Мелодия золотых лилий

Когда я тащила в тюремный блок одеяло, которое содрала с кровати пустой комнаты, люди оглядывались на меня с подозрением и непониманием. Но мне было все равно, потому что на сердце неожиданно стало легче. Я смогла простить Ника и Найла, хотя была уверена, что их предательство еще много лет будет тяготить мое сердце. Встреча с Джеком, разговор с Кэйданом раскрыли мои глаза. Теперь я понимала, что человек – это не только то, что я вижу перед собой. Каждый из нас – это прошлое. И не зная, через что было суждено пройти тому, кто стоит передо мной сейчас, я не имела права отвернуться. Вернувшись к камерам, я обнаружила Ника все в той же позе. Выдохнув, я вошла. Как и в прошлый раз, парень никак на меня не отреагировал, продолжая сжимать похолодевшие пальцы на затылке. – Она меня не простит... – прошептал он еле различимо, – никогда. Он говорил про Аду. Не нужно быть слишком проницательным человеком, чтобы это понять. – Ее предавали слишком часто, – вздохнула я, пододвигая покосившуюся табуретку к койке, – и она этого жутко боится. Дай ей время, и, возможно, Ада поймет тебя. «Она просто не видела того, что видела я», – так и не вырвавшись, застыло на моих губах. Парень снова умолк. Плечи его вздрагивали при каждом вздохе так, будто тело пронизывали электрические разряды. И я пришла сюда не наблюдать за тем, как Ник страдает, поэтому осторожно, но уверенно коснулась его предплечья и произнесла: – Ты не должен винить себя за то, что не жалеешь о том, что сделал. Я понимаю, самое ценное, что есть у человека, – это семья. И ты сражался за это. А на войне все средства хороши. – Считаешь, я поступил правильно? – с издевкой в дрожащем голосе произнес он. – Считаю, что другого выхода не было. Ник, пожалуйста, позволь мне позаботиться о тебе, – я погладила его по сухой руке. – Я помогу тебе встать и посажу на табурет. Нужно постелить хотя бы простыню. – Уходи, – голос его дрогнул. – Я не хочу твоей помощи... У меня даже язык не поворачивается назвать тебя настоящим именем! – Я согласна и на Аню, – улыбаясь, протянула я. – Ты не понимаешь! – прорычал парень и, поднявшись, сел на самый край. – Я не могу видеть тебя, не могу слышать тебя. Я тебе не друг! Если бы не мы с братом, Виктор не забрал бы Аду, не пришел в академию, не запер Блэра в каком-то подвале! Вам не пришлось бы бежать. Ада бы не пережила ужас плена... Серые, помутневшие глаза смотрели на меня с испугом. Ник словно боялся наследную принцессу Еву, которая только недавно была простой девочкой с Лирты. – Ты был нашим другом, – осторожно кивнула я. – Вы с Найлом заботились о нас с самого первого дня. Мы провели вместе столько времени! И когда я осталась одна, без Роя и Ады, именно вы двое спасли меня. Не знаю, помнишь ты это или нет, но вы прятали меня, пока наш домик обыскивали гвардейцы, вы были готовы бежать из академии, только бы спасти Аду, и вы сражались за нас с Охотниками! Так что не смей больше даже и думать о том, что вы принесли нам только зло. Я не знаю, где бы я сейчас была, если бы не знала тебя и Найла. – Почему ты не можешь просто признать, что я предатель, и уйти? – вымученно проговорил парень, хватаясь за голову. – Просто уходи. Уходи. Оставь меня! – Не оставлю, – спокойно отозвалась я. – Вчера я видела Джека. Он говорил со мной. А знаешь, что видела я? Что когда-то давно рядом не оказалось человека, способного помочь ему, что он не принял эту помощь, что он сломался, и теперь не видит разницы между добром и злом. Я не хочу, чтобы так произошло и с вами... Ник отвел взгляд в сторону и беспокойно рассмеялся. Я видела, что из-за этого ему было больно, но он все никак не замолкал. – Думаешь, я стану, как он? – сквозь хохот выпалил парень. – Ты шутишь? – Джек нашел для себя цель и идет по головам, только бы достичь ее, – пожала плечами я. – У тебя же больше нет