Полюбить вновь

Эрен смотрел прямо перед собой. Перед ним предстала ужасная сцена. Там, на перекрестке, стояли два столкнувшихся автомобиля в огне, окруженные дымом. Оттуда, где стоял Эрен, он слышал стоны и как кто-то кого-то звал. Он слышал все нечетко, поэтому решил пойти вперед. С каждым проделанным шагом все вокруг становилось разборчивее. Звуки, жар пламени и пострадавшие люди. Эрен не знал, почему продолжает идти вперед. Ему стоило развернуться и убежать или дожидаться помощи. Но он не мог заставить свои ноги остановиться. Он не мог заставить их бежать. Страх и адреналин помогали ему двигаться вперед, чтобы помочь другим людям. — Вы в порядке?! Вы меня слышите?! — он услышал чей-то окрик. Эрен посмотрел на человека, который кричал. Это был мужчина с обожженной рукой, он кричал кому-то, кто находился в разбитой машине. Эрен нашел это странным, что человек кричал это в сторону полыхающей машины, и посчитал, что он не в себе. Когда Эрен подошел ближе к этому человеку, то он заметил, что его рана еще безобразнее и серьезнее, чем он думал. Он также заметил, что у автомобиля, около которого стоял человек, дверь была настолько помята, что выгнулась в обратную сторону. Эрен мог поклясться, что видел руки, торчащие из-под обломков, но списал все это на воображение. — Мистер, вы в порядке? — спросил Эрен, протягивая руку и пытаясь дотронуться до мужчины, но его рука прошла насквозь, и ладонь зависла в воздухе. — Вы меня слышите?! Сэр! У вас кровь! — закричал человек, совершенно игнорируя Эрена. — Мой сын… — послышался еще один голос. — Мой сын… он… — продолжал говорить второй человек, Эрен не мог ничего понять, но голос был ему знаком. — Сэр, я собираюсь убрать дверь, — сказал мужчина, протягивая руки, чтобы схватиться за изрядно помятую дверь, но второй человек закричал, останавливая его: — Нет! Из-за вас он истечет кровью! — крикнул он. — Если вы уберете дверь… он умрет, — добавил он, и Эрен понял, что ему стало интересно. Он подошел ближе, чтобы взглянуть в разбитое окно. От зрелища, что он увидел, все внутри него замерло. Там, прямо под дверью, лежал подросток. Он был без сознания и, скорее всего, он сильно ударился головой. Еще Эрен заметил, что часть двери отошла из-за аварии, проткнув левую часть его груди. И он заметил кое-что еще… — Он все еще жив… Но если вы уберете дверь… вы убьете моего сына. Человек, который так переживал за подростка, не был сильно ранен, но с его виска капала кровь, пересекая одну сторону лица. Но это было не тем, что Эрен заметил. Тот человек, что смотрел на своего сына со смесью страха и беспокойства, был его отцом. — Не убивайте Эрена. И этим подростком был он. — Эрен, пожалуйста, не умирай. Шатен резко открыл глаза, выпустив испуганный вскрик. Одной рукой он зарылся в волосы и потянул за пряди, а второй схватил ворот рубашки, оттягивая его. Он судорожно пытался сделать глоток воздуха, но никак не мог успокоиться. У него была паническая атака. Он знал, что это. Знал по своему опыту, что самостоятельно контролировать ее не так и уж просто. — Эрен, — он услышал, как его позвали, прежде чем обнять и посадить прямо. — Эрен, успокойся, — сказал человек, облегчая хватку. — Все нормально. Эрена это начало успокаивать. Не только голос человека, но и его объятия. Он схватился за плечи человека и сжал их. Он пытался выровнять дыхание, но, несмотря на человека, который держал его, он не мог вздохнуть. Чувство, будто его сердце и легкие пытались лопнуть. — Эрен, — позвал человек, — посмотри на меня, — велел он, но шатен не мог поднять голову. Сейчас он пытался унять приступ паники. Руки, которые обнимали его