Без масок

Повсюду слышится задорный детский смех. Он похож на прекрасную легкую мелодию, от которой на душе становится поразительно спокойно. Кажется, я могла бы слушать его сутки напролет, но что-то вынуждает меня открыть глаза. Ослепительно яркий свет на какое-то мгновение лишает меня всякой возможности что-нибудь увидеть, но постепенно я начинаю замечать знакомые очертания своей собственной комнаты. Вроде бы я знаю здесь каждую мелочь, но сейчас в ней так много нового для меня. На месте моей просторной кровати стоит прекрасная детская розовая кроватка. Все кажется одновременно таким родным, но в то же время невозможно чужим. Во мне зарождаются вопросы, но как же найти на них ответы? От собственных мыслей меня вновь отвлекает уже знакомый детский голосок. Мой взгляд тут же улавливает какое-то движение. Прямо передо мной сидит маленькая девочка — крошечный ангел с темными кудрями и карими глазками. От нее исходит столько теплоты, что мне просто хочется обнять ее, чтобы эта теплота наполнила и мою холодную душу. Я пытаюсь привлечь ее внимание, но для нее меня словно не существует. Она по-прежнему разглядывает свои игрушки что-то комментируя самой себе, заставляя меня снова искренне улыбнуться. Кажется, ей не больше двух лет, хотя я плохо разбираюсь в детях и всем, что с ними связано. — Ты здесь! — восклицает еще один голос, и я тут же устремляю взгляд в сторону. В комнату заходит какой-то темноволосый мальчик, который довольно неуклюже направляется к девочке. Он гораздо старше этой крохи, но он все еще похож на непоседливого ребенка. Мальчик садится рядом с ней, мигом привлекая ее внимание, которое еще секунду назад было сосредоточено на куче игрушек. — Твоя мама тебя обыскалась, — говорит мальчик с легким упреком. Переведя взгляд на малышку, я только сейчас начинаю замечать, что чувствую с ней невидимую связь. Словно я знаю ее как никто другой. Словно мы с ней единое целое. Девочка расплывается в самой прекрасной улыбке на свете, но в ее взгляде все равно проскальзывает капля хитрости. — Ох, Джеки, ты такая смешная! — восклицает мальчик, тихонько хихикая. Услышав свое собственное имя, резко вздыхаю, чувствуя, как сердце быстро бросилось вскачь. Джеки? Он сказал «Джеки»? Как это возможно? — Эй! — пытаюсь я достучаться до мальчика, но он тоже меня не замечает. Кричу еще громче, но все мои попытки тщетны. Меня не существует для них. Я здесь просто призрак. Пристально вглядываюсь в глаза маленькой девочки, с каждой секундой находя в ней все больше знакомых черт. Она — это я. Юная Джеки Грант, которая еще не знает, каким жестоким может быть этот мир. Ее жизнь только начинает набирать обороты, и она даже представить себе не может, что ее ждет впереди. — Ты же ведь не забыла, как меня зовут? — интересуется мальчик, все еще находясь в центре внимания маленькой Джеки. — Ну? Не молчи. Помнишь, я тебя учил? — Нет, — смеется девочка, явно показывая зарождающуюся вредность, из-за которой в будущем у нее определенно будут проблемы. — Ты — самая настоящая хитрюга, — говорит ей мальчик, взяв ее за руку. — Тебе меня не провести. — Зеки! — гордо заявляет моя маленькая копия. — Я Зеки! — Да-да, ты Джеки. А я? Как зовут меня? — спрашивает мальчик, но Джеки ничего ему не отвечает, хотя в ее темных глазках все еще горит озорной огонек. Ох, как это похоже на меня. — Ладно, давай, выучим еще раз. Алекс, меня зовут Алекс. — Аикс, — повторяет за ним Джеки, но ее голос начинает отдаляться, как только голову эхом наполняет до боли знакомое имя. Алекс. Душу вновь пронизывает печаль, от которой, кажется, нет спасения. Алекс. Сердце замирает, а дышать становится так тяжело. Алекс. И мне снова становится больно. Слишком невыносимо. Его имя вновь и вновь прокручиваются в моей голове, заставляя меня оживлять в памяти незабытые воспоминания. — Алекс! — восклицаю я, резко открыв глаза. Глотаю ртом воздух, пытаясь справиться с удушьем. Со лба стекает холодный пот, в голове царит хаос от нахлынувших мыслей. Снова этот сон. Краткий отрывок моего детства, но каждый раз я переживаю все заново. Эмоции и чувства становятся только сильнее, и я не знаю, есть ли этому какой-то предел. Взглянув на часы, на которых еще даже нет четырех, снова