Сумасшедший

— Кстати, поторопись! Работа не ждёт! — О чём ты? — я, уже почти не слушая его, повалилась на небольшую одноместную кровать. Каюта, как ни странно, оказалась довольно тесной для такого парома: две маленькие кроватки, две тумбочки, обычный деревянный шкаф и узенькое окно. — Я разве не сказал? Мы здесь, вроде как, по одному билету, и ты — заяц. Роб предупредил охрану — они тебя пропустили, но, разумеется, не за бесплатно. На эти три дня, леди Разенграффе, вы становитесь горничной. — Что?! Почему нельзя было купить билет и мне?! И с чего вдруг охрана парома его слушает?! — Ну, может, потому что Роберт Дэниэл — их босс? — Так это по его милости я буду… — Да. А теперь вперёд! — парень бросил мне на кровать голубую женскую униформу. — И что прикажешь с этим делать? — Думаю, её не плохо было бы для начала надеть. — Спасибо, капитан Очевидность! И дальше что? — Скорее всего обзавестись перчатками и инвентарём. Поясняю для очень умных: надо найти кладовую, а ещё лучше — навестить старшего здесь и спросить совета у него, а не у меня. — И где же мне найти «старшего»? Джек вдруг достал из-под подушки рацию и невозмутимо проговорил: — Мистер Таллер, зайдите пожалуйста в пятую каюту для персонала. — Конечно, сейчас буду. Фрост с горделивой усмешкой вернул агрегат на место. — Какая же ты сволочь… — Пожалуйста.       Через пару минут в комнату вошёл полный лысый мужчина в дорогом сером костюме и натянуто улыбнулся моему надзирателю, после чего, не сказав ни слова, повёл меня в коридор, где оказалось гораздо просторнее. — Вот здесь всё необходимое, — мягко сказал мистер Таллер и открыл небольшую бардовую дверь, — Дальше сами, — он бесшумно развернулся на каблуках своих натёртых до блеска ботинок и, сложив руки за спиной, мерно зашагал в обратном направлении, оставив меня наедине со швабрами. « — Ублюдок!» — пронеслось у меня в голове, когда я вновь вспомнила чьих это рук дело. Я, конечно, всегда поддерживала свой дом в чистоте и никогда не была белоручкой, но горничная — это перебор…

***

— Уборка кают! — в сотый раз за вечер я стучусь в эту проклятую дубовую дверь, и уже успела нарваться на грубость, разбив какой-то гранёный стакан, и прочистить засорившийся унитаз, отчего меня вывернуло, но владелец каюты в это время, к счастью, не присутствовал. Дверь открылась, и оттуда выглянул молодой парень с шикарной огненной шевелюрой. — Вы не могли бы зайти позже? — поспешно протараторил он. — Пупсик! Чего ты там так долго? Я уже соскучилась! — Извините… — только и успела промямлить я, заливаясь краской, но, к моей величайшей радости, рабочий день подошёл к концу и, вернув инвентарь в подсобку, я помчалась в свою маленькую неуютную каютку, по пути с остервенением срывая с себя монотонную униформу.       Джека здесь не оказалось. Тем лучше. Я обессиленно повалилась на кровать, стараясь не думать о том, сколько мне ещё осталось, но эти мысли почему-то сами лезли в голову непрерывным потоком, и всё, что мне оставалось делать — смириться. Зачем нужно было ещё и наряжать меня в горничную? Хотя, кажется, я поняла… Руки были обезображены за целый день работы: пальцы покрылись морщинками, и на правой ладони красовался ожог от едкого средства для ванны. Он решил меня унизить, как я его когда-то. Во всяком случае, он это так это воспринял… Впрочем, уже не важно. Я так устала за сегодняшний день, что нет сил даже устраивать свой традиционный монолог.       Когда Фрост вернулся в каюту, начав осыпать меня язвительными шуточками относительно моих сегодняшних провалов, что ему успели доложить, я уже не слышала его: веки медленно налились свинцом, и голова постепенно отключилась.