Хуй в квадрате

Всю дорогу до места встречи с напарником Таюя думала о том, что ее восхищает Пейн. Нет, в самом деле, восхищает. Орочимару обладал каким-то своим, странным магнетизмом, связанным с его крайней самоуверенностью и умением подбирать слова. Лидер же был не таким. Он говорил по большей части тихо, к членам организации обращался крайне уважительно, даже к этому белобрысому ублюдку, который его ни в грош не ставил. Пейн покорял своим отношением к ним всем. Девушка подмечала, что в ней просыпаются былые инстинкты телохранительницы – когда кто-то обращался к Пейну или его напарнице угрожающим тоном, внутри словно разворачивалась буря, готовая смести все. Ах, да, напарница Пейна. Конан-семпай. Кто бы мог подумать, что за каких-то семь недель человек может выстроить о себе столь стойкое чувство ненависти. При встречах с этой грустной русалкой с томным взглядом губы Таюи всегда растягивались в широкой и убийственной улыбке. Одновременно с почтительными речами к ней, как к подружке основателя организации, в мозгу рождались упоительные картины ее кишок, развешанных гирляндой по стенам ее комнаты. Отчасти это происходило из-за того, что она была такая тихая и непременно грустная – наемницу всегда бесили девушки этого типажа. Но в большей степени – потому, что она была долбанной напарницей Пейна, по которому Таюя отчаянно пускала слюни уже почти месяц. А вот отношение к Зецу, который, как выяснилось позже, был вовсе не человеком, а андроидом (надо сказать, это объяснило многое), у нее поменялось в положительную сторону. Белая половина его, Широ, оказалась довольно забавной, даже с чувством юмора, так что уже через неделю Таюя перестала смотреть на напарника, как на шизофреника, и начала относится к нему, как к довольно приятному собеседнику. Впрочем, если белый Зецу не разговаривал с ней, скучать ей тоже не приходилось – она слушала с улыбкой, как он спорит сам с собой, вернее, с черной своей половиной, Куро. Помимо всего прочего, Зецу своим уважением ко всем членам Акацки чем-то напоминал наемнице Пейна, грея ей душу. Что касается других членов организации… приобретенная в последние пару лет привычка наблюдать и подмечать любые мелочи очень помогла ей, и теперь практически со всеми своими «собратьями» она имела как минимум нормальные отношения. Итачи и Кисаме, казавшиеся ей самыми адекватными после Пейна и Конан, можно даже сказать, дружили, но никому из посторонних этого не показывали. Оба были в меру выдержаны и в меру доброжелательны, что сразу сформировало о них хорошее мнение. Дейдара, тот самый «девушка-блондинка», имевший довольно взрывной характер (как раз под стать своим техникам), был объединен в пару с Тоби, что его, как казалось, совсем не радовало. Однако со своим напарником он почти никогда не ругался (по крайней мере, прилюдно), а касательно остальных – или делал вид, или действительно считал, что все эти холопы недостойны его царского внимания. Они почти не разговаривали с Таюей, и от присутствия рядом этого парня ей было ни холодно, ни жарко. Тоби из всех вышеперечисленных, как и сказал Пейн, был самым дружелюбным. Иногда настолько, что даже раздражало. Таюя поражалась: когда он заказывал ее в той забегаловке, он казался совершенно другим человеком. Кто бы мог подумать, что на самом деле он окажется просто шутом. Впрочем… возможно, именно шутом он и притворялся, а на самом деле являлся довольно серьезным и целеустремленным? Да неважно. С ним они сошлись действительно очень быстро, даже быстрее, чем с Зецу, хотя виделись от силы раза два или три за все это время. И единственной парочкой, к которой отношение у нее как сложилось негативным, так и осталось, были Какузу и Хидан. Если первого она просто опасалась (в