Одиночество втроем

      Чимин не может поверить своим ушам, глазам и даже собственному носу. Потому что прямо перед ним сидит его насильник, да, немного с другим имиджем, да, немного с другой манерой общения и поведения в целом. И да, с совершенно иным именем. Но это он. Это определенно тот человек, который надругался над ним и разрушил его мир до последней крошки. Чимин просто уверен в этом. — Ты же сюда недавно перевелся, так? — уточняет блондин на перемене, припоминая, что представиться самому ему удалось, а вот услышать имя своего нового знакомого так и не удосужилось. — Так, — кивает брюнет, все так же неуверенно поглядывая на странного парня, подмечая новые привычки, каких ранее не замечал за своим насильником.       Пак словно заново познавал этот мир с его новыми отливами красок и россыпью мелкой георгинной пыли. Потому что ванильный запах парня сменился на аромат георгинов. Чимин ненавидел георгины, но почему-то сейчас они не казались такими отвратительными, как раньше. — И где остановился? Общага наша давно забита под завязку, не думаю, что тебя туда пустили, — дружелюбно продолжает Ви, не замечая настороженности парня и даже нескрываемого страха.       Обреченность — вот что ощущает Пак рядом с ним. Обреченность повязнуть в прошлом плотным болотным сгустком, потому что его явно не отпустит никогда, даже после смерти. — Я снимаю комнатку, — слетает с опухших губ раньше, чем Чимин понимает, что открыл еще одну часть себя этому человеку. — Круто! Наверное, твои родители богаты, раз позволяют тебе снимать комнату, — восхищается Ким, хватаясь за чиминову ладонь.       Скорее этот порыв был не более чем потоком скоротечных эмоций, но для Пака он был окрашен в мутно-серый с примесью грязи и собственных слез. Ему это не нравится. Ему не нравится даже дышать с ним одним воздухом. — Они не богаты. Совсем мне не помогают, да и я не требую от них ничего такого, — сухо произносит брюнет, вырывая свою ладонь из захвата Ви.       Выходит слишком резко и как-то с ноткой желчи, но Чимину все равно. Он не стремится попасть в круг его друзей или вообще завести с кем-то дружбу. Он не одиночка, просто с грузом на сердце жить легче, когда один. — Бросили тебя? — с грустью интересуется блондин. В его глазах озеро печали, а губы отчего-то дрожат и срываются на тихие выдохи. «Сочувствует?» — мысленно удивляется брюнет и замирает. Потому что Ви начинает плакать, утирая слезы длинным белым рукавом и громко всхлипывая. — Эй! Ты чего? Эй! — Чимин теряется, не зная, что ему сделать, и с чего это он вообще начал. Но Ви плачет и шепчет что-то о том, что сожалеет, и что его язык слишком длинный. — Это не так. — Тогда почему? — вскидывает голову Ким, вглядываясь в растерянные глаза Чима. — Просто. — Не верю! Вот мои мне помогают, да и вообще в обиду не дадут! — в голосе Ви появляется неприкрытая гордость, а кулак сам собой ударяет по груди, а-ля «понимаешь меня, да»? Только вот Чимин не понимает. Наверное, никогда не поймет, но к Киму больше страха не питает. — Береги их, таких отношений осталось совсем мало в наши дни, — мягко улыбается Чимин, прикрывая заслезившиеся глаза челкой. — Хочешь, я могу тебя с ними познакомить, — воодушевился Ви, вновь на эмоциях хватая брюнета за руку. — Что? Нет, что ты! — Чимин выкрикивает отказ слишком быстро и резко, отчего Ви грустнеет и как-то виновато опускает руки. Его смех тихий и пропитан грустью, но он должен понять Пака. Обязан. — Прости. Я слишком давлю, да? — с чувством вины интересуется блондин. — Нет, просто… — Чим замолкает, не зная, как оправдать себя. Да и вообще вся ситуация странная до предела, а Киму кажется это вполне нормальным и обычным. Будто лезть в чужую жизнь абсолютно незнакомым людям — верх приличия. — Я хочу лишь подружиться. Ты единственный, кто не воспринимает меня, как ходячий мешок «бесплатных развлечений». — О чем ты? — не понимает брюнет. — Йоу, Ким! — неожиданно подходит неизвестный парень. Чимин видел его на входе в аудиторию, тогда он, кажется, кадрил их молодую учительницу по химии. Неприятный тип. — Соин? — Ви меняется в лице, натягивая на губы искусственную улыбку и протягивая парню деньги. Крупные купюры. Чимин удивляется, смотря, как этот самый Соин растягивается в улыбке шире и тянется к блондинистым волосам. Ким сжимается, ощущая, как длинные пальцы ерошат его волосы, а после исчезают. — Как всегда выручил, thank you. Ви тяжело вздыхает, не смея поворачивать голову в сторону Пака. — Теперь понял? — грустно усмехается блондин, косясь на брюнета из-под челки. — Зачем? — только и может выдавить Чим, до сих пор прибывая в шоке. — Я не умею отказывать. И это не было проблемой до тех пор, пока люди не начали мной пользоваться. Как видишь, теперь я не могу избавиться от этого клейма, что поставил своей рукой и вечным «да». — Наверное, я тебе противен, да? — подытожил Ким после долгого молчания. — Не совсем.       