***
- С добрым утром! - улыбнувшись, сказал я Дориану, когда он проснулся. Голос у меня уже был нормальный: я даже не хрипел уже. - С добрым утром, малыш! Как я рад снова слышать твой голос! - ответил он, тоже улыбнувшись мне в ответ. Погладил по голове, ласково глядя мне в глаза. Дориан присел на кровати и крепко обнял меня. Одной рукой он придержал меня за подбородок и притянул к себе, жарко целуя. Я приоткрываю рот, позволяя его языку пробраться внутрь. Он ласкает мой язык своим языком. Водит им по моим зубам, деснам. - Как же я соскучился по тебе, мой мальчик! - признался Дориан, горячо дыша, мне в рот. Я тоже дышу ему в рот, жадно хватая ртом воздух. Своим языком я тоже пробираюсь в его рот. Я еще не умею целоваться, поэтому делаю это неуверенно и медленно; не так, как Дориан, он-то уже привык, у него есть опыт. Вот он хватает меня на руки, и в следующую секунду я уже лежу на спине на кровати, а Дориан нависает надо мной сверху. Он продолжает целовать меня в губы, одновременно обнимая за талию. Его руки пробираются мне под футболку, он ласкает мою спину. Я чувствую его теплые прикосновения к своей коже. Одновременно он стаскивает с меня футболку. Дориан постепенно отстраняется от моих губ и переходит ниже, на шею. Жадно присасывается к ней, водя языком и губами, иногда прикусывает. Я негромко постанываю и часто дышу. Я глажу его по голове, перебираю пальцами его волосы. Ласкаю его по спине, вожу пальцами по его коже. Дориан переходит ниже по моему телу, покрывая его поцелуями и всевозможными ласками. - Мой любимый мальчик! Мой сладенький! - произносит он, лаская мою кожу, вдыхая ее запах, касаясь ее языком. Я постанываю от его ласк. Мне нравится то, что он делает. Только меня почему-то это не возбуждает. У меня почему-то это всегда так. Когда Дориан меня целует и ласкает, мне это просто нравится и ничего больше. У меня вообще нет никакой страсти, какая должна бы быть. Странно это: вроде я люблю его, он доставляет мне удовольствие. Но я не возбуждаюсь вот совсем никак. Почему, я не знаю. Дориан спускается ниже по моему телу: целует грудь, живот. Как обычно, сосет соски, слегка покусывает их. И одновременно хочет снять с меня джинсовые шорты. Уже начинает расстегивать их, но я опять не даю ему этого сделать, схватив за запястья. - Не готов еще? - догадался Дориан, убрав руки от моих шорт и понимающе на меня глядя. - Угу, - тихонько промычал я, мотнув головой и скромно отведя взгляд. - Я, правда, не могу. Не злись, пожалуйста! - тихим виноватым голосом попросил я. - Все в порядке, малыш. Я не злюсь на тебя. Я все понимаю, - ласковым голосом произнес Дориан, нежно проведя рукой по моим волосам. Он понимающе взглянул мне в глаза. Я отвел от него взгляд: мне стыдно смотреть ему в глаза. - Не вини себя, Вальт, - посоветовал он, погладив мое тело. - Ты весь дрожишь, мой милый. Расслабься, я ничего тебе не сделаю. Он говорит это, так и продолжая гладить мою грудь, живот. Я чувствую, как нервно и бешено стучит мое сердце. Я и вправду подрагиваю от этого. POV Дориан Вальт все еще боится меня. Он никак не может расслабиться от моих ласк. Когда я касаюсь его тела, он весь начинает дрожать. Если даже он и стонет, я понимаю, что это неестественно. Я думаю, он делает это только для того, чтоб не показывать мне своего бесчувствия. Он не хочет, чтоб я думал, что он совсем ничего ко мне не чувствует. Я знаю, что мой мальчик что-то чувствует ко мне, только он боится это показать. Он полностью скован, поэтому не может получить истинного удовольствия, показать свои настоящие чувства и эмоции. Поэтому он и не возбуждается даже. Я не вижу желания в его глазах. Он боится открыться мне. Вальт сам себя винит в этом. Я вижу, что он не хочет снова обламывать меня. Но ему приходится это делать, потому что он не может иначе. Мой мальчик слишком мал: в его голове еще нет пошлых мыслей. Его тело не реагирует на ласки. Но я вижу, что ему нравится. Вальту приятно, когда я прикасаюсь к нему, целую, обнимаю. Наверно, он все-таки еще не до конца все понимает. Я же