Алхимия чувств

Вы слышали про эффект бабочки? Если вдуматься, ведь правда, как сильно порой влияют на нашу судьбу самые, казалось бы, незначительные вещи… Мне, например, даже не хочется пытаться себе представить, что было бы со мной и как сложилась бы моя жизнь, если бы я не оказался с концертом в одном-единственном городе. Если бы я писал музыку в другом направлении. Если бы вдруг случайно одна-единственная жительница именно этого города не оказалась нашей поклонницей. Если бы она не узнала о нашем концерте и не притащила туда подругу. Если бы они увиделись накануне, и подругу не удалось бы уговорить. Если бы моя музыка не зацепила её настолько, что девушка решилась ко мне подойти. Вся наша жизнь состоит их маленьких совпадений, только мы редко об этом задумываемся. Они определяют всю нашу судьбу. В нужный момент встречаешь нужного человека. Натыкаешь на нужную книгу, фильм, музыкальный альбом, объявление в газете… И ведь даже не подозреваешь, насколько одно крошечное совпадение способно перевернуть твою жизнь. А потом, через время, вдруг осознаёшь — чёрт, а ведь что было бы, если бы тогда всё сложилось совсем чуток по-другому? Удивительные тишина и покой стояли вокруг. Всё-таки чудесный город этот Миннеаполис. Такое ощущение, что он скрывает какую-то большую тайну. И её ну очень хочется узнать… Моё тело приятно ныло от усталости, на душе было абсолютное умиротворение — удивительно, ведь для меня это большая, очень большая редкость. Никотин слегка вскружил голову. Я улыбался и неотрывно глядел на линию горизонта, за которую медленно скатывалось солнце, окрашивая лес в цвет расплавленного золота. Моя жизнь очень тороплива и сумбурна, тишиной и покоем мне удаётся насладиться нечасто. Поэтому я растягивал этот момент, как мог, и впитывал, впитывал, впитывал, потому что хотел как можно лучше сохранить его внутри себя. Мою медитацию прервали так неожиданно, что я чуть не подпрыгнул на месте.  — Здравствуйте, — скромно кашлянул где-то рядом очень мелодичный, красивый женский голос. Я повернулся. Передо мной стояла очень симпатичная девушка в потёртых джинсах, кедах, растянутой футболке и джинсовой куртке с нашивками. Небольшого роста, с густыми тёмными волосами, судя по всему, кудрявыми, которые были заплетены в дреды и рассыпались по плечам в весёлом беспорядке. Глаза у неё были удивительные: миндалевидной формы, тёмно-карие и, что меня порадовало больше всего, очень живые! Они сверлили меня весёлыми бусинками и, казалось, в этих «зеркалах души» можно видеть эмоции их обладательницы, будто на страничке раскрытой книги.  — Привет, — добродушно отозвался я, глядя на свою неожиданную собеседницу.  — Извините, мистер… — начала девушка, явно смущаясь. Ещё щёки слегка тронул румянец и, по-моему, это сделало её только милее.  — Армстронг, — подсказал я зачем-то. — Но мне будет гораздо приятнее, если Вы станете называть меня Билли. Не люблю, когда меня зовут мистером.  — Меня зовут Эдриенн Нессер, — представилась гостья.  — Очень приятно, — я не смог сдержать улыбки. Существо, которое стояло передо мной, вызывало очень приятное, какое-то радостное, согревающее изнутри чувство, какое бывает, когда, скажем, выпьешь горячего какао в сильный холод или, замёрзнув, подходишь погреться к костру, и желание то ли понянчить, будто маленького ребёнка, то ли обнять покрепче, как плюшевого мишку (или любимого кота). — Так чем же могу быть полезен? Эдриенн смущённо опустила взгляд, её щёки залились румянцем немного сильнее.  — Если честно, мне просто очень понравилась ваша музыка. Могу я узнать, где можно приобрести ваш альбом?  — Наш альбом? — я был немного озадачен. Какой альбом, о чём она толкует? Но, боже праведный, мне страшно не хотелось, чтобы девушка вот сейчас развернулась и ушла. В голове лихорадочно закрутились мысли, и, кажется, я нашёл то, что нужно. — Но мы не выпустили ещё ни одного альбома… Хотя, если хочешь, я могу дать тебе демо-записи, — Я сам даже не заметил, как перешёл на «ты». Не знаю, я просто чувствовал в Эдриенн что-то настолько близкое, что просто не мог обращаться к ней на «Вы».  — Буду благодарна, — кивнула девушка. Я позволил себе задержать взгляд на глазах своей собеседницы. Этот взгляд будто гипнотизировал, в её глаза было безумно приятно смотреть, мне даже трудно было отвернуться.  — Подождёшь здесь? Я сейчас вернусь, — раздавив бычок, я поспешно нырнул в здание и помчался к гримёрке. Вынул из кучи дисков, которые мы притащили с собой, один и собрался было выходить, но мой взгляд задержался на вешалке с одеждой. Ведь уже темнеет, и становится холодно… Подумав немного, схватил свою куртку и поспешил назад.  — Вот, держи, — улыбаясь, я протянул диск новой знакомой. Потом накинул ей на плечи куртку. — И вот это тоже, а то уже холодает, замёрзнешь.  — Ой, спасибо большое! — Эдриенн прямо-таки засияла. — Это очень мило с Вашей стороны. Я поморщился.  — Только перестань выкать, пожалуйста. Мне всего-то восемнадцать, я ещё практически подросток. И тебе не за что благодарить, мне это ничего не стоит, правда.  — Хорошо, с твоей стороны, — поправилась девушка. — Но ведь тогда…  — Мне придётся проводить тебя, совершенно верно, — ухмыльнулся я. — Ты против?  — Нет, вовсе нет, — покачал головой Эдриенн, по-прежнему улыбаясь. — Идём. И мы зашагали рядом по дороге. Так состоялось моё знакомство с Эдриенн Илен Нессер. Это было странно и труднообъяснимо, но Эдриенн принадлежала к той категории людей, которые буквально притягивают к себе, с ней хотелось общаться как можно больше, и, признаться честно, даже когда мы подошли к дому девушки, я понял, что время, которые мы провели на этой небольшой прогулке, пролетело совершенно незаметно, и со своей собеседницей мне расставаться совсем не хочется. Она была настолько лёгкой в общении, позитивной и жизнерадостной, что это настроение невольно передавалось и мне. Я позабыл не только обо всех своих проблемах, но и вообще обо всём на свете. Мне так хотелось пообщаться с Эдриенн снова, что я набрался смелости попросить её об этом, хотя сердце моё при этих словах выделывало в груди невероятные кульбиты, а лицо вдруг вспыхнуло, — странно, последнее время со мной такого не случалось. Я просто-напросто привык к тому, что окружающие проявляют ко мне повышенное внимание. Невольно я порадовался, что моё лицо скрывает темнота. Обратно к фургончику я плёлся очень долго, специально растягивая дорогу, выискивал всяческие окольные пути и просто наслаждался этой чудесной ночью. Тем, как красиво звёздное небо, тем, что я живу, мог дышать свободно и легко, полной грудью. Могу слышать стрёкот цикад в траве, смеяться, созерцать сверкающий разноцветными огнями ночной город. А наконец добравшись до фургончика, я сел дописывать начатую недавно песню. У меня не было для неё каких-то идей, но сейчас я совершенно неожиданно даже для самого себя придумал, как её завершить. Если когда-то я и чувствовал такую же огромную радость, то это было очень давно. Такую невероятную радость, распирающую изнутри до лёгкой дрожи и горящих щёк, до покалывания в кончиках пальцев. Эндорфины — гормоны удовольствия, просто бурлили в крови и заполоняли мозг, а вместе с ними и серотонин — гормон радости. В тот вечер я лёг спать самым счастливым человеком на свете. А проснувшись наутро, я вдруг понял, что во всей этой суматохе забыл позвонит Эшли, хотя клятвенно обещал делать это каждый день (и до этого момента не нарушал своё слово, между прочим). Наскоро умывшись, я направился к телефону и набрал номер Колфилдов. Трубку никто не брал. Попробовав ещё пару раз, я бросил это бесполезное занятие. Тем более, что от голоса автоответчика меня уже начинало тошнить. В итоге я решил, что-либо они все ещё спят, либо просто все уже ушли. И всё равно, когда я шёл на условленную встречу с Эдриенн, на душе скребли кошки. Несмотря на то, что я был погружён в свои проблемы, стоило появиться моей новой знакомой, я снова увлёкся разговором с ней, который был почему-то невероятно интересным, хотя беседовали мы, казалось бы, о самых простых вещах.