***
Эрен медленно открыл глаза после своего очень запутанного, но до боли четкого сна. Это было странным, поскольку чаще всего он забывал свои сны сразу после пробуждения, но в последнее время он помнил их. И большинство из них были не особо хорошими. Но было бы справедливо отметить, что этот сон был более… терпимым, чем остальные. Но, конечно, этот сон был странным. Эрен не совсем понимал, что происходило, но одно он понял ясно: Леви отказался от него. Я будто жду того, что никогда не произойдет… Эрен знал, что это был всего лишь сон, но он думал, что Леви действительно чувствовал именно это. — Я причиняю ему боль? — спросил он сам себя, глядя в потолок. «Но Леви тоже доставил мне много боли». По крайней мере, Эрен так думал. Он не мог ничего поделать, но чувствовал, как вся эта злость, вся эта ненависть были ничем, но и то, что произошло во сне, никогда не происходило. Ему нравилось говорить себе, что он ненавидит Леви, но он врал. — Я завожу его слишком далеко? — спросил шатен себя. — Я заставляю его терять надежду? Возможно, пришло время отпустить его. — Действительно ли я хочу этого? — спросил он себя. Действительно ли он хотел, чтобы Леви отказался от него? Нет, он не хотел. Считай, что он уже покойник. «Он имел в виду, что моя любовь к нему мертва? , — спросил он себя мысленно. Эрен принял сидячее положение и помотал головой. — Ах, перестань думать. Ты заработаешь себе головную боль. Этот сон ничего не значит. Просто выкинь этот и все остальные плохие сны, что тебе снились раньше». С этой мыслью Эрен сделал глубокий вздох и поднялся с постели. Он похрустел руками, ногами и позвоночникам, разминая кости. Он сделал глубокий зевок и пошел к выходу из комнаты. Сегодня было довольно холодно для весеннего утра, но терпимо. — Горячий душ должен согреть меня, — сказал он тихо сам себе. Сказав это, он имел в виду обычную скучную рутину своего дня.***
Когда Эрен закончил собираться, то пошел на кухню, чтобы заварить себе чашку горячего чая. И по привычке приготовил чашку кофе. Он знал, что прошло уже пять недель после его переезда сюда, но часть его все еще помнила совместное проживание с Леви, отсюда и чашка кофе, которую он готовил почти каждое утро. Не то чтобы Эрен очень часто готовил кофе Леви, когда жил у него, поэтому и привычка не должна была остаться. Но он заметил, что запах горячего напитка в каком-то смысле успокаивает его. Что было странным, потому что он совершенно ненавидел кофе. Тем не менее, он все-таки приготовил кофе, чтобы его кухня пахла так же, как и кофейня. Которая пахла точно так же, как и Леви. Ну, это не означает, что брюнет пах кофейней, просто это было чем-то вроде его естественного запаха. Эрен ненавидел это признавать, но настоящая причина, почему этот запах его успокаивал, была в Леви. Конечно, это было единственным объяснением этому странному явлению. И это не первый раз, когда он делал что-то, что напоминало бы ему о брюнете. Эрен помнил, как делал нечто подобное несколько лет назад. Запах кофе был единственным, что напоминало ему о Леви, кроме уборки. Но, конечно, уборка — это не то, что он любил делать, даже сейчас. Впрочем, он делал это. Живя с Леви, ты можешь либо убираться, либо быть избитым. Прожив с ним, тебя будет беспокоить даже маленькая пылинка. Но кроме приготовления ежедневного кофе, которое напоминало ему о Леви, он также убирался, и не только потому, что это нужно было делать, а и потому, что это тоже напоминало ему о брюнете. «Я привязываюсь к тебе? — спросил Эрен сам себя, отхлебывая чай. — Это смешно», — он усмехнулся, хоть и верил себе с трудом. Его смешок утонул в окружающей его тишине. Улыбка, которая играла на его губах, быстро потухла. — Конечно, последнее время здесь спокойно, — сказал он сам себе тихим голосом. Эрен обвел взглядом кухню. Она была не только тихой, но и пустой. С тех пор как Микаса переехала в собственную квартиру, что Эрену пришлось заставить ее сделать, он начал чувствовать, что в его доме стало тихо. И одиноко. Эрен не собирался врать и говорить, что ему здесь не одиноко. Жить одному — отстой. Вся его компания заключалась в псе Леви, а он был уже слишком старым. Все, что он делал в последнее время — это спал. Отсутствие шума действительно тревожило. Обычно к нему на выходные приезжали Микаса и Леви, хотя в большинстве случаев он пытался прогнать их. Эрен догадался, что привыкает к их присутствию и поэтому