Полюбить вновь

Эрен смотрел на здание перед собой и в его сердце поселилось дурное предчувствие. Вокруг школы находился большой газон, по которому бродили дети, ну, точнее, подростки. Все они веселились отдельными компаниями, и Эрен мог с точностью сказать, где из них крутые подростки, а где — неудачники. "Неудачников" было не слишком много. Большинство детей нынешнего поколения посчитало бы остальных подростков "крутыми". Эрен же считал их глупыми. — Теперь это легально, носить наркотики в школу? — спросил Эрен, указывая на толпу подростков, которые добровольно вкалывали себе какие-то запрещенные препараты. Леви, который стоял рядом с шатеном, кинул безразличный взгляд на детей: —Это нелегально. Но этих детей это не волнует. Они самые худшие говнюки, с которыми тебе придется работать. Я даже не знаю, почему ты устроился на эту работу. — Здесь хорошо платят, хотя этого я не понимаю, ведь эта школа наполнена кучкой будущих уголовников, — сказал юноша и Леви зашел в большое здание. Эрен наблюдал, как множество учеников встречали Леви , в основном девушки, которые носили школьную форму так, что это должно было быть признанно незаконным. Эрен не знал, почему чувствовал раздражение от липких взглядов, брошенных на брюнета, а некоторые даже подходили к Леви и висли на нем, как на вешалке. «Это потому что он старый, и поэтому привлекает ненужное внимание от молодых учениц», — подумал Эрен про себя, когда они проходили через большое здание школы, направляясь в кабинет для персонала. — Причина, почему они платят так много денег, в том, что большинство родителей не заботятся о своих детях и они просто хотят выпереть их из дома. Эта школа не частная, но она отличается от многих. Здесь учащиеся чувствуют свободу. Родители отправляют сюда своих детей, чтобы стащить со своих плеч, но они, по крайней мере, хотят, чтобы дети были счастливы. И конечно, дети используют эту свободу, что дает им школа, и мы ничего не можем с этим поделать. Ведь телесные наказания здесь не применяются. — Это довольно жестоко. Как родители могут не заботиться о них? И снисходительное отправление в школу не сделает их счастливыми. Они превращают своих детей в будущих наркоманов, участников банд и сексоголиков. Не сомневаюсь, что дети испытывают здесь давление со стороны сверстников, — сказал Эрен, входя в кабинет, который был почти пуст, не считая двух учителей. — Это как посмотреть. Не похоже, что родители не заботятся о них. Их просто не волнует, что дети делают со своей жизнью, — сказал Леви, подводя шатена к кофе-машине, где черный напиток наливался в стаканы. — Даже не пытайся изменить этих детей. Ты не так уж и много можешь сделать для них. — Ты пробовал? — спросил Эрен и Леви покачал головой: — Нет, не пробовал. Меня это и правда не волнует, — сказал он, из-за чего шатен начал его отчитывать: — Если ты не пробовал, то не значит, что ты имеешь право говорить, что я не могу для них что-то сделать. Не сдавайся, даже не пытаясь, если они кажутся такими безнадежными. — Иногда отступление является единственным выходом. Даже если мы и не старались, то в конце концов все наши попытки окажутся провальными, — сказал Леви, качая головой. Эрен нахмурился: — Иногда провал неизбежен и это непростительно, — сказал шатен, глядя на мужчину. — Скольких детей не удалось исправить? Или еще лучше: как многим даже не был дан шанс? Тишина легла между ними. Эрен не был уверен, знал ли Леви, что ответить на вопрос или тот просто не захотел ничего отвечать. Конечно, он не знал, что творится в голове брюнета, потому что его лицо ничего не выражало. Он был непроницаемым, и раздражению Эрена из-за этого не было конца. В итоге Леви сказал то, что рассердило Эрена еще больше: — Некоторые вещи не стоят нашего времени, — сказал он пустым голосом и из-за его непроницаемого лица, это звучало еще холоднее и безразличнее. Эрен хмуро посмотрел на него, но Леви просто проигнорировал это и продолжил наливать кофе в чашку. — Так ты утверждаешь, что эти дети не стоят времени. Ох, и ты называешь их "вещами". Я уверен, что эти вещи на самом деле люди. Знаешь, я сказал, что дал тебе шанс и такое отношение тебе не помогает, — сказал Эрен, скрещивая руки на груди. Леви посмотрел на него, останавливая чашку с горячим кофе в нескольких сантиметрах от губ. — Я должен изменить свои взгляды, только чтобы вернуть тебя? Что случилось со свободой собственного мнения? Я считаю, что некоторые вещи не стоит пробовать, и буду думать так, пока кто-нибудь не докажет мне обратное, — сказал Леви, и хмурый взгляд Эрена медленно превратился в ухмылку: — Миссия принята.

