Почему-то у меня стойкое ощущение, что я вчера сильно напился. Стоп, вчера был учебный день и вообще вторник. Я не мог накидаться посреди рабочей недели. Минута, всё тело ломит так, будто на мне вчера танцевали ламбаду, но опять же я был на парах вчера. Ещё две… три…, а вот и здравствуйте воспоминания. Грёбаная течка пришла. Не было её почти год, а тут на тебе. Приплыли. Хорошо хоть до дома как-то добрался. Открывал глаза я медленно, пытаясь осознать, насколько плохо я себя чувствую. Как ни странно, но боль в висках ушла в ту же секунду, как я глубоко вдохнул, давая приятным ароматам заполнить свои легкие. Удивило и то, что я впервые за долгое время смог выспаться. Ну, с такой приятной новостью можно и потянуться, качественно завершая свои постельные процедуры. Развожу руки в стороны на манер детей, что во дворе зимой падают в снег и начинают махать руками в разные стороны, пытаясь изобразить ангелочка с крылышками, и сладко потягиваюсь, давая косточкам вдоволь похрустеть. Что ещё неожиданней, ширина кровати мне позволяет проделать что-то подобное. Стоп. Широкая кровать? Я не в общаге? Оставшиеся воспоминания резким потоком всплыли в голове, заставляя меня подорваться на кровати и резко сесть. Слишком глубокие вдохи обжигали грудину изнутри, а взгляд метался от одного края комнаты к другому, пытаясь выловить телодвижения посторонних. Убедившись в том, что в комнате я один, прислушался к своим ощущениям. Тело хоть и ломило от неудовлетворённости, но сейчас меня это радовало, ведь означало, что меня не тронули. Уже хорошо.
«Но где я?».
Ответ появился, как только я более осознанно втянул воздух носом и почуял запахи братьев. С ужасом я перевёл взгляд на дверь, предполагая, что они сейчас войдут в спальню, но прождав минут пятнадцать всё же уверился в своём одиночестве. Встав с кровати, я нерешительными шагами направился к выходу из спальни. Слух меня ещё никогда не подводил, но удостовериться, что я и правда один во всём помещении хотелось.
Обойдя всю квартиру, я немного успокоился. Теперь настала очередь понять, в каком районе я всё-таки нахожусь и как мне добираться до дома. Выходить на улицу было опасно, ведь течка ещё не прекратилась, а лишь утихла на пару часов. Поэтому я подошёл к окну в спальне и внимательно всмотрелся во двор. Как оказалось, я не так далеко от дома своих родителей. Это давало надежду на быстрый побег в случае чего. После того, как я открыл окно и пропустил свежий воздух в комнату, то услышал лёгкое шуршание за спиной и резко обернулся. В дверях никого не было, а вот на полу лежал сложенный листок бумаги. Я подошёл и поднял его с пола, разворачивая:
"Котёнок, мы не тронули тебя. Влад донёс тебя на руках до кровати, но больше мы не прикасались к тебе. Не пугайся, это наша квартира, тебе тут нечего бояться, мы не появимся дома, пока ты не разрешишь…"
На этом моменте я даже засмеялся. Хозяева появятся у себя же дома только с моего разрешения. Клоуны.
"...Мы купили еды для тебя. Она в холодильнике. Там только лёгкие закуски, тебе сейчас нельзя тяжёлую пищу. Мы привезли тебя именно к себе, потому что течка будет очень трудной из-за того, что мы уже встречались, и организм знает о наличии истинных. Мы много читали об этом, а потому это было самым лучшим решением в данной ситуации. Надеюсь, тебе помогает тот факт, что квартира пропитана нашими запахами. Если что-либо понадобится, ты можешь позвонить или написать SMSку. Вот наши номера телефонов: +79 ********, +79*********. Мы понимаем, что нам не стоит рассчитывать на твою взаимность, но знай, мы очень переживаем и любим тебя».
