Настоящее счастье

— Ну, и что это было? — первое, о чем спросил Влад, ввалившись в квартиру и поздоровавшись с предками. — Не знаю, — растерянно сказал отец. Леонид Свержин недаром считал себя ценителем музыки, сколько бы Влад ни смеялся над ним. Его супруга Ольга тоже неплохо разбиралась в искусстве, но даже вдвоем они не смогли разобрать мелодию и приписать ее какому-нибудь композитору. — Приведи девочку к нам. Вместе со скрипкой, — велела мать. Она всегда распоряжалась, приказывала, велела, даже если просила о чем-то вежливо. — Я ей сказал, что к нам нельзя, — буркнул Влад, представляя себе, как притащит нищую девчонку в их квартиру, где все буквально кричит о достатке. И какими глазами будет смотреть на Сашку его мать. Нет, скорее всего, она не позволит себе никаких высказываний, но и взглядов будет довольно. — Что за глупости? — удивился отец. — С каких пор твоим школьным товарищам к нам… Хотя да, не стоит пока что, пускай не подозревает о том, что ты из состоятельной семьи. Можешь записать ее игру? Я дам паре людей послушать, у девочки будет большое будущее, если она и впрямь так хороша, как мне удалось расслышать. — Как ее зовут? Из какой она семьи? — принялась расспрашивать мать. Влад вздохнул: придется ведь рассказывать, мать просто так не отстанет. — Мам, в общем, тут такое дело… — Что, алкоголики-наркоманы? — Не совсем. У Сашки только мать, насколько я знаю, отец умер года три назад. Мать… пьет. Или пила, недавно вроде как взялась за ум. А Сашка… она тихая, такая… Ну, я в альбоме покажу, сами все поймете. В девятом классе им делали альбомы «на память о школе», там были и общие фото, и каждого по-отдельности. Он метнулся к себе, нашел бордовый альбом с потускневшей золоченой надписью «9-А класс МОУ СОШ №104». Мать внимательно изучила фотографию Саши. — Она симпатичная. Хотя очень уж блеклая, но это поправимо. Знаешь, я не хочу, чтобы эта девочка думала, что в этом мире все решают деньги, хотя они многому способствуют. Не приводи ее сюда, пригласи на квартиру бабушки, она достаточно старая и пыльная. Мы послушаем, что она умеет. — Все, Оленьке попал скипидар в нежную попку, — хохотнул Леонид. — Милая, я понимаю, что слава покровительницы искусства тебя греет и поджаривает лучами, но мы еще не слышали эту девочку. Она может оказаться бесталанной, а та игра — всего лишь приступом вдохновения. — Ты ничего не понимаешь. Я тоже была музыкантом, но эта авария… — Милая, ты была пианисткой и ненавидела инструмент. Куда там, Ольга Свержина уже наяву грезила концертами Саши и статьями в журналах, где непременно упомянут о покровительнице девочки. А взять под крыло какой-нибудь талант Ольге хотелось давно. Как Леонид посмеивался, «от скуки одурела», однако не протестовал, понимая, что супруге кружат голову деньги, которые удачливый Свержин буквально из воздуха производил. Его муза и вдохновение, красавица Оленька, сидела дома и скучала. Детей рожать она больше не могла, усыновлять побаивалась. Оставалось две вещи — читать любовные романы или делать бесконечные ремонты в квартирах по всему свету. Дошло до того, что пришлось показать ее психиатру, слишком уж часто этот ремонт был, стоило рабочим закончить укладывать плитку, Ольге хотелось другой цвет, паркет меняли безостановочно, мебель выбрасывалась, едва распакованная. Дело для нее нашел сам Леонид, понявший, что еще немного и его мечта, чтобы семья ни в чем не нуждалась, лопнет по швам. Срочно были заблокированы все кредитки Ольги, она была отправлена работать парикмахером в салон, а Влада вместо лондонского пансиона сунули в обычную школу. И Ольга Свержина расцвела. Теперь она могла спокойно заняться поиском таланта, которому нужно покровительствовать. Влад кивнул: — Тогда я в понедельник, а, нет, наверное, завтра договорюсь с Сашкой о встрече. — Почему завтра? — тут же поинтересовалась мать. — Потому что я ей помогаю с уроками. Там какая-то история мутная, вроде как у нее что-то с памятью, надо помочь, а то Эльзочка-Злюка ее сожрет после контрольной. — У нее проблемы с психикой? — удивилась мать. — Ма-ам! Чем ты слушаешь? С памятью у нее проблемы, с па-мять-ю! Психически Сашка самый нормальный человек. — Но у нее ведь есть телефон? Позвони и пригласи. Если у нее мать пьющая, девочке будет в радость вырваться из дома. — А хрен его знает, — пожал плечами парень. — Если и есть — у меня ее номера нет. — Вот как… — Хотя я ей обещал завтра принести учебники, заодно и номер узнаю, — вспомнил Влад. — Мда, проблема… учебники-то у меня все пдф-нутые, а компа у нее нету. Пап, я осел. — У тебя есть старый ноутбук, — хмыкнул Леонид. — Скажи, что одолжишь на время, а там посмотрим, даже если сломает, ничего страшного, все равно он на ладан дышит. — Точно! Па, спасибо. Пойду его чистить и заливать программы. — Иди-иди, рыцарь. Леонид смотрел на странно оживившегося сына и пытался прикинуть, по его выражению, хрен к носу. Что-то было странное в том, что Владислав, никогда раньше не рвавшийся никому помогать, вдруг взял над какой-то девчонкой шефство, как тимуровец. Он знал вкус сына, тому нравились яркие девушки, эта же, судя по фото, на очередную пассию Влада не походила ничуть. Чем она так его зацепила, эта девчонка? Она