его равнодушно-холодном взгляде никогда нельзя было прочесть его намерений), то второго откровенно ненавидела, а может, где-то в душе и боялась, но не хотела признаваться в этом даже себе самой. Шумный и грубый, ни капли уважения к кому-либо. Даже со своим напарником они только и делали, что ругались. Как выяснилось очень скоро от Зецу, Какузу никогда не церемонился с теми, кто его бесил, и просто отправлял их на тот свет. Пейну это немало надоело, так что Хидан, присоединившийся к ним четыре или пять лет назад, оказался настоящей находкой. Он был бессмертен, и после того, как это вскрылось, у Лидера не осталось никаких сомнений в том, кому именно он подсунет сквернослова в качестве напарника. Так что на данный момент было неизвестно, что раздражало Какузу больше – сам Хидан или тот факт, что он ничего не может сделать наглому блондину. Таюе даже пару раз хотелось подойти и посочувствовать казначею, но она отвергала эту мысль: во-первых, себе дороже, а во-вторых, ему все равно пофиг. И вот теперь должна встретиться с Зецу и с этими двумя. Она все на свете готова была отдать за то, чтобы вместо них был кто-то еще… кто угодно. Наверняка ей придется выслушать много чего нецензурного в свой адрес. Ай, да и пофигу! Надо же когда-то учиться совладать с белобрысым придурком. Теперь-то она будет готова постоять за себя, не то что в первый раз. Несколько миль непрерывного бега, и она наконец-то достигла места встречи. Осталось только взобраться вон на ту скалу, скрытую в облаках, и как-то умудриться при этом не быть обнаруженной. Ну да ладно, не беда – не впервые наемнице проходить через… «… Горы трупов.» На охранных постах, расставленных по всей скале, никого живого не осталось. Ей в нос ударил солоноватый запах крови. О да, крови было столько, сколько Таюя не видела, наверное, за всю свою жизнь. Шиноби, рассеченные вдоль от паха до горла, перерубленные пополам или выпотрошенные, лежали на полу или были прибиты к стенам. На полу валялись ошметки кишок, чьи-то оторванные руки и части самых разных внутренних органов – импровизированный музей человеческой анатомии. А вот этому бедняге не повезло вдвойне – похоже, ему сначала переломали все кости (Какузу постарался, видимо – уж больно данный экземпляр отличался от остальных), а потом довершили все это дело «колумбийским галстуком». Девушке, хотя она и не славилась состраданием, едва ли не стало дурно от одного его вида. Даже не хотелось думать, в каких мучениях умирал этот несчастный. Она-то всегда действовала аккуратно, без лишнего бардака, так что вся эта расчлененка повергла ее в шок. Так вот, значит, какой почерк у ненормального с косой. Когда наемница наконец добралась до места, лицо ее было цвета свеженькой весенней травки. Слава богу, эта дорога крови и смерти кончилась. Впрочем, как выяснилось, радоваться было рано: когда изуродованные трупы перестали появляться в ее поле зрения, ясным карим очам предстал сам Хидан – испещренный рваными ранами вдоль и поперек, лежащий внутри нарисованного кровью какого-то символа, проткнутый длинным железным штыком и с лицом, выражающим полный кайф от ситуации. Не говоря уже о том, что плоть его была черной, как сажа, с белыми очертаниями костей скелета на ней, и нарушали этот монохром только ярко-алые подтеки, струящиеся к сухой земле. Таюя, только показавшись виду троих членов Акацки, дожидающихся ее, сразу же умчалась за ближайший камень достаточного размера и отправила на землю весь свой завтрак. Неподалеку послышалась вялая усмешка Какузу и язвительный смех бессмертного. Мысленно поскорбев о безвозвратно потерянном онигири, девушка вернула взгляд к своим соратникам. Хидан уже успел сесть, но штырь до сих пор пронзал его грудь, а по лицу и шее изо