даже этого. Ты просто сломаешься. Так что, пожалуйста, не отталкивай меня. Я правда могу помочь. Неестественная улыбка сползла с распухшего лица парня. Он замолчал. Согнувшись пополам, Ник запустил пальцы в спутанные от засохшей крови волосы и тихо простонал: – Значит, я заслуживаю этого. Уходи, Ева. – Позволь хотя бы залечить раны... – Нет. Пусть болит. Уходи. Я громко вздохнула и коснулась плеча друга. Парень вздрогнул. Осторожно поднимаясь на ноги, я набросила тонкое одеяло на его спину и села рядом. Что творится в его душе? Почему так сложно принять помощь от человека, которого так долго считал своим другом? Почему же Ник не может простить себя? – Ник, – тихо позвала я, – посмотри на меня, пожалуйста. Ответа не последовало. Парень глухо вздохнул и сильнее прижался к коленям. – Хорошо, можешь не смотреть... Я просто хотела сказать, что если бы у меня был шанс спасти отца и вернуть его матери, я бы ни за что его не упустила. Ты сильный, раз смог принять такое решение. И умоляю тебя, найди силы смириться с тем, что происходит, иначе не сможешь жить дальше, застрянешь в прошлом... – Мой отец – предатель. Он получил по заслугам. И я тоже. Директор Блэр, Ада и тот генерал считают точно так же. Я не знала, что ответить. Поэтому молча придвинулась ближе и провела рукой по сгорбленной спине Ника. От одного моего прикосновения парня снова передернуло, но отступать я не хотела. – Ты не прав, – прошептала я над самым его ухом. – То, что ты хотел спаси отца, не делает из тебя злодея, Ник. И я собираюсь говорить это, пока ты мне не поверишь. – Уходи, – не унимался парень. – Просто выйди отсюда и все. Шумно вдохнув как можно больше воздуха, я резко поднялась на ноги. Мне хотелось силой разогнуть Ника, схватиться обеими руками за его щеки и заставлять парня смотреть мне в глаза, пока я снова и снова повторяла бы одни и те же слова. Но, вовремя прогнав это желание прочь, я сделала шаг назад. Нельзя давить на Ника. Иначе будет только хуже. – В одиннадцать часов принесут булку и молоко, постарайся поесть, – тихо попросила я и, развернувшись, пошагала прочь. – Она никогда меня не простит... – слабое эхо ударило в спину. – И правильно сделает. Эта фраза словно окатила меня родниковой водой. Я думала, что мне не потребуется так много усилий... Но Ник активно сопротивлялся тому, чтобы быть прощенным. Он решил, что заслуживает наказания. И от резкого, смелого, порой немного жесткого парня не осталось и следа. Видеть друга сломленным было тяжело. Погруженная в свои мысли, я даже и не заметила, как оказалась перед дверьми в нашу с Адой комнату. Осторожно толкнув ее, вошла внутрь. Принцесса все еще спала. И я решила рискнуть и забралась в кровать, с головой укутавшись в одеяло. Все-таки нескольких часов сна было недостаточно, чтобы отдохнуть после такой тяжелой ночки. На этот раз я долго не могла расслабиться, мысленно прокручивая разговор с Ником, но когда наконец провалилась в забытье, то не видела никаких снова. Мне было спокойно, и это значило, что Кэйдан отступил. И я была ему за это благодарна. Разбудил меня мелодичный голос Эрики, с которой я не виделась, как оказалось, уже несколько дней. Женщина, не снимая заляпанного в муке и тесте серого фартука, прошла в комнату и тихонько звала нас по именам. Первой глаза раскрыла Ада. С молчаливым презрением на заспанном лице принцесса уселась на кровати и, еще не совсем соображая, потянулась. – Что случилось? – проворчала я, высовываясь из-под одеяла. – Ты бы просто так не пришла. – Мы решили дать вам выспаться напоследок, – криво ухмыльнулась она. – Нора и королева Николь вернулись. На этот раз, кажется, навсегда. Взрослые уже ждут вас в зале совещаний. – У нас есть зал совещаний? – выпучила глаза Ада так, будто ее интересовало только это. – Стоит признать, Рой оказался полезным мальчиком, – Эрика сложила руки на