Развлечения по субботам

Глава 3. Вся пятница была ужасной. До вечера. Вечером два факультета собрались в общей гостиной, это было уже привычным делом. Поттер с Уизлетой расположились в кресле у камина, Малфой справа от них в своем, его свита вокруг. Все рассеялись по гостиной небольшими компаниями, но в то же время были вместе.  — Знак ГТО на груди у него, больше не знают о нем ничего! — Нотт, довольный своей шуткой, сложил руки на груди, подпирая колонну у камина. — Да, Поттер, то что пишут в прессе, мягко говоря, — неправда. Нам интересна правда. Думаю меня поддержат не только слизеринцы. — В зале загудели, соглашаясь и кивая на слова Малфоя. Он сосредоточенно рассматривал старосту львятника. От такого взгляда Гарри вжался в кресло, перед глазами стояла закладка с его инициалами. Джинни сжала его руку в своей. — Я… я не хочу рассказывать подробности своей жизни! — он почувствовал, как внутри поднимается волна раздражения и злости. — Если я захочу написать свою биографию, я обращусь к специалистам. Достала эта тема. Малфой довольно развалился в кресле, закинув ногу на ногу, и подпер рукой щеку. — Не ломайся ты, мы не ждем от тебя рассказов о твоей интимной жизни, расслабься, Поттер. Ты появился в магическом мире в одиннадцать лет, как снег на голову. Никто ничего не знал о тебе. Только слухи. Знаешь, что только не придумывали о тебе? Байки слушали перед сном как сказки! — Малфой, и ты слушал? — Гарри расплылся в улыбке представив, как Нарцисса рассказывает Драко перед сном о прекрасном принце — Гарри Поттере, и откровенно громко расхохотался, запрокидывая голову от смеха, его ладонь прижалась к животу и он согнулся продолжая смеяться. Настроение улучшилось. И даже рассказ о себе не казался уже таким страшным и безумным. Драко смотрел на Поттера снисходительно, как на больного, но заразительный смех подкупал, непроизвольно вызывая улыбку. — Я не буду спрашивать, что тебя так рассмешило, ты знаешь, что ты безумен? Какая резкая смена настроения! Это пугает. — Староста Слизерина поправил для вида белоснежный воротничок и ослабил галстук. Паркинсон молча наблюдала за этой парочкой, иногда что-то записывала в свой блокнот, и как только Гарри успокоил свой приступ истерики, прокашлялась в кулак, привлекая внимание к себе: — Мы нашли тему твоего задания по субботам. — Заявила хитрая слизеринка. — Эй, вы серьезно? — Гарри открыл рот от возмущения. — Да, кто за, поднимите руки! Руки подняли все находившиеся в помещении. — Хорошо, я повешу на доску список желающих участвовать в субботних играх. Кто себя вносит в список, тот автоматически принимает правила. Разглашение и ложь наказываются! Магию не обмануть. Гарри обреченно уронил голову на руки перед собой. На макушке забавно торчал завиток волос, и Драко легонько дернул за него. — Поттер, не умирай, не поможет! Панси, листок у тебя? — Малфой протянул руку и взял у зачинщицы всей этой вакханалии свернутый в трубочку пергамент. Он развернул его, пробежав взглядом по именам. Из гриффов были только Симус и Джинни Уизли. Остальные, трое из Когтеврана и пятеро из Пуффендуя. — Оу, Поттер, твоя подружка уже поставила свою подпись, — удивленно, с нотками раздражения в голосе произнес Малфой. Он всегда говорил о Джинни, словно ее не было в комнате. Гарри посмотрел на листок как на слизня, осторожно взял в руки уставился в список: — Смотрю «змеи» почти все в сборе. — Так нам не привыкать, мы вообще дружный факультет, если ты еще не заметил. — Драко вытянул ноги, невзначай задев узким носком туфли ногу Гарри. Голова была чуть наклонена набок, а указательный палец поглаживал по щеке. Во взгляде веселились черти. Джинни Уизли сверлила его взглядом, но Малфой делал