рта стекала струйка крови. - Что, слабонервная такая? Я же вроде говорил, куда тебе следует пойти, девочка. - Ну и натворил ты тут пиздеца, - констатировала Таюя, показываясь из-за камня. – Ужасный бардак. И ты еще что-то мне говоришь, я хотя бы прибираюсь за собой… и что за дебильная боевая раскраска? Ты сам себя в зеркало видел, чучело? - Если тебя что-то не устраивает, то милости прошу, нахуй – это туда, - огрызнулся блондин, вытащив из себя штык и указав им в первую попавшуюся сторону. - О, ты, я смотрю, не раз там бывал, наверное? Так может, впереди пойдешь и дорогу покажешь? – на лице наемницы возникла язвительная улыбочка. Она ждала, что в нее полетит или кол, или коса, но ошиблась. Хидан, откинув голову назад, громко расхохотался. Наемница переглянулась с Зецу, выросшему прямо из-под земли неподалеку от нее, и оба поняли друг друга без слов. Когда она высказывала свое недовольство по поводу предстоящей встречи с этой парочкой, напарник осторожно намекнул, что сам навещает их лишь в случае крайней необходимости или по указке Пейна. Уж больно эти двое были… специфичными. - Что, сученька, забыла урок, который я преподал тебе на первом собрании? – плоть Хидана постепенно возвращала свой нормальный цвет. – На хуй меня послать решила? - Ну мы ведь на том же собрании решили, вроде, что тебе на хую самое место? – она показала бессмертному средний палец и мысленно начала считать, приготовившись отражать нападение. Лицо белобрысого мгновенно исказилось яростью. Он встал, глядя на нее исподлобья и занеся косу; надо сказать, выглядело это довольно устрашающе. - Ребята, не на… - начал было Зецу, но бессмертному было по барабану: он сорвался с места и ринулся в атаку. Однако на этот раз все было не так просто: девушка знала, что он нападет, и даже предполагала, как он нападет, и это придавало сил. Во мгновение ока она вытащила из импровизированных «ножен» под плащом свою флейту, пропустила через металл чакру и поставила свое «оружие» на пути трех смертоносных лезвий. Хидан, видимо, вложил в этот удар всю свою силу и гнев, отчего Таюя, прочертив на земле две борозды, оказалась отодвинутой назад на пару метров. Однако девушка умела в нужный момент перейти на грубый бой без правил, что Хидану, к несчастью для него, было неизвестно; пока он с усилием давил на косу, желая, очевидно, сломать пополам свою противницу, рыжая изловчилась, воспользовалась своим небольшим ростом и со всей силы двинула бессмертному коленом между так кстати раздвинутых ног. - …хты ж бльть… - сдавленно пропищал он, сгибаясь надвое где-то сбоку от наемницы. Та, ехидно усмехнувшись, размахнулась и ударила, как плетью, флейтой по заднице сопернику. Хидан рефлекторно распрямился и тут же снова присел: боль от удара ниже пояса, волной отдавшись по всему позвоночнику, все еще напоминала о себе пульсирующими приступами. - Вот так-то, - самодовольно растянула губы в улыбке Таюя. – Ты, может быть, такой большой и страшный, но маленькие и верткие тоже могут быть грубыми. Так что не нарывайся. Помни: с этих пор я всегда готова к твоей атаке. - Сука… убью… - сипел бессмертный, найдя наконец в себе силы разогнуться. - Хватит, - все это время Какузу сидел, с холодной бесстрастностью наблюдая за тем, как детишки развлекаются. – Хидан, время заняться делом. - Да знаю, знаю! – белобрысый с немалым усилием воли прошел мимо наемницы, смерив ее убийственным взглядом. – Пошли! - Не забывайтесь, - предупредил Зецу, подходя к полуразрушенной стене какого-то здания; оказалось, что все это время к ней была пригвождена полумертвая девушка. Таюя только сейчас обратила внимание на эту деталь пейзажа и даже прикрикнула от неожиданности. – Двухвостого будем запечатывать в ближайшие пару дней. Будьте