же как моль, бледная и серая, да еще такая же тихая. Хотя, может, что-то такое он в ней и нашел, что привлекло. Ну и прекрасно, такая точно не станет за деньгами охотиться. Однако он давно не видел Влада таким увлеченным. Тот что-то тихо насвистывал, возясь с электронной рухлядью, разбирал-чистил. Свержин только головой покачал. Впрочем, ладно, все это увлечение ненадолго. Уже летом сын отправится в старую добрую Англию. И этой девочке придется постараться, если ей захочется быть рядом с ним. Ограничивать их свидания Леонид не собирался, пускай хоть переписываются, хоть созваниваются, но два пункта неизменны: Влад в Англии, Саша получает высшее музыкальное образование. Вот если выучатся без проблем и не разбегутся — тогда добро пожаловать во взрослую жизнь, пускай совершают собственные ошибки, тогда родители им ничего не будут должны. Это, конечно, если там в самом деле что-то стоящее. Если же нет… Влад — умный мальчик и сам все поймет. *** Эль проснулась с предвкушением чего-то особенного. Усмехнулась, сообразив: поход по магазинам, вот что особенное! Это ей и в родном мире нравилось, хотя там не приходилось считать каждый медяк. До катастрофы на концерте так точно, все последние полсотни лет, и даже больше. Это чувство даже успело приесться, и вот поди ж ты, снова подняло голову. Хотя здесь покупки и были обусловлены насущной необходимостью, менее приятными они от этого не стали бы. — Сашенька, а я в магазин с утреца сбегала, купила макарон и котлетки, — мать сразу засуетилась, стоило выйти в коридор. — Еще вот ванну отмыла. Эль подозрительно принюхалась к ней. Спиртным не пахло, просто удивительно. Не встретила собутыльников? Или в самом деле поняла что-то? — Я трезвая, — сразу поняла мать. — Просто вот… Отмыла все, сколько смогла. Смогла она много, квартира не преобразилась радикально, но стала вполне сносно выглядеть, ванна была просто пожелтевшей, унитаз тоже, исчезли потеки на стенах, перестало вонять, а у зеркала в ванной даже появилось новое цветочное мыло в отмытой мыльнице. Эль шагнула к женщине неожиданно для себя, обнимая, видимо, это были рефлексы тела. Раньше она терпеть не могла лишние прикосновения, это позволялось только Раннину, и то не всегда. Хм, и что это тогда вчера было такое с Владом? Или это просто в обычае у людей? Мать растрогалась, всплакнула и пообещала сшить для нее самое красивое платье, какое только сможет. — Ну вот и посмотрим, какую ткань можно будет купить за наши деньги. А сегодня я еще подзаработаю немного. Она твердо решила, что играть будет каждый свободный вечер. Деньги нужны, пусть они и не самое важное в мире, но здесь без них никуда. Да и там, в родном мире без денег тоже не было нормальной жизни. После завтрака они собрались в магазин, но добраться не успели — пришел Влад с приглашением Саше явиться к ним вечером в гости. — Родители разрешили, хотят послушать твою игру. А еще вот, я принес ноут, на нем все учебники, которые ты хотела. — Вла-а-ад? И как с этим обращаться? — затащив парня в свою комнату, состроила несчастное выражение лица Эль. — Во-первых, у меня такого никогда не было, во-вторых, я не помню! — Смотри, вот тут включаешь, вот мышка, — Влад принялся рассказывать. — Сашенька, чайник поставить? — спросила мать из коридора. — Да, мам, спасибо! — отозвалась Эль. — Эй, а у меня спросить? — А я спросила у твоего носа и рук, — независимо фыркнула девушка. — Пальцы ледяные, нос опять красный. — Я схожу тогда, принесу чего-нибудь. Я быстро, — вызвался Влад. — Печенья какого-нибудь или что-то в этом духе. — Вчера же приносил, оно еще осталось. Нам с чаем схрустеть хватит, а потом все равно по магазинам. — Ладно, тогда давай дальше. Кста, номер телефона дай, буду хоть звонить и договариваться о встречах. — Теле… чего? — растерялась Эль. — Телефона. Сашка, ты даже совсем простых вещей не помнишь? Сотовый. Мобила. Звонилка. Ну? — Извини, я как младенец в этих понятиях, — развела та руками. Влад подозрительно посмотрел на нее. — Что? — Нет, ничего. Я тебе тогда свой старый телефон одолжу, а то правда без него неудобно. — Влад, только вот подачек не надо, ладно? Просто покажи и научи. Деньги у меня есть, я куплю сама. — Какие подачки? Просто одолжу, а когда будут деньги, купишь себе и вернешь мне мой. Договорились? — Нет. Если хочешь в самом деле помочь — проводи туда, где можно купить и помоги выбрать. Идет? — упрямо насупилась девушка. — Ладно, идет, — согласился Влад. — Сашенька, чайник закипел, идите пить чай и отогревать твоего друга. — Пошли, друг, — Эльтарн поднялась, вздохнув. Хотелось всесторонне изучить новый механизм, понять, как он работает и что умеет делать. Но мать права, Влада надо было отогреть горячим. На улице стоял удивительный дубак. Она привыкла к куда более мягкому климату. Дома, даже зимой, было гораздо теплее. — Удалось за вчера еще что-нибудь подучить и вспомнить? — прихлебывая чай, спросил Влад. — Английский — только выучила алфавит, он на обороте учебника дан. А там еще в скобках значки непонятные, транс-крип-ци-я. Не понимаю, как они произносятся. Это кошмар. — Ничего страшного, там и учебники английского на ноуте. — Я рехнусь, заново проходить все десять классов, — тихо пожаловалась