талию, переместились к его лицу, обхватили скулы и подняли голову. Глаза Эрена были закрыты все это время, но они быстро распахнулись, когда юноша почувствовал прикосновение чужих губ к своим. Он понял, что человек, который целовал его, был никем иным, как Леви, и юноша оказался в замешательстве, почему он был в его комнате, и почему губы брюнета прижимались к его собственным. Когда Эрен преодолел шок от того, что губы Леви касались его губ без разрешения, он поднял руки, отталкивая от себя мужчину. Шатен посмотрел на него, вытирая губы: — Не делай этого, мудак, — прошипел он. Хоть Эрену и не понравилось, что Леви так своевольно поцеловал его, но он был благодарен, что он остановил его паническую атаку. Хотя теперь паника переросла в раздражение. Эрен посмотрел на брюнета, который пристально смотрел на него, даже не волнуясь, что его только что оттолкнули. Хоть его лицо ничего не выражало, но юноша заметил переживание глубоко в его глазах, и он ненавидел то, что это заставило его сердце пропустить удар. Он мысленно ударил себя. «Не стоит так горячиться из-за маленькой, почти несуществующей эмоции… Это Леви», — мысленно повторял шатен у себя в голове. «Он полный мудак. Он не заслуживает ударов», — подумал Эрен, имея в виду удары своего сердца, когда он увидел беспокойство в его глазах. «Он заслуживает удар кулаком. Возможно тогда его пустое выражение лица изменится на что-нибудь другое, — мысленно усмехнулся юноша. — Что он вообще делает в моей комнате? А еще лучше, что я здесь делаю? Я ведь был в гостиной…» — Что ты здесь делаешь? — спросил Эрен, оглядывая комнату, и останавливаясь на Леви, который все так же сидел с безразличным лицом, но беспокойство все еще ярко отражалось на дне его глаз. — Сам выяснишь, — ответил Леви, поднимаясь с кровати и подходя к двери. Его рука, как и он сам, остановились в нескольких сантиметрах от ручки. Эрен смотрел на его спину, ожидая, что мужчина заговорит, но тот ничего не делал. Было очевидно, что он хотел что-то спросить, и Эрен был почти готов услышать этот вопрос, но он знал, что тот спросит, и не думал, что сможет ответить. Поэтому Эрен был рад, что Леви просто вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, и оставил свой вопрос невысказанным. Эрен посмотрел на свои ладони. Теперь, когда его паника улеглась, а брюнет ушел, он смог мыслить яснее. Он был полностью окружен тишиной, и не знал, нравится ему это или нет. Он чувствовал себя одиноко, свежо и умиротворенно. «Что произошло прошлой ночью?» — спросил он сам себя, пытаясь вспомнить вчерашние события. Он помнил, как они пили пиво, как они говорили и смеялись, а потом все становилось размытым, будто он напился еще сильнее. Хотя не все было так уж и размыто. По крайней мере, он мог вспомнить некоторые моменты и расставить их вместе. Они двое сидели на диване, он помнил смех, в основном свой, а потом он затих. Леви засомневался, все ли с ним в порядке, и спросил у него, что ему снилось несколько часов назад. Эрен заверил его, что все нормально, а потом они говорили о том, что Леви был заместителем директора. Потом Эрен вспомнил себя, лежащего на коленях Леви, и как брюнет перебирал его волосы, и ощущение спокойства. Затем он поднялся, опираясь на плечи мужчины. Все прогрессировало, и следующее, что он помнил, это то, что они находились в коридоре и то, как он сунул руку в брюки Леви, даже не стесняясь этого. И помнил свой комментарий: — Начинаешь ржаветь, старик? Эрен прикрыл ладонями лицо, что уже начало краснеть из-за смущения. — О, Боже, — прошептал он, вспоминая все остальное. — По крайней мере, у нас не было секса, — сказал он облегченно. Он