готовы. - Да в курсе мы, валите уже, - раздраженно рыкнул блондин, поправляя косу у себя за спиной. Таюя скривилась, глядя ему вслед, и показала язык. Правда, Хидан этого уже не видел: через пару шагов они с напарником ускорились и исчезли в легком облачке пыли. - Это было неплохо, - сообщил девушке белый Зецу, широко улыбнувшись. – Я уже хотел вмешаться, чтобы не дать тебя… - Тогда, когда он напал на меня впервые, я не ждала подобной прямолинейности, - перебила его Таюя. – Меня ведь не просто так приняли в Акацки. Я тоже умею постоять за себя. А вообще, спасибо, я сочту это за комплимент. - Я заберу тушку в логово, - тело полумертвой куноичи мешком свалилось на плечи, отчего андроид немного пошатнулся. – А ты иди следом. Хорошо? - Вообще-то, я хотела бы отлучиться на недельку, - задумчиво протянула наемница, глядя куда-то в неопределенную точку перед собой. Белая половина Зецу приподняла бровь; Таюя, повернувшись к нему, чуть дернула вверх уголками губ. – По своим делам. Хочу порыскать еще в убежище Орочимару. Оно выглядело брошенным… может, там есть что-то ценное, что удастся продать подороже. Эта идея пришла к ней в голову в среду и уже два дня не отпускала, правда, хотела она не совсем выгоды. Ее изводила мания преследования и не переставало казаться, что Орочимару следит за ней или же посылает своих прихвостней с этой миссией. Абсурдность этой теории в расчет не бралась, так что наемнице просто хотелось убедиться, что в логове действительно никого нет. Но вряд ли этот мотив будет понят, так что оставалось сделать вид, будто она преследует корыстные цели. Впрочем, сама идея лезть лишний раз в убежище Змеиного Саннина была далека от хорошей, что и решил сообщить ей напарник. - Ты что, на солнце перегрелась? – он поправил Двухвостую у себя на плече. – То дергалась, как бы он тебя не нашел, а теперь сама на рожон лезешь? - Я знала, что ты так скажешь, - усмехнулась Таюя. – Поэтому хотела попросить тебя сопроводить меня туда. Одна я… опасаюсь. - Проси Хидана или Какузу, - Зецу с довольно ехидной ухмылочкой кивнул туда, где только что исчезла парочка. – Они оба знали Орочимару лично. - Да так-то и я его лично знала, и что толку? – она всплеснула руками. – С его техниками мне это никак не поможет справиться. Мне нужна поддержка, Зецу, и я… - … не хочешь просить кого-либо из этих двоих, я и без этого все понял, - андроид опять усмехнулся. – Но больше некого. Мне с Орочимару не справиться ни в одиночку, ни с тобой. Единственный, кто смог его уложить без чьей-либо помощи – это Пейн. Хочешь, попроси его. - Лидера-саму?! Да ты в своем уме?! – Таюя отвернулась – не дай бог напарник увидит, как она залилась краской. – Буду я еще его ради этого отвлекать от дел... «И от времяпрепровождения с куколкой Конан…» - Тогда, как я уже сказал, проси Хидана или Какузу. Они будут определенно полезнее в битве. Ты забыла, что ли? Я – наблюдатель. Смотрю, докладываю, передаю послания, избавляюсь от трупов. В битве я бы не сравнился ни с кем из вас, остальных. - Мне кажется, ты себя принижаешь, - Таюя, как бы это ни было парадоксально, мило и светло улыбнулась. Широ Зецу ответил такой же добродушной улыбкой. Он уже давно подметил, что девушка начала так делать только недели полторы назад, и только при нем – даже обожаемый ею Пейн или вечно жизнерадостный Тоби не вызывал у рыжей флейтистки желания быть милой. В какой-то мере андроид даже гордился собой и этим достижением. В такие моменты казалось, что не такая уж она и черствая двинутая наемница. - Почаще бы ты улыбалась вот так, - бросил он напоследок и исчез под землей, скрыв себя и белокурую куноичи на плече своими листьями. - Ага, - как только ушел Зецу, ушла и улыбка с лица Таюи. – Не дождешься.