Эль. — Ну, предположим, не десять, а примерно так восемь — дальше-то в основном идет повторение-закрепление материала, не считая алгебры и геометрии. Но с этим мы справимся. — Ты представляешь, на что соглашаешься? — Не особенно, но думаю, что ты умная и все освоишь, к тому же, можешь и вспомнить ранее пройденное. «Вот в чем-чем, а в этом я крупно сомневаюсь», — подумала Эль, отводя глаза. — А ты точно в порядке? Ты… Совсем на себя не похожа. — В смысле — не похожа? — осторожно спросила Эль. — В прямом, тебя как подменили. Эль только хмыкнула. — Угу. Дали по голове и украли душу. — А похоже. Ладно, пойдем, объясню, как пользоваться файлами и смотреть учебники. Запоминала Эль влет, хватило полутора часов, чтобы она научилась включать и выключать ноутбук, открывать нужные папки и файлы, слушать музыку, правда, от собранного Владом плейлиста только поморщилась, но ничего не сказала. — Вы еще собирались вроде куда-то? Тогда вот адрес, приходи к семи часам. Со скрипкой. — Твои хотят послушать? — усмехнулась девушка. — Тогда у меня встречное предложение. Переход, который перед школой, знаешь? Я там играю по вечерам теперь. Приводи родителей. И вам никакого стеснения, и мне неизвестно куда по темноте не надо шарахаться. — В подземном переходе? — ужаснулся Влад. — Там же невесть кто шляется. — Такие же люди, как и везде. Зарабатывать где-то надо, правда? Мать у меня одна, помочь некому, кроме меня. Так что, Влад, решай сам. Мама, собирайся, сейчас пойдем. Влад проводил их до остановки, где пути разошлись. — А что первое купим, Сашенька? — Телефоны для тебя и меня. Самые дешевые звонилки. Потом сапоги, обеим, куртки, теплые штаны. — Но денег не хватит, Сашенька, разве что тебе на сапоги. — Посмотрим. Эль сомневалась, что денег в самом деле не хватит. Правда, посмотрев на цены в магазине сотовых, призадумалась. Два самых простеньких телефона с сим-картами на дешевый тариф обошлись в полторы тысячи. А ведь еще нужно было столько купить. Эль злилась — ну жили они как-то без этих телефонов, и дальше бы могли. Но Влад на полном серьезе утверждал, что у каждого человека должен быть сотовый. — Давай просто купим тебе теплые сапоги, а через неделю у меня зарплата, там тебе и курточку хорошую приобретем. — Но тебе тоже нужна теплая обувь и одежда, мама. Ты ходишь не пойми в чем! А на улице зима и мороз! — Я прохожу, Сашенька, к тому же обещают потепление. Прежняя Эль плюнула бы и согласилась. Но теперь так почему-то не получалось. Эта женщина, какой бы она ни была слабой, глупой, за короткое время стала восприниматься ею ближе, чем когда-то — родная мать. Та, узнав, что Эльтарн в постели предпочитает мужчин, устроила скандал, бросила сыну, словно подачку, купчую на Гнездо Иволги, и больше не желала общаться. А через несколько лет и вовсе уехала со всей остальной семьей на острова Каору. Переписывался Эльтарн изредка со старшей сестрой, которой до постельных проблем брата не было дела. — Нет, купим сапоги тебе, а прохожу в старых я. Все, пойдем. Интересно, если сейчас сказать, что Эль предпочитает женщин, что скажет эта мать? Рисковать не хотелось. Тем более что эти слова были бы неправдой. Эль по-прежнему предпочитала мужчин, только теперь активная позиция в постели ей не светила. В магазине консультант, окинув их взглядом, принесла самые дешевые и теплые сапоги. — Они поцарапанные при разгрузке, поэтому отдаем за полторы тысячи вместо семи. Сапоги сели, как влитые. — Тепло? Удобно? Точно? Берем. Нет, мама, не снимай, пойдешь в них. Упакуйте ее старые сапоги, пожалуйста, — вежливо, но твердо попросила Эль. Консультант, не морщась, запаковала старую обувь, провела оплату и дала бесплатно маленький крем для ухода за сапогами. — Вот и хорошо. Есть еще четыре тысячи. Где можно купить дешевую теплую куртку, мам? Я в своем пальто околею скоро. — В магазинчике через дорогу, — вмешалась консультант. — Там цены умеренные. И могут тоже предложить брак, там, молния сломанная или пятно на воротнике, тогда процентов семьдесят цены скинут. — Спасибо, — Эль улыбнулась ей, мысленно пообещав не забыть эту «Логинову Веру» и отблагодарить ее когда-нибудь. Все в мире взаимосвязано, даже если магии нет. В этом она была уверена. Ей дали шанс начать жизнь с начала. Стоит воспользоваться этим и выстроить жизнь иначе, не совершая тех ошибок, которые совершил Эльтарн в прошлом. В магазине напротив консультантом был юноша, который посмотрел довольно уныло. — Вы туалет ищете? Сдержаться и не нагрубить в ответ стоило усилий. — Нет, мы ищем теплую, легкую и недорогую куртку для меня, — холодно ответила Эль. — Пригласите, пожалуйста, компетентного тор… продавца. — Я тут один. Теплую и недорогую? Ну вот, семнадцать тысяч, суперская и модная. И недорого для такой модели. — Идем, мама, придем, когда на место этого юноши возьмут того, кто умеет продавать, — резко развернулась к выходу Эль. Им в спину только насмешливо фыркнули. — А как же… — Ему нужна выручка, но он не умеет ее делать. В магазине пусто — какой дурак станет отдавать деньги за «суперское и модное», если ему нужно теплое и легкое? — громко, чтобы слышал вышедший покурить консультант, сказала Эльтарн. — А мог бы сделать хотя бы три тысячи выручки. Пойдем, магазинов