Без масок

Его глаза широко распахнуты. Они пытаются заглянуть прямо ко мне в душу. Туда, где сейчас царит хаос. По щекам катятся слезы, и я не могу их контролировать. Я не могу контролировать саму себя. Свои эмоции. Чувства. Дрожь пробирает все тело, когда Алекс делает шаг в мою сторону. Мне становится страшно. Я не могу его остановить. Не могу вообще ничего сказать. Только что я рассказала правду о том, как жила последние несколько месяцев. Но эти слова предназначались моему отцу. А Алекс… Во время каждой нашей встречи мне казалось, что нужный момент еще не наступил. Я оттягивала этот разговор, насколько это было возможно. А в последнее время я вообще стала задумываться о том, что будет лучше, если он вообще ничего не узнает. Алекс делает еще шаг. И кажется, мое сердце сейчас вырвется из груди. Все тело замерло. Я боюсь сделать лишнее движение. Боюсь вздохнуть полной грудью. Боюсь сказать слово. Еще шаг. И Алекс становится вплотную. Наши глаза неотрывно смотрят друг на друга. Он так близко. Голова кружится, словно я пьяна. Я пытаюсь понять, что он чувствует. А он…что он хочет увидеть в моем взгляде? Кажется, все и так написано у меня на лице. Он тянет руку, и этот невинный жест заставляет меня вздрогнуть. Мурашки мигом пробегают по спине, как только я чувствую касание его пальцев. Колени подкашиваются. Душу выворачивает наизнанку. Кажется, мои эмоции и чувства на пределе. Алекс кладет ладонь на спину и бережно притягивает к себе, пряча в своих объятьях. Только сейчас могу вздохнуть полной грудью. Я чувствую это. Чувствую, как уходит этот груз, который мучил меня столько месяцев. Чувствую, как мне становится спокойно. Словно именно этого я и ждала все это время. — Прости меня, — шепчет Алекс, прижавшись к моей щеке. Он весь напряжен. Каждая мышца. Словно камень. Сталь. Броня. Его ладонь касается моей талии замирает на животе, и от этого все тело пробирает от мурашек. Господи! - Малышка моя, прости меня, прошу. Крепко закрываю глаза, зная, что сейчас расплачусь. Меня всю трясет, но Алекс обнимает меня еще сильнее, и прямо сейчас я так ему за это благодарна. Кажется, еще секунда, и я бы просто рухнула на землю. Силы и так уже на исходе. — Не плачь, моя хорошая, — успокаивает он меня, но я слышу, как он сдерживает себя. Его голос дрожит. Он быстро дышит. — Я клянусь тебе, что он пожалеет о том, что сделал. Он дал мне слово, что и пальцем тебя не тронет. Я улетал отсюда, надеясь, что твоя жизнь действительно станет такой, как ты и хотела. Господи, Джеки, как же я ошибся. Вспомнив, что позади меня стоит отец, который, как и Алекс, впервые обо всем узнал, нахожу в себе силы, освободиться из объятий парня и повернуться к Кристоферу Гранту. Перед тем, как появился Алекс, я не хотела наблюдать за его реакцией, но было ясно, что он шокирован. Я хотела продолжать. Рассказать все до самого до конца, чтобы он, наконец, все узнал. Чтобы он ощутил хотя бы каплю той боли и ненависти, которые жили во мне все это время. Взглянув в его пустые глаза, которые все еще смотрят на меня с жалостью, становится действительно легко. Как будто я выпустила наружу внутреннего змея, который отравлял мою душу. Если бы я знала, что мне станет легче, давно бы уже это сделала. — Твоя мать знала об этом? — Его низкий голос мог бы напугать меня. Раньше. Когда я еще была наивной дурочкой Джеки. — А как же. Кто по-твоему помогал мне выбраться из той ямы, которую мне собственноручно вырыл Томпсон? А там еще появился и ты со своими деньгами, — презрительно говорю я, но мой голос переходит на шепот. — Моя мать знает обо всем? — Он кивает в сторону больничной палаты бабушки. — Бабушка? Нет. Она ничего не знает. И ты не посмеешь ей ничего рассказать. Я возненавижу тебя, если ты это сделаешь, — предостерегаю я его. Отец отводит взгляд в сторону и делает глубокий вдох, словно пытается собраться с мыслями. Понятия не имею, что у него сейчас на уме. Я давно перестала его понимать. В последнее время за него все говорили поступки. Отец подходит к двери, ухватившись за ручку, но резко обращает взгляд на меня. — Я знаю, ты злишься на меня за все, что я сделал. Я хочу поговорить с тобой обо всем наедине. Не сейчас, чуть позже. Мне нужно...