***
А они и правда стали жить счастливо. На следующее утро Багров с радостью обнаружил в своих объятиях разморенное Женькино тельце, полез губами исследовать, обнаружил утренний писюнчик морковочкой, не смог устоять, кинулся вылизывать, посасывать, прихватывая губами тонкую кожицу вокруг головки. Полусонный Женька отблагодарил его скорым оргазмом и выплеснувшейся струйкой спермы. — Сладкая! Жень, у тебя сперма сладкая! Неужели правду пишут на сайтах, что если есть столько сладкого, как некоторые… — Скажи еще, что попа слипнется, — хихикнул очухавшийся от оргазма и окончательно проснувшийся Женька. — Не позволю слипнуться такой замечательной попе! — Денис шутливо стал кусать означенную часть тела. Женька, смеясь, отбивался. — Все, я на пробежку, — Багров с сожалением оторвался от мальчишки, напоследок зацеловав сонную мордашку. Решение взять хотя бы недельный отпуск пришло как само собой разумеющееся. Как работать, когда дома ждет такое чудо! Сияющий Багров появился на пороге Азеева с рапортом об отпуске. —Трахнул … — констатировал полковник, покачав головой. — Надеюсь, по взаимному согласию? — Ник Никыч, ты что! Как же иначе! — искренне возмутился Денис. Сама мысль, что он может навредить Женьке, показалась ему кощунственной. — Приезжай к нам в выходные, Наталья рада будет. Коньячку попьем, под шашлычок, на мальчишку твоего посмотрю. Да и о деле поговорить нужно, а то ты со своими любовями совсем про новое назначение забыл. — Не забыл я ничего! Дай отдохнуть немного, жизнью насладиться, а потом с новыми силами за новое дело! — Иди уж, наслаждайся, соблазнитель хренов! — ворчливо протянул полковник, подписывая рапорт. — Не ворчи, Ник Никыч, приеду в субботу, обещаю! Неделя пролетела, как один день. Женька оказался таким ласковым, таким искренним, что Багров таял, как кусок воска, от пронизывающей нежности, от счастья, что все это происходит на самом деле. Они катались по городу, целуясь по-тихому в машине, когда им казалось, что их никто не видит, ездили загорать на озеро, где Женька приготовил на углях какую-то невозможно вкусную радужную форель, а потом Денис разложил его на капоте машины, с наслаждением вбиваясь в тугую попку, они ходили в кино, где мужественно держались, чтобы не начать целоваться, а потом наверстывали упущенное за углом кинотеатра, не находя в себе сил дойти до брошенной на стоянке машины. Женька до ужаса любил лизаться. Они теперь все время целовались при каждом удобном и не очень удобном случае. Денис любовно называл его девчонкой, но понимал, что рядом с этим лизуном и сам становится девчонкой. Каждый вечер, уставшие от занятий любовью, они засыпали, обнявшись, а утром перед пробежкой Денис неизменно ласкал ртом сонного мальчика, наслаждаясь процессом. — Сладкий мой, какой же ты сладкий! Как йогурт! Вот попробуй! — Денис слизал языком сперму с Женькиного живота и пропихнул язык в его приоткрытый ротик. — Ф-ф-фууу!!! — возмущенный Женька, отплевываясь, кубарем скатился с кровати и накинулся с кулаками на смеющегося Дениса. — Противно же! Дай я лучше тебя попробую! — Нет, Жень, я невкусный, горький, наверное, — попытался Денис спихнуть с себя решительно настроенного Женьку. Но слабые попытки прекратились, как только юркий язычок пробежался по стволу, как только пухлые губки обхватили головку и стали неумело посасывать. Женьке особо и стараться не нужно было. Как только майор осознал, что это нежный цветочек Женька сейчас с упоением сосет его член, тут же кончил, забрызгав мальчишке все лицо. — Соленый. Ты соленый, — с видом ученого-экспериментатора заявил Женька, укладываясь рядом на подушке. — Я попробую есть больше сладкого, — счастливо шепнул Багров в любимое ушко. Денис был влюблен. Нужно признать этот факт. Что дальше делать с этим фактом — неизвестно. Но Женька теперь его, и это тоже не подлежит обсуждению. Подумает об этом чуть позже.***