вид, что не замечает этого взгляда. Панси подошла к Гарри. — Могу упростить задачу. До Нового Года у нас три месяца, это четырнадцать-пятнадцать суббот, но нас много, и не все вечера будут твоими, — слизеринка ухмыльнулась, — так что, пять будет достаточно. Первый — из детства, второй — школьные приключения, мы о них столько наслышаны, но все такое заоблачно-сказочное. Третий рассказ — самое страшное. Четвертый — позорное или трусливое, и наконец, пятый рассказ — самое счастливое в твоей жизни. — Панси забила последний гвоздь в гроб Поттеру и расплылась в обворожительной улыбке. — Это ко всем относится? Или я один такой везучий? — Гарри не знал что ответить, все мысли путались. Он волновался, ослабив удавку галстука. — У всех разные задания, зачем давать человеку то задание, которое он с легкостью выполнит? — Нотт выдал очевидный вердикт. — А какое у Малфоя? — Джинни видела, как ее парню некомфортно. Она знала, что Гарри ненавидит о себе говорить, для него это сложно. Поэтому решила своеобразно поддержать. Заодно стереть с довольного лица Драко его улыбочку. — О! У Драко задание тоже не слабое, но скорее оно сложное для него лично, нежели для тебя, Поттер. — Гойл и Забини переглянулись, они были в курсе. Панси накануне рассказала им, что задумала. — Паркинсон, если мне не понравится, я пущу тебе в лоб Аваду. — Драко даже позу поменял, прямая спина напряглась и плечи расправились. От расслабленного вида не осталось и следа. — Да конечно, Дракончик, тебе не понравится! Пугай сколько угодно, или ты забыл, что твое имя в первой строчке списка? Малфой капризно скривил губы, но промолчал. Завтра первая суббота, назад пути нет. Он внимательно следил за рукой Гарри, который выводил свое имя в списке. И когда была поставлена последняя буква — выдохнул. Поттер почувствовал как по телу прошло тепло, магия включила его в свой список. Он посмотрел на Джинни. — Ты не знаешь, почему у меня патологическая потребность встревать куда-нибудь? Подруга Поттера пожала плечами. — Если человек идиот, то это надолго, — сам себя оценил Гарри, за что получил одобрительные улюлюканья от Нотта. — Меня радует твой здоровый подход к мнению о себе, не скромничай, Герой. — Так что там с заданием Малфоя? — Гарри не дал съехать с темы. — Вы обязательно узнаете о нем, но завтра, ибо пока он не выполнит свое задание, мы не сможем продолжить, — оборвала его Паркинсон. — Утром каждой субботы участники получают свои журавлики, вы не пропустите этого. Драко, твоя птица счастья прилетит к тебе на завтраке. Гойл вздохнул и постучал Драко по плечу в знак поддержки. — Все, кто хотят принимать участие, у вас последний вечер на раздумья, завтра в восемь утра список будет закрыт. — Нотт повесил листок у камина, приклеив его магией, чтобы никто не смог оторвать. В это время в зал вошли Рон и Гермиона: — Мы пропустили что-то интересное? — Грейнджер, вы пропустили самое важное, что могло произойти за этот год в Хогвартсе. — Блейз скривился от их довольных лиц. У Рона на лбу было написано чем они занимались весь вечер. Вот уж кому нельзя в разведку. — Забини, им и без нас хорошо, это же очевидно? — Паркинсон подошла к Гермионе. — Ты с нами или против нас? — она указала на список указательным пальцем. Грейнджер посмотрела на Рона, взглядом спрашивая его мнение: — Хочешь, записывайся, я пас. Рон раздраженно развел руки, выпуская девушку из объятий. — Не будь занудой, Рыжик, никуда твоя Грейнджер не денется, не съедим мы ее. — Панси дернула гриффиндорку за руку, подталкивая к камину, вложив в руку перо. Гермиона с минуту боролась со своей совестью и желанием — победил интерес. На пергаменте красовалось имя Гермионы. Она глупо улыбалась Гарри и