груди. – Поднимайтесь, у вас три минуты. Идите в тренировочный зал. Не проронив более ни слова, хозяйка кивнула и быстро вышла прочь. Стрелка часов уже почти пересекла отметку полудня, хотя полумрак комнаты не давал прочувствовать это сполна. Словно две прибитые мухи, мы с Адой наспех привели себя в порядок и, так до конца и не очнувшись от сна, побрели в конец коридора. – О, девочки! Выспались? – у самых дверей в тренировочный зал нас настиг Мартин. – Заходите, только нас и ждут. Волнение отдавалось в его голосе слабой, неясной вибрацией, хотя на лице застыла дежурная полуулыбка. Это заставило меня вновь ощутить беспокойство, но на инерции я шагнула в распахнутую дверь. Огромный тренировочный зал остался где-то в прошлом, ведь теперь перед глазами предстала уютная, светлая и совсем небольшая комната. Пустые стены не казались осиротело голыми. Они были усеяны симметрично расположенными светящимися сферами. Причудливым рисунком золотистые линии скользили по всей комнате, сплетаясь в центре дальней стены в аккуратную лилию, что гордо и уверенно расправила свои хрупкие лепестки. Кроме овального массивного стола и восьми стульев мебели здесь не было. Скучающе постукивающий по столешнице Грэй вмиг встрепенулся, и взгляд его напряженно проскользил по темной принцессе. Левый глаз генерала Грэя немного припух от уже пожелтевшего синяка, который, как я успела догадаться, оставил Рой. Ада, почувствовав холод и молчаливое презрение, поспешила расправить плечи и важно прошагала к ближайшему стулу. Со скрипом отодвинув его, девушка села за стол. Мама была бледна. Нора осторожно поглаживала ее руку, сжатую в кулак до того сильно, что, кажется, я видела каждую жилку. Эрика же даже не отреагировала на наш приход. Молодая женщина, которая не удосужилась снять пекарский фартук, подложив руки под голову, расплылась на столе. Спорю, опять похмелье... Только лишь Рой довольно улыбнулся, как только столкнулся со мной взглядом. Не сдержавшись, я улыбнулась в ответ. – Проходи, – Март отодвинул один из стульев, приглашая меня сесть. Послушно присаживаясь на самый краешек, я окинула всех присутствующих вопросительным взглядом. Первой разговор начала мама: – Что тебе сказал Джек? – ее челюсть была сжата так сильно, что слова с трудом протискивались сквозь зубы. – Словно в слово. Я опустила голову. Дословно я пересказать не могла, потому что весь диалог с темным королем был окутан плотным токсичным туманом из страха, презрения, жажды убийства и одновременно слепого сочувствия. Тихий вздох вырвался из еще немного ноющей груди, как вдруг я почувствовала легкую, невесомую ладонь Ады, которая полностью накрыла мою руку, лежащую на коленях. – Сказал, что все неважно, кроме какого-то кристалла, – оттаяв, пролепетала я. – Что откажется от трона и преследований, если я принесу ему камень с душой Мириллы. Но если этого не случится, то они начнут убивать сотни невинных, начиная с двадцатого дня. Эрика подняла голову и скривилась в отвращении. Методы короля явно вызвали в ней шторм из негодования и ужаса. – Каков ублюдок... – зашипела Охотница. – Ублюдок! – Спокойнее, поваренок, – Рой выставил руки перед собой, уверенно и прохладно взглянув на Эрику. – Мы этого не допустим. – Уже допустили, – мрачно вклинилась мама. – Сегодня на главной площади вздернули женщину. Молча, без приговора и зрителей. На ее шее висела табличка, на которой крупно была выведена единица. Отсчет начался. Нужно торопиться, иначе завтра погибнут двое, а послезавтра – трое. – Нужно найти кристалл срочно, – вскрикнула я, а затем от нахлынувшего ужаса зажала рот рукой. – Никто больше не должен погибнуть! Напряженная тишина продлилась всего пару мгновений. Ее прервала хозяйка подземелья. Голос ее был низок и тих. – Он вернет ведьму. Ненавижу ведьм, а эту в особенности. Взгляды обратились на нее. В глазах сидящих