много, где-нибудь отыщется то, что нужно. — Но та девушка сказала, что тут подберут… — растерялась мать, подумала и решительно сказала: — Так, Сашенька, я сейчас. Парня втащили за шиворот в магазин, оттуда донеслись какие-то возгласы, затем все стихло, после чего Эль позвали примерять куртку. Она восхитилась: значит, мать у нее не совсем размазня, вот так открытие! Куртка была замечательно легкая, теплая и удобная. А то, что у нее чуть надорван рукав по шву и не хватает кнопки — сущая ерунда. Мама Настя обещала все исправить дома. К несчастью, после этого денег не осталось совсем, разве что на еду немного. Но Эль крепко надеялась на сегодняшний заработок. Она все равно пойдет играть, что-нибудь да принесет. Может, не так много, как вчера, главное, чтобы люди привыкли ее видеть и давать ей за игру хоть десять рублей, хоть пять. Привычка — вторая натура, дав дважды, в третий раз рука сама потянется к кошельку. Пока мать готовила ужин, Эль взяла скрипку. — Ма, я скоро вернусь, — крикнула она в сторону кухни. — Куда ты, Сашенька? Но Эль уже закрыла двери и бегом поскакала к переходу. *** — Играет в переходе? — предсказуемо ужаснулась Ольга. — Но… зимой? — Зарабатывает, как может, — вздохнул Влад. — Пойдемте слушать. — Хм, — многозначительно хмыкнул Леонид. — Идем, посмотрим на твою Сашку. Музыка в переходе звучала поистине волшебная, Влад заслушался, родители тоже. Судя по тому, как загорелись глаза Ольги, она нашла тот талант, которому собиралась пробивать дорогу. Сашка в смешной новой куртке почему-то казалась похожей на медвежонка, особенно когда притопывала в такт музыке. Только потом он понял, что она просто страшно замерзла. И все равно на побелевших от холода губах у нее играла улыбка, а глаза были полуприкрыты, словно ей нет никакого дела до идущих мимо людей. Влад сбегал до киоска, ухватил там разогретый пирожок и стакан чая, вернулся. Сашка как раз закончила играть, увидела его. — О, привет еще раз. — Ага. У меня тут есть чай и пирожок с яблоками. Будешь? Теперь тебе надо согреваться. — Б-буду, — Сашка с благодарностью обхватила почти потерявшими чувствительность пальцами горячий стаканчик. — Спасибо. Ну, что, привел своих? — Ага, вон стоят, все никак отойти не могут от восторга. — Скорей уж от ужаса, — хмыкнула Эль, залпом, обжигаясь, выпила чай, бросила стаканчик в урну в шаге от себя и снова подхватила скрипку. — Чего тебе сыграть? Грустное или веселое? — Давай, я тебя лучше домой провожу. Темнеет, холодает, народу мало, а те личности в углу мне очень сильно не нравятся. Эль рассмеялась: — Те личности в углу, чтоб ты знал, меня сторожат. И ждут свои десять процентов от выручки. Еще одну, и буду рассчитываться. Слушай, Влад, я тебе сыграю… кое-что. В памяти всплыли среброствольные лерны, уютное Гнездо Иволги, Раннин — такой, каким он был в первую их случайную встречу. Смычок легко, словно перышко, коснулся струн. «Здравствуй, Степной Ветер, где бы ты сейчас ни был. И прощай. Надеюсь, тебе хорошо с этой девочкой. Она, как мне кажется, именно то, что тебе нужно». — Это божественно, — шепнула Ольга мужу. — Мы должны вывести ее на концерт, я завтра же поищу подходящий! Леонид молча закивал. Влад слушал, забыв о холодном сквозняке, мире вокруг, родителях. Воображение подкинуло картинку, словно иллюстрацию к фэнтези: солнечный лес и солнечный эльф, играющий на скрипке в золотистых косых лучах. — Это классно, прямо такое… эльфийское и волшебное, — заключил он, когда музыка стихла. Эль вздрогнула, хрипло переспросила: — Что? — Эльфийская мелодия, говорю. — Ну… да, наверное. Она присела перед кофром, замерзшими пальцами принялась пересчитывать монеты, попадались и бумажные десятирублевки, даже полтинники. Надо же, а она и не заметила, кто это был столь щедр. Получилось больше, чем вчера, что-то вроде пяти тысяч, Эль отсчитала десятину, отдала. — Теперь я могу тебя проводить? — поинтересовался Влад. — Можешь, — величественно кивнула Эль и, ломая ощущение момента, фыркнула: — Мой благородный рыцарь. Влад предложил ей руку, улыбнувшись, повел к дому. Родители следовали за ними на почтительном расстоянии и что-то обсуждали. Пальцы у Сашки были — ледышки. — Ты почему без перчаток? — Забыла дома. — Давай-ка руки. Натянул ей на тонкие, как цыплячьи лапки, кисти свои теплые, с кроличьим мехом, перчатки. — Так будет теплее. Тебе ведь нельзя руки морозить. — Угу, нельзя. Спасибо. Сашка шла рядом, покусывала обветренные губы, думала о чем-то своем. Перед подъездом остановилась. — Ну… спасибо, что проводил. А, да, звонилка. Тебе еще нужен мой номер? — Конечно, диктуй, я записываю, — Влад вытащил телефон, простую «раскладушку». Она продиктовала без запинки. — Вот. А твой? — Сейчас дозвон скину, — он прозвонился. — Запиши меня. Могу вечером позвонить, поболтаем и все такое. — Хорошо. Ну, пока? — Ага. Пока. Влад проследил, как она заходит в подъезд, после чего повернулся и отправился к родителям. — Она чудесна, — Ольга лучилась восторгом. — Нужно найти для нее концерт… Небольшой, но значимый. — Что, вот так сразу? Без согласования с ее преподом в музыкалке, и все такое? — удивился Влад. — Безо всякого согласования с ее, как ты выражаешься, преподом. Какое отношение он