осмыслить все, что ты сказала. Я сделал тебе и твоей матери больно. Я не буду этого отрицать. Я сожалею, — вздыхает он. Во взгляде мелькнула печаль. — Мне искренне жаль, что ты…пережила все это. Но ради своего же блага, остановись. Не совершай новых ошибок, о которых ты потом будешь жалеть. — Это не тебе решать. — Если ты хочешь нормальной, спокойной жизни, то единственное, что ты должна сделать — это просто сказать себе «стоп». — Отец переводит холодный взгляд на Алекса. — А ты, Алекс…я знаю твоего отца больше двадцати лет. Никогда не прощу ему то, что он сделал с моей дочерью. Никогда. Так ему и передай. Отец заходит в палату, оставляя меня с Алексом наедине. Не могу к нему повернуться, потому что знаю, что сейчас он буквально засыпет меня вопросами, на которые я не готова или просто не хочу отвечать. А может быть, пришло время расставить все точки над «i»? — Могу я задать тебе вопрос? — с настороженностью спрашивает он. — Да. — Почему твой отец говорил тебе остановиться? Что он имел в виду? — И тут до меня, наконец, доходит понимание всей ситуации. Он не знает. Он не слышал, как я говорила о мести. — А что ты слышал из нашего разговора? — Ты сказала, что была беременна от меня. И что…., — он тяжело вздыхает, — что этой мой отец… убил нашего ребенка и лишил тебя работы. Есть что-то еще? Скажи мне, Джеки. — Нет. Больше ничего. — Часть меня протестует, что я вновь ему солгала. Но не ему упрекать меня в этом. К моему удивлению, он обнимает меня, целуя в макушку. Он обвивает руками мою талию и просто молчит. Наверное, хорошо, что сейчас я не вижу его взгляда. — Почему ты мне ничего не рассказала? Почему, Джеки? — И во мне все снова замирает. — Тогда, в отеле я…я просил тебя сказать мне правду. Почему ты мне солгала? Повернувшись к нему, с трудом сдерживаю комок, который вновь подкатил к горлу. — А что бы ты изменил? Вернул бы мне ребенка? А? Что бы ты сделал, Алекс? — Он открывает рот, чтобы что-то ответить, но я его опережаю. — Я отвечу за тебя — ничего. — Мой голос срывается на шепот. — Ничего. — Это не так. — Он хмурится. — Ты не права. Я готов на все ради тебя. — Это просто слова. Ты никогда ничего не делал для наших отношений, Алекс. Никогда. Ты все делал для себя. Уже в университете ты сделал выбор не в мою пользу. Ты выбрал деньги и хорошую жизнь. Я простила тебя за это, хотя, это было не просто. Потом мы снова встретились. И я дала тебе еще один шанс, но у нас все равно ничего не сложилось. Зачем испытывать судьбу сейчас, Алекс? Когда я увидела тебя в отеле, ты бы таким счастливым. Вместе со своей женой. — Я не был счастлив, Джеки, — с грустью говорит он. — Ты действительно думаешь, что я сделал все это для себя? — Об этом говорили твои поступки. Иногда они значат гораздо больше, чем красивые слова. — Я улетел в Париж, чтобы у тебя все было хорошо, но я не знал, что мой отец пойдет на такую мерзость. Я просчитался, Джеки. За это и поплатился. Если бы я только все знал... — Когда ты уехал из Миннеаполиса, я узнала, что ты скоро станешь отцом. От этого было больно. — Мой голос дрожит, но я из последних сил стараюсь не плакать. — Очень больно. — Я разведусь с Рейчел. Почему-то от его слов, я грустно усмехаюсь. Как все просто на словах. — Разведешься, — вздыхаю я. — Ты же сам мне говорил, что твои адвокаты настаивают подождать. Компания и так страдает…  — К черту это, — спокойно говорит парень, но в его глазах мелькает гнев. — После того, что я узнал, это не имеет значения. Знаешь, не удивлюсь, если мой отец был в курсе, что это не мой ребенок. Он тянет ко мне руку, касаясь заплаканной