за столом вспыхнуло осознание, до которого мне было очень далеко. Я смотрела на хмурые лица и ничего не понимала. Снова. – Если он сдержит слово, это того стоит... – пожала плечами Эрика и, глядя на меня, снисходительно пояснила: – За свою жизнь эта ведьма обратила в Охотников много хороших людей. Когда она умерла, я подобрала около сотни блуждающих без цели солдат, и если она вернется, то они снова будут у нее в подчинении. Это жертва. Я бы хотела ее избежать, но сотня меньше, чем может быть в противном случае. – Предлагаю не допустить и этого, – подал голос Грэй. – Как я понял из быстрого рассказа генерала Бирна, Темный Дракон больше не представляет опасности... – Подождите, – перебила его я, – Джек сказал, что... Рей итак его. Он был уверен в своих словах. Я не придала этому большого значения тогда, но сейчас мне кажется, что власть короля над его хранителем более крепкая, чем все думают. – Так и спросим у мальчика, – пожал плечами Рой. – Он-то наверняка чувствует, что там в его душонке происходит. – Вейлин говорит, что наложил на монстра самую крепкую печать из всех, что знал этот мир, – с уверенным блеском в глазах звонко произнесла Ада. – Но он не исключает, что связь хозяина и хранителя крепче. Случаев, когда при живом колдуне хранитель существовал в ином теле, не был, ведь так? Рой отрицательно мотнул головой, задумчиво потирая переносицу. Ада скользнула взглядом по всем присутствующим и, не обнаружив положительного ответа, продолжила: – Именно поэтому мы не можем строить пустых теорий. Наших знаний попросту не хватает. Эта связь между братом, Драконом и отцом слишком сложна и неясна. Она прочна и нерушима, но и одновременно нестабильна и хрупка. – Тогда можем ли мы освободить его от монстра? – Март украдкой взглянул на меня. – Так, чтобы он не пострадал. Отвечать на этот вопрос никто не торопился. Закрыв нам уши невесомыми, хрупкими руками, госпожа Тишина завладела совещательным залом. Глубокие вздохи один за другим взмывали в воздух. – Хранителем Рея, – Аду чуть передернуло, – был Грифон. И он мертв. – Темный Дракон занял место Грифона, и теперь он дух этого парня, – рассуждал Грэй спокойно. – Хранитель рождается из части души мага и физически является его частью. Если мы сможем убить Джека, то его хранитель погибнет вместе с ним. А мальчишка? В нашем мире нет людей без духа внутри. Невозможно лишиться магической части души и остаться в живых. Тревога вмиг окатила трепещущее сердце холодной тяжелой и ядовитой ртутью. Скривившись, я исподлобья посмотрела на маму, в глазах которой теперь зеркальным блеском отражалась беспомощная печаль. – Можно что-то сделать с этим? – голос ее словно вмиг осип. – Здесь сидят несколько сильнейших магов, Охотница, гений и потомок последних хранителей. Должен быть выход. – Я его не вижу. Мы не можем разделить их, не убив при этом Рея, – Рой не отрывал взгляд от изрезанной трещинами поверхности стола. – Если только... Знаете, дорогие мои люди, хранителя не так легко убить. И Грэй сам сказал, что маг, потерявший хранителя, тут же погибнет. Думаете, что Джек настолько искусен, что смог просчитать все возможные исходы и переселить Дракона ровно в момент смерти Грифона? Это сложнее, чем заставить солнце остыть, а затем вновь загореться. Возможно, где-то в глубине его души прячется маленький огонек, который стоит только немного раздуть... – Проверим? – на плечи Блэра легли легкие ладони, и позади него материализовалась Королева Лис. – Я могу заглянуть в его душонку. – Не стоит! – выпалила я. Вопросительно изогнув брови, Лина выжидающе глядела на меня. Прикусив губу и в замешательстве думая, что же ответить, я подперла голову руками. Сидевшая рядом темная принцесса, кажется, тут же все поняла, и с ее губ сорвался слабый выдох. – Ева беспокоиться не зря, – Ада бегала взглядом от Роя к Лине. – Вейлин наложил