Я держал этот листок в руках и пытался найти в нём намёк на ложь. Но сколько не перечитывал, так и не увидел. Да и тот факт, что они просто оставили меня у себя дома, не пытаясь воспользоваться ситуацией и трахнуть, подкрепил их слова в письме. Так же я с удивлением заметил, что читать их речь было куда легче, чем слушать. Я был расслаблен и внимателен, не испытывал страх или какой-то дискомфорт. И даже представлял их в своей голове обычными парнями, а не тварями. Возможно, оно и к лучшему. Пожал плечами сам себе и решил воспользоваться предложением остаться. Куда-то идти в таком состоянии, значит нарваться на прохожих альф. Так рисковать я не намерен. Да и познания, связанные с истинными, подтверждали слова братьев. Я бы не смог так легко пережить течку без их минимальной близости.
Подтверждение моих размышлений на эту тему пришло ближе к обеду. Тело скручивало резкими спазмами, смазка вытекала в двойном объеме, оставляя мокрое пятно на простынях, а член невыносимо ныл даже после трёх разрядок. Подняться с кровати и дойти до душа не представлялось возможным. Ноги просто напросто отказывались двигаться в нужном направлении. Единственное, что меня хоть как-то спасало и не давало сойти с ума, — это, конечно же, запах братьев. Я принюхивался к подушкам, кутался в одеяло, обтирался, дрочил в простыни, и, не переставая проталкивал в себя пальцы, желая хоть как-то заполнить сжимающуюся дырку. Следом пошли картинки из порно, которое я смотрел подростком. Всплывшая сцена, где омега широко расставив ноги, пропихивал в себя искусственный фаллоимитатор, заставила заскулить и броситься на поиски чего-то похожего. В тумбочках рядом с кроватями, до которых я смог дотянуться, валялось всё что угодно: тетрадки, журналы, ручки, наушники и плеер. Единственное, что хоть как-то напоминало имитацию члена, была расческа. Округлая и толстая ручка манила схватить её и использовать не по назначению.
«Я не могу опуститься до такого…».
Но очередной сильный спазм, который сжал кольцо ануса, выдавая новую порцию смазки, заставил меня не раздумывая схватить спасительный предмет в руки. Раздвинув широко ноги, я обмакнул пальцы в выделяемую жидкость и нанёс её на ручку. Не медля больше ни секунды, я приставил её к отверстию и осторожно ввёл, ощущая, как по телу расползается волна лёгкой удовлетворённости. Бедная расческа. Я использовал её на протяжении нескольких часов, но так и не смог до конца заглушить желание внутри себя.
Только ближе к вечеру второго дня я смог заставить себя дойти до ванной. Смыв всю подсохшую сперму и смазку, я немного расслабился. Теперь можно было и поспать. Кровать представляла собой разворошенное гнездо с грязным бельём. Его я просто стянул на пол и без сил повалился на матрас, забываясь крепким сном.
На следующий день я был уже более вменяемым и мог спокойно передвигаться, чем и воспользовался, решив осмотреть все комнаты более тщательно, чем в первый раз. Расхаживая из одного помещения в другое, я приметил, что они обставлены со вкусом. Тёмно-коричневые стены в одной комнате со светлым ламинатом и чёрным потолком. Я даже восхитился подобному сочетанию, которое не каждый решиться использовать в своём доме. Тут же на стенах висели разнообразные фотографии из жизни. На одной близнецы ещё совсем маленькие лежат в коляске и сладко посапывают. А на следующей они уже постарше и играют в песочнице, пытаясь отобрать машинку друг у друга. На другой они уже подростки и стоят рядом с родителями. Кстати, они очень похожи на своего отца-альфу, что обнимает на этой фотографии приятного омегу за плечи.
«Такие домашние».