ласкаю его не только потому, что люблю его, как человека. Я также люблю его и как парня. Я хочу секса с ним. Возможно, Вальт еще не верит в то, что, кроме него, мне никто не нужен. Мне действительно не нужны другие партнеры. Я хочу только этого мальчика и никого больше. Я снова приближаюсь к его губам своими и хочу поцеловать, но Вальтер отворачивается. - Не надо, - бросил он. - Неужели тебе приятно целовать бесчувственное бревно? - со слезами в голосе чуть слышно произнес он. На его глазах также выступили слезы. - Не нужно себя так называть. Ты не такой, - сказал я, нежно поцеловав его в щеку. - Нет. Я именно такой. Я - бревно, раз ничего не чувствую, - продолжил плакать он. Я погладил его по голове, заботливо на него глядя. - Неправда. Ты вовсе не бревно, малыш. Ты - хороший, нежный мальчик, который любит и умеет любить. - Не умею. Я ничего не умею! - буркнул Вальт, так и не переставая плакать. - Ты столько для меня делаешь, стараешься и ждешь от меня ответной реакции, а я ничего не могу тебе дать! Я просто бревно, которое вообще ничего не чувствует и значит, не умеет любить! И тогда зачем я тебе нужен вообще?! - мой мальчик уже повернулся на бок, свернувшись калачиком, и так и продолжал плакать. Его тело дрожало. Мне было больно видеть, как он страдает, как он винит себя во всем. - Не плачь, мой милый. Не нужно так к себе относиться. У тебя обязательно все получится. Не расстраивайся. Я люблю тебя таким, какой ты есть, и не требую от тебя чего-то большего, - сочувственно произнес я, гладя его по голове, по щеке, по плечу, по спине. - Но тебе же все равно хочется, чтобы я тоже к тебе что-то чувствовал. - Я знаю, что ты итак ко мне что-то чувствуешь. Ты просто боишься показать мне свои чувства. - Да, боюсь, потому что я трус и слабак! - бросил Вальт со злобой на самого себя в голосе. - Нет, ты не слабак и тем более не трус. Ты просто не привык еще. В этом нет ничего плохого. Вальт ненадолго замолчал, перестав плакать. Он смахнул остатки слез тыльной стороной ладони. - Почему я не могу возбудиться? - спросил он у меня. - Ведь мне же все нравится. Почему мне не хочется тогда? - Ну, наверно потому, что ты не можешь расслабиться. - А почему я этого не могу? - снова поинтересовался Вальт. - Ну... - я ненадолго задумался, что и как ему ответить. - Может, ты думаешь о чем-то не том? Вот о чем ты думаешь, когда я тебя целую? - Я не знаю, - пожал плечами мой мальчик. - Сложно сказать. Я всегда о чем-то думаю. У меня разные мысли в голове. То о своем о чем-то, то песня какая-нибудь крутится, то вообще какой-нибудь бред. - Ты просто не должен думать ни о чем. - У меня это не получается. Я не могу выбросить из головы все мысли. Они же как-то сами приходят, я не могу не думать ни о чем, - объяснил Вальт. - Ну, тогда, попробуй подумать обо мне, - посоветовал я. - О тебе? - переспросил он, вопросительно на меня взглянув. - И что же именно я должен думать о тебе? - А что ты вообще обо мне думаешь? - поинтересовался я, ответив вопросом на вопрос. - Ну... - он задумался. - Мне нравится то, что ты делаешь, как ты вообще относишься ко мне. Ты заботливый, хороший,...мм, ласковый, - ответил Вальт, смущённо отведя взгляд и запинаясь от волнения. - Твоё отношение ко мне как к человеку я понял. А что ты думаешь обо мне как о мужчине? Этот вопрос заставил Вальта задуматься подольше. Не дожидаясь ответа, я задал ему следующий вопрос, точнее и проще: - Я вообще привлекаю тебя? Он несмело кивнул, так и не глядя на меня. - И чем же конкретно я тебя привлекаю? Можешь это объяснить? - Ну, да. Как бы... внешностью. - Ну, да, это-то само собой, - без злобы и сарказма улыбнулся я. - Вот я и имею в виду, что именно тебя привлекает в моей внешности. - Ну, ... наверное, всё. Ведь когда человек нравится, он же нравится полностью, а не частями. - Ну, вообще, это не всегда так. Но ладно, сейчас не это в общем-то важно. Вальт, понимаешь,... хм , как бы тебе это объяснить-то попроще.... В общем, когда ты смотришь на кого-то, то у тебя появляются определённые