В субботу, как и было обещано, они поехали за город, в гости к полковнику. Женька посопротивлялся немного, опасаясь, что друг Дениса догадается об их отношениях. Багров не стал говорить, что Азееву и догадываться не нужно, он точно все знает, иначе бы Женька ни в какую не согласился на эту поездку. Денис от всей души понадеялся, что полковник не ляпнет что-нибудь, что смутит его сокровище. Воспитанный скромный Женька просто очаровал Наталью. Она, как истинная жена военного разведчика, ни о чем не спрашивала, делая вид, что появление Багрова с юным мальчиком — вообще обыденное дело, пустяк. Начитанный Женька легко и охотно поддерживал беседу с хозяйкой на любые темы, пока мужчины обсуждали свои важные дела, уединившись в саду. Потом все вместе ели вкусный шашлык в увитой диким виноградом беседке, полковник попивал коньяк, Денис отказался, не желая бросать здесь машину. Разрумянившийся Женька выглядел абсолютно счастливым, не замечая, как за ним потихоньку наблюдают. Денис — с любовью, соскучившись, мечтая зацеловать где-нибудь в укромном месте, Азеев — испытывающе — что ты за птица, малец, не сломаешь ли карьеру, а то и жизнь любимцу полковника. — Хороший мальчик, мне понравился, — вынес вердикт, прощаясь, полковник, — и чувства у него к тебе настоящие, видно сразу. Смотри, не профукай такое добро, раз привалило. Но и про долг не забывай, сосредоточиться нужно на деле, тебе голова сейчас ясная нужна, ответственность большая на тебя ляжет. — Не подведу я, Ник Никыч, ни тебя, ни Женьку. Ты меня знаешь.***
По вечерам после службы Денис заезжал за Женькой, и они ехали куда-нибудь погулять, или в кафешку, оба наслаждались предвкушением той минуты, когда окажутся, наконец, наедине, дома, в спальне. — Я не хочу тебя отпускать, — затронул, наконец, волнующую тему Багров, когда они в кафе ели мороженое. — Переедешь ко мне? С матерью я все улажу. — Дэн, — мальчишка неожиданно захлюпал носом, — я уже думал, ты не хочешь этого, молчишь, а я жду, волнуюсь… — Женечка, котенок, ты что! — заволновался Денис, с трудом удерживаясь, чтобы не накинуться на него с поцелуями прямо в кафе, при других посетителях. — Придумал тоже! — И не сказал ни разу, что любишь… — продолжал хлюпать Женька. — Я говорил тебе, что ты девчонка! — со всей возможной нежностью Багров взял его за подбородок и заглянул в глаза, боясь проявить больше ласки при посторонних. — Сейчас мы срочно едем домой, и я покажу, как я тебя люблю…***
Женька раскинулся на кровати и томно вздыхал, пока Багров выцеловывал все потаенные местечки, уже безошибочно зная, как больше всего нравится Женьке. — Маленький, дай я поласкаю языком твой колокольчик, я так люблю это делать… — Багров знал, что его дурацкие ласковые словечки заводят Женьку, он трогательно краснеет и возбуждается еще больше. Вообще, мог ли майор предполагать, что будет называть Женькин член не иначе как писюнчиком, перчиком, колокольчиком, чупиком (от чупа-чупс) и даже козликом (не спрашивайте почему, никто не знает), задыхаясь при этом от нежности. — Люблю тебя, Женька, глупенький мой, как ты мог подумать… Звонок телефона прозвучал настолько резко, что оба вздогнули. Денис решил не отвечать, но звонивший был весьма настойчив. — Черт, отключу сейчас, — прошипел расстроенный тем, что придется оторваться от Женькиного тела, Багров. Как назло, телефон обнаружился в кармане сброшенных впопыхах джинсов, валяющихся в гостиной. Пока Денис выковыривал его, трезвонящий, не переставая, уже разозлился до предела. Мама! Ее отключить он не может. Черт, как не вовремя! — Привет, мам! Мне некогда, у тебя все в порядке? — Дэн, сынок, как у вас дела? Поладили с Женечкой? — Все хорошо, мам, поладили! — знала бы мама, насколько хорошо они ладят. — Я очень рада, Денис. Я должна тебе кое-что сказать, важное, очень важное, сынок. — Мамуль, давай потом, мне правда очень некогда. — Дэн, нет, сейчас, пока я решилась. Денис, Женечка — твой сын. Прости, что не сказала сразу. — Что за глупые шутки, мам, — Багров еле мог двигать одеревеневшими губами. — Я все расскажу сейчас, милый. Это же такое счастье, правда? Денис заглянул в спальню, посмотрел на призывно раскинувшегося на кровати Женьку, и ему захотелось сдохнуть.