Мысли приходили одна приятнее другой, от каждой фотографии веяло уютом и я, опасаясь своих же чувств, ушёл обратно в спальню. Убрался после себя и отнёс в стирку простыни, тщательно проветрил комнаты и вынес весь мусор после себя. Не зная, как поступить дальше, я встал в ступор. Оставить квартиру не закрытой я не мог. Но и если закрою, то придётся встретиться с близнецами в университете и отдать ключи в руки. К подобному я был не готов, а потому решил, что дома оставлю записку, а ключи брошу в почтовый ящик, о чём и сообщу в SMSке. Написав пару строчек перечитал: «Спасибо, что не тронули и помогли с моей проблемой. Деньги за еду на столе. Надеюсь, не доставил много проблем». Довольный собой, я оставил записку на кухне вместе с деньгами, а сам с чистой совестью ушёл.
***
В универе на меня ещё хлеще предыдущего накинулись ребята, ругая за мою неосторожность и за то, что я не сообщил где я и с кем. Заверив всех, что никто меня не тронул, и что я отсиделся у своих родителей дома, я смог их немного успокоить. Арти, конечно, хотел продолжить возмущаться по этому поводу, но ему не позволил звонок, который в очередной раз спасал меня от слишком беспокойного друга. Лекции. Я даже успел соскучиться по ним, а потому с удовольствием вслушивался в слова преподавателя и выписывал самое важное в своей тетрадке.
В конце дня, уже спускаясь с крыльца, я заметил близнецов и остановился, замешкав. Они не теряя времени резко двинулись ко мне, замедляясь лишь в двух метрах от ступеньки, на которой я стоял. Однако, увидев, что я не отхожу и не убегаю от них с визгом, что, кстати, удивило и меня самого, подошли ближе. Они не произнесли ни слова, только рассматривали меня глазами, в которых было беспокойство. Я смотрел поочередно в их глаза и не сразу заметил протянутую руку с конвертом. Взглянув вопросительно на их лица, получил короткий ответ «это просто письмо». Не зная, как реагировать на это, я просто взял конверт в руки, а после этого братья молча ушли. Письмо я открыл только в комнате общаги. Не видя никаких преград, я стал медленно читать про себя:
«Артём, привет. Мы помним, что ты сказал не лезть в твою жизнь, однако желание быть с тобой постоянно рядом убивает нас. Когда мы увидели записку на столе кухни, то были на седьмом небе от счастья. Нельзя скрыть тот факт, что за все наши короткие встречи, мы общались исключительно в негативной обстановке, а потому твои такие простые и ненавязчивые слова в записке стали для нас большой радостью. Мы решились предположить, что тебе возможно легче воспринимать нас через письменную речь, а потому хотим попросить позволить нам общаться с тобой хотя бы так. Если ты и тут откажешь, мы всё поймем, но искать другой удобный для тебя способ не перестанем. Что касается твоей „проблемы“, как ты выразился, то тебе не за что благодарить нас. Единственное, о чём прошу, это простить нас за такой грубый способ доставить тебя до нашей квартиры. Мы перепугались за тебя, когда увидели твоё состояние, но уговорить тебя пойти с нами добровольно не получилось. Оставить тебя там тоже не могли, а потому приняли подобные меры. Твоя реакция на нашу близость в красках показала нам, что приближаться к тебе не стоит. Лучше мы будем смотреть, как ты улыбаешься вдалеке, чем докучать тебе своим присутствием и наблюдать, как ты угасаешь. Деньги оставлять не стоило, мы всё же пара, как бы ты не относился к нам. Мы и дальше будем о тебе ненавязчиво заботиться и это ещё одна мелочь, о которой заранее просим прощения. Надеемся на твой ответ. Спасибо, если не выкинул это письмо и прочитал. С любовью, Ник и Влад».