не знал, должен ли быть счастливым, из-за того, что Леви остановил это, или разочарованным. «Почему я должен быть разочарованным? Я не так хочу заняться с ним сексом. Я никогда бы не дал ему так легко», — подумал про себя Эрен. Хотя звучало так, будто он пытался убедить самого себя. — Глупый Леви. Всегда все усложняет, — пробормотал Эрен себе в ладони, а потом поднялся с постели и подошел к двери. Он чувствовал себя странно взволнованно и душ, вероятно, поможет расслабиться. Эрен вышел из комнаты и направился по коридору в маленькую ванную, которую ему разрешили использовать. Его ванная была не такой большой, как ванная Леви (не то чтобы он был там. Просто проходил мимо пару раз), но там был душ, туалет и умывальник с зеркалом на стене. Для него этого было достаточно. Когда Эрен зашел в ванную, то закрыл дверь и принялся снимать одежду. Его даже не волновало, что он кинул одежду как попало на пол, хотя комната была безупречно чистой. Он просто потом соберет ее и кинет в корзину для белья. Ощущение холодного утреннего воздуха на коже заставило его задрожать, и появилось желание вернуться обратно под одеяло в теплую постель. Эрен, не теряя времени, залез под душ и начал настраивать воду. Он сделал воду погорячее, но не сильно, потому что шатен не думал, что будет наслаждаться первой или второй степенью ожогов. Через некоторое время Эрен просто позволил горячей воде бежать по своему телу, опускаясь на мраморный пол и, поднеся колени к груди, положил на них голову. — Что я делаю?

***

— Что ты здесь делаешь? — спросил Эрен, оглядывая комнату и снова посмотрев на меня. Я просто безразлично смотрел на него, но знал, что он видит насквозь эту маску равнодушия. — Сам выяснишь, — сказал я, поднимаясь с кровати и подходя к двери. Когда я подошел к ней, то поднял руку и поднес к ручке, но остановился в нескольких сантиметрах от нее. Я хотел спросить его об этом раньше. Я хотел спросить, что такого приснилось ему, что вызвало паническую атаку. Я хотел спросить, случалось ли такое раньше. Я хотел задать все эти вопросы, но не мог их озвучить. Я не боялся или что-то вроде того. Как бы я ни волновался за Эрена, мне не стоило в это вмешиваться. Если бы он хотел мне рассказать, то я бы выслушал, но если нет, то и я не буду спрашивать. С этой мыслью я опустил руку на ручку и толкнул дверь. Я вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, и пошел по коридору. Было холодно, как и всегда по утрам. Но даже если и так, сегодня было как-то холоднее. Возможно, это потому что я не так тепло оделся, как следовало бы, или из-за того, что я оставил открытое окно на ночь. Причина могла быть одновременно в двух вариантах, или ни в одном из них. Когда я проходил мимо арки, ведущую на кухню, я остановился. На кухне всегда было холоднее, чем в любом другом месте в доме, и сейчас это не стало исключением. Интересно, может, лучше пойти в свою комнату и одеться потеплее… «Нет, кофе должен согреть меня», — и с этой мыслью я пошел в сторону кофе-машины. Я достал чашку и поставил ее рядом с кофеваркой. И прислонился к тумбе рядом, дожидаясь свой кофе, что должно занять какое-то время. Вздохнув, я запустил руку в свои грязные — что нехарактерно для меня — волосы, и, закрыв глаза, пустил мысли на самотек. В моей голове блуждали мысли об Эрене и то, что с ним происходит. Я не мог ничего поделать, но думаю, что он что-то скрывает от меня, и я ненавидел это. Но я не мог его винить в этом. «Ты потерял его доверие, ты бросил его и разбил ему сердце, идиот». Думаю, что не смогу заставить его рассказать мне все. Если он не хочет рассказывать, то я не буду больше