Чимин старается уклониться от ответа, потому что сломать барьер в собственной голове намного сложнее. Он как две капли воды похож на Тэхена, у него с ним одна фамилия, но ведь Кимов в Корее очень много. Однако брюнету от этого все равно не легче. — Тогда почему молчишь? — Мне не противно от тебя, но я не могу быть тебе другом, — признается Пак, закусывая собственный язык, потому что в глазах Ви, кажется, рухнул каркас надежды. — Почему? — искренне не понимает блондин, смотря на растерянного парня. — Слишком тяжело, но не из-за тебя, это мои личные проблемы. Прости. Чимин говорит скомкано и непонятно даже для самого себя. Однако признаться кому-то в том, что его изнасиловали полгода назад — нереально. — Могу я узнать твое имя? — неуверенно интересуется блондин. — Пак Чимин, но это не имеет большого значения, — кивает брюнет, соскакивая с нагретого места и убегая домой. — Пак Чимин, — небрежно тянет Ви. — Красивое имя.       У Чимина сердце бешено бьется, а в голове полная неразбериха. Он не может прямо сейчас сорваться и уехать в Тэгу, потому что родители явно что-то заподозрят. Он не может вернуться в Пусан, потому что там все напоминает о прошлом в утроенном размере. Как же так получилось, что Ви как две капли воды похож на Тэхена, но словно его зеркальная противоположность?       Чимин попросту не мог этого понять. Он знал о Ким Тэхене не так уж и много. Его информация заканчивалась лишь на том, что он курит легкий «Винстон» с фильтром, любит пробовать различные тяжелые ароматы парфюма, рваную одежду и кеды с потрепанным видом. Его волосы всегда рыжие и непозволительно красивые, а глаза подведены тонкой подводкой, настолько тонкой, что кажется естественной. На этом информация заканчивается, словно оборванная кем-то пленка от старого плеера.       Брюнет брел вдоль узкой улочки, провожая взглядом беззаботных подростков, что шли рука об руку и громко обсуждали сегодняшний день. Чимину бы тоже хотелось так делать, но… Всегда есть то самое «но», что не отпустит и не позволит сделать так, как хочется.       Он бездумно бродит по городу до самого заката, а после, спохватившись, все же решает забежать в пекарню и прикупить последние булочки. На свое любимое молоко он уже не надеется, лишь бы на булочки успеть.       Колокольчик над входной дверью приятно звенит, пропуская внутрь запыхавшегося от быстрой ходьбы Пака. Чимин оглядывается в поисках полок, где еще есть сдобы, но натыкается лишь на одинокую ватрушку с карамельным ароматом и маковку в форме зайчика.       Последнюю он решает не брать, ведь там изюм, который он терпеть не может, а вот от ватрушки отказываться грех. Осторожно прихватив ватрушку лопаточкой, Чимин с особым трепетом завернул выпечку в бумажный пакет. — Сегодня Вы поздно, — подмечает невысокая женщина, пробивая на кассе нужный код для ватрушки. — Загулялся, — пожимает плечами Пак, удивляясь, что женщина его запомнила с прошлого раза. — Я могу Вам оставлять несколько булочек, если хотите, — приветливо улыбается женщина, протягивая брюнету пакет с ватрушкой. От выпечки тянет приятной сладостью, заставляя невольную улыбку растянуться на половину лица. — Я был бы Вам признателен, — соглашается Чим, оплачивая еду и покидая пределы пекарни. — Еще бы молочка для полного счастья, — тихо шепчет Чимин, ныряя в пакетик пальцами. — Никогда не доходишь до дома, Чимин, — слышится со стороны ступенек. Пак вздрагивает, поднимая голову кверху. На верхних ступеньках сидит Ви, упираясь пятками на нижние и перекатывая между ладоней бутылочку. — Ви? — Я живу недалеко от тебя, вот зашел в магазин, а тут ты из пекарни, — оправдывается Ким, смущенно улыбаясь. — Но… — Я знаю, что ты не хочешь со мной дружить и у тебя на то свои причины, но, — Ви поднимается, спускаясь к Чимину на ступеньку, вставая впритык. — Просто возьми, с ним вкуснее, — парень быстро всучил Чимину ту самую бутылочку, убегая куда-то в темноту вечерней улицы. Чимин не понял ровным счетом ничего, однако в его руках была холодная бутылка любимого бананового молока.