ложусь на подушку в надежде поскорее уснуть, но я ведь знаю, что опять так проваляюсь до самого утра. Представляю, с каким лицом я отправляюсь на собеседование. Кажется, я уже сбилась со счета, сколько отказов в работе мне пришлось выслушать за последние три недели. Маленький опыт, скудная характеристика, неподходящий возраст и еще миллион причин, почему мои потенциальные работодатели с фальшивой жалостливой улыбкой отказывались принимать меня в ряды сотрудников. Собственно, поэтому я возлагаю большие надежды на сегодняшнюю встречу, до которой осталось чуть больше пяти часов. Честно говоря, я не собиралась уходить с прежней работы наперекор всему, что произошло в моей жизни ровно три недели назад. Уволиться и сбежать из города не входило в мои планы. Я собиралась остаться и продолжать жить дальше. Я пытаюсь делать это и сейчас, но пока у меня это плохо получается. Понятия не имею, откуда у меня тогда вообще взялись силы добраться до офиса, но я точно знала, что сидеть в четырех стенах, утопая в собственных слезах, было не самой лучшей идеей. Я хотела быть ближе к людям, но в то же время боялась этого. Боялась, что снова стану жертвой их жестоких игр. Как сейчас помню взгляды коллег, которые, похоже, были уже в курсе Стеллы и моего отца, но стоило мне переступить порог офиса, как судьба снова преподнесла мне очередной сюрприз. Меня уволили в два счета, фактически лишив всех шансов хоть как-то за себя вступиться. Причины? Думаю, мой отец, а возможно и главный Томпсон, здорово постарались над этим. В этом нет никаких сомнений. Я искренне верила, что справедливость восторжествует, но как же я ошибалась. Единственное, что меня радовало, это увольнение Стеллы. Хоть что-то было не напрасно. Дождавшись сигнала будильника, поднимаюсь с постели, чувствуя себя совершенно разбитой. Собираясь на собеседование, уже по привычке ожидаю утренний токсикоз, но к счастью, сегодня мне повезло. Надеюсь, меня не ожидает катастрофа во время самой встречи. Все-таки осознание того, что я не одна, как-то помогает справиться с душевной болью. Да, внешне я напоминаю робота, лишенного эмоций, но внутри до сих пор невыносимо тяжело. По дороге в офис компании на всякий случай проверяю, все ли я с собой взяла. В последнее время я стала ужасно рассеянной и неуклюжей. Эх, Джеки, ты все равно должна верить в лучшее. Ожидая в приемной своей очереди, нервно оглядываю просторный холл. Строгий и сдержанный стиль, никаких ярких красок — один сплошной официоз. — Миссис Томпсон, — говорит секретарь, заставляя меня тут же подняться с места. — Проходите, вас уже ждут. Зайдя в кабинет, взгляд падает на мужчину, сидящего в кресле. Кажется, ему слегка за сорок, на темных волосах уже хорошо видна седина. Его взгляд полностью сосредоточен на мне, а на лице не проступает ни единой эмоции. — Здравствуйте, миссис Томпсон, — строго говорит он, — присаживайтесь. Заняв место напротив своего возможного работодателя, начинаю вдумчиво отвечать на его вопросы. Мужчина податливо кивает, слушая мою подготовленную речь, и я уже начинаю чувствовать, что на этот раз удача определенно будет на моей стороне. — Что же, очень интересно, миссис Томпсон, — вздыхает мужчина, рассматривая мое резюме. — Но к сожалению, я вынужден вам отказать. Думаю, вы сами все понимаете. — О чем это вы? — Видите ли, мистер Алан Томпсон — хороший знакомый владельца этой компании, — начинает он, и я уже понимаю, к чему он клонит. — И в связи с последними событиями, ваш свекр настоятельно рекомендовал не брать вас на работу в нашу компанию. — Вот как. — Поверьте, это не мое решение, — добавляет мужчина, все еще сохраняя убийственное спокойствие. — Я всего лишь передаю слова руководства. — Не думала, что и ваша компания опуститься до такого. Не понимаю, к чему был весь этот спектакль с собеседованием. Встав со стула, уже собираюсь уйти. Только зря убила время на это дурацкое представление. — Но все можно исправить, — продолжает говорить мужчина, и я останавливаюсь. — Что вы предлагаете? — Мистер Томпсон хочет, чтобы вы приняли верное решение. Это касается развода. Подумайте, миссис Томпсон. Это в ваших интересах. Бросив в сторону мужчины взгляд полный презрения, едва сдерживаюсь, чтобы