спрашивать, но если он захочет выговориться, то я буду рядом, выслушивая его. А пока я могу только быть терпеливее с ним. Хоть он и утверждает, что ненавидит меня, я знаю, что это не так. Он просто не мог. И это сейчас говорило не мое эго. Я глянул на кофе-машину и заметил, что графин заполнился наполовину. Я был не в настроении, чтобы дожидаться, поэтому взял его и перелил содержимое в чашку. Там еще немного осталось, но если Эрен захочет кофе, то ему придется подождать. Я нуждался в кофе больше, чем он. Я взял свою чашку дымящегося кофе и, сев за кухонный стол, поставил чашку рядом и вздохнул. Я уставился на горячий черный напиток. Просто глядя на него, я почувствовал себя непринужденно и один его запах заставил мои напряженные плечи расслабиться. Люди разные. Каждый уникален по-своему. У всех свои способы успокаиваться, когда все вокруг в полном хаосе. Некоторые люди слушают музыку, некоторые рисуют, некоторые окружают себя положительными вещами, и затем, некоторые делают что-нибудь вредное. Я, конечно, не делаю ничего из этих вещей. Никогда не было такого времени, что мне нужно было бы уйти от хаоса жизни. Уверен, что было время, когда я чувствовал, что мне нужно взять передышку, но это не то же самое, когда пытаешься вырваться из реальности. Ладно, я отошел от темы. То, что я действительно хотел сказать, это то, что у каждого свои методы восстановления равновесия. Я пью много кофе и это помогает мне не спать. Иногда я пил его, чтобы расслабиться и увидеть хорошие вещи в этом мире. Курение тоже было моей вредной привычкой, которую я подхватил. Мне она не очень нравилась, но я все равно курил. С каждой затяжкой, я чувствовал, как сигаретный никотин успокаивает меня или, по крайней мере, делает спокойнее, чем я уже был. Это освежало. Если говорить о том, что еще меня освежает, то это был Эрен. Зная, что он здесь — хотя я также знал, что он не хочет здесь находиться — я чувствовал себя спокойно и совершенно расслабленно. Он был лучше никотина и любой чашки кофе. Просто знание, что он жив и всегда рядом, заменяло мне никотин, который нужен был мне для успокоения, потому что его присутствие имело тот же эффект.

***

Звук включающегося душа вырвал брюнета из его мыслей. «Должно быть, Эрен принимает свой утренний душ», — подумал он, беря чашку кофе, и, поднося ее к губам, сделал глоток, вздыхая, когда теплый напиток разлился по горлу. Леви собрался продолжить свои мысли, но послышался звук ключа, всунутого в замок, и входная дверь открылась, привлекая его внимание. Звук шагов раздался по коридору, и он почувствовал, как дернулся в раздражении. — Привет, коротышка, — сказала Микаса, подходя к брату и нагинаясь, чтобы обнять его, на что мужчина раздраженно зарычал: — Может ты перестанешь пихать свои ебаные сиськи мне в лицо? — прорычал он. Микаса засмеялась, отпуская брата, и села напротив него. — Это не моя вина, что ты такой короткий. К тому же, любой нормальный парень был бы просто в восторге, если бы в его лицо пихали таких красавиц, как эти. — Я не нормальный, — безразлично сказал Леви, делая еще один глоток кофе. — Ты прав, — ответила брюнетка, выхватывая чашку из рук мужчины и делая глоток, на что Леви кинул на нее злой взгляд. — Ты ходячая неприятность, — сказал он, и она только усмехнулась: — Да-да. Ты мне это уже говорил миллион раз, — ответила она. После этого образовалась тишина. Очень неловкая тишина. Микаса оглядела кухню, подмечая детали. Она была чистой, чего и следовало ожидать, ведь это была кухня Леви, и выглядела по-домашнему. Микаса не могла точно сказать, но она не чувствовала себя здесь по-домашнему. Было холодно и