тишина казалась такой тревожной. — Если тебе одиноко и страшно, ты всегда можешь позвонить мне, чтобы я составил тебе компанию, я не против. «Это нелепо, — подумал шатен про себя, качая головой, чтобы прогнать ненужные мысли. — В любом случае, звонить ему было бы совершенно бессмысленно, мы же работаем вместе. Я все равно увижусь с ним. Не то чтобы я хотел… или, по крайней мере, хотелось бы думать, что это не потому что я хочу, — подумал он и сделал еще один глоток чая. — Ладно, это не важно». Когда он допил последние глотки чая, раздался стук в дверь. Эрен удивился, что услышал это, так как входная дверь находилась как минимум в двух комнатах от него, и учитывая толщину стен. — Кто-то встал не с той ноги, — сказал он сам себе, усмехнувшись. Он встал со своего места, поставил чашку в посудомоечную машину и вышел из кухни, направляясь в прихожую. Еще одна череда громкого, настойчивого стука раздалась по коридору, из-за чего Эрена передернуло. Чем ближе он подходил, тем громче до его ушей доносился звук. Он не знал почему, но в последнее время его уши стали очень чувствительными. Даже цвириньканье сверчка заставляло его вздрогнуть. Раздался еще один набор громкого и раздражающего стука, из-за чего Эрен съежился. — Ладно, ладно, блять, я уже иду, — прошипел он тихо сам себе, подходя к двери и открывая ее. — Господи Иисусе, блять, твой отец не учил тебя быть терпеливее? — прорычал Эрен, глядя на блондина, который стоял на пороге его дома. — Вы знали, что материться в присутствии своих учеников — неправильно и не профессионально? — спросил парень, отталкивая шатена в сторону и проходя в дом. — Ты знал, что вваливаться в чужие дома — грубо и незаконно? — саркастично спросил Эрен. Блондин лишь недовольно посмотрел на него, но ничего не сказал. — Ты рано, Хидеки-чан. Ты по мне скучаешь? — пошутил он, закрывая дверь, и пошел к подростку, который уселся на диван. — Обязательно. Кто будет скучать по вам? От вас одна головная боль, — сказал парень, отводя взгляд от мужчины. — В любом случае, я хочу попасть в школу пораньше. У меня на руках эссе по английской литературе, и если я не сдам его, то даже не знаю, что мистер Аккерман сделает. — Он довольно строгий, — заметил Эрен, доставая ключ от машины из подставки, что висела на стене, ближе к двери. — Вы не знаете и половины, — протянул блондин. — Он буквально останавливает урок за пять минут до конца, чтобы мы убрались. И если класс плохо себя ведет, то мы вынуждены убирать. Зубной щеткой. Зубной щеткой! И если он решит, что мы сделали что-то неправильно, то заставит нас переделывать. А если все так и останется неправильным, то он отправляет нас на наказание. — Ах, ну, он еще сказал мне, что учитель физкультуры увольняется и его попросили занять эту должность. Поэтому вы, ребята, скорее всего, будете с ним, — сказал шатен, из-за чего парень застонал от перспективы того, что Леви будет их учителем физкультуры. — Это будет ад. Почему бы вам не взять эту должность? — спросил он. Эрен пожал плечами: — Я не хочу. Кроме того, я думаю, что Леви больше подходит. Он, кажется, справляется с вами довольно неплохо, а я не знаю, смогу ли. — Но у вас хорошо получается, разве нет? — спросил парень, и шатен покачал головой: — Да, хорошо, но преподавать физкультуру и биологию — это разные вещи. Конечно, это почти похоже, поскольку в основном это фитнесс-тренировки и у нас в биологии это есть, но физкультура — это более свободный урок. Управлять кучкой отбросов будет довольно проблемно. Но Леви точно сможет сделать это. — Вы и Аккерман-сан, должно быть, очень близки, раз называете друг друга по имени, без уважительных приставок, — заметил подросток. — Просто потому, что мы называем друг друга по имени и не используем уважительные приставки — не означает, что мы близки, — сказал Эрен, исправляя блондина. — Ага, но вы, ребята, определенно что-то скрываете. — И зачем ты это сказал? — сомнительно спросил шатен. — Вас, парни, всегда можно увидеть вместе. Во время обеденных перерывов, после окончания учебы, даже на переменах, а иногда вы приходите в одно и то же время по утрам. Вы знали, что вы двое привлекаете к себе внимание? Тупой фан-клуб яоя уже начал шипперить вас. Они делали плакаты и прочее… Некоторые даже нарисовали додзинси*… Это стремно. — Меня действительно не волнуют такие вещи. На самом деле, я чувствую себя весьма польщенным. Они рисуют меня~, — пропел