печать Восьми Шипов. Он говорит, что зрелище не из приятных, и переживает за то, что печати могут надломиться от внешнего воздействия. Королева Лис тряхнула медными локонами и крепче впилась в плечи Роя. Блэр ласково погладил своего духа по маленькому запястью, показывая Лине, что все в порядке. Уже через секунду Королева Лис исчезла, оставив после себя легкий аромат только что опавшей, осенней листвы. – Так, а может быть, поступим проще? – Гилберт откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – Убьем Темного Дракона, и тогда Джек тоже умрет. Думаю, девушку с Симураном долго уговаривать не придется... – Я запуталась, кто когда умрет! – взвыла Эрика, хватаясь за больную голову. – А ты уверен, что у нас выйдет уничтожить духа при живом хозяине? Вдруг, сделаем еще хуже? И вообще... Эта треклятая ящерица теперь принадлежит Рею, а не Джеку! – Ошибаешься, милая, – хмыкнул Рой. – Мальчишка – это просто сосуд. А его отец до сих пор хозяин. И Джек – это та игла, на кончике которой смерть и Рея, и Дракона. Пока он жив, будут жить и эти двое. Сомневаюсь, что это работает в обратную сторону. Хотя утверждать не стану. Очередная пауза отразилась на лицах присутствующих задумчивой пустотой. Мысли роились в головах, но ни одна не была верна на все сто процентов. Мы сомневались во всем. Грэй и Эрика, сидевшие рядом, изредка переглядывались, и я была почти уверена, что они думают о том, как поступить с Темным Драконом. Напряженнее всех выглядел Рой. Он обхватил голову руками, запустив пальцы в отросшие каштановые локоны, которые теперь немного вились у висков. Иногда украдкой посматривая то на Аду, то на меня, Блэр что-то шептал одними губами. Перебрав все варианты, он вдруг выпрямился и обреченно произнес: – Что мы имеем, друзья? У нас Дракон Шредингера, получается... – лица всех, кроме меня и Марта, вытянулись в непонимании. – Пока коробку не откроем, не узнаем, опасен змей или уже отлетался. Он одновременно жив и мертв. Значит, и мы должны одновременно быть начеку, приняв все необходимые меры, и в это же время заботиться о Рее. Он невиновен в том, что отец использует его, как сосуд. И открыто относиться к нему, как к угрозе, мы не имеем никакого морального права. Глаза Блэра мягко засветились зеленоватым огнем. Раньше я наблюдала свет в глазах магов только тогда, когда они приходили в ярость, но Рой смотрел прямо на меня, и ни следа гнева на его лице не было. Черты вдруг смягчились. И какая-то нестерпимо приятная нежность отпечаталась в его глазах, как только я слабо кивнула. – Напомни мне больше не давать ему читать мои книги из универа, – вздыхая и непроизвольно усмехаясь, просил Март, пихая меня в бок локтем. – А то слишком умным становится... – Я поддерживаю, – кривая улыбка расползлась по моим губам, а реплика Марта осталась где-то позади. – Мы будем держать Рея как можно дальше от отца и наблюдать за ним. Теперь вернемся к кристаллу, – в глазах мелькнули алые отблески. – Мы должны сделать все, чтобы не допустить смерти невиновных людей. Нужно отдать Джеку камень. – Обойдется, – в один голос проворчали мама и Грэй, переглядываясь. – Такого не случиться, даже если Луна упадет, – ухмыльнулся генерал, уверенно глядя на оторопевшую маму. – И, кажется, у меня есть план. Довольная ухмылка так и застыла на лице Грэя, когда он воодушевленно огляделся и с блеском в глазах продолжил: – Мы принесем Джеку Слезу Бога, но он ее не получит. Без поддержки Дракона он не представляет большой опасности. Мы сделаем то, что нужно было сделать еще много лет назад. Душа Джека останется заключена в камне, а тело иссохнет и рассыплется. Ваш Рей останется жить, все счастливы. Есть претензии? С Эрнестом разберется вторая группа... Скажем, Эрика, Нора, Николь и все те, кто ждут своего часа в нашем миленьком подвальчике. – Бабский батальон... – проворчал Рой, но его