Джинни, чувствуя с их стороны поддержку. — Рональд, захочешь, до утра еще есть время. — Гарри зевнул и посмотрел на часы. — Драко, у нас обход, расходимся, — ученики стали потихоньку расходиться, а Драко и Гарри ушли патрулировать коридоры Замка. Им уже порядком надоело разгонять из темных углов вездесущие целующиеся парочки. Они дошли до Астрономической башни, застав там Полумну и Невилла. — Хоть вы не бродите после отбоя по замку! — Гарри улыбался. — Правила писаны для всех. — Ты же не будешь снимать с нас баллы, Гарри Поттер? — пропела своим тихим голоском Лагвуд. — Мы с Невиллом смотрели на звезды, сегодня особенная ночь, если загадать желание, то оно сбудется. Вы, наверное, слышали о лучнике Орионе со звездным поясом и о созвездии Льва? Если стрела лучника попадет вам в сердце, ваше сердце познает любовь. — Луна мечтательно взирала на небесное полотно, а Невилл пожал плечами, глупо улыбаясь старостам. Он нежно обнял за плечи свою странную подругу и молча повел в сторону Когтевранского крыла. — Поттер, с тебя пять очков, — Малфой посмотрел на небо и раздраженно дернул головой. — Вот чушь-то. Она всегда такая странная? Помнится, ты ходил с ней на свидание на шестом курсе. — Ходил, не с Ромильдой Вэйн же мне было идти, — Гарри тихо рассмеялся и рассказал Драко историю про конфеты и Рона. Драко даже посочувствовал Уизли, когда узнал про отравление. Правда за этими воспоминаниями пришли другие, менее веселые. Прошлое не давало покоя, даже если о нем молчат, это не значит, что оно отпустило. В полночь часы на башне оповестили старост, что уже поздно гулять по замку даже им. Каждый раз, когда они проходили мимо стены, где раньше была выручай-комната, Драко как-то неестественно шарахался в другую сторону и прижимался к противоположной стене, пока они не покидали коридор. Конечно же он пытался скрыть испуг, надевая на лицо маску безразличия и брезгливости. Вот только страх побеждал, и выглядело все это комично. Поттер корректно молчал, делая вид, что не замечает странного поведения Малфоя. *** Утром, как и обещалось, список был закрыт, к нему добавилась парочка — Луна и Невилл, — и пара парней из Пуффендуя. Так же Рон Уизли. Малфой на завтраке зацепился языком с Уизли, вернее Рон первый начал задирать Драко по поводу задания, которое как раз летело бумажным журавликом над столами, и опустилось Малфою на плечо. Слизеринский стол притих, ожидая реакции. — Нет! НЕТ! Ты не можешь так со мной поступить… — последнее слово он произнес почти шепотом. Толку от крика было ноль. Это сделка. Драко сжег бумагу и презрительно смерил взглядом Паркинсон. — Спасибо дорогая, я счастлив. — Больше Малфой не произнес ни слова, молча доел без аппетита завтрак и покинул зал. — Что за задание-то? — Уизли толкнул плечом Нотта. — Драко должен открыть выручай-комнату, без нее мы не сможем играть, ибо в общем зале в подземельях это невозможно, много лишних глаз, а комнаты старост маленькие для нас всех. Это же очевидно, что нам нужно убежище. Поттер все слышал, хоть и сидел спиной к Нотту и через пролет. Он допил тыквенный сок и развернулся к говорящим: — Вы знали, что он за километр обходит восьмой этаж, тем более комнату, в которой чуть не погиб. — Да, еще там погиб Кребб, и Драко винит себя в его смерти, — по сиплому надрыву в голосе было ясно, как тяжело об этом говорить Гойлу, но он был там и тоже все видел. — Чушь, после того, что мы устроили там весной, эта комната никогда больше не откроется нам. — Гермиона тоже встала из-за стола и отряхнула короткую юбку. — Вот поэтому ее должен открыть Малфой. Он должен это пережить и отпустить. Что тут непонятного? — Панси прикусила себе губу и сжала кулаки — Он мой друг. Да не смотри ты