стерильно. И холод чувствовался из-за царившей зимы. То же самое можно было сказать и об остальной части дома (хоть Микаса и не видела его полностью, но полагала, что так и есть). Леви был обычным, но каким-то привлекательным и домашним. Хоть он и не чувствовал себя как дома. Не было тепла. Было холодно и сухо. Микаса взглянула на своего брата, который смотрел на свои сложенные в замок руки. — Так... как дела? Мы давненько с тобой не виделись и не разговаривали, — сказала она, пытаясь нарушить неловкое молчание. Леви не посмотрел на нее. Он просто пожал плечами и сказал: — Они скучные, как и обычно, — его голос был тихим и лишенный каких-либо эмоций. — Ну, ты все равно скучный человек, — ответила Микаса, отдавая ему обратно его же чашку, хотя там осталось не так уж и много кофе. Леви взглянул на почти пустую чашку, прежде чем допить остатки, и затем достал пачку сигарет из кармана и засунул одну сигарету между губ. — Все равно куришь, я вижу, — заметила Микаса, смотря, как Леви поджигает сигарету и глубоко затягивается. Он продержал дым внутри себя несколько секунд, прежде чем медленно выпустить его и непроницаемо взглянуть в лицо брюнетки. — Тебе нужно прекратить курить эту гадость, чувак. Это вредно, — сказала девушка, и Леви продолжал молча смотреть на нее, снова затягиваясь. Минуту или две они молча смотрели друг на друга, пока на лице Леви не появился недовольный вид: — Почему ты на самом деле тут? Микаса, застигнутая врасплох неожиданным вопросом, прищурила глаза: — О чем ты говоришь? Я ведь сказала, что приехала сюда, потому что не доверяю тебе Эрена, — сказала она, и ее брат нахмурился: — Ты не поэтому здесь. Ты ведь знаешь, что я с ним ничего не сделаю. А теперь скажи мне, почему ты здесь? — Знаешь, я не хочу говорить тебе настоящую причину, — вдруг стала серьезной девушка. — Кое-кто оборвал все связи с семьей, и не имеет права допрашивать меня, — сказала она тихим, угрожающим тоном. Леви не впечатлили ни ее грозный тон, ни ее слова. Атмосфера быстро стала накаленной, когда они впились в друг друга взглядами. Они были настолько поглощены в свои угрозы, что не заметили, как кто-то ворвался на кухню и сразу же ощутил на себе эту зловещую атмосферу. — Не могли бы вы, ребята, повременить с этой херней в такую рань? — прорычал Эрен, занимая место между Леви и Микасой, опасаясь, чтобы они не накинулись друг на друга и не перегрызли друг другу глотки. — Воскресенье должно быть мирным, — сказал он, опираясь локтями в стол, и кладя подбородок на ладони. После его слов последовало молчание и через некоторое время Эрен заметил, что взгляды брата и сестры были обращены на него. У Микасы вспыхнул румянец на лице, а Леви кинул на него плотоядную ухмылку. Эрен по очереди посмотрел на них обоих. — Какого хуя вы смотрите на меня, словно жуткие ублюдки? — спросил он. — Посмотрите, как вы оба похожи. От вас обоих мурашки по коже. — Эх, Эрен, — насмешливо протянул Леви, заставляя Эрена дернуться от раздражения. — Ты, может быть, забыл что-то надеть? — спросил он, и шатен кинул на него растерянный взгляд, прежде чем взглянуть на свое тело. Его глаза расширились в полном ужасе. Он все еще был голым, и единственное, что на нем было — это полотенце, которое, к счастью, висело на его бедрах. Наверное, он забыл, что должен одеваться после душа, живя в одном доме с Леви, но не настолько же. Ему стало немного слишком удобно в доме брюнета. Решив, что его не волнуют взгляды этих двоих, он окинул их скучающим взглядом: — Да ладно. Как будто вы оба не видели, что под ним, — сказал он и Леви прищурил глаза. Ему не понравилось, как это прозвучало. Ни капельки.