Эрен, на что парень закатил глаза: — Те штуки, что они рисуют, не должны особо радовать. Возможно, вам стоит взять копию у одной из этих девок и почитать? — предложил он. — Возможно и возьму, — нахально ответил шатен. — Короче, пойдемте уже. Я больше не хочу смотреть на ваше глупое лицо. Плюс, я уверен, что вы уже на стену лезете, лишь бы увидеться с Аккерманом-сан, — сказал парень с сарказмом, вставая с дивана, и пошел к двери. — Что-то не так? Ты подавленнее, чем обычно, — спросил Эрен. — Это не ваше дело, Йега-сан, — ответил подросток. — Давайте просто уже пойдем. Шатен вздохнул, но пошел за парнем, который уже вышел из дома и направился к его машине. Юноша вздохнул, покачивая головой, закрыл дверь, и когда он почти дошел до машины, то уловил боковым зрением Петру, что забирала свою почту. — Доброе утро, Петра-тян~, — поприветствовал Эрен, весело махая рукой. — Как тебе это чудесное утро? — поинтересовался он, и рыжая женщина закатила глаза. — Я не спала с часу ночи до самого утра из-за Мины-чан, — сказала она, имея в виду своего недавно родившегося ребенка. — Она заболела? — спросил серьезно Эрен. Петра и он уже не враждовали, и он уже не так сильно недолюбливал женщину. Он уже не ненавидел ее так сильно, как раньше, и старался быть толерантнее к ней. Он пытался быть хорошим соседом и разговаривал с ней всякий раз, когда видел женщину. Он даже однажды сидел с ее ребенком, когда они с Оруо захотели провести одну свободную ночь, чтобы никто не беспокоил их. — Я не уверена. Я везу ее к врачу сегодня. Надеюсь, что ничего серьезного… Я имею в виду, что когда она родилась, у нее были проблемы с сердцем, но я не думаю, что они могли вернуться. Я думаю, мы должны просто сходить и провериться, — сказала она. Эрен услышал в голосе женщины почти такое же беспокойство, как и в своем сне. Теперь, когда он подумал об этом, то Леви назвал женщину во сне Петрой, но ее голос звучал совершенно не так, как обычно. Может, тембр ее голоса во сне отличался от настоящего. Эрен не знал. — Ну, надеюсь, что там ничего серьезного. Я бы хотел постоять здесь еще и поболтать, но, к сожалению, у меня в машине очень нетерпеливый, заносчивый подросток, мне нужно в школу, — сказал он, поклонившись женщине. — Увидимся позже, — попрощалась Петра и направилась в дом. Эрен вздохнул в сотый раз за это утро и сел в машину на место водителя. — Вам действительно нужно было торчать там и разговаривать с ней? Знаете ли, я хочу попасть в школу, — пожаловался блондин, на чье нытье Эрен закатил глаза, поворачивая ключ в замке зажигания. — Серьезно, ты еще стервознее, чем обычно. Вы с отцом поссорились или что? — спросил он, на что парень замолчал. Эрен покачал головой. Парень действительно вел себя как-то отстранено. Он не был в своем обычном «я ненавижу весь мир, и все, что в нем находится» состоянии. Ну, был, но он казался еще подавленнее, чем обычно, как будто только что узнал, что кто-то убил его щенка или что-то вроде того. — Ничего такого. Ничего, чтобы вас касалось, — сказал парень обороняющимся голосом. Эрен ничего не ответил. Было слишком раннее утро, чтобы связываться с угрюмым подростком. У него было соглашение с блондином. Эрен каждое утро подвозил парня в школу. Он сказал отцу подростка, что не против подвозить его сына в школу и обратно, поскольку они находились рядом в общей сложности шесть часов в школе, так что это не было хлопотным. Эрен помнил тот день, когда познакомился с семьей Хидеки. Это было настоящим шоком. Три недели назад Эрен решил представиться соседу, которому принадлежал рядом стоящий дом и навестил его в попытке завести хотя бы пару друзей. Он не был удивлен, что хозяином дома оказался обычный мужчина лет тридцати-сорока. Он был удивлен, когда за мужчиной выпрыгнул его сын, и тот оказался его нелюбимым учеником (или, по крайней мере, блондин пытался таким казаться) Рю Хидеки. Это было шокирующе. Но он легко оправился от шока и принялся общаться с отцом подростка, хотя сам парень был явно против этого. Эрен узнал много нового о Чоу (так звали мужчину). Он узнал, что тот был работающим на дому журналистом одного известного журнала. Мужчина остался один с Хидеки, когда его жена умерла во время родов, и был единственным, кто мог присматривать за ребенком. Эрен предложил подвозить подростка в школу, на что парень мгновенно ответил отказом. — Зачем мне ездить с таким идиотом как вы? — спросил