SW:TOR драбблы

      На первый, второй и любой последующий взгляд Джайя Виллсаам совершенно безобидна. Нежная персиковая кожа, каштановые волосы до плеч и ласковые карие глаза. Белые и коричневые одежды, плавные жесты. Даже в Силе она ощущается островом безмятежности, ровным белым сиянием, которое греет, не обжигая.       С самой первой встречи Арканн чувствует себя рядом с ней словно погружается в теплую ванну как будто даже не с водой, а с парным молоком, как непроизвольно расслабляется напряженное тело и больше всего хочется сесть у ее ног и сложить голову на колени, пока нежные пальцы будут скользить по линиям шрамов.       Естественно, он тут же отбрасывает это чувство и ненавидит ее с удвоенной силой за слабость, которую она ему внушает. С глубоким удовлетворением Арканн запечатывает женщину в карбоните. Джедай-героиня Республики пылится на складе, не мешает ему и не беспокоит его. Он хотел бы выкинуть воспоминание о ее мягкой обволакивающей Силе из головы и забыть ее так же как забыла Галактика, но почему-то не может.       Арканн рывком вываливается из своего сна, выбрасывает руку вперед, молния срывается с кончиков пальцев прежде, чем он успевает осознать, где находится. Иператор Закуула с трудом переводит дух, пальцами живой руки вытирает со лба испарину. Встает с кровати, мельком бросая взгляд на черное дымящееся пятно на стене. Подходит к окну, где ветерок колышет легкие белые занавеси. Наматывает ближайшую на кулак и дергает со всей силы. Расправившись с занавесками, снова садится на кровать, берет кувшин с водой с невысокого столика и жадно пьет. Свет звезд - солнц миров, подвластных Арканну, теперь беспрепятственно проникает в окно спальни. Никаких больше теней и шепотов, никаких женщин в белом. Не будет ему больше сниться та, кого он упорно зовет Чужеземкой, подходящая к кровати и садящаяся рядом, тепло ее бедра вплотную к его телу, мягкость голоса и губ. Не будет он просыпаться в смятении, с мгновенным порывом лететь в хранилище где спит Она, не будет держать руку над панелью управления и разрываться между желанием уничтожить карбонитовую плиту и разморозить ее. Арканн никогда еще так отчетливо не сознавал, что врет самому себе. Будет. Пытка, которую он навязал себе сам, конфликт между тем чего он хочет и тем, чего желает, продолжается. — Не слишком ли часто ты приходишь любоваться своим маленьким трофеем? — голос Вейлин как всегда ласков и полон яда. Требуются усилия, чтобы заставить ее проявить настоящие эмоции, но Арканн редко утруждает себя попытками залезть к ней в душу. Не следует ссориться с сестрой, его сильнейшим союзником, когда угроз трону так много, а их осталось всего двое, не считая матери, которая в последние годы даже не пытается приблизиться ко дворцу. Они знают, что Сенья жива, но и только. Вейлин поклялась прикончить ее при первой же встрече. Арканн не так уверен по поводу собственных чувств на этот счет, но пока Сенья держится на расстоянии, это не имеет значения. — Если бы не она, я не был бы Императором, а ты все время жила бы под угрозой снова оказаться в клетке на Нафеме, — напоминает Арканн, не отрывая взгляда от безмятежного лица на поверхности карбонитовой плиты. Обычно пленники таких плит в ужасе от заморозки и страдание отражается на их лицах, но джедайка в это время была без сознания, и теперь кажется, что она мирно спит. — И вот уже четыре года ты ходишь сюда исключительно из благодарности, — фыркает Вейлин, — В императорских штанах ничего не шевелится, но при этом ты не пугливый маленький майнок, который не может раз и навсегда разобраться с проблемой, — Вейлин вульгарна как всегда и как всегда без малейших сомнений озвучивает истины, которые ему слышать не хочется. — Она не была проблемой последние четыре года, — хрипит Арканн, оборачиваясь к сестре и его глаз, не закрытый маской, яростно вспыхивает желтым, — И так все и останется. — Конечно-конечно, — сладко улыбается Вейлин, — Но братец, сделай нам всем одолжение, если не ее, трахни уже хоть кого-нибудь, а то мне за тебя стыдно. Мне же не почудилось на последнем совете, что ты задерживаешь строительство Небесной Крепости над Альдерааном? Уж не из-за того ли что это ее родная планета?       