слова дошли до моего сознания только лишь слабым отзвуком. – Грэй, ты с ними отправишься. Кто-то должен их защитить, если вдруг что-то пойдет не по плану, а твой хранитель хорош в бою с Лаской. Я, Март и Ева встретимся с Джеком. И это будет его последний день на земле. В груди вдруг заболело. Так сильно, что было сложно сделать вдох. Казалось, в области сердца прямо в этот момент крошится гранит, оседая на легких мелкой пылью. Раскрыв рот, я пыталась вздохнуть, но неясная, ничем не подкрепленная тревога ударила в голову. За плечами я ощутила невыносимо тяжелые объятия тоски. Маленький вздох. Разум берет контроль. Это не мое. Не мои чувства. – Кир, ты чего? – мысленно спросила я, продолжая сверлить глазами Грэя. – Тебе плохо? Что происходит? – Я... – голос его сипел, – я бы не хотел, чтобы проливалась кровь. Но я понимаю, что иначе нам не остановить... – Кираэль замялся и невнятно что-то прошептал. – Джека. Я долго был во мраке, и кажется, будто еще вчера Мартин, Рой, Даан и Джек были близкими друг другу людьми. Но все изменилось. Слишком резко для меня. И мы с тобой чувствуем боль. От безысходности. Рвано вздохнув, я зажмурила глаза, а когда их распахнула, то вновь вернулась к реальности. Начались бурные обсуждения назревшего плана. Мартин беспокоился за «бабский батальон» и настаивал на том, чтобы за Эрнестом отправился он сам, но после Джека. Грэй был против. Внезапность и не ожидаемая королем наглость и жестокость были его козырем. Для того, чтобы выяснить, где сейчас темный принц, было решено мобилизовать всех спящих шпионов в рядах Джека. Этим занялась Эрика. Помимо этого, прямо из рук Марта в воздух взмыли десятки воронов, которые устремились под потолок и исчезли из виду. – А Дракон наш один остался? – вдруг опомнился Блэр. – Нора, иди проведай его. Думаю, этого мальчика лучше не оставлять одного какое-то время, – парень покосился на темную принцессу. – Это правильно, правильно, – закивала Ада. – Вам придется беречь брата от меня самой. Пожалуйста, отнеситесь к моим словам серьезно. От холодного тона Ады мне стало не по себе. Она была абсолютно серьезна, а до того, чтобы лед подтаял хоть немного, было еще слишком далеко. Осознавать это было сложно, но я понимала, что принцесса борется со своим гневом и где-то в глубине иссушенной от жажды мести души не желает брату смерти. Девушке нужно время. Много времени. – Не переживай, – тепло улыбнулась Нора, – я смогу тебя остановить, если вдруг ненависть возьмет верх. В доказательство этого Нора уверенно поднялась, а глаза ее вспыхнули золотым янтарем. Магический ветер заметался по комнате, и уже через секунды за спиной сестры возникла Белая Волчица. Кивнув на прощание, Нора вышла из залы, а хранитель последовала за ней. Обсуждения продолжились. Рой вдохновленно рассказывал нам все, что он знает о кристаллах Слезы Бога и, очевидно будучи гордым собой, уверял, что быстрее него ритуал заточения в камне проводил только Даан. План был прост: две группы отправлялись за Джеком и Эрнестом одновременно. Темный король займет свой законный престол в магическом камне, и его наследник останется один. Чтобы выполнить свое обещание и осуществить казнь невинных, он должен будет выйти из замка, и тогда его встретит сопротивление во главе с королевой Николь и генералом Грэем. – Что будем делать с легионами? – протянула Эрика, напряженно глядя на маму. – Много лет назад я возглавляла целую армию свободных Охотников, и могу сказать, что их сила намного мощнее, чем у обычного человека. А у Эрнеста целые подземелья новоиспеченных воинов. – Эти...