Хидеки, прежде чем смыться в свою комнату. На следующий день, перед школой, Эрен нашел у себя на пороге ждущего его подростка. — Я здесь не потому что хочу этого. Мой отец заставил меня, — сказал он и Эрен рассмеялся: — Я уверен, что это веская причина. И это была история о том, как Эрен познакомился с Чоу и стал подвозить его сына в школу и обратно. — Так что это за работа, которую ты должен отдать Леви? — спросил он, пытаясь заполнить тишину, которая окружала их. — Я же сказал, что это эссе. Вы глухой, что ли? — ответил подросток, хмуро смотря на шатена. — Слушай, я знаю, что обычно ты угрюмый и все такое, но сегодня ты ведешь себя как настоящий паршивец. Нравится тебе это или нет, но я старше тебя и ты должен высказывать мне чертово уважение, — сказал Эрен сурово. Шатен ненавидел, когда дети обращались с ним как Хидеки, думая, что это нормально, когда это определенно не нормально. — Да пожалуйста, — сказал подросток, когда они остановились на красном цвете. Эрен посмотрел на него, замечая, что щеки парня покраснели. — Может ты заболел? — спросил он, протягивая руку и прикладывая ладонь ко лбу подростка. — У тебя лицо покраснело и ты горишь, — сказал он и блондин отбросил его руку. — Я-я в п-порядке! Просто не трогайте меня! — Черт побери, ладно, — пробормотал шатен, качая головой. — Я просто хотел убедиться, что у тебя нет жара, не надо реагировать так, будто я домогался тебя, — проворчал он. — П-просто заткнитесь и езжайте! Эрен хмуро посмотрел на подростка и проворчал: — Неуважительные паршивцы должны ходить в школу пешком. Эрен вздохнул. Его утро началось не очень хорошо и он чувствовал, что день не станет лучше.***
Эрен был прав. Его день был не лучше. По какой-то причине его уроки прошли активнее, чем обычно. И под «активно» он имел в виду «чрезвычайно активно». — Как они позволяют детям делать такие вещи вроде этого? — спросил он сам у себя, наблюдая за подростками, которые сидели под деревом и курили. — Разве нет никакого закона о чем-то типа этого? — Что думаешь, произошло бы, если бы директор школы вызвал полицию? — спросил Леви, стоявший рядом с шатеном все это время. — Их бы выгнали… — ответил Эрен. — Я думаю, что это было бы не так уж и плохо… У этих детей слишком много свободы. Если бы некоторых выгнали, то я уверен, они бы научились ценить вещи больше. — Если бы их выгнали, то не было бы школы, — сказал брюнет. — А если бы не было школы, то мы бы остались без работы, — добавил он. — И, мы всегда можем найти новую работу, — ответил Эрен. — Это не то, о чем стоит беспокоиться. — Но не будет ли тогда скучно? — спросил Леви. — Что ты имеешь в виду? — спросил шатен, кидая на мужчину вопросительный взгляд. — Я имею в виду, что на другой работе было бы скучно. И хоть эта школа наполнена кучкой болванов, это расслабляет. Ты можешь не волноваться здесь, в отличие от мест, где есть строгие правила. Ведь «свобода» — это девиз этой школы. — Но без правил не будет ничего, кроме хаоса, — заметил Эрен. — Когда ты последний раз волновался о правилах? Ты был королевой нарушителей правил, когда был ребенком. — Ты говоришь так, будто мы старцы, — усмехнулся шатен. — И к тому же, ты был королевой одержимых чистоплюев, — ответил он, на что между бровей Леви залегла морщинка: — Если мы оба были женщинами, то это означает, что мы были лесбиянками? — О, Боже, — воскликнул Эрен, прикрывая глаза. — Не заставляй меня представлять это. Мне бы ни за что не понравилась женщина… Даже если бы я сам был ею, — прокомментировал он. — Я так не думаю. Я думаю, что даже если бы ты был женщиной и я был женщиной, то я бы все равно любил тебя. Меня бы не волновал наш пол. — Это мило, но может вы оба перестанете болтать и мы поедем домой, — прервал их раздраженный голос, на что глаз Леви нервно дернулся, когда он обернулся, чтобы посмотреть на того паршивца, который прервал такой прекрасный момент. — Тебе нужно умереть, не думаешь? Не только потому, что опаздываешь на назначенное время, но и потому, что перебиваешь взрослых во время разговора. — Ну, что поделать. После школьных занятий я не должен проявлять к вам никакого уважения. Кроме того, этот «взрослый», как вы говорите, должен отвезти меня домой, и поскольку у меня есть своя жизнь, то я бы хотел пойти и немного пожить, — выплюнул блондин, а брюнет и ухом не повел. — Эй, меня не волнует, был ли у тебя плохой день, но ты не должен разговаривать