на меня так, Поттер. Ты же понимаешь мотивы? Гарри вздохнул и кивнул. Он понимал, но считал это жестоким заданием. — Помогать нельзя никому, иначе не засчитается. Список не даст нам вмешаться. — А когда задание считается законченным? — Луна и Невилл стояли неподалеку и наблюдали за разговором. Все обернулись на ее голос. — Когда имя того, кто исполняет задание, окрасится в синий цвет, — Блейз подошел к Гермионе и обнял за талию, как он часто обнимает Панси, на что Миона от удивления открыла рот и скинула руку Забини, а Рон наставил на него палочку. — Но-но, малыш, не кипятись, я не обижал твою девушку, всего-то обнял, что тут такого? — Блейз откровенно издевался, но парни знали, что дуэли не будет, в общем зале точно. На них смотрели преподаватели, а директриса уже шла к ним. — Мистер Забини, вы же не хотите остаться в субботу на отработку? Тот панически замотал головой — Субботу? Нет, не субботу, и почему только я? Уизли достал свою палочку, заметьте. Рон вернул палочку в футляр на поясе. — Все в порядке, профессор Макгоннагалл. Мы уже уходим. Минерва молча поджала губы, что выражало её крайнее негодование. Она дождалась, когда компания разойдется по своим делам, и удалилась к себе. Вечером, когда Малфой ушел на восьмой этаж, приказав никому за ним не ходить, буквально испепелив каждого взглядом: — Поттер, тебя это касается в первую очередь! — Драко ткнул указательным пальцем ему в значок старосты. — Не усложняй мне и без того сложную задачу. Гарри ничего не ответил, отступив на шаг назад, тем самым пропуская Драко к выходу из подземелья. Все дружно уставились на список. Через час Поттера позвал к себе Слизнорт, он прихватил мантию-невидимку, радуясь своей везучести. Его бы никто не выпустил, все знали, что он рванет за Драко. Уже на выходе Рон окликнул друга: — Гарри, ты же не будешь нарушать правила? — Рон, я староста, конечно я не буду нарушать правил школы. — Раздраженный голос на повышенных тонах. Пока Поттер выслушивал очередной бред о своей уникальности и почетной доске, на которую Слизнорт собрался повесить фото Гарри, то пропустил половину слов, только кивал как болванчик, лишь бы побыстрее уйти от декана. Через сорок минут бессмысленного на взгляд Гарри разговора, Слизнорт все же отпустил горе-героя, взяв обещание, что они выступят для газеты «Пророк» на следующей неделе. Гарри накрыл себя мантией-невидимкой и бегом, перепрыгивая через лестницы, оказался на восьмом этаже. Его дыхание участилось от бега, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Спрятавшись за углом, (прятался по привычке) он отдышался, чтобы дыхание не выдавало присутствия. Драко сидел на полу у стены, где должна была появиться дверь выручай-комнаты и вздрагивал. В таком состоянии никакая комната не откроется, концентрация нужна. /Мысли — воспоминания Драко. Огненная пасть адского пламени преследовала Драко, он с криком подгоняет Крэбба и Гойла к выходу, перед ними рушатся полки, везде огонь, уже не вырваться из кольца. Дым мешает дышать, даже не чувствуется жара от огня, страх сильнее. «Я не смог удержать Крэбба, он упал в пасть огненной змеи, которую сам же и запустил». Перед глазами стоял сон, что часто снится, не отпускает. Малфой вытер красные глаза, его лицо было все в красных пятнах, нос припух./ Поттер сжал ладони в кулаки, но не сдвинулся с места, жалость — последнее, что нужно Малфою. Как только Гарри уверил самого себя в правоте своих действий, Малфой словно почувствовал его, что в него верят. Он поднялся с пола, горделиво выпрямив осанку. Закрыл глаза и замер. Поттер машинально сделал то же самое. Но он не помогал открыть комнату, он отчетливо представил Малфоя — сильного и уверенного в себе. Такого