мысли, чувства, желания, формируется общее представление о человеке. Какое у тебя обо мне представление? Какими словами ты бы мог описать меня? - спросил я. Вальт понимающе на меня взглянул, но по его глазам было ясно, что он не знает, как ответить. - А зачем тебе это? - Затем, что я хочу понять, что я для тебя значу, какую роль играю в твоей жизни, нравлюсь ли я тебе вообще как мужчина. - Ну, наверное, да... - тихо и неуверенно ответил он на последний вопрос. - Только я не понял, причём тут описание. - Притом, что... - м-да, психолог из меня тот ещё. Но всё равно постараюсь объяснить мальчику, чего я от него хочу. - Вальт, понимаешь, когда ты словами описываешь человека, ты выражаешь своё отношение к нему. По твоим словам можно судить о чувствах, которые ты испытываешь к человеку, - пытался объяснить я и ненадолго задумался, что сказать ещё, но Вальт, спасибо ему за это, избавил меня от дальнейших раздумий. - А, я понял, кажется! То есть, когда я о ком-то думаю, я рисую в голове определённый образ, который может быть положительным или отрицательным. То есть, я как бы предстаю в роли писателя, который видит определённого человека как бы со стороны, как будто он - персонаж его книги. И своими словами я выражаю своё отношение к нему, да? Я тебя правильно понял? - Да, - кивнул я, улыбнувшись. Он тоже улыбнулся. - Раз ты теперь всё понял, то вот, давай, попробуй, описать мою внешность, опираясь на свои чувства. Вальт снова ненадолго задумался над тем заданием, что я только что ему дал. - Ммм... - задумчиво промычал он после молчания. - А тебе это обязательно сейчас сказать? А то мне просто подумать надо. Можно я лучше напишу об этом? Мне просто легче собрать мысли на бумаге. - Ну, хорошо, пиши, - согласился я. Вальт слез с кровати, надел на себя обратно футболку. Достал из своего рюкзака блокнот и ручку и снова залез на кровать, поджав под себя ноги и принявшись что-то записывать в блокноте. Не став мешать мальчику, я ушёл в душ. POV Вальтер Ну, вот, я как всегда, всё испортил. Опять обломал Дориана. Я, правда, какой-то не нормальный. По идее, у обычных подростков играют гормоны, и из-за этого повышена эмоциональность. Какой-нибудь пустяк может дико раздражать или небольшая проблема довести до слез. А возбудиться можно только от просмотра какой-нибудь пикантной картинки. У меня же все наоборот: меня целует и ласкает взрослый мужик, а мне хоть бы хер! У меня вообще не встает от этого, хотя по идее, я должен сгорать от нетерпения и быть готовым кончить только от его прикосновений к моему телу. Но почему же это не так? Может, я все-таки натурал, и мне вообще безразличны мужчины? Не знаю, вообще не знаю. И даже мыслей никаких нет. Сейчас нужно о другом думать. А именно, о том задании, что мне только что дал Дориан. Написать, как я к нему отношусь. Вернее, описать его внешность, опираясь на свои чувства. М-да, я, конечно, понимаю, что именно мне нужно делать, но ума не приложу, как это сделать. Я просто не знаю, что писать. Я не хочу ничего придумывать. Хочу написать правду. Только вот никаких мыслей у меня нет вообще! Я никогда, если честно, не думал о его внешности. Но что-то написать всё равно надо. Хотя бы то, что лежит на поверхности. Попробую начать с банальных данных: цвет глаз, цвет волос, телосложение и всё такое, а дальше там, может, само собой всё получится. Перестав чиркать клеточки на листке блокнота, я, наконец, начал писать. Набросаю пока отдельными фразами, а потом, может быть, составлю связный текст. Итак, цвет волос, значит, шатен. У шатенов ведь каштановые волосы, а у брюнетов - чёрные? Хм, никогда не задумывался. Ладно, на всякий случай припишем в скобочках «каштановый». Так понятнее. Идём дальше. Цвет глаз. Хм... Не знаю. Дит тоже недавно спрашивал, и я ему ответить не мог. Блин, ну, может, вспомнить хоть попробовать? Или логику включить? Так, ну, логично предположить, что зелёные глаза - очень яркие, их очень сложно не заметить. Голубые тоже либо очень яркие, либо слишком светлые, да и встречаются очень редко, поэтому не заметить тоже