так со своими сэнсэями*, — отругал подростка Эрен, хватая его за ухо, на что тот вздрогнул. — И поверь мне, когда я говорю, что Леви отправлял детей в больницу, когда был мальчишкой как ты. Он сильнее меня и мог бы, наверно, сломать кому-то руку или две. И я не думаю, что твой отец хочет получить такой стресс сейчас, — сказал Эрен, отпуская покрасневшее ухо парня, и кинул на него грозный взгляд. — Тебе лучше остановить свое дерьмо, иначе я заставлю тебя идти домой пешком. — Да пожалуйста. Мы можем просто уехать? — спросил он, глядя на брюнета так, будто это он только что дергал его за ухо, как непослушного ребенка. Мужчина просто кинул на него холодный взгляд, настолько холодный, что мог бы потягаться с морозилкой. — Да, мы можем уехать, — вздохнул Эрен. Он был благодарен, что сегодня была пятница. Он надеялся, что сможет спокойно отдохнуть в эти выходные. — Ну, пока, увидимся в понедельник, — шатен помахал на прощание Леви, который только покачал головой: — Ты увидишь меня сегодня вечером. Не ложись рано спать, сопляк, — сказал брюнет, прежде чем развернуться и пойти к своей машине. — Пока, Эрен-чан~, — бросил Леви, выезжая с учительской парковки, и уехал. — Черт… Я могу наконец-то обрести покой? — спросил блондин. Эрен вздохнул: — Ну, поехали домой, — сказал он и парень залез в его машину. Менее чем за пять минут они выехали со школьной стоянки и направились по главной дороге. Их путь до дома должен был занять минут двадцать. Эрен решил поговорить с парнем и попытаться выяснить, почему тот вел себя так странно весь день. — Так… Как дела в школе? — начал он. — Почему ты не сдал свой английский? Я думал, что основная причина, почему ты пошел в школу так рано, была в том, что тебе нужно сдать эссе? — спросил шатен, но подросток просто его проигнорировал. Эрен вздохнул: — Тебе обязательно быть таким сложным? — пробормотал он. — Весь день ты был мрачнее тучи и я знаю, что обычно ты ведешь себя так дома, но в ту минуту, как только входишь в школу, ты цепляешь улыбку на лицо и изображаешь радость, но сегодня ты даже не знал, что делать. Я привык иметь дело с капризными подростками, но ты ведешь себя, как ребенок. — Что? Нам всегда говорили быть самими собой. Вы намекаете, что быть самим собой — это вести себя по-детски? — выплюнул наконец-то блондин. — Нет, я намекаю не на это, ты, паршивец, — буркнул шатен. — Я говорю о том, что ты был сам не свой. Просто скажи, что не так, и мы попробуем разобраться в этом. Ты поссорился с отцом? Твои друзья сделали то, чего не следовало, или, может быть, девушка тебе отказала? — Это не твое чертово дело! Серьезно… Почему тебе нужно лезть в чужие дела? Просто заткнись и не вмешивайся. Сиди и пей чай со своим тупым парнем Леви. Я уверен, что ему понравится, если ты засунешь свой нос в его "дело", — сказал парень с сарказмом и горечью. — Слушай сюда, парень. Я не знаю, что ты имеешь против Леви, и, откровенно говоря, мне плевать, но мои отношения — это мои и только мои отношения. Они тебя никак не касаются, поэтому предлагаю следить за своим ртом и за тем, что из него вылетает, — грозно сказал Эрен, останавливаясь на светофоре. Он был рад, что сегодня выбрал короткую дорогу к дому. Он не думал, что ему удастся просидеть с зазнавшимся подростком еще дольше. Он чувствовал себя чрезвычайно раздраженным и дрожащие руки на руле были тому доказательством. — Что с тобой не так? Леви и я даже не в тех отношениях, о которых ты думаешь, но даже если бы мы и были, то почему это беспокоит тебя? Я имею в виду, что не имеет значения, с кем я встречаюсь. Я просто твой учитель, а ты мой ученик, так что, с кем я встречаюсь, не касается к тебе никаким боком, — сказал Эрен, из-за чего вдруг блондин яростно переменился. — Почему это беспокоит меня? — спросил парень, с сарказмом посмеиваясь над своими собственными словами. — Почему это беспокоит меня? Отличный вопрос. Честно говоря, я думал, что ты уже смог понять это, но, видимо, у тебя в голове глухо как в танке, — выплюнул подросток. — Ты прав, я всего лишь твой ученик, с которым ты, видишь ли, не имеешь ничего общего, но я уверен, что это мое дело. Ведь Леви тот, с кем ты встречаешься, — блондин сделал паузу. — И я ненавижу его, — сказал он насмешливым голосом. — Я ведь сказал, что мы не вместе. Отчего, черт возьми, ты решил что мы с ним встречаемся? — сомнительно спросил Эрен, на что брови Рю взлетели вверх: — О, я