имеет к ее концертам? Девочка играет в подземном переходе. — А еще учится. Ладно, мамуль, тебе виднее. Номер Сашкин я взял, где она живет, вы теперь и сами знаете. Квартира сорок три. — Нам пора домой, нужно подумать, как ей помочь незаметно. Влад кивнул: — Сашка — она такая… явной помощи, о которой не просила, не примет. — А какую примет? Можешь как-нибудь выяснить это? — Попробую. Пока что я ей помогаю с уроками, а дальше — как получится. Леонид внимательно смотрел на сына, отмечая явную заинтересованность, задумчивость Владислава. М-да, зацепила. Впрочем, теперь понятно, чем. Когда эта девочка играла, она становилась… не красивее, нет — ярче. Словно музыка напитывала ее красками, силой, жизнью. Осталось только понять, как же помочь ей в жизни. Влад знал, какая помощь Сашке нужна. Если она в самом деле забыла все, весь школьный курс, нужно не дать ей засыпаться. Английский, математика, физика-химия и прочие литературы. Часть тестов придется прорешать, часть предметов выучить с ней заново. Хорошо, что четверть короткая, как-нибудь протянут. Кто б ему сказал, почему он вдруг согласился ей помогать? Они никогда особо не дружили. Разве что в начальной школе он дергал ее за неизменную косичку, с каждым годом становившуюся все длиннее и толще, да классе в пятом подарил валентинку, увидев, что у нее единственной из девочек этих картонных сердечек нет ни одного. Начиная с шестого класса всем присылали валентинки обязательно — учителя постарались. Потом он иногда давал ей списывать математику или физику — Сашка подтверждала известную присказку про гуманитариев и отчаянно тупила на этих предметах. Выгребала только упорной зубрежкой. Он еще удивлялся, как? И, главное, зачем ей рваться из кожи вон, тянуться на золотую медаль? Оказалось, нужно. После ужина Влад завалился на кровать в комнате и набрал номер Сашки. Гудков через пять она неуверенно ответила: — Я… слушаю? — Привет, это Влад. Я тебя ни от чего не отрываю? — Нет. Ну, то есть, я учила английский. Не подскажешь, такой значок, как две слипшиеся буквы е, прямая и перевернутая, как читаются? — Как «а» или как «э». — Ага. Спасибо. — Чем вообще занимаешься? Купили сегодня все, что хотели? Она рассмеялась: — Скажешь тоже, все! Маме сапожки, мне куртку, да два телефона. Уроки я учу, Владичек, уроки. Голова пухнет от информации, но это даже хорошо. — Я могу завтра приехать, позанимаемся. — Ну, если тебе не трудно и больше нечем заняться, — через паузу согласилась она. — Нечем, правда. Я сделал все уроки, так что могу помочь тебе с твоими заданиями. — Хорошо. Давай, тогда, в двенадцать. Приезжай. — Давай. Ну… пока? — Владу расставаться не хотелось, но что сказать еще, он не знал. — Увидимся, — в трубке коротко пискнуло, и звонок завершился. Влад захлопнул свою «раскладушку» и задумчиво прижал ее ко лбу. «Сашка-Сашенька-Сашуля, что же с тобой не так?» — вертелось в голове, но то ли кусочки паззлов были не те и не в тех местах, картинка не складывалась. Нельзя от одного удара головой так измениться, чтобы забыть даже азы английского или алгебры. И скрипку она не забыла при этом. Нельзя забыть, что такое телефон, компьютер, но при этом помнить язык и уметь писать. И память — она без запинки продиктовала полученный только сегодня номер. Странно вела себя в школе, осадила Шелестову, сидела не на своем месте. Как-то это все очень уж странно. Может, вообще не связываться? Хотя нет, поздно, червячок любопытства так и точит. «Думай, голова, думай, шапку куплю». Жесты. Заминки в простых словах и предложениях — где именно? Влад готов был взвыть, ведь вроде все так просто, но не получается понять, хоть ты тресни. Что-то вертелось на самой-самой грани, какая-то мысль, а он никак не мог ухватить ее за хвост. «Черт с ним, надо поспать. На свежую голову додумаюсь». Утром додумалось — это вообще не Сашка, вот что. Мысль была дикая, но в нее укладывалось все: имя можно узнать от матери, кое-что почерпнуть из книг и учебников. Хотя почему скрипку она помнит? Ага, и неизвестные мелодии тоже укладываются. «Драконий холод», «замерзла как щенок», и неуверенные окончания в глаголах, да. «Дали по голове и украли душу». Черт, черт! Она же ему все сама сказала, он просто мимо ушей пытался пропустить! С родителями Влад делиться ничем не стал, просто по пути к Сашке зашел в магазин, купил батон колбасы, здоровый кусок сыра и не забыл про вафельный торт и пачку чая и банку кофе. Пускай это создание попробует на вкус еще кое-что из еды. Теперь, когда он выстроил теорию, в нее укладывалось все, от изменившейся манеры разговора до того внезапного поцелуя. У-у-у, балбес он, уже на этом моменте стоило бы понять, что это НЕ Сашка. Та первой никогда бы не сделала даже крошечный шажок навстречу отношениям с парнем. Слишком скромная и застенчивая. Надо как-нибудь разговорить ее, аккуратно и вежливо. Или все же его? Судя по заминкам, почти незаметным, но все же существующим, сущность в Сашкином теле явно не жен… Чего?! Да ладно! Если сущность не женская, то как, черт возьми, воспринимать этот поцелуй?! Голова просто кругом идет. — Выясним… — Влад позвонил в дверь квартиры. Открыла ему Анастасия Степановна, Сашкина мать. — Здравствуй, Владичек, проходи. Саша у