не наговорить ему кучу гадостей. Алан Томпсон пытается загнать меня в тупик, чтобы я сама захотела изменить свое решение. Конечно, на кону огромная сумма денег, а тут я со своим ненужным разводом. Он боится, что все потеряет, а именно это и случится, потому что я не собираюсь идти ему навстречу. Никогда! — Я уже приняла решение и не собираюсь его менять. Всего доброго! Выйдя из кабинета, предварительно громко хлопнув дверью, уверенно прохожу мимо секретарши в сторону лифта. В душе бушует гордость за саму себя смешанная с разочарованием. Пусть я в состоянии противостоять гадостям Алана, но факт остается фактом, из-за него моя жизнь катится в пропасть. Это уже не первый раз, когда мне намекают о разводе. Я не сразу начала подозревать, что за всеми отказами в работе стоит именно Алан, но как только мне дали понять, что мои былые заслуги не так уж и важны, по сравнению с тем, какую власть имеет моя нынешняя фамилия, я поняла, что теперь, мне будет непросто. Спустившись на первый этаж, медленно иду в сторону выхода. Напряжение, которое я испытывала во время встречи, быстро уходит, и на меня внезапно обрушивается усталость. Не знаю, что заставляет меня взглянуть вперед, но как только вдалеке возникает знакомый силуэт, я резко замираю на месте. Боже! Алекс уверенно идет вдоль холла, о чем-то беседуя со своими коллегами. Не придумав ничего разумного, я быстро бегу в сторону, стремясь спрятаться за массивной колонной. Надеюсь, он не успел меня заметить. Все тело пробирает дрожь, воспоминания трехнедельной давности обрушиваются словно цунами, лишая меня возможности хоть как-то контролировать собственные эмоции. Выглядывая из-за угла, наблюдаю, как Алекс быстро направляется к лифту. Сердце стучит в такт его шагов. На глаза наворачиваются слезы, но я не хочу плакать. Не здесь, не сейчас. Внезапно Алекс останавливается, а вместе с ним замирает мое сердце. Мужчина продолжает что-то ему говорить, но мне кажется, он совсем его не слушает. Алекс резко устремляет взгляд в сторону колонны, и я тут же отворачиваюсь, борясь с собственным страхом. А что если он подойдет? Что если он все-таки увидел меня? Тогда я смогла найти в себе силы сказать ему отравляющие душу слова, но смогу ли я сделать это снова? Я просто не выдержу этой встречи. Вопреки всему внутренний голос кричит «Повернись! Выйди из тени!», но я так и продолжаю стоять, все сильнее стараясь спрятаться от посторонних глаз. Не знаю, сколько я так стою, но когда я все-таки решаюсь снова выглянуть из-за колонны, с облегчением вздыхаю. Не буду скрывать, в глубине души я ожидала совсем другого исхода, но будем реалистами, наша история закончилась, и у нее нет продолжения. Хотя, нет, оно есть, и оно живет под моим сердцем, но в этой истории уже не будет места Алексу. Остались только я и мой малыш, и вместе мы обязательно со всем справимся. Выйдя на улицу, вдыхаю морозный воздух. По дороге домой звоню своему адвокату, чтобы удостовериться, что всего лишь через пару дней я окончательно подпишу бумаги о разводе. Проходя мимо газетного киоска, с отвращением замечаю на нескольких журналах свои фотографии. Пока я пытаюсь справиться с жизненными перипетиями, папарацци тоже не дремлют. Хорошо, что они еще не выяснили мой нынешний адрес, иначе бы я окончательно сошла с ума. Честно говоря, во всей этой истории именно Джареда сделали жертвой, в то время как меня выставили не в самом лучшем свете. Не сомневаюсь, что за всем этим стоит Алан. Джаред слишком слаб и зависим от отца, чтобы сделать все это в одиночку. Зайдя в квартиру, на ходу снимаю пальто, отбрасывая его на кресло и тут же падаю на диван. Перед глазами вновь и вновь пролетает тот мимолетной момент в холле компании. Эмоции уже готовы вырваться наружу, и сейчас у меня просто нет сил их как-то сдерживать. Все три недели я старалась жить так, словно ничего не случилось, словно не было предательства, не было разбитого сердца, не было разрывающего душу расставания. Я носила маску, в то время как другие уже не боялись показать свои истинные лица. Крепко сжимаю подушку и что есть силы плачу. Надеюсь, хотя бы так станет легче, потому чаша терпения уже давно переполнена, и я больше не могу держать все это в себе.