***

Я стоял, слегка ухмыляясь хмурому мужчине. — Я докажу тебе, что некоторые вещи стоит попробовать, — сказал я, наблюдая, как улыбка медленно сползала с его лица, превращаясь в ухмылку. — Удачи. Могу заверить тебя, что это тебе не двумя пальцами об асфальт, — сказал он, делая глоток кофе. — Если бы это было, как два пальца об асфальт, то это бы не было проблемой, и было бы скучно и бесполезно, — сказал я и он просто покачал головой: — Я не знаю, что полезного ты найдешь в этом, — сказал он и я улыбнулся: — Я много чего считаю полезным, — сказал я и моя улыбка не сползала и не тускнела. Она только расширилась. Я ничего не сказал после, да и он тоже. Я просто сделал себе кофе, и хоть я не большой поклонник кофеина, но мне он сейчас нужен. Как только я налил полный стакан, Леви повел меня к удобным местам в конце комнаты. Я сел рядом с ним. Впервые с тех пор как я прилетел в Токио, между нами воцарилась комфортная тишина, не считая разговоров нескольких учителей. Я не мог ничего поделать, но я чувствовал некое облегчение, исходящее от него. Думаю, что то напряжение, что витало между нами, было моей виной, но, в то же время, он тоже был виновен, бросив меня, а после возвращения сделав вид, будто ничего не произошло. То, что он совсем не чувствовал раскаяния из-за своего выбора, действительно расстроило меня больше всего. Также я не очень ценю то, что на него совсем не повлиял наш разрыв и то, что он меня игнорировал. В то время я был полностью опустошен. Я едва мог нормально учиться. В один момент я просто не смог ходить в школу, из-за чего оставался дома, боясь кому-то навредить. Но, конечно, в конце концов я смог вновь подняться на ноги. Это было непросто и, думаю, что для этого мне понадобилось отпустить прошлое, или я думал, что отпустил, но мне все равно было горько думать об этом. И, возможно, поэтому я не был в восторге от того, что мне придется остаться у Леви спустя столько лет. Конечно, вначале я подумал не об этом. Первое что я почувствовал — это шок, из-за ситуации, в которую я попал. Честно говоря, я не думал, что снова увижу его, но, видимо, я ошибся. И когда он объявился передо мной, это разозлило меня. Отсюда и пощечины, которые я ему пустил. Когда гнев и шок улеглись, я почувствовал давно скрытое разочарование и разрушенные чувства многолетней давности. Я хорошо скрывал это перед ним. Я уже не тот парень, которым был десять лет назад, у которого все эмоции были налицо. Я научился себя контролировать, но, думаю, трудность, с которой я столкнулся, довела меня до того состояния. Я посмотрел на стакан, который держал в руках, и поднес к губам, сделав глоток. Я действительно не люблю кофе. Я взглянул на Леви, который откинулся на своем стуле, держа в руке дымящуюся чашку кофе, и откинул голову на стену позади нас. Уверен, что это была уже третья по счету чашка кофе, которую он выпил за это утро. Он любил кофе, и не потому, что он не давал ему спать. Думаю, это из-за вкуса, который расслаблял его. Я не уверен. Я не знаю, как он мог выпить столько кофеина всего за три часа. Но полагаю, он привык к этому. Кофе — это единственное, на что он мог полагаться, как бы абсурдно это не звучало. Думаю, что понимаю его одержимость им. В прошлом, когда мой отец умер, единственное, что поддерживало меня, как бы ни было стыдно признаться, был алкоголь. У меня появилась привычка выпивать, уже в столь раннем возрасте. Я избавился от нее с помощью