себя. Влад вручил ей пакет с продуктами, поздоровался и прошел к Сашке. — Привет прекрасным эльфам. — И их верным рыцарям — ответный привет, — девушка подняла голову от учебника, запустила руки в уже порядком взъерошенные волосы. Вот и еще одно доказательство — Сашка всегда, ВСЕГДА заплетала волосы в косу. — Я тупая. Я не понимаю этот проклятый язык. — А какие языки ты вообще знаешь? — Смеешься? Русский я знаю. «Еще родной эльфийский, орочий, упрощенный имрас и древнее драконье руническое письмо, но тут их никто не знает». — А как же эльфийский, гномский и еще людской всеобщий матерный? — уточнил Влад. — Ч-чего? Эль понадеялась, что актерское мастерство, которое всем артистам положено, не потеряла. — А еще драконий и какой-нибудь… не знаю… орочий? Эль молчала, не зная, что сказать и чем ей грозит разоблачение. Проще было все отрицать, но она так же не знала, насколько близкие отношения связывали этого парня и ту Сашу, мог ли он догадаться, что не в памяти дело. — В общем, если знаешь языки, то с английским разберешься быстро, вряд ли принципы словообразования и построения фраз разнятся. А вот об этом Эльтарн и не подумала, она-то пыталась все взять на слух и на память, а можно было идти ассоциативно. — Я тебя не очень понимаю, но ладно. Займемся матрицами? И химией. — Давай, — согласился Влад. — Начнем с химии, она простая и забавная, главное, некоторые формулы в памяти держать, самые основные. Теперь, когда он понял все, было проще — вспоминать нечего, надо начинать все с азов. То, что Сашка, вернее, некто в ее теле отказывается признаваться в своем попаданстве, понятно и объяснимо: боится. К счастью, эта новая Сашка все усваивала достаточно быстро. Биологию и историю она решила выучить сама, с русским проблем у нее не было, литературу прочитает, оставались лишь алгебра, геометрия, химия и физика. И этот проклятый английский. С математикой у нее, похоже, были те же проблемы, что и у Сашки. Вроде бы, правила запоминает влет, спроси — тут же расскажет. А применить… Не математический склад ума. — Ладно, смотри, как сдавать ЕГЭ. Первая часть — тест, там можно быстро и просто подставлять все варианты и находить ответы. Вторая часть — там вопросы на четкое знание материала, с этим ты тоже справишься. А третья часть — решение сложнейшего уравнения или задачи, там главное хоть что-то напиши, чтобы было видно, что ты стараешься. — Угу-у-у, я постараюсь, — вздохнула девушка. — Не видать мне медали, как своих ушей без зеркала. — Да ладно тебе, надо же на пятерку набрать не сто баллов, а всего восемьдесят пять. Просто сосредоточишься и все. А на уроках как-нибудь ответишь, просто вызубришь наизусть домашку. — В пятницу на меня смотрели… вернее, не смотрели, как на пустое место. Это всегда так было? Почему? — решилась Эль расспросить. — Потому что Сашка… то есть, ты, была такая серая, незаметная, отличница, на скрипке пилит, но особенно ни с кем не общалась, вся в учебе. Еще и девчонки ее… тебя шпыняли за одежду, что старая и плохая. А ты отмалчивалась, их это еще сильней злило. Он следил за ее реакцией, за зло сощурившимися глазами — почему-то уже не совсем голубыми, а больше зеленоватыми. И непривычно холодными, глазами существа расчетливого и довольно взрослого. — Ладно, давай начистоту, Влад, не мучайся, — приняв решение, девушка улыбнулась, а у Влада почему-то замерло на пару секунд сердце, и на висках выступил холодный пот. — Ты же догадался, что я — не Саша. — Догадался, — кивнул он. — Просто удивительно — мама не догадалась, а ты вдруг откуда-то такой догадливый взялся. — Ну и что? Продолжим с алгеброй? — Погоди. И тебе все равно, что случилось с твоей… подругой? — Нет, но я буду верить, что с ней все в порядке, и вы просто поменялись телами. Сашка очень славная, у нее точно все будет хорошо. — Думаю, да, ей там поможет… один парень, — Эль подумала, неуверенно усмехнулась, тряхнула головой. — Обязательно поможет, Раннин слишком щепетилен в вопросах чести, чтобы бросить беспомощное создание в чужом для него мире. — Вот видишь. Твой друг поможет Сашке там, а я помогу тебе здесь. Расскажи о себе немножко. — Да что рассказывать-то? Тот мир совсем другой. Он… живой, он дышит, он полон магии. Я не знаю, как рассказать тебе то, что, возможно, ты примешь за бред или сказку. — Не приму, рассказывай. Это было таинственно и самую чуточку жутковато. — Ладно. Начнем, наверное, с имени. Меня зовут… звали Эльтарн Северин. И я был самым обычным эльфом, может, чуточку больше одаренным богами, чем прочие — я научился играть на скрипке очень рано и практически самостоятельно. Ноты мне преподали только через два года, когда я уже мог играть на слух. — Был? То есть ты… Все-таки мужского пола? Эль кивнула. — Был — мужского. Это в принципе не важно, я уже почти привык к тому, что здесь придется быть женщиной. — Ладно. А почему вообще произошел этот обмен? — Проще некуда: играл на башне в грозу, получил молнию в голову. Сашу толкнул один из собутыльников матери, она ударилась виском и… умерла. Если же закопаться в причины, то мы получили каждый то, что заслужил. Она — волшебный мир и, возможно, искреннюю любовь, я — попытку исправить свой мерзкий характер и те ошибки, которых достаточно