нереально. Значит, эти варианты сразу отпадают. Что у нас остаётся? Карие. Тёмные, в темноте сливаются со зрачками. Легко не заметить. Значит, у него, скорее всего, карие глаза. Да и у большинства людей глаза карие, поэтому на это уже не обращаешь внимания. Ладно, напишем «карие». Так, дальше. Телосложение. Эм, ну, нормальное. Блин, ну, так же не напишешь, мне же не пять лет. Всему должно быть своё научное название. Интернет мне в помощь. Так я, погуглив, выписал подходящее название. Дальше я гуглил по чертам лица, по форме лица, по разрезу глаз, по форме губ, по выражению мускулатуры и прочее, что смог вспомнить. Слава Интернету, что бы я без него делал! Так я быстренько всё выписал, вырвал листочек и положил его на подушку. Дориан ещё даже из душа не вышел, а я уже выполнил его задание! Вот он обрадуется, что я у него такой послушный хороший мальчик! На другом листочке я написал, что пойду погуляю недолго, с друзьями хочется увидеться. Мы ведь давно не виделись: я около недели болел. Вырвал этот листок и положил его тоже на подушку. Взял свою мобилу, сунул ее в карман. Обулся в кеды и вышел из номера.***
Через некоторое время мы с Дитом просто гуляли по городу. Мой друг был рад видеть меня: он активно рассказывал мне, что происходило, пока меня не было. Я его вроде как слушал и кое-где вставлял свои комментарии, но в суть особо не вникал. Меня больше волновали свои проблемы. - Ну, а ты че, как? Какой-то ты грустный. По Рихарду соскучился? - Ну, типа того, - скромно улыбнулся я. - Че, как там у вас? Ты, кстати, узнал, какого цвета у него глаза? - заинтересованно спросил Дит. - Да, карие, - ответил я, всё-таки будучи уверенным в своём предположении. И добавил: - Кстати, Дит, я у тебя тут кое-что спросить хотел. - Давай, спрашивай! Это по теме Рихарда, да? - догадался он. Я кивнул. Дит заинтересованно уставился на меня, ожидая услышать тот вопрос, который я хочу ему задать. Я же задумался, как ему сказать об этом. И заодно глянул по сторонам: че-то тут как-то людей много, стремно мне. Я предложил Диту отойти куда-нибудь от людей подальше. Он улыбнулся и согласился. Мы отошли на одну скамейку, стоящую под деревом. И тут я все рассказал Диту о своих проблемах. Ну, то есть, как все. Только самое основное. А именно то, что меня не тянет к "Рихарду". Он-то хочет секса, а меня вот не прет вообще никак. Я не говорил, что я своего "Рихарда" уже несколько раз обламывал на самом интересном месте. Сказал только, что ничего не чувствую, когда он целует меня. Дита это озадачило. Он тоже задумался, почему так происходит. - Может, ты все-таки натурал? - предположил мой друг. - Тогда вряд ли я с ним целоваться бы смог. Меня бы тогда вообще к нему не тянуло. - Ну, да. Тогда ты, наверно, би. Тебе нравятся девчонки? Хоть немного? - Не знаю, - пожал я плечами. - Как-то не замечал пока. - Ну, давай проверим! Пошли домой, попросим "PlayBoy" у Кельвина.***
POV Дориан Когда я вышел из душа, Вальта уже не было в номере. Он оставил мне два листочка. На одном сказал, что пошел гулять с другом. Я понимаю Вальта: он уже почти неделю с другом не виделся, потому что болел и не выходил никуда. Я не стал ничего писать мальчику, не звонил ему, потому что не хотел мешать ему общаться с Дитом. А вот на втором листочке малыш выполнил мою недавнюю просьбу: описал мою внешность. Когда я это прочитал, то не знал, что мне делать: плакать или смеяться. Всё-таки он меня не понял. То есть, понял, но своеобразно. Да, он, действительно описал внешность, но очень сухо, очень официально. Это словно фоторобот, составленный умным гуманитарием, разбирающимся в вопросах анатомии, психологии, биологии, физиологии, эстетике и тому подобных науках. Неудивительно, что рядом с листком на кровати лежал планшет малыша. Мальчик точно не мог знать все эти понятия (я-то половину из этого не понял, самому погуглить пришлось). И кстати, с каких это пор мои глаза стали карими? Всегда же серые были! Он, что, этого не заметил раньше? Мне казалось, он часто смотрел мне в глаза в последнее время. Странно, как он не запомнил. М-да, с моим мальчиком точно не соскучишься!***