не знаю. Может из-за нежности, что сквозит в каждом вашем действии… Может из-за тех любящих взглядов, что вы бросаете друг другу, и из-за того, что вы постоянно ласково прикасаетесь к друг другу. — Мы так не делаем! — попытался возразить шатен, но парень его прервал: — Да, делаете. Ты можешь не замечать этого, но те, кто вокруг вас, замечают это, — сказал он и Эрен покачал головой: — Хорошо, думай, как хочешь. Но я до сих пор не понимаю, почему ты так негативно относишься к мысли, что мы с ним встречаемся. Даже если у тебя есть претензии, чтобы ненавидеть его, я не понимаю, как то, что он встречается со мной, делает все еще хуже, ведь тогда бы ты ненавидел и меня тоже, я думаю. — Боже мой, насколько ты туп?! — крикнул парень. — Разве непонятно? Я ревную! — добавил он, стукнув себя ладонью по лбу. — Почему ты ревнуешь? — спросил Эрен, хотя он и сам знал ответ. Теперь, когда блондин рассказал ему все это, он смог сложить два и два, и понял причину его поведения. — Ты идиот, — сказал Хидеки, глядя на юношу. — Просто скажи мне. Почему ты ревнуешь? — настаивал шатен, хоть и знал, что этого не стоило делать. Он был рад, что они почти приехали домой. — Потому что… — блондин замолчал, глядя в окно. Они, наконец-то, подъехали к их улице, на что оба вздохнули с облегчением. — Почему? — упрямо спросил Эрен. — Потому что я люблю тебя! Теперь ты счастлив? Я сказал это. Я ревную, потому что у него есть то, что хочу я, и я знаю, что он собирается забрать это! — наконец-то крикнул подросток, из-за чего Эрен дернулся, вильнув машиной. Воцарилось молчание после этих слов. Оно лежало до тех пор, пока Эрен не доехал на свое место и не припарковал свой автомобиль возле дома. Они оба сидели некоторое время в тишине, пока юноша не открыл рот: — Хи… — попытался он, но парень вдруг схватил свои вещи и резко выскочил из машины, добежав к своему дому буквально за десять секунд. Блять… Его жизнь серьезно усложнилась.***
Позже, тем же вечером, Эрен приготовил себе вкусную еду, поел, убрал за собой и направился в ванную, где принял отличную, расслабляющую ванну с пеной. Потом он приготовил себе миску попкорна с маслом, нашел кино и сейчас пытался смотреть его и не думать о том, что произошло между ним и Хидеки. Эрен с треском провалился. Он даже не представлял, что происходит в фильме, который он смотрел, едва притронувшись к попкорну. Его способность сосредотачиваться на фильме ограничилась пятью минутами, прежде чем его мысли поплыли к нечто иному. Например, к тому, что сказал Хидеки. — Потому что я люблю тебя! Эти слова продолжали играть в его голове снова и снова. Будто испорченная пластинка остановилась на одном предложении. Эрен не мог понять, почему подросток сказал это. Он знал, что тот никак не мог так пошутить, особенно над своим учителем. Ну, юноша хотел думать, что парень шутит, потому что это было странным и неправильным. Вернемся к основной теме. Блондин дошел по отношению к нему к отметке «любовь», что очень обескуражило шатена. Подросток всегда был саркастичным и холодным к нему с тех пор, как они встретились несколько месяцев назад. Они постоянно грызли глотки друг другу и бросали оскорбления в адрес друг друга. Эрен знал, что это просто такой тип взаимоотношений, но он никогда не давал или получал намек на любовь от парня. Конечно, он начал замечать изменения в поведении подростка в последнее время. Блондин стал тише и нервно вился вокруг него — Ах, это безнадежно… — сказал Эрен сам себе, выключая телевизор, и поставил попкорн на стол. Он откинулся в кресле, уткнувшись спиной в мягкие подушки Он провел ладонью по своим волосам. — Почему со мной постоянно происходят какие-то сложности? — пробормотал он. — Сначала вся эта история с Леви, потом с Микасой, теперь еще и это. Боже, мне нужен перерыв, — сказал он тихо сам себе. «Во всем этом даже нет смысла…» — подумал шатен про себя. Он собирался выдрать себе несколько прядей волос от досады, как стук в дверь привлек его внимание и остановил его от возможного выдирания волос. Он встал с обеспокоенным вздохом, и тяжелым шагом направился к двери. — Кого там принесло, — пробормотал Эрен, не уверенный, слышал ли его тот, кто находился за дверью или нет, но его это не волновало. У него выдалась плохая неделя и сегодняшний день оказался, конечно же, вишенкой на торте. Ему не хотелось сейчас ни с кем разговаривать. Сейчас он хотел просто лечь и проспать