Микасы, Армина и Жана. Все оказалось не так уж и плохо, но сам факт того, что я дошел до такого, был унизителен. Конечно, что было, то прошло. Мне не нужно беспокоиться об этом сейчас. Мне нужно беспокоиться только о Леви. Честно говоря, я не знал, чем думал, когда на днях сказал, что дам ему шанс вернуть мое доверие. Не единожды, в те годы, когда я уже официально отказался от него, я думал, что если мы встретимся когда-нибудь снова, то я захочу дать ему шанс. Если быть честным, то могу сказать, что не хочу иметь с ним ничего общего, но, вероятно, есть еще другая часть меня, которая еще не отпустила прошлое и думает о нем. Может быть, в глубине души, я все еще люблю его, и это единственная причина, почему я дал ему шанс, захотев, чтобы все было как раньше. Думаю, в этом был смысл. Если бы я действительно не хотел иметь с ним ничего общего, то я бы развернулся и улетел бы обратно в Осаку, как только узнал, с кем остаюсь временно жить. Но я этого не сделал. Уверен, что в конце концов я изобью его лицо, но чисто из злости от того, что он сделал. Я не раз думал о том, чтобы оставить все как есть и вернуться домой. Но я остался, невзирая на то, что хотел. Что ж, возможно, очень глубоко в душе я очень надеялся увидеть его снова, так что отброшенная любовь могла бы расцвести в прекрасный цветок. — Обязательно, — саркастично пробормотал я сам себе. Леви кинул на меня вопросительный взгляд, а я просто пожал плечами. Он ничего не ответил. Тишина. Я не мог сказать, что глубоко в моем сердце не было никакой любви, но я не могу сказать, что именно там было. Я посвятил Леви, который был частью моей жизни, много мыслей, мыслей и чувств, но все они были неоднозначны по отношению к нему. Единственное, о чем я действительно думал, так это о моей злости и разочаровании, что я чувствовал к нему, и ничего больше. Вот почему я не мог исключать тот факт, что я не люблю его. Настолько, насколько мне бы хотелось. И все равно я не собирался думать об этом в ближайшее время. И возможно, это было из-за того, что я боялся, к какому выводу могу прийти. Или, возможно, сейчас было слишком рано думать о таких вещах. Ведь прошло только две с половиной недели, как я временно переехал к Леви. — Здравствуй, вы, должно быть, Эрен Йегер, я Дариус Закли, человек, что нанял вас, — сказал кто-то, прерывая ход моих мыслей. Я поднял голову вверх и увидел пожилого человека, стоящего передо мной, у него были впалые глаза, морщины на лице и седые волосы. У него была темно-серая борода и усы, и еще он носил очки. Он был низким, но, конечно, не таким же низким, как мужчина, что сидел рядом со мной. Я поднялся со своего места, ставя стаканчик с кофе на стол, и слегка склонил голову в знак уважения. — Приятно познакомиться, Закли-сан. Я благодарю вас за предоставленную мне возможность работать здесь с вами и вашими коллегами, — сказал я, поднимая голову. Мужчина слегка усмехнулся, качая головой: — Это я должен поблагодарить вас. Я имею в виду, что я не очень люблю нанимать дополнительный персонал, но мой заместитель много слышал о вас и предложил мне нанять вас, так как вы могли бы очень помочь нам. После прочтения вашего резюме, я решил попробовать, — сказал он и я вежливо кивнул головой: — Кто ваш заместитель? — спросил я, а он улыбнулся: — Разве вы не знаете? — спросил он и я отрицательно покачал головой: — Нет, — ответил я и он улыбнулся еще шире: — Это Леви, человек, у которого вы временно живете.