Воины были моими друзьями... – через силу ответил Грэй, хмурясь. – Убьем Виктора – и дело с концом. Нужен третий отряд. – Притормози, Гилберт, – осадила его Эрика. – Неужели ты не заметил, что эти солдаты подчиняются не Виктору, которого даже в стране нет, а Эрнесту? Не знаю, что они наделали, но их хозяин – это принц. Его мать ведь сильная ведьма, понимаешь к чему я? Убивать нужно не ведьмака, а этого смазливого утырка. Ни одна ведьма не призовет больше одного Охотника, некромантия слишком очерняет душу. И Виктор это знает. А вот его дорогой племянник-полукровка, похоже, нет. – Я убью ублюдка, – поджав губы, кивал Грэй, переглядываясь с мамой. – Убью этими вот руками. Всему миру сразу дышать легче станет. Все карательные походы возглавлял этот сукин сын, а не Джек. Он столько моих людей погубил. Убью его, и все. Сказал же, конец ублюдку – свобода моих людей. Мама вжалась в твёрдую спинку стула и напряженно постукивала пальцами по оголенному плечу, скрестив руки на груди. Женщина глядела на своего оппонента одновременно с глубоким пониманием и бесконечно тяжелым осуждением. Глубокий вздох, и она прикусила губу, не сводя тяжелого взгляда с Гила. – Перестань так на меня смотреть, – закатил глаза генерал. – Хочешь сказать, ублюдок смерти не заслужил? Я убью его сам. Давно хочется. Последние полгода я только об этом и думал. Не стоило мне ноги ломать. Три раза подряд. – Я сказала нет, значит нет, – жестко отрезала мама. – Мы не будем убивать сына Джека. – Почему? – сокрушительно взвыл Грэй. – Потому что я так сказала, – шумно вздохнула мама. – Разве этого недостаточно? Охотники – это ведь бывшие повстанцы? Значит, нам достаточно прервать их связь с Эрнестом, чтобы они встали на нашу сторону. Как это сделать, Эрика? – Никак. Полностью связь источиться только со смертью ведьмака. – Нам достаточно нескольких минут, – сталь сверкнула в глазах королевы. – Обезвредим Эрнеста, запечатаем его магию, и тогда Охотники освободятся. – До тех пор, пока кто-нибудь не снимет печать с ублюдка, – гневно выкрикнул Грэй. – Ты хоть представляешь, что такое быть рабом, получить свободу, а затем снова потерять все?! – Я этого не допущу, – рука королевы мягко опустилась на сжатый кулак Гила. – У меня есть планы на Эрнеста. Нам нужна ведьма для того, чтобы прервать связь. Сильная и готовая на все. – Эй, Блэр, Март! – замахала рукой Эрика. – Вызывайте вашу ведьму! От резкого вскрика хозяйки подземелья Рой и Мартин вмиг замолчали, отрываясь от своего собственного спора, и переглянулись. Блэр насупился. Задумавшись на несколько долгих мгновений, парень слабо кивнул и продолжил разговор с другом. – Все равно когда-нибудь я убью его, – проворчал Грэй, за что был удостоен колючего взгляда королевы. Спор пошел на второй круг. Устав наблюдать за препираниями, я переключилась на разговор Марта и Роя, которые, не спрашивая меня, обсуждали роль принцессы Евы во всем происходящем действие. Оба парня сходились в одном – лучше мне сидеть в безопасном подземелье, а с Джеком они точно справятся сами. Не знаю, каких богов благодарить, но Март мыслил трезво, что очень уж выводило из себя пыхтящего от злости Блэра. – Я понимаю, что ты беспокоишься, – Мартин выставил руки перед собой, будто пытаясь защититься от напора друга, – но Джек ждет Еву и может просто не появиться, ведь он слаб сейчас. Мы бросим ее в портал сразу, как появится король. И все. Она в безопасности, Джек в кристалле. – Нет! – глаза Роя округлились и приобрели насыщенный ядовито-зеленый оттенок. – Приоритет – безопасность. Тебе-то не знать, на какие подлости способен этот... – от злости парень прикусил губу, пытаясь взять себя в руки. – Этот зверь! Ты же не надеешься на то, что он поздоровается, заберет камень и уйдет с миром? Такого Джека нет уже очень давно! Он просто молча, с каменной рожей проткнет Еву мечом... И сделать ты ничего не успеешь. Да и вообще, у меня пальцы немеют, плохое предчувствие... – Придется рискнуть. Он ждет ее, понимаешь? Это наш шанс. Рой взвыл, хлопая себя по щекам, и со стонами сполз вниз по стулу так, что из-за стола осталась торчать только макушка. От этого