Прочитав, я глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь переварить их слова. Я видел, что они раскаиваются в своём поступке и пытаются достучаться до меня любыми способами, но найти в себе силы переступить эту черту я не мог. Обида давно притупилась в моём сердце, оставляя лишь глупый страх, который отказывался исчезать. Но именно он не давал мне полностью расслабиться вблизи парней. Я не задумывался о том, чтобы строить какие-то отношения между нами, это даже не обсуждается. Но нам учиться в одном университете, да и видится приходиться каждую неделю. Впереди четыре года обучения и неизвестно, как нас ещё постараются объединить, а потому совсем исключить наши возможные встречи не получится. Чем больше я размышлял, тем яснее понимал, что общение по переписке не самый страшный путь к нормальному общению, которое позволит не дергаться от их излишнего внимания.
Сидя уже битый час на своей кровати, я раздумывал над тем, что бы мне им написать. Любые мысли ускользали, не успевая развиться в голове, а ручка бездумно стучала по листку, оставляя после себя чёрные точки. Я абсолютно ничего о них не знаю, а потому и было так трудно с чего-то начать. Всё-таки убедив себя в том, что огромного ответа они от меня не ждут, написал первое, что пришло в голову.
«Привет. Я согласен на такой способ общения. Мне действительно так проще. Что писать не знаю. Вы для меня чужие люди. Могу только ссылаться на то, что видел в вашем доме. Мне очень понравилась общая обстановка и дизайн комнат. Несмотря на такие необычные цвета всё довольно уютно сочетается. А ещё мне понравились ваши фотографии, особенно, где вы пытались поделить игрушечную машинку. Вы, видимо, были забавными и очень активными в детстве. Могу только посочувствовать нервам вашего папы. На этом, увы, мои познания о вас заканчиваются, поэтому до свидания».
Поставив точку, я с чувством выполненного долга завернул письмо в конверт и лёг спать.
***
Написать письмо было легче, чем раздумывать над тем, каким способом передать его парням. Никого с их потока я не знал, а просить неизвестного человека передать конверт не решился. Оставалось только сделать это лично. И вот теперь я топчусь на крыльце университета и выискиваю глазами двух одинаковых альф в толпе студентов, что спешат на пары. Спустя минут десять мне это удается. Они подошли к крыльцу, поднялись и на мгновение я даже решил, что они пройдут мимо, однако скошенные глаза в мою сторону дали понять, что вниманием меня никто не обделил. Собрав волю в кулак, я двинулся к ним, протягивая свой конверт. Удивление и восторг застывший в их глазах заставили меня немного улыбнуться. После короткого кивка друг другу, я скрылся за дверьми и унёсся к своей аудитории, стараясь заглушить бешено стучавшее сердце.
***
Уже вечером я получил ответ и, придя домой, отписывал новый, более развернутый и складный. Так мы стали узнавать друг друга, необычным для нас и почти забытым способом. Я и сам не заметил, как ждал их письма, переживая каждый раз всё сильнее.
С каждым днём становилось легче, и я заметил, что напряжение стало почти незаметным при наших встречах. Особенно остро я смог ощутить это, когда случайно заметил близнецов в коридоре университета. Я хотел сначала пройти мимо, но, услышав своё имя, неосознанно замедлил шаг, прислушиваясь. Оказалось, что парни спорили о том, кто на этот раз будет писать письмо. После этого каждый раз, читая их письма, я не мог перестать смеяться.
***
Пролетел месяц. Мы успели за такой короткий срок перебрать абсолютно все интересные темы историй из детства. Оказалось, они и правда не давали папе покоя, когда были малышами. Их семья очень дружная и любит экстремальные виды спорта. Меня удивило, что их папа Нейл любит горнолыжный спорт, а отец Алексей не прочь попрыгать с парашютом. На все их восторженные вопросы, нравиться ли что-то подобное мне, я отозвался страхом высоты, однако мне и правда стало интересно послушать истории о падениях и рискованных случаях. На тему школы никто не решался писать. Оно и к лучшему. Были разговоры и про их тренировки по баскетболу и про изнуряющую учёбу с приближающейся сессией, и про интересные видео из интернета. В общем, всё протекало куда лучше, чем я предполагал. И всё бы ничего, но очередное письмо поменяло наш устоявшийся мирок вновь.