Где-то около пяти вечера вернулся Вальт. - Ну, что, хорошо с друзьями погулял? - спросил я у него, пропустив его в номер и проведя рукой по его волосам. - Да, - кивнул он. После небольшой паузы негромким голосом добавил, скромно на меня взглянув. - Я уже здоров. Мне ведь можно было гулять? - Конечно, - улыбнулся я мальчику, в очередной раз умиляясь его скромности. Вальт тоже улыбнулся мне. И спустя ещё небольшую паузу произнёс, снова скромно на меня взглянув и смущённо улыбнувшись: - Я, кстати, выполнил твоё задание. Написал, что ты просил. - Да, я видел. Я всё прочитал, - спокойно ответил я. - И как тебе? - робко поинтересовался мой мальчик, смущённо отведя взгляд. - Нуу..., - я ненадолго задумался, как бы ему ответить. - Вальт, ты меня понял, конечно. Но ты понял меня слишком дословно. Мне нужно было от тебя другое, - мягким голосом произнёс я, снисходительно взглянув на малыша и улыбнувшись. Он потупил взгляд. Несколько секунд молчал, но потом произнёс: - Я знаю, что тебе было от меня нужно. И я бы смог написать всё, что ты хочешь, но... Я не хочу лгать. Ты же хочешь, чтоб я написал о тебе, а я не могу этого сделать, потому что... Я просто не знаю, что писать. Я могу только придумать чью-нибудь внешность, и по-другому никак, - объяснил мой мальчик. Его голос и взгляд были виноватыми. - А твою внешность я не могу описать. Вот вообще никак не получается. Я вначале хотел начать со стандартных данных, написал, погуглив. А дальше у меня наступил какой-то ступор. Я просто не знал, как писать. Но вообще у меня есть литературный талант. Но я почему-то могу только о придуманной внешности писать. Я внимательно выслушал своего любимого. Кажется, я понял, в чём его проблема. - Вальт, - обратился я к нему, нежно погладив по щеке кончиками пальцев. Дошёл до подбородка и аккуратно приподнял за него голову мальчика. - Ты совсем ничего ко мне не чувствуешь или просто боишься показать свои чувства? - прямо спросил я, глядя мальчику в глаза. Он, словно виновато, потупил взор и прикусил губу. Слегка кивнул головой. - Второе, - тихим голоском произнёс он. «Так я и думал», - промелькнуло в моей голове. - Малыш, - мягко улыбнулся я, любяще на него взглянув, погладив по голове и убрав несколько прядок за ухо, погладив ухо кончиками пальцев. - Не нужно этого бояться. Пока ты не сможешь раскрепоститься в моральном плане, про физический и говорить нечего. Не бойся выражать свои чувства. Ты не будешь при этом выглядеть глупо или смешно, как ты думаешь. Пока ты молчишь, я не знаю, что тебе от меня нужно, чего ты хочешь. Мне непонятно твоё отношение ко мне. Мне бы очень хотелось знать твоё мнение. Я хочу понять, что ты чувствуешь. Раз сказать боишься, попробуй написать. Я не буду читать вслух и при тебе. - Но ты просто будешь читать. Мне уже страшно от этого, - пожаловался Вальт, так и глядя в пол. - Ты смеяться будешь. Ты взрослый, опытный, а я тупой наивный малолетка, который ничего не знает. - Ну, зачем же так грубо! - улыбнулся я, снова погладив мальчика по щеке кончиками пальцев одной руки, а второй рукой погладив его по спине. - Да, жизненного опыта у тебя меньше и ты действительно ещё можешь быть наивен, но это не значит, что твоё мнение будет неправильным. Оно просто будет другим, будет сильно отличаться от моего. Но ведь в этом всё и дело, Вальт. Мы с тобой очень разные и мне бы хотелось, малыш, понять тебя. Узнать твоё восприятие, ведь ты всё понимаешь по-своему. Ты можешь обращать внимание на то, что я бы даже не заметил или, наоборот, не заметить то, что было бы самым главным для меня, - объяснил я мальчику. Он внимательно меня выслушал. Медленно кивнул, давая знак, что понял меня. Вот он приподнял на меня глазки, скромно взглянув, как бы исподлобья, снизу вверх. - А можно я снова попробую написать то, что ты просил? Я кивнул, улыбнувшись. - А давай я попробую описать не только внешность, но и характер. Он же тоже играет существенную роль, - осторожно предложил Вальт. - Хорошо, давай, - согласился