Арканн молчит, но его гнев расходится по комнате волнами, начиная корежить металл и крушить электронику. Вейлин весело хмыкает, беспечно поворачивается к нему спиной и идет в сторону выхода.       — Не буду мешать тебе играть в щеночка. Звони как надумаешь что-нибудь завоевать!       Дождавшись, когда стихнет звук ее шагов, Арканн снова разворачивается лицом к Чужеземке и надолго застывает в раздумьях.       Арканн правда старается бывать в хранилище реже. Он император большей части галактики и дел всегда хватает и это правда, что в карбонитовом плену Чужеземка практически не источает той мощной ауры Силы, кутающей его и все живое в своих объятиях. Арканн ловит лишь отголоски и гадает что за сны ей снятся.       Когда она просыпается это как взрыв. Даже из дворца он чувствует словно там, над городом расправляет лепестки гигантский белый цветок. Арканн прерывает совещание и выбегает на балкон. Ярость, шок и внезапная надежда скручиваются в комок в груди. Он не единственный, кто почувствовал. Словно черная стрела с золотыми искрами, Вейлин уже несется к месту происшествия.       Их противостояние заканчивается не настолько разрушительно как могло бы. Всего-то гаснет свет в ряде жилых кварталов. Чужеземка сбегает, Вейлин в ярости, но даже она не смеет сорваться на брате когда заходит в тронный зал и чувствует как он молчаливо кипит. Сила его сдерживаемых эмоций такова, что в зале тяжело дышать, лампы моргают, словно задыхаясь, а купол готов пойти трещинами. По приказу Арканна окружающее столичный небоскреб болото обыскивают раз за разом, неделя за неделей. Он знает, что она где-то там, но присутствие в Силе слишком размыто, чтобы точно определить место и поиски затягиваются.       Джедайка входит в центральный зал святилища ровно в тот момент, когда Арканн удерживает Хескала за шиворот, готовясь покончить с его жалкой жизнью, и когда провидец сломанной куклой оседает на пол, их взгляды встречаются. В карих глазах ни страха, ни удивления, хотя едва ли она предвидела его появление так как Хескал и его свора безмозглых фанатиков. Арканн в хорошем настроении и великодушно предлагает ей пойти с ним вместо того чтобы драться, обещает пощадить людей на станции. Он протягивает ей руку и почти уверен что она примет ее. Но тут появляется отец. Как за все годы, что Чужеземка провела в карбоните, ни Арканн, ни Вейлин ни разу не почувствовали его присутствия? Ненависть накрывает его так, что Арканн забывает о собственных противоречивых чувствах к этой женщине и бросается в атаку, видя только отца и обращаясь только к нему. Гнев кипит в нем с такой силой, что он едва замечает как на них падает закуульский истребитель, разрушая храм. Арканн следует за отцом через станцию, снова нападает и приходит в себя только когда лицо джедайки с широко распахнутыми глазами оказывается совсем близко, а с ее губ слетает тихий стон. От того, что он пронзил ее световым мечом. Как Тексана. Секунду Арканн непонимающе смотрит ей в глаза, а потом на них падает огромный контейнер, висевший под потолком, отшвыривая императора прочь. Мрачные воспоминания прерывает поцелуй в щеку. - Ты похож на грозовую тучу, - объясняет Джайя с легкой улыбкой, скользя рукой по его плечу в мимолетной ласке. Арканн ловит ее за запястье и тянет на себя. Усаживает на свои колени и кутает в объятиях, позволяя себе раствориться в в ее тепле, запахе, присутствии в Силе. Даже после исцеления в восском храме он не так уж сильно сожалеет о том, что делал в качестве императора. Но он сожалеет о том, что сражался с ней.