парни уже поменялись местами. Спустя час я как раз и заменила Луи. — Ты думаешь, мы не зря туда едем? — Спрашивает Зейн, роясь в бардачке в поиске солнцезащитных очков. — Надеюсь, что не зря, — съезжаю влево на магистраль, по которой мне придётся обогнуть штат Луизиана, а затем и Миссисипи с Алабамой, но последние два штата — забота парней. — В госпиталь даже звонить бессмысленно, они не будут выдавать всю информацию о беременном парне, просто представь, сколько журналистов и так уже отвлекают внимание персонала своими звонками. — Ты права, — соглашается парень и мягко улыбается. — Знаешь, не смотря на то, что мы просто друзья, я всё равно чувствую к тебе больше, чем могу сказать. Я не могу ответить взаимностью вслух и признать себя проигравшей этот бой, поэтому лишь плотно сжимаю губы и яростнее впиваюсь пальцами в руль, царапая ногтями обратную сторону кожаного чехла. Внимательно слежу за дорогой и делаю вид, что плохо расслышала его слова, но на самом деле, помню каждую букву в этой последовательности. Боковым зрением замечаю, что Зейн продолжает смотреть на меня уже несколько минут без отрыва. Я на секунду поворачиваю голову, чтобы поймать едва уловимый блеск в его глазах, и возвращаюсь в прежнее положение, убирая волосы с лица и сильнее надавливая на педаль газа. Мне непривычна эта неловкая тишина между нами, поэтому я делаю громче музыку на радио, но на смену песням приходят монотонные новости, которые я тут же переключаю, настраивая другую волну. Из-за вождения, я иногда не попадаю по кнопкам, и тогда вмешивается Зейн, специально проводя кончиками пальцев по моей руке. Я быстро отвожу взгляд на дорогу и нервно сжимаю руль. Через два часа безостановочной езды, я решила свернуть с магистрали в город Слайделл, чтобы заправиться и зайти в супермаркет за водой. Луи просыпается, как только я заглушаю мотор, и выходит из машины следом за мной. Он молча плетется сзади, не произнося ни слова, уткнувшись в свой мобильник. — Куда мы приехали? Здесь даже связи нет, — парень размахивает телефоном над своей головой и произносит ругательства под нос. — По дороге я читал в интернете, каково быть родителем, и, кажется, я ещё не готов к такой ответственности. — Ты думаешь, Гарри готов? Ему всего девятнадцать, — открываю дверь и захожу внутрь небольшого магазина, сразу подходя к кассе. — Полный бак, пожалуйста. — Долгая дорога? — Интересуется мужчина, принимая деньги. — Можно и так сказать, — вежливо улыбаюсь и беру чек, направляясь к холодильнику с водой. — Поэтому ты ему и нужен, понимаешь? — Нет, — отчаянно вздыхает Луи и достаёт пачку чипсов с прилавка. — Что я могу им дать, кроме боли и страдания? — Поддержку, Гарри нужна поддержка, он делает вид, что всё нормально, но на самом деле он безумно всего боится, — останавливаюсь и кладу ладони на плечи парня, слегка встряхивая его. — В этом нет ничего плохого, ты ничего не сделал. — Сделал, — он опускает голову и сбрасывает мои руки. — Я слышал, как Зейн сказал, что любит тебя, а ты ничего не ответила. Это из-за меня всё так вышло, прости. — Что? О чём ты говоришь? — Удивлённо смотрю в его округлённые глаза, полные сожаления, и совершенно ничего не понимаю. — Это я привёл Лиама туда, где был Зейн и Найл, я знал, что они там, и всё равно это сделал… — Луи прячет лицо, укрываясь капюшоном. — Но клянусь, я не знал, что между ними что-то было, я просто был пьян и хотел повеселиться. — А теперь я буду веселиться. Сзади него внезапно появляется Зейн и силой разворачивает к себе лицом. Плечи Луи сжимаются до минимальных размеров, он держит друга на расстоянии вытянутой руки, упираясь ладонями в грудь. Тогда Зейн хватает его за плечи и ударяет коленом в живот, отчего Томлинсон сгибается пополам и падает на пол. — Зейн остановись! Это не его вина, а твоя! — Я вцепляюсь руками в его куртку и оттаскиваю назад, но он расстёгивает молнию, и верхняя одежда моментально соскальзывает с плеч, и я падаю на спину, сбивая высокую полку с печеньем. К этому моменту Зейн поднял Луи с пола и бил его кулаками по лицу, таская по магазину и ударяя об каждый прилавок, сбрасывая еду с полок. Продавец принял несколько попыток растащить их, в итоге оказавшись лежащим без сознания между рядами с инструментами. Я кричу, зову на помощь, но никто не рискует даже зайти внутрь. Луи беспомощно зажат между ног Зейна, который беспощадно трясёт его за плечи, ударяя головой об пол, и отвешивает громкие пощёчины. В какой-то момент мне удаётся его остановить, набросившись на него со спины, и Луи успевает выбраться и отползти подальше. Он сидит на приличном расстоянии от нас, прижимаясь к стене и вытирая рукавом кровь с лица. — Лорен, уйди! — Зейн пытается оттолкнуть меня, но я крепко вцепилась в его одежду. — Я не позволю вам снова драться, хватит! Тогда он встаёт и отряхивает грязные джинсы, мне показалось, что он успокоился, его дыхание пришло в норму, сердце отбивает спокойный ритм. Я отпускаю его футболку и иду в сторону Луи, сидящего с низко опущенной головой, с его носа капают капли крови. Я присаживаюсь рядом и его лицо оказывается на одном уровне с моим. — Мне жаль, и… — Мне тоже жаль, — прерываю его слабый голос и вытираю кровь с подбородка. — Жаль, что ты не сказал Лиаму об этом раньше. — Прости, — тихо говорит он и переводит взгляд куда-то за мою спину. — Осторожно! Луи накрывает своей толстовкой мою голову и прижимает руками к полу, наваливаясь сверху. В следующий момент над нашими головами об стену разбивается бутылка, всё содержимое и осколки разлетаются в разные стороны, но в основном на голову Луи, которую он не успел прикрыть. Он быстро отстраняется и достаёт из-за шиворота несколько стекляшек, зажимая пальцами неглубокие царапины на шее. Осматривая магазин, я нигде не вижу Зейна, выхожу на улицу и замечаю, что он только что заправил машину, а теперь закручивает крышку бензобака. — Ты сумасшедший?! Ты швырнул в нас бутылкой! — Кричу я и подхожу максимально близко к парню. — Я швырнул её в Луи и заранее знал, что он закроет тебя, — спокойным тоном произносит Зейн и хватает меня за руку. — Садись в машину. — Мы не уедем без Луи, — я протестую и пытаюсь освободить руку, но парень сжимает её ещё сильнее. — У него кровь, возможно, что-то сломано, мы не оставим его здесь. Зейн закатывает глаза и тащит меня к машине, не выпуская руки из хватки. Он толкает меня на сидение и захлопывает дверь, автоматически блокируя её, затем сам садится за руль и заводит машину, надавливая на педаль газа и скрываясь с заправки.