я, снова улыбнувшись ему. Он тоже скромно улыбнулся мне, отведя взгляд. Но вот снова поднял на меня глазки и перестал улыбаться, став серьёзным. - А когда это тебе нужно сдать? - с абсолютной серьёзностью спросил он, словно спрашивал у учителя срок сдачи важного доклада. - Да когда сможешь, тогда и сдашь! - усмехнувшись, ответил я, умиляясь его поведению. - Вальт, это же не школьное сочинение на оценку! Я не устанавливаю тебе никаких сроков. И в размере тоже не ограничиваю. Можешь хоть полстраницы написать, хоть десять страниц - не важно. На орфографию и пунктуацию тоже обращать внимание не буду. И на оформление тоже, - усмехаюсь я. Он тоже хихикнул. Взглянул на меня. Я на него. Вот мы столкнулись взглядами, и улыбка с лица малыша исчезла. Он внимательно посмотрел на меня. - У тебя что, серые глаза? - спросил он с такой интонацией, словно глаза у меня были не серые, а чёрные, словно у демона. - Да, - усмехнувшись, ответил я. - Что тебя так удивляет? - Да я просто думал, что бывают только голубые, зелёные и карие глаза, - тоже усмехнувшись, ответил он, опустив взгляд. - Ты прости, пожалуйста, за то, что я неправильно написал. Я, правда, не знал! Я только сейчас заметил! - Ничего, бывает, - успокоил я его. - Всё хорошо, милый. Теперь-то ты знаешь, - я приобнял его за талию и погладил по спине, несильно прижимая к себе. - Дориан, - обратился ко мне Вальт после недолгого молчания. - А если у меня так и не получится ничего написать? - спросил он виноватым голосом и прижавшись щекой к моей груди. - Вальт, я в принципе тебя это писать не заставляю. Я тебе только подсказал метод, который поможет раскрепоститься. Если ты сможешь побороть свои страхи другим способом, то только флаг тебе в руки! - объяснил я, погладив мальчика по плечам и спине. Он поднял на меня голову. - Хорошо. Только я всё равно вначале попробую. - Давай, чтоб тебе не было так страшно, я тоже напишу о тебе. - Давай, - сразу согласился он, улыбнувшись. - Тогда давай ещё знаешь, как сделаем: если у тебя всё получится и ты напишешь, то предупреди меня и я тоже напишу. А если выберешь другой способ, тогда эта идея отпадает. Согласен? - Согласен, - довольно улыбнувшись, кивнул Вальт. Не прошло и минуты как малыш уже решил сменить тему. - Кстати, я вот сегодня с Дитом гулял. И он сказал, что послезавтра уезжает с предками домой. - И ты хочешь поехать с ними, как приезжал? - предположил я. - Не знаю, - пожал плечами Вальт. - Так-то я уже тут нагулялся. Если только ты хочешь еще остаться, а то из-за меня ты ничего не видел: тебе же приходилось лечить меня, пока я болел. Я был слегка тронут его словами: он готов остаться только ради меня, если я этого захочу. Приятно осознавать то, что я мальчику небезразличен. Я сам только «за» остаться тут еще на некоторое время и быть только рядом с моим любимым мальчиком. Тогда нам точно больше никто не будет мешать: ведь его друг уже уедет обратно в Германию. У нас будет возможность еще больше сблизиться друг с другом. Возможно, Вальт перестанет, наконец, бояться меня и начнет подпускать еще ближе к себе. Может, ему не придётся ничего писать, чтоб раскрепоститься. Может, у него это само собой получится. Может, мой любимый мальчик доверится мне. Может быть, мы, наконец-то, все-таки займемся сексом. Нет, я не постоянно думаю об этом. Но часто. Довольно часто. Когда я остаюсь один или наедине с Вальтом. Когда его нет рядом, я думаю о нем. Когда же он рядом, я возбуждаюсь, глядя на него. У меня уже около месяца не было секса. Я могу, конечно, пойти в клуб и снять себе парня, но вот не хочется как-то. Мы с Вальтом теперь вместе, и, хоть даже у нас еще не было ничего такого серьезного, я все равно не хочу изменять ему. Ну, вот как-то совесть не позволяет. Хочу я все-таки дождаться своего мальчика. Правда, я не знаю, сколько ему нужно будет времени. Когда мне станет уж совсем невмоготу, сниму себе парня-шлюху и оттрахаю его просто для того, чтобы снять все накопившееся напряжение. Без любви и уважения. Просто секс и ничего больше.***