наделал в жизни. Влад кивнул. Поле работы предстояло огромное. — Надо научить тебя школьной программе, потом познакомить со всеми в школе как-нибудь незаметно. И еще по городу провести. Кстати, ты родителям очень понравилась. — Да ну? — скептически склонила голову Эль. — Правда? И какими словами это было сказано? На самом деле ее сердце забилось чуть чаще, а мозг уже препарировал вчерашнюю сцену. Мужчина и женщина, моложавые, дорого и стильно одетые. В чистой обуви — следовательно, приехали на машине. Но за ними шли пешком. Значит… что это значит? Машина — это личное транспортное средство, как у нее был экипаж с упряжкой единорогов. Не у всех есть. У родителей Сашки была, но после смерти отца мать ее продала. Триста тысяч — это совсем недорого, судя по ценам. Почему родители Влада не хотели, чтобы она видела машину? Она либо очень дорогая, либо наоборот. Судя по их одежде — первое. Они не хотят светить реальный уровень дохода? Вероятнее всего, именно так. Влад одет прилично, но не вычурно, как тот же Олег, например. — Такими и было, они в восторге от тебя и твоего таланта. Они оба ценят хорошую музыку, искусствоведы и все такое. — Что значит «искусствоведы»? Это как шаманы или маги? — Э… Нет, это значит, что мама разбирается в картинах, музыке и прочем искусстве. Она сама вообще музыкант, пианистка, но не играет из-за травмы. Я неправильно слово употребил, не искусствоведы, а просто обожают искусство во всех его проявлениях, больше мама, конечно, но отец тоже понимает многое. — Так, стой, — Эль уперлась в его грудь ладонью, прикрыла глаза. — По-порядку, что такое «пианистка»? На чем играла твоя мама? — На пианино. Рояль. Фортепиано. Незнакомо? Девушка покачала головой. — Та же история, что с телефоном. Я знаю слово, но не знаю его значение. — Так… Инета на ноуте нету. Щас, — Влад покопался на телефоне, зашел в интернет и показал картинку. — О… нет, у нас не было ничего подобного, поэтому память и не смогла проассоциировать слово с предметом. Машины-то я опознала, как только поняла, что в них ездят люди. — Понятно. Так, тебе нужен интернет, я понял. Это такая огромная информационная сеть. Выходят туда через ноуты и компы. — Слова понимаю, принцип… почтовая служба? — наморщила лоб Эль. — Нет… — Влад нашел учебник информатики. — Вот, тут все написано. Через несколько минут на лице девушки отобразилась целая гамма эмоций, потом она взяла себя в руки, возвращая невозмутимый вид. — Как получить доступ к интернету? — Или кабель протянуть или через флэшку. В общем-то, можно протянуть кабель, на лестнице я видел, что соседние квартиры подключены. Позвонить провайдеру, компании, которая дает интернет, они пришлют рабочих, те все сделают. — Вла-а-ад! Помедленнее, мой бешеный единорог, я не успеваю понять твои слова. — В общем, если нужна высокая скорость соединения, чтобы все загружалось быстро, то лучше позвонить компании и тебе протянут длинный-длинный хвост, к которому ты подключишь ноут. На словах «высокая скорость соединения» у Эль брови поползли вверх, а потом скулы окрасились нежным румянцем, когда она поняла, что это не то, что ей представилось. Она невидяще уткнулась взглядом в стену, пытаясь понять, что с ней такое происходит и почему. Там, дома, у нее был регулярный, пусть и несколько однообразный секс. Душа заставляет тело подстраиваться? — В общем, я могу помочь. Будешь читать, что хочешь, смотреть, новые понятия узнавать, — Влад не заметил ее реакции. — А? Да, хорошо. Влад, а ты не в курсе, у Саши кто-то был? Любовник или любовница? — Нет, что ты, никого и никогда, она все время училась, а дома… Ну, кого она сюда могла привести? — М-да-а-а… — протянула Эль. Это, конечно, проблемой не было: у нее красивая фигурка и лицо, а с ее характером и раскрепощенностью секс вообще не будет проблемой. Но только после потери девственности. У женщин, насколько знал Эльтарн, это происходит как-то серьезно и чуть ли не болезненно. — Да и как-то пока рановато, все-таки школа. — Ага. Ясно. И когда здесь принято вступать в подобные отношения? — поинтересовалась Эль. Влад немного покраснел, вспомнив, что сам-то он отнюдь не отличается целомудренностью и давно уже не мальчик-колокольчик. Хотя и не матерый мачо, что уж там. — Ну… Кто как… Хотя, если хочешь, то можешь и сейчас. — Хотеть-то я могу все, что угодно, — фыркнула Эль. — Ты же не знаешь, может, у нас что-то совершенно неприемлемое в сексе практиковалось? — Например? Удиви меня. — Как, если я не в курсе того, что принято здесь? — усмехнулась девушка. — Секс… обычный секс. Если в закрытых клубах и на квартирах, то всякое с плетками, цепями, ошейниками и связыванием. Эльтарн поморщилась и вздохнула, плетка — это только для наказания, но ассоциировать его с сексом? Хм, похоже, ей предстоит узнать кое-что новое, что может удивить уже ее. — В интернете посмотришь потом, что тебя интересует. Надо срочно проводить его тебе. — Кладезь информации же. Конечно, надо. Поможешь? — Да, давай я позвоню, договорюсь и все такое, ладно? Это просто будет быстрее. И комп тебе нужен посолиднее… — Зачем? Эм, понимаешь… — она замялась, вскочила и прошлась несколько раз по комнате, вернее, это только так звучало, на деле же это были два шага к двери