***

Слыша, как где-то рядом звонит телефон, пытаюсь нащупать рукой источник шума. Приоткрыв один глаз, хочу уже отключить звонок, но в последний момент решаюсь ответить.  — Мама, ты что-то хотела? — сонно говорю я. — Я хотела узнать, как ты. Ты была у врача? В голосе мамы по-прежнему чувствуется тоска и боль. Помню, как она позвонила мне рано утром, три мучительных недели назад. Я все еще была во власти эмоций, гнева, ненависти. Я рассказала ей обо всем, от чего мне так сильно было плохо — о предательстве отца, Томпсонов, об Алексе и ребенке. Тогда мне было все равно, что она чувствует, потому что в тот момент, плохо было мне. Думаю, тот разговор стал для нее последней каплей, финишной чертой на этом этапе ее жизни. Она молчала, терпеливо слушая каждое мое слово. Я изливала ей душу, но не понимала, что просто передаю всю свою боль ей. Впрочем, уже поздно о чем-то жалеть. Обратной дороги нет. — Я в порядке, наверное, — вздыхаю я. — Да, я была у врача на прошлой неделе. С ребенком все хорошо. Мне пришлось заплатить приличную сумму, чтобы новость о моей беременности не просочилась в прессу. Врач явно узнала меня, поэтому пришлось прибегнуть к действенному, но довольно мерзкому методу. — Как прошло твое собеседование? — Как и все предыдущие. Мне в очередной раз дали понять, что развод с Джаредом сулит мне кучу проблем. Отец тоже пытается надавить на тебя, чтобы ты поговорила со мной? Если так, то… — Джеки, я должна тебе кое-что сказать, — перебивает меня мама. — Что такое? — Я подала на развод, — быстро тараторит она, словно сама не верит собственным словам. Осознание ее слов не сразу доходит до моего сонного сознания. Развод? — Что? — Думаю, мне тоже пора начать жизнь заново. После твоих слов я столько думала. Кажется, я даже переосмыслила всю свою жизнь — каждый момент. Все, что меня связывало с Кристофером. И знаешь, в какой-то момент я поняла, что так больше не могу. Я надеюсь, ты примешь мое решение. — Я рада твоему решению, — выдыхаю я. — Правда, рада. — Да? — всхлипывает мама, и я чувствую, как сильно сжимается сердце. — Спасибо тебе, Джеки. Я хотела тебе сказать, что ты можешь на меня рассчитывать. Скорей всего, Кристофер ничего мне не оставит после развода, поэтому первое время будет непросто. Но мы с тобой справимся. Я устроюсь на работу и …. — Мама, не беспокойся за меня. Все будет в порядке. Я в это верю. — Хорошо, но если тебе будет что-нибудь нужно, только скажи. — Конечно, — отвечаю я, горько улыбнувшись. Подумать только, как изменились наши отношения за такой короткий срок. Я всегда думала, что маме было наплевать на все, что происходит в моей жизни, если это только не противоречило дурацким правилам высшего общества. Сейчас она стала для меня совсем другим человеком, которого мне еще только предстоит узнать. Снова приступив к поискам работы, которые в очередной раз не принесли никаких результатов, не замечаю, как быстро настает тот день, которого я так сильно ждала. Готовясь к этой важной встрече, пытаюсь привести себя в порядок. Я должна выглядеть эффектно, изящно, словно в моей жизни не было никаких катастроф. Приехав в компанию адвоката Джареда, с унынием замечаю уже собравшуюся кучку журналистов, которые просто жаждут получить новую порцию фотографий. И как они узнали, что все будет происходит здесь? Поднявшись на лифте, уверенно прохожу к секретарю и сообщаю ей о своем приезде. — Конечно, миссис Томпсон. Я вас провожу. Идемте. Идя вслед за девушкой, мысленно уговариваю себя не терять самоконтроль. Давай, Джеки, ты сможешь. Секретарша открывает дверь в кабинет, приглашая меня войти. — Спасибо, — благодарю я ее. Зайдя в просторный кабинет, тут же встречаюсь с глазами Джареда. И Алана. Его сынок не может даже развестись без помощи папочки? — Добрый день, Жаклин, — улыбается Алан. — Присаживайся, мы тебя заждались. Сев напротив этих двоих, с надеждой смотрю на своего адвоката, который сейчас нервничает больше, чем я. Трус! Наши адвокаты обмениваются парой слов о предстоящей процедуре. Но я готова. Как никогда. Подпишу все документы, только