Малфоя, которого хотел видеть, которым легко восхищаться и гордиться. Поттер вспомнил, как они сидели на астрономической башне и смеялись, общаясь о всяких пустяках. Как тогда было спокойно и легко с Драко. От воспоминаний отвлек скрип открывающейся двери, он улыбнулся и быстро покинул этаж. Дальше Драко сам справится. Он был в этом уверен на все сто. Через полчаса Драко вернулся в подземелья, где его встречали радостными криками и поздравлениями. Драко выглядел довольным, но уставшим. Он несколько раз проверил свое имя в списке. Оно светилось синим. Он поглаживал пальцами по буквам и улыбался, когда наконец его глаза оторвались от своего имени, он поймал поттеровский взгляд и получил одобрительный кивок. Забини заикнулся о том, чтобы Драко рассказал как он открыл комнату, но Драко наотрез отказался от затеи: — Блейз, я выполнил задание, не проси от меня большего. Забини обреченно вздохнул, он знал, что из Малфоя больше ничего и под пытками не вытянуть. — Сейчас всего девять вечера, может в выручай-комнату слушать рассказ Поттера о его замечательном детстве? — предложила Панси. — Но разве это не на следующей неделе? — Поттер не был готов к такому повороту. — Правила не запрещают несколько человек за вечер, если все согласны, я отправлю тебе птичку. — Панси выдрала из блокнота лист и под гул учащихся, которые естественно были не против, написала задание, и свернула листок в журавлика, отправив в сторону опешившего героя. — Драко, ты соорудил нам уютное гнездышко? — Гойл смотрел на Малфоя так, словно просил прощения, но Драко его проигнорировал. — Нотт, у тебя еще осталось огневиски? — Драко подошел к Тео. — Думаю оно сейчас не помешает. Мы все под неразглашением, так что не страшно нарушить парочку запретов. — Он подмигнул Паркинсон и вся орава направилась в выручай-комнату. *** — Ого! Тут даже курилка есть! Драко, ты волшебник! — курящие тут же облюбовали удобный диван рядом со столиком, на котором стояла пепельница. Гарри же отсел чуть дальше от собравшихся, он рассматривал комнату, которая была похожа на их общую гостиную в подземельях. Это успокаивало. — Поттер, тебе пить нельзя. — Паркинсон наколдовала бокалы, а Гарри бокал с соком. — Какая прелесть, — Поттер поймал бокал и выпил сок залпом, от волнения начался сушняк. — Мы тебе потом штрафную нальем, — успокоил его Малфой, а Джинни посмотрела на Драко так, словно собиралась пустить в него проклятье. Гарри дергал в руках стакан, крутил его и рассматривал, не отрывая взгляда от рук. В горле словно что-то застряло, слова не шли. — Поттер, ты что «обезъяз» словил? — Забини отпил из бокала огневиски, словно там была налита содовая. Гарри наградил его раздраженным взглядом: — Спасибо за помощь, мне легче. — Сарказм. — И что вы ждете от меня? Душераздирающий рассказ о том, как я, «бедный и несчастный» воспитывался ненавидящими меня маглами? — Мы не знаем. Вот и расскажи нам уже хоть что-то. Это ты сейчас нам сказал, что твои маглы тебя ненавидели, заметь. — Голос Малфоя сейчас раздражал своими нотками превосходства. Все уставились на Гарри. — Он действительно до одиннадцати лет жил в чулане под лестницей, — тихо сказала Гермиона, но ее тут же заткнули — слизеринцы как змеи зашипели на Грейнджер. — Всезнайка, ты же не хочешь запороть все задание Поттеру? Он САМ должен рассказать, мы в курсе что ты и Уизли знаете его лучше всех в этой комнате. — Панси смерила Рона и Джинни снисходительным взглядом. Посмотрела как на душевнобольных. — Да, Миона, не помогай. Лучше замолчите все, а то мы будем меня слушать до второго возрождения Волан-де-Морта. Вокруг все стихло, а Гарри хотелось провалиться сквозь эту комнату, и желательно никогда больше не видеть