ближайшие двадцать четыре часа. Раздался новый стук по деревянной двери, и когда Эрен добрался до прихожей, ему пришлось побороться с угрюмым видом, и, сделав глубокий вздох, он открыл дверь. — И почему я не удивлен? — спросил он сам себя, глядя на мужчину перед собой. Конечно, это был Леви. — Я сказал, что приеду сегодня, — сказал он, и шатен кинул на него забавный взгляд: — Знаешь, уже десять часов вечера. А вдруг я спал? — спросил он, подняв брови. Эрен отступил на шаг назад, позволяя Леви пройти. — Я знал, что ты еще не ложился спать, — прямо сказал мужчина, снимая свое пальто и вешая его на крючок рядом с дверью, и снял обувь. — И что заставило тебя так подумать? — с сомнением спросил Эрен, проводя брюнета в тускло освещенную гостиную. — Потому что я сказал тебе не ложиться спать, — ответил Леви, кидая взгляд на юношу, говорящий о том, что шатен был идиотом. — Эй, только потому что ты скажешь мне что-нибудь, не означает, что я собираюсь делать это. Ты не моя мать, мудак, — сказал Эрен не серьезным, а веселым тоном. — Почему здесь такой бардак? — спросил брюнет, на что юноша закатил глаза. Эрен вздохнул, когда они сели на диван: — Это даже не бардак… К тому же… сегодня пятница, — сказал он, используя день недели как оправдание. Не то чтобы его дом был сильно грязным. — Где твой пес? — спросил брюнет, обыскивая взглядом комнату, в поисках комка шерсти. — Он потерял сознание перед миской с едой от ее содержания, — прямо сказал Эрен. — Он такой уже старый… Не думаю, что он долго протянет, — добавил он. — Тебе не кажется грустным говорить об этом? — спросил Леви. Шатен пожал плечами: — А должно? Он просто пес. Я, конечно, люблю его, но если он умрет, то я ничего не смогу с этим поделать. — Я просто подумал, что ты бы расстроился из-за этого. Ты всегда был тем, кто быстро привязывался к чему-то, а потом расстраивался, когда терял это, — сказал мужчина. — На самом деле, большинство людей делают так. Это в нашей природе — привыкать к чему-то, а потом страдать, когда мы теряем это. — Ты так говоришь, будто сам испытывал это, — прокомментировал юноша. — В любом случае. Почему ты здесь? — спросил он, откидываясь на подушки дивана и устраиваясь поудобнее. — Если честно, то просто так. Я просто хотел провести немного времени с тобой, — сказал брюнет беспечно. — Это неправильно, что я хочу провести время с человеком, которого люблю? — спросил он, выгнув тонкую бровь. Эрен отвернулся от него. Он ненавидел то, что Леви мог так свободно говорить о таких вещах, не смущаясь этого. Он иногда не знал, шутит мужчина или нет, когда тот так серьезно говорит «люблю». — Пожалуйста, не надо играть с такими словами, как это. — Я никогда не играю таким, ты ведь знаешь, — сказал брюнет мягким и почти что любящим тоном. — Я говорил тебе это раньше и скажу сейчас. Я люблю тебя, — сказал он нежным голосом. Его слова, его тон заставили сердце Эрена ускориться, а щеки покраснеть. — Как тебе угодно, — сказал шатен, отмахиваясь от слов. Он действительно ненавидел то, как его сердце начинало биться, когда брюнет говорил такие вещи. Он хотел бы сказать, что это из-за неловкости, но он знал, что это не так. — Так, почему ты такой вялый? — спросил Леви, переходя на другую тему. — Что заставляет тебя думать, что я «вялый»? — сомнительно спросил юноша. — Что ж, твоя осанка дерьмовее, чем обычно, ты слегка побледнел, и ты не угрожаешь мне, когда я клеюсь к тебе. Эрен вздохнул: — У меня просто была плохая неделя, — сказал он. — И Хидеки был главной причиной. Я думаю, что из-за него у меня сегодня поседело несколько волос… — пошутил он, тихо усмехнувшись. — Так, ты подчеркнул, что что-то случилось именно сегодня. Что-то произошло по дороге домой? — Полагаю, можно сказать и так, — сказал Эрен неловко. — Он сказал, что любит меня, — сказал он, ощущая себя еще больше неловко. Спустя несколько секунд полной тишины, брюнет рассмеялся, одновременно шокируя и раздражая шатена. — Почему ты смеешься? Это не смешно! Что бы ты почувствовал, если бы парень, моложе тебя лет на десять, подошел и признался тебе в любви?! — воскликнул Эрен, которому не понравилась, что вся эта ситуация была высмеяна. — Я бы ничего не почувствовал. Ведь это происходит все время, — сказал мужчина, когда смог успокоить свой смех. — Что ж, раз ты такой умный, то почему бы тебе не сказать мне, что я должен делать? — спросил юноша саркастично. — Ты не