щеки. От легкого прикосновения я закрываю глаза. — Позволь мне все исправить, — говорит он мне с мольбой. — Поздно, Алекс. Все зашло слишком далеко. — Ты говорила своему отцу, что любила меня. — Да, я любила тебя. Но то, что мне пришлось пережить, убило во мне эту любовь. — В глубине души я понимаю, что сама себя обманываю, но так будет лучше для нас обоих. Он внимательно смотрит мне в глаза несколько секунд, а затем наклоняется, и я чувствую, как его губы касаются моих. Железная леди Жаклин исчезает, позволяет чувствам взять над собой верх. Поцелуй разжигает во мне огонь, от которого мое сердце стремительно тает. Кажется, у меня сейчас вырастут крылья, и я взлечу, словно прекрасная птица. Алекс нехотя отстраняется и вновь изучает меня своим задумчивым взглядом. Его глаза горят, напоминая мне миллионы ярких гирлянд. — Скажи мне, что ты сейчас почувствовала? — Он тяжело дышит, но ему не терпится услышать ответ. — Ничего, — лгу я. — Совсем ничего, Алекс. Я больше ничего не чувствую к тебе. Он прикрывает глаза, словно ему только что дали пощечину. Возможно, ему больно это слышать, если у него действительно есть ко мне чувства. Он отходит на несколько шагов, хватаясь за волосы. — Тебе лучше уйти, Алекс. Зачем ты вообще приехал. — И это скорее не вопрос. — Я не мог выкинуть из головы твое лицо, когда мы были в ресторане. Никогда не видел тебя такой. Я испугался за тебя. Хотел удостовериться, что у тебя действительно все хорошо. Сейчас я понимаю, почему ты себя так вела. Чувствуя неприятные ощущения в области желудка, хочется поскорее выйти на свежий воздух. Голова начинает предательски кружится, и по телу быстро распространяется слабость. Кажется, нервы сдают, и мой организм уже не хочет с этим справляться. — Мне нужно на улицу, — вяло говорю я, направляясь к выходу. — А ты…уезжай, Алекс. Прошу тебя. Отпусти меня. Между мной и тобой больше ничего не осталось, — хочется заплакать, но я крепко стискиваю кулаки, чтобы не допустить этого. — Наш ребенок был последней ниточкой, которая нас связывала, но даже этого уже нет. Все закончилось. Так, как раньше, больше уже никогда не будет. Теперь, мы оба свободны. Оставив его одного возле палаты, спускаюсь по лестнице и иду на улицу. Я просто задыхаюсь от избытка эмоций, которые словно цунами накрывают меня с головой. Могла ли я ожидать, что эта поездка закончится вот так? Конечно, нет. Я ехала навестить бабушку, а в итоге, раскрыла почти все свои карты. Завернув за угол, прислоняюсь к стене и тяжело дышу. Слезы стекают по щекам против моей воли. Давно мне не было так плохо. Бросив взгляд в сторону входа, наблюдаю за тем, как Алекс выходит из здания и оглядывается по сторонам, но я слишком хорошо спряталась от него. Он не спеша подходит к машине, садится за руль и еще несколько минут не двигается с места. — Давай, уезжай, — всхлипываю я, с надеждой глядя на машину. Наконец, я слышу звук двигателя и вижу, как машина отдаляется от меня. Все дальше и дальше. Мы должны отпустить друг друга, Алекс. Только тогда мы будем счастливы. Только тогда…

***

Проведя весь следующий день рядом с бабушкой, стараюсь не задумываться над тем, что произошло сутки назад. От Клары Грант трудно что-то утаить, вот и сейчас мое поникшее настроение вызывает у нее много ненужных вопросов. Эх, бабуля, если бы ты только все знала! — Приезжай, как только у тебя появится время, солнышко! — Она крепко обнимает меня, долго не выпуская из своих объятий. — Конечно. Теперь, я буду у тебя частым гостем. — Твой отец хочет забрать меня с собой в Вашингтон. — Знаю. Поезжай с ним, — тихо говорю я, взглянув на нее. — Так ты будешь видеть нас с отцом вместе гораздо чаще. Ты же сама этого хотела. Ее лицо озаряет счастливая улыбка, а глаза становятся мокрыми от слез. Я знала, что это на нее подействует. Она бы так просто не согласилась поехать. — Хорошо, Джеки. Я сделаю так, как ты просишь. Я не