ироничного зрелища глупый смешок выскочил из груди Марта, а мы с Адой опешили, переглянувшись и пожав плечами. – Еще и смеешься, дурак, – пробурчал Блэр, не высовываясь из-за стола. – Мне не нравится этот план, слышишь? Я хочу быть уверенным, что всеми обожаемая принцесса доживет до рассвета, и мне не придется закрывать ее своим молодым и прекрасным телом. – Может быть, спросим ее саму, – выбросил козырь Мартин, встретившись со мной твердым взглядом. – По-моему, Ева ни за что не согласится сидеть в подземелье, пока мы спасем королевство... Ведь так? – Эй, прикрой рот, манипулятор! – прикрикнул Рой, со скрипом поднимаясь на стуле. – Конечно, ее безрассудная натура не позволит остаться в стороне, но, Март, я правда чуть не поседел, пока мы вон того генерала из Грота вытаскивали, – шатен небрежно кивнул в сторону Грэя. – Я не преувеличиваю. Знаешь, сколько раз я покаялся? Поверь, ты не хочешь таких же переживаний. – Рой, дыши, – улыбнулась я, показательно глубоко и шумно вдохнув. – Все же хорошо закончилось? А сейчас у нас правда есть шанс вывести Джека из игры без потерь, без больших битв и масштабных планов. Это будет несложно. – Глупая девочка, – проворчал Блэр, – глупый Март, глупые люди... Несложно... Джек законченный психопат и при этом еще и параноик. Серьезно думаете, у него нет плана? Мы вдвоем сможем сражаться в полную силу, сможем унести ноги, если станет жарко, но с тобой будет сложнее... Ева, прости, но тебя все еще нужно постоянно защищать. – Скажи, что я защищу, – прошептал Кир, – что ты не одна. – Обо мне будет заботиться Кир, – пообещала я. – Этого недостаточно, если ты еще совсем ребенок! – сокрушительно прошипел Рой. – Николь, ну ты-то хоть не пустишь свою дочь на встречу с Джеком, а? – Рой Блэр, мою дочь защищает тот, кто много лет защищал Даана и меня. Под крылом Кираэля безопаснее всего, и только в это я верила, когда приняла решение открыть для Евы ее родной мир. Я приду к вам, как только будет покончено с Эрнестом. Ева справится. Она была рождена для этого. – Боже, и ты туда же! Напоминаю, Даана Кираэль так и не спас... – проворчал Рой и снова сполз вниз. Блэр надулся, замолчал и так больше ничего и не говорил. Скрестив руки на груди, парень переключил внимание на разговор мамы и Грэя, иногда пренебрежительно усмехаясь и тихонько что-то ворча себе под нос. С тяжелым сердцем Мартин глядел на друга. Ему не нравилось то, как закончился их спор, но иного выхода просто не было. Еще какое-то время мы провели, обсуждая мелкие, но важные детали. План был прост и дерзок. Никто даже и не думал о том, что идти втроем и вчетвером на одного, это подло, потому что это сейчас было неважно. Главное – избавить королевство от ужасного монстра, что по глупости судьбы звал себя королем. Но больше всего я хотела наконец освободить Аду и Рея. И если темная принцесса все время была со мной, и я могла позаботиться о ней даже в самые тяжелые времена, то Рей переносил пытки один. От одной только мысли о том, что он не сказал мне ни слова, когда Джек принялся подчинять Дракона, становилось так тошно, что не хотелось больше думать вовсе. Что-то пульсировало под кожей, зажигая одно лишь самое терпкое желание – показать Рею мир, где есть простое человеческое тепло. После доработки плана, когда мы встали из-за стола и направились к выходу, меня догнала мама. Она выцепила Мартина и отвела нас в сторону. Вымученно улыбнувшись мне, мама перевела дыхание и, собрав тяжелые мысли в кучку, произнесла: – Мы отправляемся за кристаллом. Я знаю, где Даан любил хранить важные вещи. Это будет путешествие в прошлое, и я хочу, чтобы вы двое отправились со мной. Март, я не смогу переступить порог этого дома без тебя, ты нужен мне. – А я зачем? – растерянно просипела я, заметив блеск в уголках маминых глаз. – Чтобы возложить букет белых лилий на могилу своего отца.