должен ничего делать. Если тебе не нравится пацан, то так и скажи это. Если он утверждает, что «любит тебя», то он примет отказ, — сказал Леви небрежно. — Он не похож на парня, который обрадуется чему-то подобному. — Ты никогда не узнаешь. Вполне возможно. Я не знаю, мне раньше никогда не говорили «Я люблю тебя», — ответил брюнет. — Ты же сказал, что это происходит с тобой все время, — заметил Эрен, кидая на мужчину недоверчивый взгляд. — Это происходит все время. Я просто сбегаю, прежде чем слова «Я» и «люблю тебя» слетают с их губ. — Что ж, прямо как твои глупые признания, которые застают меня врасплох. Я не ожидал этого и я не знаю, что делать с учеником, который признается мне в любви, — сказал шатен, вздохнув. — Я вообще не знаю, что делать с любым, кто признается мне в любви, — признался он. — Со мной ты хорошо справляешься, — сказал Леви, на что юноша пожал плечами: — Когда ты это делаешь — это другое, — сказал он, полностью стерев ухмылку с губ брюнета. — И чем это отличается? — спросил он. — Я просто чувствую себя естественнее, когда говоришь ты. Когда другие говорят такое, я чувствую себя странно. — И когда ты говоришь это, ты не чувствуешь себя странно? — спросил сомнительно брюнет. — Ну, я бы не сказал, что чувствую себя странно, просто… Это не кажется неправильным, когда такое говоришь ты… — сказал Эрен, а затем прикрыл ладонями лицо. «О Боже, что за хуйню я несу? Выглядит так, будто мне нравится, когда он говорит такие вещи». — Эрен, — тихо позвал Леви. Юноша не мог остановить себя и убрал руки, взглянув на мужчину. Может, это было из-за его голоса, а может, он просто хотел выглядеть вежливо, он не знал. — Что? — спросил он и удивился, когда брюнет ему улыбнулся: — Я люблю тебя, — сказал он низко и соблазнительно. Щеки Эрена сразу же покраснели, когда слова были произнесены. «Почему мне всегда приходится краснеть… Ей-Богу, блять, веду себя как старшеклассница». — К-как хочешь, — «Теперь еще и заикаюсь! Почему я не могу просто сказать ему, что тоже люблю его? Боже, почему я вообще подумал об этом? Со мной что-то не так». — Я еще не закончил. Не мешай человеку, когда он делает «глупые признания», — сказал Леви, в шутку зарычав в конце. — Нет, я ду… — начал Эрен, но его заткнул неожиданный поцелуй прямо в губы. Его глаза расширились, смотря прямо в холодные, уже теплеющие, глаза серебристо-серого оттенка, которые были так близко к его собственным зеленым океанам. Эрен так потерялся в чужих глазах, что даже не заметил, как сам ответил на поцелуй и прикрыл глаза. Однако он не сразу это заметил, единственное, что он видел — темнота; все, что он чувствовал — это Леви. «Мне, вероятно, не следует этого делать», — подумал он про себя. «Это неправильно…» — подумал он, когда брюнет сплел их пальцы вместе и сжал их. «Это неправильно…» — подумал он, когда Леви скользнул по его нижней губе. «Это неправильно…» — подумал он, когда сам раздвинул губы, позволяя мужчине проникнуть языком в его жаркий рот. «Это неправильно, да?» — подумал он, когда их языки сплелись вместе, чувственно, пробуя на вкус друг друга. «Нет, — подумал он, крепче сжимая ладонь Леви, что держала его собственную. — Это идеально». Оба оторвались друг от друга. Их ладони все еще переплетались, аккуратно держа друг друга. — Я люблю тебя, и я хочу, чтобы ты стал моим, — сказал брюнет тихим, хриплым голосом. Эрен почувствовал, как его лицо краснеет еще больше, заставляя кожу гореть. Он поднял свободную ладонь и прижал к своей щеке, прикрывая глаза. Он не смог сдержать улыбку, которая появилась на его губах. Сейчас это было невозможным. «Ах… Кажется, я влюбился в этого ублюдка». — Почему ты должен говорить и делать такие смущающие вещи? — спросил Эрен скорее сам у себя, чем у Леви. — Хорошо. Знаешь, я сдаюсь. Я возвращаюсь к тебе. Не потому, что хочу или вроде того. Мне просто надоело твое нытье и глупые попытки соблазнить меня, которые совершенно не работают. Леви улыбнулся. Он поднял свою свободную руку и взял его ладонь, которая прикрывала лицо Эрена, в свою, заглядывая ему прямо в глаза. Эрен чувствовал, будто тот смотрит прямо вглубь его души, рассматривая каждую деталь. Он хотел что-то сказать брюнету, но шокировано замолчал, когда тот коснулся его лба нежным, любящим поцелуем, сжимая обе его руки. — Ты всегда плох, когда дело касается лжи, — сказал он, на что шатен надулся. — Я люблю тебя, Эрен. — Д-да как хочешь.