стала дожидаться отца и сразу направилась в аэропорт. Вряд ли бы он сказал мне что-то еще, кроме его дельного совета вчера вечером. Нью-Йорк встречает меня проливным дождем и сильным ветром, от которого деревья в Центральном парке клонит до самой земли. Не хватало еще урагана! Зайдя в квартиру, я сразу же улавливаю просто восхитительный запах еды. Кажется, я знаю, кто вернулся! — Мам? — Но мне никто не отвечает. — Мама? Откинув обувь, прохожу в гостиную и застываю в дверях, наблюдая, как мама танцует посреди комнаты. В наушниках. Кажется, она даже пытается подпевать. Поверить не могу, что она так умеет танцевать! Мама поворачивается в мою сторону и широко распахивает глаза, как только замечает меня. Ох, она здорово испугалась! — Джеки! — вскрикивает она, быстро снимая наушники. — Ты уже здесь. — Сюрприз! — улыбаюсь я. — Вижу, поездка пошла тебе на пользу. Мама краснеет, стараюсь не смотреть на меня. Она такая забавная. — Я получила твое сообщение. Как там Клара? — Уже лучше. Отец заберет ее к себе в Вашингтон. — Улыбка сходит с маминого лица, как только я упоминаю об отце. — Я собираюсь ее скоро навестить. — Ты видела Кристофера? — настороженно спрашивает она. — Да. Видела, — вздыхаю я. — Теперь, она знает всю правду о ребенке. Я снова вспоминаю об Алексе и его поникшем взгляде, когда я сказала ему, что больше ничего не чувствую к нему. Почему я об этом думаю? Мама угощает меня ужином и параллельно рассказывает о своем путешествии. Приятно видеть ее снова такой улыбчивой, окрыленной и беззаботной. Все-таки мы с ней действительно похожи. Пару лет назад и я была такой. Приняв душ, беру ноутбук и начинаю готовиться к встречам, которые должны состояться завтра. Надеюсь, Уайт не будет донимать меня расспросами. Его мне хочется сейчас видеть в последнюю очередь. В пятницу утром прошу водителя заехать в Старбакс. Последнюю неделю я плохо сплю, а прошлой ночью вообще не смогла сомкнуть глаз. Мне срочно нужен кофе. По пути в офис еще раз просматриваю все документы, заодно подпитывая себе кофеином на целый день. Кажется, мне не помешает еще одна порция в скором времени. Офис просто стоит на ушах, как только я добираюсь до своего рабочего места. Все бегают из стороны в сторону, как будто вот-вот случится конец света. Что происходит? — Жаклин, босс попросил зайти к нему. Он тебя ждет. — Ладно, — растерянно говорю я, снимая пальто. — Кстати, слышала последние новости? — довольно говорит парень. — Акции компании Томпсонов резко упали в цене. А наши идут в гору. Кажется, сегодня у нас удачный день. — Что? — непонимающе говорю я. — У кого-то крупные проблемы. И кто-то теряет целую кучу денег. Вчера вечером в прессе появилась информация о том, что новоиспеченная женушка Томпсона беременна вовсе не от сынишки Алана. Журналисты раздули из этого такую шумиху! Как они узнали? Ответ приходит молниеносно – Уайт! Вот, почему он молчал все это время! Хотел все сделать за моей спиной! Ублюдок! – Да, ладно, - наигранно удивляюсь я. – Не представляю, как они будут разгребать свои проблемы. Что-то им не везет в последнее время. Еще с утра объявили, что компания Кристофера Гранта расторгла с ними все контракты. Не завидую я Томпсонам. Что? В игру вступил и отец? Взяв папки с документами, которые я сегодня собираюсь представить нескольким компаниям, уверенной походкой направляюсь в офис. Сейчас я ему объясню, что он должен играть со мной, а не за моей спиной! Пройдя мимо секретарши Алана, собираю в себе всю решимость. Ох, я зла! Просто в ярости! Распахнув дверь, тут же замечаю на себе взгляд Уайта. Он улыбается. Хитро. И похоже, он сейчас не один. — Ты хотел знать, кто за всем этим стоит? — смеется Уайт и кивает на меня. — А вот и она. От увиденного мне становится не по себе. Я не была к этому готова. — Ты! - удивляется Джаред. — Я так и знал, — презрительно говорит Алан, не сводя с меня яростного взгляда своих глаз…