и обратно. — Понимаешь, Владичек, я не хочу повторения старых ошибок. Для чего-то же мне дали шанс начать все сначала? Я была… был далеко не святым и не Избранным, можно сказать, той еще первостатейной тварью. Не хочу снова скатываться, гнаться за чем-то большим, чем-то, что удовлетворит потребность. Мне не нужен телефон за пятьдесят тысяч, куртка за двадцать пять или сапоги за семь. — Но если ты собираешься стать известной скрипачкой… Тебе это будет нужно. Как бы это объяснить… Рано или поздно тебя будут оценивать… Будут говорить: она известна, а ходит в рванине и старой одежде, наверное, с головой что-то, перестанут приглашать и все… Переход и десятина нищим, Саша. Или ты именно этого и хочешь? — Пока у меня есть только переход, — зло огрызнулась девушка. — И все, что я могу — это играть на скрипке, чтобы меня кто-то там увидел, услышал и понял, что я — талант. Да, я намерена пробиться как можно выше. Просто потому что в родном мире я играл для королей! — Тебя услышали. Мама хочет организовать твое выступление на паре концертов для начала, — «раскололся» Влад. Эль остановилась, смерила его внимательным взглядом, кивнула своим мыслям. — Обязательства? Чем я буду обязана твоей маме? — Прозвучит странно, но ничем. Ей хочется взять под крыло талант, развить и выпустить его на мировые сцены. Это у нее заветная мечта. Был один мальчик-художник, но как только пришла слава, он сломался, принялся пить, в грубой форме сообщил маме, что ничем ей не обязан. Мама за полгода сделала четыре ремонта одной квартиры. — Я это уже проходил, — тихо сказала Эль. — Слава, самомнение до небес, постоянное ощущение нехватки чего-то, когда долго не приглашают на концерт, или если мало слушателей, или заплатили меньше, чем рассчитывал. Сначала бокал вина, чтобы расслабиться. Потом бутылка, чтобы уснуть. А потом в один далеко не прекрасный день, когда ты стоишь на сцене, на тебя рушится стеклянный потолок… Лекари спасли руки, залечили тело, оставив шрамы на лице. Я полгода не мог заставить себя выйти не то, что на сцену — из дому. Пил, не просыхая. А здесь понял, как это смотрится со стороны. — Так что сделаешь выводы, не будешь притрагиваться к спиртному, — Влад вздохнул. — Так интернет организовывать? — Да. И встречу с мамой. А насчет более солидного ноута — погоди гнать единорогов, я не могу себе позволить такие траты. — Я могу. Считай это все вложением. Потом, когда цены на твои выступления будут заоблачными, я приду к тебе и скажу: «Саша, а помнишь, я тебе по дружбе ноут купил? Пусти в подсобку послушать концертик». — Эй, я уже пообещала тебе билет на любой концерт, вымогатель! — Эль шутливо толкнула его в грудь ладонью. — За помощь с уроками, кстати. Придумай что-то другое. — Так ты один пообещала. А вдруг я еще на один захочу? — засмеялся Влад. — И я не вымогатель, я вкладываюсь в свое будущее и обеспечиваю себе место в первом ряду на концертах несравненной Александры. Но могу поменять ноут на поцелуй. — И тебе безразлично, что целоваться ты будешь, по сути, с тем, кто еще недавно был мужчиной? — зеленоватые глаза сощурились, очень внимательно вглядываясь в глаза Владислава. — Мне нравятся решительные и целеустремленные девушки, так что да, безразлично, потому что сейчас передо мной стоит симпатичная юная особа, которую очень хочется поцеловать. Эль тряхнула волосами, откидывая светло-русую волнистую гриву за спину, шагнула ближе, запуская пальцы в его волосы, и поцеловала. Да, это был не совсем привычный ему поцелуй — лидирующую позицию он упустил сразу, его направляли и придерживали. Поцелуй прервала мать Саши сообщением, что она сделала бутерброды, заварила изумительный чай с бергамотом, так что не угодно ли молодежи пойти и подкрепиться. — Ага, мам, спасибо, мы сейчас! — Эль поспешно отступила, шало усмехаясь, и глазами указала вниз: — Дыши глубже или аккуратно пройди в ванную, приведи себя в порядок. И приходи на кухню. Влад предпочел подышать и успокоиться. Всего лишь поцелуй, ничего более. Бутербродов было много, их еще и подогрели в духовке за неимением микроволновки. Чай источал манящие запахи, и в целом, впечатление от кухни было уютное, несмотря на ее обшарпанность. Эль заметила его быстрый взгляд на стены, кивнула: — Ничего, я еще наведу тут порядок. За три года без папы все маленько обветшало, но только с виду. — Да. Ну так как, можно притаскивать ноут? — Уговор дорог исполнением, не так ли? — Эль украдкой облизнула губы. Влад набрал номер. — Сергей, здравствуйте. Скажите, вы можете купить ноутбук? Мощный… Игровой? Знаете, давайте игровой, мало ли. Цвет? Саш, ты какой цвет любишь? — Без разницы, Влад, но предпочту серебристый. — Сергей, купите серебристый. Записывайте адрес, куда привезти. Спасибо. Один из охранников Ольги, сопровождавший ее в заграничных поездках, был парнем смышленым, поручениям вроде «Сергей, срочно купите мне три шкуры серого крокодила зеленого цвета в розовую полоску» не удивлялся, еще и мог эти самые шкуры достать. Сейчас он матери точно не нужен, так что Влад решил, что можно его отвлечь. Купить игровой серебристый ноутбук легче, чем притащить восемь образцов плитки, потом бежать их менять на три оттенка светлее восьмого и на два темнее пятого.