бы больше не видеть физиономии этих двоих. — Я бы хотел побеседовать с Жаклин наедине, — обращается Алан к адвокатам. — Это не займет много времени. Конечно же, они соглашаются. Они боятся его, его власти и денег. Как только мужчины выходят из кабинета, оставив меня, Алана и Джареда наедине, чувствую, как потоки напряжения только набирают обороты. Знаю, это будет нелегкий разговор, но ради достижения своей цели, я выдержу все, что угодно. — Я даю тебе последний шанс передумать, Жаклин, — говорит Алан, глядя на меня как на жертву. — У тебя будет все — деньги, работа, муж. — Пытаетесь купить меня вашими грязными деньгами? Ничего не выйдет. Я не такая, как вы. И никогда ей не была. — Чего ты добиваешься? — встревает Джаред. Что? — Чтобы вы оба исчезли из моей жизни. Мне даже противно сидеть с вами за одним столом. — Поосторожней со словами, Жаклин, — ухмыляется Алан, сверкнув глазами. — Это ты сейчас в невыгодном положении. Послушай меня внимательно и не перебивай. Я не прощаю таких выходок. И если ты сейчас подпишешь все бумаги, то это будет началом конца. Для тебя. Думаю, ты уже поняла, что работы в этом городе тебе не видать. Нью-Йорк для тебя закрыт. Навсегда. — Вы мне угрожаете? — Я тебя просто предупреждаю, а решение будет за тобой. Все или ничего, Жаклин. — И не думай, что Алекс тебе поможет, — встревает Джаред. — Он уже улетел в Париж на несколько месяцев. Если не больше. Слова об Алексе ранят меня, но я стараюсь не показывать слабость. Они пытаются меня запугать, но у них ничего не выйдет. — Меня не интересует Алекс, и вы оба тоже. И я не собираюсь делай другой выбор. Я уже все для себя решила. Окончательно. Больше не желаю продолжать этот бессмысленный разговор. Довольно. Думаю, нам пора начать подписывать бумаги. Позвав адвокатов, трясущимися руками беру ручку и внимательно читаю каждую строку, на случай если Томпсоны и тут решили меня обставить. Кажется, все чисто. Заметив, как Джаред внимательно следит за мной, снова устремляю свой взгляд на документы. — Вы действительно уверены в том, что делаете? — Мой адвокат задает этот вопрос с некой осторожностью, вероятно, заметив, как я нервничаю. Эй, он должен поддерживать меня, а не зарождать еще больше сомнений! — Учитывая сложившуюся ситуацию… — Да, уверена, — говорю я, тут же черкнув свою подпись на бумаге. Вот и все. — Готово. Надеюсь, от меня больше ничего не требуется? — Нет, — отвечает мужчина, хмуро глядя на бумажку. — На этом все, миссис Томпсон. — Грант, — тут же поправляю его я, высокомерно взглянув на Алана и Джареда. — Мисс Грант. Миссис Томпсон теперь самое время остаться в прошлом. И больше никогда о ней не вспоминать.  — Что же, — нервничает мужчина. — Тогда, вы свободны, мисс Грант. Свободна. Неужели, я действительно свободна? Встав из-за стола, смотрю, как испепеляет меня своим взглядом Алан. Он зол, недоволен. Все пошло не так, как он планировал. Неужели, он действительно полагал, что я соглашусь на его условия? Пока адвокаты что-то обсуждают в стороне, быстро складываю вещи в сумку, мечтая поскорее уйти отсюда. Но Алан меня опережает. Он гордо, вальяжно проходит мимо меня, но внезапно резко останавливается, крепко схватив за локоть. — Ты еще пожалеешь о своем решении. Я тебе обещаю, — угрожающе говорит он. Глядя им вслед, чувствую, как меня начинает сковывать страх, но свобода, которую я только что вновь обрела, затмевает все остальные чувства. Вот и все. Джеки Грант вернулась. Разбитая. Сломленная. Сокрушенная. Но она готова двигаться вперед, как бы больно ни было от незаживших ран. Я готова. И я хочу этого. Как никогда. Хочу, чтобы фамилия Томпсон, наконец, выпустила меня из своих оков, дав почувствовать долгожданный и такой приятный запах свободы. И я уже начинаю его чувствовать. И пусть сейчас мне больно, но я знаю — я не сдамся. Силы уже на исходе и соблазн подчиниться законам этого мира слишком велик, но я все равно брошу очередной вызов судьбе. Все равно пойду наперекор всему и снова буду счастлива. А пока нужно привыкать к новому и такому непредсказуемому миру без масок…