столько заинтересованных глаз. Он вздохнул от безысходности и начал. — Гермиона права, я жил в чулане до второго курса, вернее после первого, когда я вернулся домой, мне выделили спальную, и то благодаря Дамблдору. Единственным развлечением из игрушек у меня был оловянный солдатик. — Он трансфигурировал из стакана копию своего солдатика и показал. — Вот такой. — Когда Дадли, это мой кузен, хотел меня подоставать, он прыгал на лестнице, и штукатурка сыпалась на кровать, хотя нет, кровать, это мягко сказано, на матрац и одеяло. — Поттер поднял взгляд с солдатика на учащихся. — Ой, вот не смейте так на меня смотреть! Я ненавижу этот взгляд. В конце концов все хорошо. На Драко Поттер не смотрел весь вечер, он больше всего боялся увидеть в его взгляде насмешку, превосходство или еще что-то. Гарри сам не знал что он там боялся увидеть. По сути они совсем разные. Как Драко может понять то, чего не знает, не представляет существования такой жизни? Драко же не сводил с рассказчика взгляда, и напивался. День выдался тяжелый, и этот рассказ не приносил облегчения. Наоборот. Еще год-другой назад он бы позлорадствовал с Поттера, но сейчас, чем дальше был рассказ, тем ненавистнее чувства к маглам. Его ледяное презрение к родственникам Поттера, да и вообще к маглам, всем, достигло пика. Панси задела Драко за плечо, но он сбросил ее руку, и, выхватив бутылку, наполнил бокал до краев. Голос Поттера, который все это время что-то говорил, словно сквозь пелену, оторвал его от размышлений. — …Это был самый увлекательный и единственный поход в зоопарк. Я еще не знал, что я маг, и понимать, тем более разговаривать со змеями было дико. Но я не испугался. В конце концов всегда слышал от дяди, что я чокнутый, как моя мамаша. Урод. — Гарри замолчал, а потом его губы дрогнули в улыбке. — Но когда я выпустил удава из аквариума, в котором он сидел, я как-то силой мысли убрал стекло, а когда оно появилось снова, Дадли оказался внутри аквариума. Заперт. — Послышались смешки. Поттер с надеждой посмотрел на список. Не окрасилось ли его имя синим цветом. Нет. Он продолжил. — Первый маг, которого я встретил, был Хагрид. Представляете как я испугался, увидев полувеликана? — он тихо рассмеялся. — Но сейчас я с уверенностью могу утверждать, что видел, конечно, изначально чужими глазами, смерть своей мамы, отец погиб раньше, и я находился в детской комнате, когда мама закрывала меня от удара авадой, заклинание отскочило от меня, — он потер лоб, где был шрам, — оставив мне это. — Да, только непробиваемый лоб Поттера может отразить смертельное заклятие. — Хмыкнул Малфой. Он был пьян. Свиток засветился и имя Гарри окрасилось в синий цвет, что вызвало у него вздох облегчения. Ему тут же прилевитировали бокал с огневиски, который он выпил залпом, и даже не поморщился, горло жгло, но на душе было легко и радостно. Как камень с души свалился. И непонятно — это эффект от спиртного или от того, что выговорился. Больше этим вечером заданий не было. К полуночи участники игры разошлись по своим спальням. Блейзу и Нотту пришлось тащить под руки Малфоя, но даже в таком состоянии он гордо держал голову, бормоча под нос неразборчивые фразы и заплетая ноги. Драко весь вечер хотелось поговорить с Гарри, хоть на немного привлечь его внимание, но как только Гарри оказался в кругу своих львов, Джинни сразу занялась им. Она ни на шаг не отходила. Уже позже, когда Нотт раздел старосту, укладывая в кровать, он услышал, как Малфой бормочет под нос: — Спокой… ой ночи, Пот-тер. Чертов герой. Драко икнул, а Тео хмыкнул, закрывая дверь. Поттер же уснул той ночью в обнимку с Джинни. Они целовались перед сном, но до большего не дошло. Гарри вырубился. Джинни тоже.